Ну с него и охранник. Меня могли схватить прямо сейчас, если бы кто-нибудь захотел меня украсть. Но опять же, меня охраняли не для моей защиты. Меня охраняли, чтобы я не попала в беду.
Я остановилась и улыбнулась. Деваться было некуда, но поскольку Райкен отказывался смотреть на меня, я могла с таким же успехом улизнуть и дать ему повод разозлиться.
Райкен резко обернулся, как будто услышал звук моих шагов.
— Даже не думай об этом.
Раздраженно вздохнув, я последовала за ним, пока он продолжал прокладывать путь через дворец в мою спальню.
Мы вошли в комнату, и я плюхнулась на кровать, вытаскивая книгу. Но мой взгляд остановился на зеркале в полный рост в углу моей комнаты, где были отображены движения Райкена.
Райкен устроился в кресле рядом с моим чайным столиком и опустил капюшон. Каждый дюйм его тела сиял красотой и хаосом. Он вытащил свое оружие и положил его на стол перед собой, сосредоточив внимание на стальных лезвиях, которые чистил.
Я попыталась сосредоточиться на чтении, но больше не могла выносить тишину. Поэтому я повернулась лицом к нему, напряжение между нами сводило меня с ума, а его тело напряглось.
— В чем твоя проблема? — рявкнула я, устав от молчания.
— Ты. Ты — моя проблема, — проворчал он, не глядя.
— Что я тебе когда-либо сделала?
Мое сердце пропустило удар, когда он перестал чистить свой клинок и встретился со мной взглядом. Он рассмеялся издевательским, безумным смехом.
— Ты действительно не знаешь? Что ж, давай начнем с того факта, что ты не можешь признаться даже самой себе, кто ты такая. Давай тогда хоть об этом.
Он обвел рукой комнату, указывая на вычурность моего окружения и на то, как я была одета.
— Это не ты. Ты не хочешь быть здесь. Ты же не хочешь притворяться шлюхой перед избалованным принцем. Так зачем ты это делаешь?
Мое тело напряглось. Ему действительно нужно было перестать употреблять это слово.
— Ты думаешь, у меня есть выбор в этом вопросе? У меня его нет. И я могу злиться на Эйдена, но он все еще мой друг и не избалован, так что следи за тем, как ты говоришь о нем. Он поймет, что это не то, что правильно для нас обоих. Ему просто нужно время, — возразила я. — Ты сомневаешься в моем присутствии здесь, но что ты здесь делаешь, Райкен? Ты фейри. Тебе не место здесь, при этом ты работаешь на короля. Так зачем же ты это делаешь?
Он стиснул зубы.
— Ты думаешь, у меня есть выбор в этом вопросе? У меня его нет.
— Почему? — спросила я, но он снова сосредоточился на оружии перед собой и проигнорировал меня.
— Скажи мне, — прошептала я, приближаясь к нему.
Он избегал моего взгляда, отказываясь смотреть на меня, но я опустилась перед ним на колени и все равно взяла его за подбородок. Он напрягся, когда его лицо повернулось к моему, но не отодвинулся, как ожидалось. Это был хороший знак.
— Пожалуйста, скажи мне, почему ты здесь. У тебя неприятности? Могу я чем-нибудь помочь?
Он впился в меня взглядом, режущим меня, как лезвие.
— Я не тот, кого нужно спасать. Как ты можешь помочь мне, если не можешь помочь даже себе?
— Скажи мне, Райкен. Пожалуйста.
Он протянул руку и схватил меня за запястье, крепко сжимая его и отводя мою руку назад.
— Нет. Конец дискуссии. Готовься ко сну, — потребовал он. — Я больше не могу здесь находиться и хотел бы заступить на смену за этой дверью.
Мои губы сжались, и я попятилась. Он был невозможен, и я уже перестала пытаться, но в голову пришла идея. Был только один способ привлечь его внимание.
Я подошла к зеркалу в полный рост и встала перед ним, поддерживая зрительный контакт с отражением задумчивого убийцы:
— Прекрасно. Я сделаю, как ты говоришь, и буду готовиться ко сну.
Я расстегнула свой плащ и позволила ему упасть на землю, затем расстегнула подол платья и спустила его по телу, пока только прозрачная сорочка не оказалась между мной и холодным воздухом.
Глаза Райкена потемнели, он поднялся со своего места и поджал губы.
— Ты играешь с огнем, маленькая ворона.
Я повернулась к нему лицом.
— О?
Он выглядел разъяренным, и я, по сути, играла с огнем, но была готова разжечь в нем эту ярость до тех пор, пока она не превратится в растущий ад. Это был самый громкий ответ, который я получила от него за несколько дней, и я не собиралась останавливаться.
— Я просто делаю то, что мне говорят.
Я подошла к кровати, по пути проверив его плечо, и его тело напряглось.
Я остановилась на краю своей кровати и приподняла одеяло, наклонив голову, чтобы улыбнуться ему.
— Не хочешь уложить меня в постель, Райкен?
Он зарычал.
— Как хочешь, — я пожала плечами и опустилась на кровать.
Именно тогда он приблизился, двигаясь со скрытной бесшумностью, которая должна была напугать меня, но не напугала. У меня перехватило дыхание, когда он сел на край моей кровати, скользнул рукой вверх по моей голой ноге и остановился у края сорочки.
— Ты злая малышка, — обвинил он, схватив меня за ногу.
