Но последнее боевое задание авиационному генералу пришлось выполнять не на самолете, а на… автомобиле. И было это уже после капитуляции фашистской Германии.
Утром 9 мая войска 2-го Украинского фронта начали наступление из района западнее Брно на Прагу. Штурмовикам Каманина была поставлена задача — воспрепятствовать отходу гитлеровцев на запад по основному шоссе.
Наши передовые части обходили гитлеровцев. Тогда несколько генералов, в том числе и Каманин, решили догнать свой авангард на легковых автомашинах. На всем протяжении этого необычного пути они видели, как правее и левее дороги двигались роты, батальоны и целые полки фашистской армии. Они шли с оружием под командой своих офицеров сдаваться в плен.
Велика была гордость советских воинов, осознавших грандиозность свершившегося: вчера еще грозный и коварный враг сегодня превратился в покорного пленного.
Два первых послевоенных года Каманин как заместитель начальника Главного управления Гражданского воздушного Флота СССР помогал налаживать работу транспортной авиации. Потом он стал председателем Центрального совета Добровольного общества содействия авиации, позднее реорганизованного в ДОСААФ. Это был «потомок» ОДВФ, того самого Общества, которое дало парнишке из заштатного городка Меленки путевку в авиацию, в большую жизнь.
И Каманин делал все от него зависящее, чтобы юноши, как и он сам, ощутившие зов неба, смогли через аэроклубы и авиашколы осуществить свою мечту.
Потом опять учеба в аудиториях Академии Генерального штаба. Хороший военачальник, особенно авиационный командир, должен учиться ровно столько, сколько служит в армии. Ведь боевая техника совершенствуется, растет, усложняется буквально с каждым днем. И очень скоро летчику Каманину пришлось вплотную столкнуться с новыми, дотоле невиданными средствами покорения заоблачных высот. Гвардии генерал-лейтенант Н. П. Каманин направляется руководителем подготовки советских космонавтов.
Во всемирно известной книге Юрия Гагарина «Дорога в космос», на страницах, где рассказывается о приеме кандидатов в космонавты маршалом К. Д. Вершининым, есть такие строки:
«На этой встрече среди других заслуженных генералов нашей авиации мне радостно было увидеть одного из первых Героев Советского Союза — Николая Петровича Каманина, о котором я так много слышал еще от его бывшего фронтового однополчанина, начальника Саратовского аэроклуба Г. К. Денисенко».
Каманин стал наставником и другом первых советских космонавтов. Он присутствовал на их занятиях, тренировках, вместе с ними летал на космодром Байконур, откуда стартовал первый космонавт.
В солнечное утро 12 апреля 1961 года невысокий, худощавый, подтянутый генерал стоял около Гагарина, когда тот отдавал рапорт председателю Государственной комиссии о готовности к полету на космическом корабле «Восток-1».
Он проводил космонавта № 1 до лифта, поднимавшего кабину.
В эту волнующую минуту, как рассказывает Николай Петрович, ему вспомнились родные Меленки, потонувшие в бело-розовой пене весеннего цветения. Он, еще мальчишка, лежит в саду и глядит, как над вишневыми ветками плывут облака. Меж ними синеют просветы неба такого далекого и голубого, что, кажется нет ему ни конца, ни края. И тревожат душу мысли: «А что там выше? В самом деле, не может же не быть ничего… Что-то есть, наверное, тоже небо, его продолжение, но какое-то иное, непохожее невидимое с этой вот, пахнущей садами земли…»
И вот свершается мечта достичь этой неизведанной высоты. Пусть не он сам, а его питомец поднимается сейчас в то, «иное» небо и будет первым человеком, который взглянет с высоты на планету, на нашу родную Землю.
Уже объявлена пятиминутная готовность. Как медленно движется секундная стрелка хронометра. В прохладном укрытии, где находятся члены Государственной комиссии, так тихо, что слышно тиканье часов. В 9 часов 7 минут по московскому времени раздается короткая, как выстрел, заветная команда — «Пуск!».
…Вспыхивает ослепляющее пламя. Прокатывается глухой громыхающий шум. Вздымаются клубы серо-черного дыма. Грохот все сильнее и сильнее. Медленно, словно нехотя, вздрагивает и поднимается вверх удлиненное серебристое тело многоступенчатой ракеты, на секунду-другую зависает у земли, а затем, оставляя за собой вихрь огня, исчезает из поля зрения…
— Доброго пути, Юрий!
Сто восемь минут продолжался первый в истории человечества полет советского гражданина, военного летчика, коммуниста Гагарина в космос, и все это время другой военный летчик — Каманин волновался как никогда в жизни. Он был уверен в успехе, но все-таки космос есть космос, мало ли что может случиться!
Путь в беспредельные просторы Вселенной был успешно открыт.
…Первым гражданином Вселенной стал Юрий Гагарин. По приглашению правительств, по просьбе народов, он посетил 46 стран Европы, Америки, Азии и Африки. Ему рукоплескала героическая Куба, пожимали руки потомки легендарного Икара, его осыпали цветами в Индии, обнимали друзья в Бразилии. И всегда рядом с Гагариным неизменно и по праву находился его учитель и старший друг Каманин.
