Ирвелин повернулась к Августу. Тот оставил странный вопрос Нильса без ответа и, надув щеки от негодования, нырнул в следующий проход.
– И барышни с вами, – продолжал Нильс, – одна краше другой. И не стыдно вам, парни, приводить на разборки девушек?
– Никакие разборки мы не затеваем, – отвечал Филипп. Кулаки его сжались, но тон голоса напряжения не выдавал. – Я хочу лишь поговорить, а ты, Нильс, прячешься подобно последнему трусу.
– Ну-ну, Фил! Что бы сейчас сказала бабушка, услышь она из уст своего драгоценного внука столь низкие речи?
– Нашей бабушки здесь нет, как и всей нашей семьи, и мне…
– Не нашей семьи, а твоей, Фил, – перебил Нильс. – Мое преклонение этой шайке лицемеров окончено.
– Неужели? И перед кем ты преклоняешься теперь?
Желая поспособствовать, Ирвелин подошла к Филиппу и вполголоса предложила:
– Попробуй убрать иллюзию леса. И мы увидим, где он прячется.
– Не могу, – через плечо кинул он. – Иллюзионист может воздействовать только на собственную иллюзию. Чужая иллюзия мне неподвластна.
Из стеллажей снова появился Август и быстрым шагом приблизился к ним.
– Думаю, их всего двое. Нильс и тот, из коридора. Это хорошо.
– Что же здесь хорошего? – уточнила подошедшая сзади Мира.
– Я сравниваю силы, – сказал Август и улыбнулся ей. – Нас четверо, а их двое. Количественное преимущество.
– К твоему сведению, мериться силой мы ни с кем не собираемся, – утвердила она строго и посмотрела на Филиппа. – Так ведь? – Иллюзионист ее вопрос опустил. Мира, вздернув нос, добавила: – Как хотите, но я в этом участвовать не собираюсь.
– Пожалуйста, можешь уходить, – хмыкнул Август. – Дверь на выход та, что забаррикадирована.
Скрестив руки на груди, Мира показательно отвернулась, но с места не сдвинулась. Ирвелин понимала беспокойство Миры. Ей самой было страшно.
– Давайте начнем искать Белый аурум, – предложила она. – Может, он на полках среди книг.
– К вашему сведению, – донеслось из леса, – в библиотеке неплохое эхо. Но вы беседуйте, не смею отвлекать…
– Да выходи же ты! – рявкнул Август и, отвергая попытки Филиппа остановить его, взлетел. Достигнув стеклянного потолка, он как коршун выгнулся и принялся искать фигуру Нильса с высоты.
– Нетерпеливые нынче левитанты пошли…
– Нильс, хватит уже с ними болтать!
А это был уже третий чужой голос. Грубый, щетинистый. Ирвелин мгновенно распознала его: Тигр из лавки Олли Плунецки!
– Их трое! – крикнул сверху Август и вихрем устремился вглубь библиотеки. Филипп, приказав женской половине оставаться на месте, побежал по центральному проходу за левитантом. Ирвелин и Мире оставалось лишь смотреть на его удаляющуюся в темноте спину. Не успела Ирвелин даже поразмышлять, слушаться Филиппа или бежать к ним на подмогу, как позади них раздался неясный скрежет.
Баррикада!
Обе девушки в ужасе обернулись. Мебель медленно отодвигалась от двери, а швейный станок со скрежетом царапал пол. «Тигр – штурвал», – вспомнила Ирвелин и, быстро соображая, кинулась к Мире:
– Ты тоже штурвал!
Мира в растерянности захлопала глазами, и Ирвелин указала на сваленную мебель.
– Тот графф, третий, он штурвал. Он и двигает мебель. Хочет впустить напарника… Попробуй помешать ему.
– Но станок тяжеленный…
– Попробуй!
Они отошли влево и укрылись у торца переднего стеллажа. Сопротивляться происходящему Мира перестала, и Ирвелин мысленно ее за это поблагодарила. Вытянув руки, Мира сосредоточилась на мебели, но по ее метавшимся глазницам Ирвелин понимала, что ей было сложно справиться с волнением. Их баррикада продолжала двигаться. Не опуская рук, Мира принялась что-то беспорядочно тараторить, что-то про плохую идею, Филиппа, желтых плащей… Ирвелин слушала ее вполуха, постоянно оглядываясь, чтобы быть готовой к внезапному нападению Тигра. Мира говорила и говорила, швейный станок сдвинулся уже на три четверти…
– Мира, прошу тебя, сосредоточься!
То ли по просьбе Ирвелин, то ли от страха, но Мира притихла. Потом она встряхнула руками, выпрямила плечи, напрягла трясущиеся пальцы и вновь навела их на мишень. Когда движение станка наконец замедлилось, щеки Миры побагровели от напряжения. Станок заскрипел обратно.
– Это вам не цветы по букетам раскладывать, – усмехнулась она. Руки ее, такие белые и тонкие, дрожали.
Библиотека затрепетала от беспорядочных звуков: топот, голоса, сбитые с полок книги. Где находились Август и Филипп, с какого края и с кем, понять было невозможно.
– Вроде получается, – с натиском проговорила Мира.
– Да, ты молодец, – похвалила ее Ирвелин, без остановки оглядываясь. – Нужно отыскать Белый аурум и уходить отсюда.
– Ты думаешь, камень здесь, в библиотеке?
Ирвелин кивнула.
– Иначе для чего они воссоздали иллюзию Филиппа? Найти что-либо в лесу…
Договорить она не успела. Где-то справа от них проревел грохот, поднявший пыль по всему центральному ряду. Девушки тут же приникли к полу, прикрывая головы.
– Что это? – пропищала Мира.