Я сглотнула, моя улыбка дрогнула при взгляде в его глаза.
Он наклонился ближе и прошептал мне на ухо:
— Не играй в игры, в которых ты не можешь победить, милая.
Затем он потянулся к покрывалу и потянул его вверх, чтобы подоткнуть мне одеяло.
Он усмехнулся, увидев удрученное выражение моего лица и слабый звук протеста на моих губах. Но то, что произошло дальше, потрясло меня больше всего.
Он наклонился и поцеловал меня в лоб — движение более доброе и нежное, чем я когда-либо ожидала от него.
Ошеломленная, я с трудом удержалась от того, чтобы не протянуть руку и не коснуться своего лба, чтобы убедиться, что поцелуй не был плодом моего воображения.
Он отошел и натянул капюшон на голову, но, подойдя к двери, сжал ручку в кулаке и прижался лбом к двери из красного дерева. Он наклонил голову в мою сторону, этого было достаточно, чтобы я услышала его, но недостаточно, чтобы увидеть выражение его лица.
— Знаешь, тебе не нужно этого делать. Тебе не нужно выставлять себя напоказ передо мной… черт возьми, тебе не нужно ничего из этого делать. Все, что тебе нужно сделать, это попросить, и я заберу тебя из этой ситуации, но до тех пор — пока ты, наконец, не решишь взять на себя ответственность — так и должно быть, — его серебристые глаза изучали мое потрясенное выражение. — Я знаю, что между нами что-то есть, но ничего не могу поделать. Пока… по крайней мере, пока. Я ревнивый мужчина и отказываюсь делить тебя с кем бы то ни было, включая твоего маленького принца. Мы наконец сможем обсудить нас, когда ты прекратишь этот фарс.
Дверь со щелчком закрылась за ним, и я рухнула на спинку кровати в луже слизи, напряжения и небольшого сожаления. Я была ошеломлена и разочарована, но взволнована потенциалом слова мы.
Было приятно знать, что он тоже это чувствовал — то, что было между нами, — и я крепко проспала всю ночь, зная, что он был по другую сторону моей двери.
ГЛАВА 21
Вечером был бал в честь принцессы Нью-Хейзел. Райкен наблюдал, как фрейлины вели меня, словно ягненка на заклание. Женщины мало разговаривали со мной, хотя я изо всех сил старалась подружиться с ними. Их интерес ко мне был чисто профессиональным и заканчивался, как только они доделывали свою работу.
Райкен выглядел так, словно его держали в заложниках. Я могла видеть его отражение в зеркале, когда дамы надевали на меня струящееся розовое платье с вырезом, который опускался ниже моей груди, чем это было удобно. Мои волосы были высоко собраны на макушке, а шею отягощали тяжелые драгоценности. Каждый дюйм моего тела был позолочен. Даже моя кожа была припудрена легкой золотистой пудрой, которая гармонировала с моим цветом лица. Женщины обрызгали меня тяжелыми духами, от которых я закашлялась, и одобрительно промычали.
Закончив на сегодня и довольные своей работой, они коротко попрощались и вышли, оставив меня наедине с Райкеном.
Он опустил капюшон и откинулся на спинку моего дивана, как будто устал. Его настроение резко улучшилось со вчерашнего вечера, и сегодня между нами, казалось, что-то изменилось. Я не могла сдержать улыбку, которая расползалась по моему лицу всякий раз, когда наши глаза встречались.
Но он был отвлечен, и было ясно, что что-то сильно занимало его мысли. Всякий раз, когда он думал, что я не смотрю, его лоб задумчиво хмурился, и я отчаянно хотела узнать, о чем он думает.
Я подошла к дивану и села рядом с ним, нервно теребя руки, не зная, что с ними делать. Черт с ним. Я положила руку ему на ногу, и его тело напряглось.
— Что случилось?
— Ничего, — проворчал он, накрывая мою руку рукой в перчатке.
Я думала, он уберет мою руку со своей ноги, но он только сжал ее и позволил мне продолжать держаться за обтянутую кожей бедро.
Я нервно облизала губы. Я хотела, чтобы он открылся, но он был очень скрытным в отношении своей жизни, и было необходимо действовать осторожно. Моя рука погладила его ногу, вверх и вниз, и я наклонилась к нему.
— Ты можешь поговорить со мной, Райкен. Очевидно, что тебя что-то беспокоит. В чем дело?
Он отстранился. Конечно.
— Я же сказал, ничего особенного.
Я сардонически рассмеялась и вскочила с дивана.
— Почему ты смеешься?
Моя голова закружилась, глаза стали дикими.
— Из-за тебя. Из-за этого, — я махнула рукой на него, на комнату, окружающую нас. — Ты хочешь, чтобы я бросила своего друга и оставила его с разбитым сердцем. Ты хочешь, чтобы я сожгла мосты со всеми в своей жизни. И ради чего? Что я получу от этого? Мужчину, о котором я ничего не знаю. Мужчину, который даже не говорит мне, какого черта он здесь делает и что у него на уме, — я фыркнула. — Это так не работает.
Он стиснул зубы и отвел взгляд.
— Справедливое замечание.
— Я знаю, что это так. Так что же это будет? Ты собираешься сказать мне, что тебя беспокоит?
— Что меня беспокоит, так это то, что у меня есть работа, которую нужно сделать, но я застрял здесь, присматривая за маленькой соплячкой.