«Справятся» — с гордостью подумал брайхкамер. Резать сонных простаков, не сумевших защитить своего Императора, было, конечно интересно, однако его самого ждало иное занятие. Проводив взглядом проникателей, один за другом выскальзывающих из комнаты он повернулся к ложу, на котором продолжал спать Император.
Шумону снилось что-то страшное.
Кто-то гнался за ним по темному лесу, кто-то смотрел из темноты взглядом, полным голодного зла, а ему предстояло идти сквозь это, идти сквозь опасность и зло… Он не мог понять, где находится и вдруг ощутил, что опасность, только что неощутимо витавшая где-то рядом приблизилась и встала за спиной. Ощущение ужаса стало конкретным, почти вещественным. Ужас превратился в холодный поток, скользнувший по спине и он… проснулся.
Несколько мгновений он хватал ртом воздух, приходя в себя, потом открыл глаза.
Острое ощущение радости оттого, что опасность, мучавшая его, оказалась призрачной, ударило фонтаном, донося ее до самых кончиков волос. Страх остался по другую сторону яви. Смахнув волосы с лица книжник осторожно огляделся по сторонам.
В темноте чуть теплился огонек светильника. Рядом с ним тенью более густой и плотной, чем настоящая тень, чернел силуэт человека.
— Эвин? — шепотом позвал книжник. — Ты?
Тень резко колыхнулась и в один момент приблизилась, став опасно близкой.
— Тихо… Тихо, — прошептал Главный Императорский Шпион. — Молчи…
Шумон вздрогнул. Страх, что только что преследовавший его во сне проломил тонкую оболочку, отделявшую сон от яви и проник в этот мир. Ладонь Эвина все еще лежала у него на губах. Он прислушался. Где-то рядом появился звук, совершенно неуместный для Императорского дворца. Стон. Недалеко стонал раненый, толчками выбрасывая в воздух страх и боль.
— Что там? — прошептал Императорский Библиотекарь.
— Не знаю… Пока не знаю…
Эвин осторожно, стараясь ни за что не задеть, подошел к стене, снял с нее перевязь с метательными ножами, накинул ее прямо на ночную рубаху. Шумон попытался подняться, но Эвин толкнул его в грудь.
— Лежи… Ты свою храбрость уже показал…
Шумон не сообразил, что сказать в ответ на такое, как Императорский Шпион, не скрипнув дверью, выскользнул в коридор.
— Свежие новости из Эмиргергера, — сказал Игорь Григорьевич. Он держал в руке один из коллекционных экспонатов. Нож в его руке то поднимался в воздух, то шлепался лезвием о ладонь, то поднимался, то возвращался назад. Одного этого Сергею хватило, чтоб понять, что настроение у шефа не ахти и новость скорее скверная, чем какая-либо иная. После того как выяснилось, что в распоряжении туземцев невесть как (то есть это-то как раз было понятно — остался с тех времен, когда на планету рухнул Джо Спендайк со своим кораблем, набитым боевыми киберами) оказался боевой лазер, ситуация стала несколько иной. Они становились реальной угрозой для заповедника.
— Вы, Игорь Григорьевич, прямо черный вестник какой-то… Что там еще? Монахи опять что-то начудили? С Шумоном что-нибудь?
— С Шумоном? — неожиданно весело отозвался он. — Нет, слава Богу… Все гораздо лучше… Там переворот…
Сергей постоял еще не много, и уже не спрашивая, уселся. Событие, о котором говорил Игорь Григорьевич, рядовым назвать никак нельзя. Эпохальное событие… Событие — «из ряда вон»…
— Никулин знает?
Продолжая улыбаться, Игорь Григорьевич кивнул.
— Знает. Он и сообщил.
Повода для радости Сергей пока не видел и от этого хотел разобраться в происходящем, чтоб порадоваться вместе с шефом.
— А подробности? Подробности известны?
— Сегодняшней ночью твой знакомый захватил Императора в его собственной спальне и требует отречения Мовсия и передачи власти, и прав на Империю ему и его роду.
Сергей поднял брови. Он понял главное, но не до самого конца.
— Знакомый? Шумон, что ли?
— Да куда ему, книжнику… Брайхкамер Трульд. Друг в доску, штаны в полоску…
Одно имя напомнило о другом. Сергей подумал о Хэсте. Трульда не жаль. Этот как-нибудь выберется, а вот Хэст со своей простотой… Наверняка ведь так и не понял во что влез. А ведь наверняка ведь, влез…
— Он один?
— Нет, конечно. С ним какие-то головорезы…
— Я не об этом. Хэст с ним?
Игорь Григорьевич стал серьезным.
— Не знаю. К сожалению, мы почти ничего не знаем. Но сказать твердо можно только одно — момент он выбрал самый удачный.
Нож сорвался с пальцев и улетел в мишень. Шеф искоса посмотрел на гостя.
— С умными людьми, наверное, твой знакомый советовался. В городе войск — кот наплакал. Все, что мог Император к Гэйлю отправил, с нами силой меряться.
Намек Сергей пропустил мимо ушей. Слишком уж удивительные события творились кругом.
— Он захватил город? Дворец? Как? Там же охрана!
— Да нет… Он и дворец-то толком не захватил. Только Императора. Александр Алексеевич сообщает, что он грозиться убить Мовсия, если те полезут его отбивать.
