«Неистовый Рыцарь» прикрывали три канонерки и монитор. Имея более медленный ход (особенно монитор), они могли легко стать добычей противника, и стали искать спасения среди россыпи мелких скалистых островов у побережья. Дав по ним несколько залпов, эскадра метрополии не стала их преследовать, опасаясь сесть на камни. Броненосный крейсер взял мористее и эскадра устремилась за ним.
Первыми в атаку пошли быстроходные миноносцы. «Неистовый Рыцарь» огрызался из своих орудий, пытаясь одновременно нанести повреждения миноносцам и не дать им занять выгодные позиции для торпедной атаки. Отчасти это удалось — один из миноносцев сильно задымил, резко сбавил ход и стал двигаться по какой-то странной дуге. Было заметно, что он имеет солидный крен на один борт. Остальные два миноносца, однако, вышли на дистанцию пуска торпед.
Залп был не слишком точным, но одна из торпед угодила в корму крейсера, сразу повредив рулевые тяги. Вода стала заливать машинное отделение. Пришлось гасить топки котлов. «Неистовый Рыцарь» потерял ход и теперь по нему били орудия главных калибров эскадренных броненосцев и легкого крейсера.
«Неистовый Рыцарь» уже миновал проход в минном поле, когда несколько снарядов крупного калибра настигли его, а один 22-сантиметровый сделал пробоину ниже ватерлинии, недалеко от дыры, проделанной торпедой. Чтобы сохранить остойчивость, капитан отдал приказ затопить противоположные отсеки, и крейсер сел килем на грунт — как раз в этом месте оказалась небольшая каменистая отмель.
Не сближаясь, эскадра продолжала обстрел смертельно раненого «Неистового рыцаря». На крейсере уже начался пожар, значительная часть орудий вышла из строя, но он еще огрызался. Тогда два миноносца вновь пошли в атаку. И снова один из них напоролся на залп главного калибра крейсера, и вынужден был бороться за собственное спасение, а другой в нерешительности отвернул, так и не выйдя на дистанцию торпедного залпа.
Эскадренные броненосцы стали сокращать дистанцию, не переставая осыпать «Неистовый Рыцарь» снарядами. Второй помощник командира крейсера напряженно следил за их маневром (командир корабля и первый помощник были убиты). Вот первый из кораблей миновал границу минного поля, вот и второй перешел эту невидимую черту. Вот вслед за ними вошел на минное поле и легкий крейсер… А взрывов все нет.
На «Неистовом Рыцаре» из числа крупнокалиберных пушек остались исправными лишь два 15-сантиметровых орудия, но и те по команде второго помощника замолкли. «Может быть, это заставит броненосцы подойти поближе и они, наконец, напорются на мины?» — думал он. Но вперед пошла канонерка, а следом за ней — легкий крейсер. Когда канонерка уже примеривалась, как причалить к борту поверженного крейсера, а легкий крейсер морских сил метрополии застопорил ход примерно в сотне метров, внезапно ожили замолчавшие орудия «Неистового Рыцаря». На канонерке были разбиты надстройки, повреждены оба носовых орудия. Судно охватило пламя. Крейсер тоже получил несколько попаданий и попытался увеличить дистанцию. Ближайший эскадренный броненосец — а это был «Святой Аптиву», командир которого жаждал рассчитаться за унизительное бегство из Тайрасана, — напротив, рванулся вперед, намереваясь в упор расстрелять дерзкий броненосный крейсер. Крейсер получил еще несколько попаданий и начал заваливаться набок. Пожар на его борту разгорался.
Вдруг корпус «Святого Аптиву» содрогнулся и у борта его поднялся и опал водяной смерч. Броненосец моментально получил значительный крен, который увеличивался на глазах. Второй броненосец и легкий крейсер, опасаясь той же участи, дали «полный назад». Шедшая рядом с крейсером — почти борт о борт — канонерка, пытаясь избежать столкновения, стала отворачивать. Металл заскрежетал о металл. И в этот момент под днищем канонерки рванула мина. От взрыва сдетонировали боеприпасы и канонерка скрылась в рыже-черном облаке разрыва. Шедший вплотную легкий крейсер получил несколько повреждений ниже ватерлинии, на него обрушились горящие обломки, вызвавшие пожар.
Тем временем «Святой Аптиву» лег мачтами на воду, еще несколько минут — и из воды показался на мгновение его киль, чтобы затем быстро погрузиться в морскую пучину. Легкий крейсер боролся за жизнь дольше, но и он в конце концов был оставлен командой и затонул.
Другой канонерке, охваченной пожаром, и одному из поврежденных миноносцев удалось дойти до гавани, куда уже отошел уцелевший эскадренный броненосец и неповрежденная миноноска. Неравный бой и закончился с неравным счетом. А у входа в гавань их ждал сюрприз. На рейде ярким костром горел старый бронированный линейный корабль, подожженный в результате налета дирижаблей.
Воодушевленные успехом, и одновременно раздосадованные потерей единственного крупного боевого судна, федераты решили усилить давление на противника. Командам дирижаблей была поставлена задача сосредоточить свои усилия на флагманском эскадренном броненосце.
«Не важно», — говорил Тоити Валенруш, — «сколько времени вы будете его бомбардировать — десять дней, двадцать или целый месяц. Важно, чтобы этот мерзавец, адмирал Гастаррака, понял, что ему не уйти от возмездия!».