Первая зарубежная поездка космонавта № 1 была в Чехословакию.
Каманин ехал в автомобиля по празднично украшенной, ликующей Златой Праге, ходил с Гагариным по крутым улицам, поднимался по деревянной лестнице, ведущей в Градчаны — пражский кремль, и рассказывал о том, как было здесь в последний день войны, когда шла еще перестрелка и грохотали танки по мостовой.
Нет, не думал он тогда, что вернется в этот один из красивейших городов мира с человеком, ставшим первым героем современности, совершившим бессмертный мирный подвиг во имя науки и прогресса!
Гагарина — сына колхозного плотника со Смоленщины и Каманина — сына сапожника принимала королева Великобритании.
Что и говорить, советским людям редко приходится встречаться с королями и королевами. Мы привыкли обращаться с этими фигурами только на шахматной доске. А тут двух советских военных летчиков пригласили на завтрак к королеве.
У входа в исторический Букингемский дворец гвардейцы в красных мундирах и высоких медвежьих шапках брали «на караул», приветствуя майора и генерала из СССР.
Вот что писала об этом приеме газета «Дейли Скетч»:
«Завтрак был самым веселым событием, имевшим место в комнате № 1844 Букингемского дворца, окрашенной в белый с золотом цвет. Более ста лет тому назад в ней принимали царя Николая I, а теперь — первого в мире космонавта».
Других русских в этой комнате не бывало, и в этом факте нельзя не видеть знамения времени!
…Германа Титова Каманин не провожал в космический полет. В это время он вместе с Гагариным находился на Американском континенте, в гостях у выдающегося политического деятеля современности, большого друга Советского Союза и борца за мир Сайруса Итона.
Ранним утром Каманина разбудил один из служащих Итона:
— Вставайте, мистер, второй человек из вашей страны в космосе!
Каманин не удержался и крикнул: «Титов!», тем самым раскрыл инкогнито космонавта № 2. Впрочем, это уже перестало быть секретом.
В жаркое августовское утро Николай Петрович Каманин снова приехал на космодром. На этот раз в путь к звездам отправлялся космонавт № 3. Точно в назначенное время взревели двигатели. Радио доносит веселый голос Николаева:
— Поехали!
И снова волнение. На этот раз на пять суток. Через сутки новые «космические» проводы звездоплавателя № 4 — Павла Поповича.
…Потом Валерий Быковский, Валентина Терешкова.
А затем целый космический экипаж: Владимир Комаров, Константин Феоктистов и Борис Егоров… И поразивший мир подвиг Павла Беляева и Алексея Леонова.
Кто же будет следующий?
— Ты сам, Николай, не собираешься слетать в космос? — спросил я Каманина…
— Видишь ли, Михаил, — серьезно ответил он мне. — Когда я поступал в летную школу, мне казалось, что я родился чересчур поздно. А теперь, выходит, для того, чтобы стать космонавтом, — поторопился… так годков на тридцать. А в общем, вероятно, родился в нужный срок… для того, чтобы отправлять других в космос.
«ГОЛУБАЯ ДВОЙКА»
— Долетит Молоков или не долетит? — не выдержав, спросил один из механиков.
— Конечно, долетит, — убежденно ответил Иван Тимофеевич Спирин, — но найдет ли нас? Вот в чем вопрос. Мне как штурману видно, как это чертовски трудно!..
Уже четвертый день живут на льдине вблизи Северного полюса тринадцать советских человек, и все это время с нетерпением ждут прибытия остальных трех самолетов экспедиции.
Вначале собирались одновременно всеми машинами лететь на полюс с ледяного аэродрома на куполе острова Рудольфа — нашей базы. Потом решили не рисковать четырьмя самолетами, когда неизвестно, что ждет впереди.
21 мая 1937 года к заветной географической точке в Северном Ледовитом океане, где соединяются все меридианы, где, как тогда казалось, хранится великая тайна рождения погоды, движения ветров, течений, дрейфа льдов, вылетел флагманский воздушный корабль «СССР Н-170». Остальные машины должен был привести на полюс Молоков.
От острова Рудольфа до Северного полюса 900 километров. Четырехмоторный самолет прошел это расстояние за шесть часов. И вот флагштурман Спирин выходит из кабины. На лице его сияет улыбка. Он подходит ко мне и торжественно тихо объявляет:
— Под нами полюс!
Я повел корабль на снижение. Перед глазами раскрылась величественная панорама — бесконечные ослепительные ледяные поля с голубыми прожилками разводьев. Поверхность океана, казалось, вымощена множеством плит самых разнообразных очертаний и размеров; они напоминали геометрические фигуры неправильной формы, нарисованные неуверенной детской рукой.
Выбрана льдина, похожая на средневековую крепость. Ровную, чистую, достаточно большую площадку на ней окружили неприступной стеной нагромождения торосов.