Сергей тут же вспомнил свой последний разговор с брайхкамером.
— Жест отчаяния, — сказал он, представив положение Трульда. — Он не стал надеяться на чудо… Покушения ему Император не простил бы.
— Скорее всего, — согласился с его оценкой шеф. Он вдруг остро, с интересом, взглянул на него. — А это не ты ему такую богатую идею подбросил? А?
Сергей покраснел, выпрямился.
— Нет! Что вы!
— А зря… Мог бы и сам догадаться… Это наш шанс. Жирный шанс!
Сергей промолчал. Что тут скажешь? Игорь Григорьевич несколько секунд смотрел на него, словно ждал признания, что это все же его рук дело, но Кузнецов молчал. Шеф чуть разочарованно вздохнул.
— Ладно, интриган. Можешь и дальше молчать, но всеже надо что-то делать…
Он явно не поверил в Сергееву непричастность к происходящему. Ну, что ж, его дело. Сергей смотрел на шефа ясными глазами. Шеф ответил ему не менее безмятежным взглядом. Молчание длилось и длилось, и только спустя минуту Сергей понял, что Игорь Григорьевич имеет в виду.
— Нет, — замотал головой Кузнецов. — Нет…
— Ну почему же сразу «нет»? — возразил шеф. — В нашем положении такими словами нельзя разбрасываться, так что скорее все-таки «да»…
Он подошел к мишени и вытащил нож.
— Пора нам начинать дружит с Императором. Пора… Кто его спасет, тот ему и друг. Или ты другого мнения?
Сергей молчал, соображая, что отвечать. Шеф принял молчание за несогласие.
— Или может быть, ты считаешь, что следует подумать над тем, чтоб поддержать претендента?
— Вот это уж точно нет.
Сергею не понадобилось много времени на раздумывание.
— Не стоит нам с брайхкамером связываться.
Игорь Григорьевич кивнул, соглашаясь, но всеже спросил.
— Почему? Если мы его поддержим, то он согласиться сразу на все… И на «Усадьбу» тоже. Отзовет монахов с излучателем. И у нас будет пергамент. С печатью!
— Все равно нет.
— Есть причины?
— Конечно. Во-первых, он мне лично не симпатичен.
Игорь Григорьевич развел руками, мол, мало ли что… Сергей в ответ покачал пальцами, показывая, что это вовсе не главное.
— Во-вторых, его придется постоянно поддерживать — у него нет опоры внутри Империи. Только желание захватить власть. А вот если восстановить права Мовсия, то это будет нам благодарен, да и подпирать его не будет необходимости. Сам удержится.
Игорь Григорьевич не стал спорить ни с первым, ни со вторым. Сергей был прав.
— Что ж, тогда на всякий случай готовься к экспедиции спасения. «Освободитель Императоров» теперь твоя фамилия, или, если хочешь, «Гроза заговорщиков». Выбирай любую.
Честно говоря, предложение (а пока, Сергей это отлично понимал, это всего лишь предложение никак не прямой приказ) руководства было не ко двору. Случись этот переворот чуть позже, ну хотя бы на недельку — двумя руками ухватился бы Сергей за представившуюся возможность покрыть себя славой, однако тут одно дело налезало на другое.
Следовало срочно что-то делать с клерикалами и их излучателем. Проще всего конечно взорвать его, но монахи словно знали их слабость, и вокруг излучателя постоянно торчало с полсотни человек. Что от них останется, если излучатель взорвется, никто не взялся бы сказать. Скорее всего ничего.
Сейчас воинство медленно шло лесными дорогами, по любому поводу пуская в ход земную технику. Они неуклонно приближались к Стене. Остановить их могла либо сила, либо приказ Императора.
Пришло время что-то придумывать. Вчера Игорь Григорьевич спросил их, представляет ли кто-нибудь, что случится со Стеной, если по ней полоснет боевой лазер?
Никто ему не ответил, да ответ и не требовался, ибо он уже заключался в самом вопросе.
— Некстати все это, — тряхнул головой Сергей. — Как некстати…
— Кстати, кстати! — не согласился с ним Игорь Григорьевич. — Еще как кстати!
— И вообще этим Александру Алексеевичу заниматься следует.
Игорь Григорьевич посмотрел на Сергея с недоумением и тот, к облегчению своему понял, что немного поспешил с выводами.
— А он этим уже занимается… Я и говорю «на всякий случай». Тебя просто нужно быть наготове. Мало ли как у него дела сложатся?
Он усмехнулся.
— А вам подвалы тамошние уже знакомы…
Сергей кивнул. Это другое дело. Он поднялся, собираясь уйти.
— Я попрошу Чена…
— Хорошо, — согласился Игорь Григорьевич. — И вот еще что… Попроси зайти к нам Мартина Акке.
Сергей хотел спросить «зачем?», но вовремя прикусил язык.
— Лучше я попрошу его прилететь. Это будет гораздо быстрее.
Светильник, как и предписывал Эйтель, еле-еле тлел. Он не горел, а скорее только обозначал огонь единственным язычком пламени. По-хорошему и его нужно было бы погасить, но паукам требовался свет, чтоб свить себе гнездо, поэтому язычке пламени все еще резал тьму перед глазами проникателя. Пауки в плетенке, вроде бы успокоились и устраивались основательно. Один, повиснув на ветке, кажется даже начал вить гнездо, словно награду себе готовил за долгие и опасные труды.