И дирижабли начали методическую охоту на флагман. Уже на шестой день броненосец получил первое попадание. Еще через четыре дня, во время особенно удачного налета, на броненосце было выведено из строя 12-сантиметровое орудие, заклинена кормовая башня главного калибра и снесена одна из четырех дымовых труб. На следующей неделе разрыв снаряда, сброшенного с дирижабля, пришелся у самого борта, и корпус дал значительную течь. На восемнадцатый день бомбардировок, после того, как снаряд взорвался на бронированной палубе, окатив осколками мостик, командующий эскадрой перенес свой вымпел на новый броненосный крейсер «Непобедимый Рыцарь» — копию того, что так геройски погиб под именем «Неистовый Рыцарь» десятью днями ранее, сражаясь под флагом Тайрасанской Федерации. Однако налеты продолжались. Броненосец потерял еще одну дымовую трубу, 15-сантиметровую пушку, которую взрывом снесло за борт, и получил серьезное повреждение одного из винтов и рулевого управления. После этого налеты переключились на «Непобедимый Рыцарь».
Адмирал Гастаррака посетил в госпитале полного генерала Паттамолью Маитора и заявил напрямик:
«Обстановка вынуждает меня поставить вопрос об эвакуации эскадры и экспедиционного корпуса!»
«Ах, оставьте», — болезненным голосом ответил Паттамолью, — «корпусом сейчас командует генерал Тешьяк».
«Но он всего-навсего дивизионный генерал! Только с вами я могу говорить на равных. Вы же не хотите, чтобы я просто отдал ему приказ, не посоветовавшись с вами?» — Эти аргументы убедили Паттамолью Маитора, и он жестом пригласил адмирала сесть.
«Сударь», — пытался возражать Маитор, — «наш долг — вернуть Тайрасан метрополии!»
«Если вы собираетесь ждать того момента, когда эскадра будет не в состоянии обеспечить эвакуацию корпуса — а этот момент, судя по всему, не за горами, — то вы неправильно понимаете свой долг перед метрополией. Поймите, я уже потерял три мощных броненосных судна из восьми, один броненосец требует капитального ремонта, потеряно два миноносца из трех, да еще легкий крейсер! И это не считая мелких судов и транспортов! Меня каждый день бомбардируют с дирижаблей. Ни налетам с воздуха, ни минным постановкам мы не можем противопоставить ничего серьезного. Противник постепенно стягивает кольцо минных полей и скоро мы будем заперты здесь, как в мышеловке! Что же тогда — капитулировать?»
Словно в подтверждение его слов где-то неподалеку стали рваться снаряды кочующей батареи федератов.
«Вы же видите, их полевая артиллерия бьет до самой гавани! Как только я пытаюсь достать их из главного калибра, они снимаются и уходят! И так каждый день. Скоро не нужно будет штурма, они разобьют артиллерией и бомбардировками с дирижаблей все наши склады боеприпасов и возьмут нас голыми руками!»
«Мы дождемся подкреплений и ударим по мятежникам…» — упрямо, но уже без энтузиазма в голосе продолжал возражать генерал Маитор.
Адмирал горько усмехнулся:
«Вчера ночью в гавань Латраиды прорвалось посыльное судно. Четвертый конвой, шедший к нам, потеряв несколько судов на минном поле, повернул обратно. Подкреплений не будет».
Приказ об эвакуации был отдан.
Федерация народов Тайрасана начала залечивать раны, нанесенные войной. Разрушения коснулись в основном лишь Латраиды, но война привела в расстройство финансы Федерации. Обер Грайс нашел некоторые средства, чтобы немного поправить дело. Были удачно проданы за границу несколько партий магазинных винтовок, что принесло казне небольшое облегчение. Началась понемногу регулярная торговля экспортными товарами — лесом, тканями, тропическими фруктами, керосином и бензином. Но чтобы восстановить, а тем более — расширить внешнюю торговлю, требовалось урегулировать отношения с бывшей метрополией и добиться дипломатического признания.
И сенатор Федерации Обер Грайс включился в выполнение этого задания. Восстановив свои знакомства в Республике Свободных Южных Территорий, он обратился к Правительству Республики с предложением сыграть роль посредника на переговорах Федерации с Долинами Фризии.
Вскоре пассажирский пароход, пришедший из Земли Королевы Айлин, принял на свой борт Обера Грайса, сенатора Федерации народов Тайрасана, и взял курс на Элинорский материк. Обер Грайс вместе с сыном следовал в Лариолу, столицу Земли Королевы Айлин.
Там, в посольстве Республики Свободных Южных Территорий, его ждал специальный посланник Правительства Республики, чтобы на нейтральной территории предварительно обсудить возможность переговоров с Долинами Фризии.
Каждое утро на палубе Обер занимался с сыном специальными упражнениями. Левая рука Тиоро действовала еще недостаточно хорошо — сказывались последствия ранений. После завтрака Обер и Тиоро садились в своей каюте работать с документами. Для Тиоро здесь многое было ново и непонятно.
«Отец», — спрашивал он, разбирая очередную папку с документами, — «а зачем тут бумага, озаглавленная „Допустимые уступки на переговорах“? Ведь это же мы выиграли войну! Значит, мы и должны диктовать условия! Пусть они идут на уступки».