Они лежали лицом вниз и боялись пошевелиться, пока вокруг все окончательно не стихло. Скоро ножки станка вновь заскрипели по полу, давая сигнал Мире срочно подниматься и противостоять другому штурвалу. Тогда Ирвелин осознала неотвратимое: отыскать Белый аурум в этом хаосе предстояло именно ей.
– Мира, ты продолжай держать дверь, нельзя впускать еще одного их союзника. А я пойду искать камень.
Штурвал покосилась на Ирвелин:
– Ты уверена? Не безопасней ли переждать здесь вдвоем?
Разумеется, безопасней. Ирвелин не хотелось выходить из их укрытия. Не хотелось уходить от Миры, не хотелось оставаться одной.
– Август и Филипп заняты Нильсом, – ответила она вкрадчиво. – Второй, штурвал, пытается открыть дверь. Белый аурум, где бы он сейчас ни был, без контроля с их стороны. Мы должны использовать этот шанс.
На мгновение светлые и темные глаза встретились. Мира смотрела на Ирвелин так, словно впервые видела. Ее белоснежное лицо покрылось отблеском робкого удивления.
– Хорошо, – согласилась Мира, и хотела было что-то добавить, но, передумав, прикрыла рот и вернулась вниманием к двери.
Ирвелин выпрямилась и выглянула с другого края торца. В первом ряду никого не оказалось, и она трусцой добежала до следующего. С противоположного конца библиотеки доносились неразборчивые голоса, и Ирвелин осмелилась предположить, что Август и Филипп нагнали таки Нильса.
Отражатель бежала дальше. В каждом последующем ряду она проверяла полки, заглядывала за книги, рылась в календарях разных времен и залезала руками под толстые плетения корней. При касании к очередной иллюзии ее руки омывало холодом, и на четвертом ряду ее пальцы совсем окоченели. Ирвелин надеялась, что камень выдаст себя своим золотистым свечением, но надежды ее пока не оправдывались. Напротив, от ряда к ряду освещение было все слабее, и когда Ирвелин как мышка добралась до пятого ряда, то не сразу разглядела высокую фигуру Тигра. Он стоял поперек прохода и соревновался с Мирой в ипостаси. Ирвелин повезло, что графф стоял к ней боком, и потому она успела спрятаться за стеллажом незамеченной.
Кожу рук знобило, в висках бил пульс. Повернув голову вправо, Ирвелин увидела Миру, она стояла на коленях и не сводила внимания со входа. Хрупкая девушка-штурвал против штурвала с цистерной мускулов. Силы были неравны, а потому не восхититься стойкостью Мирамис Шаас было сложно.
Очередной грохот заставил Ирвелин пригнуться. Кажется, кто-то опрокинул один из стеллажей. Это могло бы послужить хорошим отвлекающим маневром, чтобы Ирвелин смогла перебежать через ряд, но, к ее большому разочарованию, Тигра этот шум не потревожил: графф стоял поперек прохода, как каменная скала. Последующие события расстроили ее еще сильнее: паркет вновь заскрежетал, а Тигр издал довольный клич, по которому стало ясно: дверь вот-вот откроется и их третий союзник сможет войти.
Идея, вдруг возникшая у Ирвелин, ей не понравилась. Совершенно не понравилась. Однако, стараясь действовать по интуиции, сопротивляться этой идее она не стала. Сделав глубокий вдох, Ирвелин вышла из укрытия в пятый ряд. Тигр заметил ее и, на что Ирвелин и рассчитывала, отвлекся.
Что было сил, она побежала вдоль рядов, навстречу невыразимой тьме. Вслед за ней полетели книги. Много книг, судя по свисту – целые полчища. Ирвелин ожидала удара в любой момент и живо свернула в левый ряд, после чего преследовавший ее книжный рой ударил в торец стеллажа. Огромных размеров шкаф опасно затрясся, и Ирвелин, ускорившись, добежала до его края и обогнула покачивающуюся угрозу. Путаясь в собственных ногах, она то и дело натыкалась на иллюзорные деревья и корни, пробегала сквозь них, отчего ее тело накрывало холодным душем. Еще немного, и Ирвелин уперлась в стену: здесь библиотека заканчивалась. Развернувшись, девушка с облегчением обнаружила, что никто ее не преследовал. Рядом стояло что-то похожее на небольшой шифоньер, и Ирвелин юркнула за него и затаилась.
Вокруг было темно, как в безлунную ночь. Какое-то время Ирвелин провела на корточках, прислушиваясь только к биению собственного сердца – в самой библиотеке стало необычайно тихо.
Где Август и Филипп? Почему она не слышит их?
Из-за неудобного положения ее ноги вскоре начали отекать, и Ирвелин выпрямилась. Бам! Макушка ударилась обо что-то твердое. Из глаз посыпались искры, а колени подкосило. Ухватившись руками за стену, она медленно сползла вниз. В ушах звенело как в колокольне, череп будто расплющили…
Едва придя в себя, Ирвелин подняла руки и на ощупь проверила пространство над своей головой. Над ней висела толстая металлическая дверца. Судя по всему, она была распахнута.
Звонкий вскрик полоснул воздух. Ирвелин, чуть не ударившись о дверцу во второй раз, зажмурилась. Крик принадлежал Мире.
Тут же позабыв о дверце, Ирвелин ползком добралась до ближайшего прохода и выглянула из-за угла. В передней части библиотеки, где пространство освещали блеклые фонари, стоял Тигр. Он вплотную подошел к баррикаде из мебели и навыком штурвала отодвигал ее от двери. Ирвелин не могла отвести от него перепуганных глаз. Еще каких-то пара секунд, и вход был расчищен, дверь открылась, и через дверной проем переступил графф из коридора.