Жил в Корбенике потомок Иосифа, король-рыболов Пеллес. И от дочери его родился Галаад. Вскоре ушла от земли королевна, и не знал Галаад матери своей. Воспитывался он до пяти лет к Корбеникском дворце, а пяти лет увезли его в далекий монастырь, где игуменьей была сестра деда его, короля Пеллеса. А, когда исполнилось Галааду пятнадцать годов, пришел в монастырь Ланцелот, Божий воин, который слышал голос, приказывавший ему взять из того монастыря юношу, ему неведомого, привести его к королю Артуру и посвятить в рыцари. Ланцелот так и сделал. И лишь позднее узнал, что привел собственного сына.
Сам Галаад о рождении своем ничего не ведал. Но последи девою ветлою, которая опоясала его мечем 'о трех обручах', был вразумлен наставлен. Она говорила ему: 'У самого замка Корбеника познал Ланцелот храбрейший белую королевну свою. И хоть и не было родительского благословения, но было благословение самого Грааля. Господу угодно было, чтобы Вы зачались от девы святой жизни. Иначе (455) не могло бы получиться Вашего рождения. А оно было предсказано в веках.
Чудо великое и тайна — рождение на землю. А Ваше рождение — сугубое чудо: целомудрие не было нарушено. Что есть целомудрие? Девство есть свойство, которое имеют все, не знавшие плотского общения. А девственность есть свойство высшее, ибо не девственнен тот, кто испытал вожделение. Незнание мужа — вовсе еще не подлинная девственность, а лишь плотская; и оно не девственность вовсе, коли не было целомудрия в помыслах и сердечных решениях. А жена, покорная приказу свыше родить того, кто мог зачаться только в ее утробе, и зачавшая от мужа в земном обличии, но без воспаления — такая женщина, став матерью, остается девою.
Тут совершается небесный брак с духом, принявшим образ земного мужа; и на земле все совершается в природном порядке, а небо знает другой брак; и тот брак не измена земному мужу, как земной брак, свыше промысленный не измена небесному. Одному Господу известно от кого мы рождаемся и какого мы духа. И в сем сказанном нет ничего нового: сие знала уже древняя мудрость. А вот что взаправду есть страшный грех — это желание родить без жениха.
Ланцелот действовал по приказанию свыше, и брак без обряда вменился ему не в грех, а в послушание и в исполнение всяческой правды. А с Женервою у него была страсть плотская, запретная. Никакая доблесть греха сего не искупает. Король Артур волен простить жене и рыцарю кровную обиду. Но глаз Ланцелота, заглянувший в непроглядную тьму, сам стал темен: и сокрылся от него в полной славе своей сияющий Грааль непрозрачною завесой'...»
Возмутился Светомир и был уж готов воскликнуть: «Да ведь это ересь, сущая ересь. Дама Ваша — неверная водительница по духовным путям». Но тут-же подумал, что слова такие были бы тяжким осуждением родителей Галаада. Он тихо спросил: «Какова было судьба Вашей Дамы, рыцарь Галаад?»
Галаад указал на книгу: «... Она жила и от жизни ушла как святая. Умерла, отдав всю кровь свою для исцеления больных. Перед смертию сказала рыцарям: 'Прошу вас не покидать тела моего в этой стране. Лишь только я отойду, положите меня на корабль, на первый, какой увидите, и пустите корабль на волю волн морских. И я говорю вам, что причалю в город Саррас, куда вы все трое в поисках Грааля непременно придете; и там меня увидите вновь. И еще молю вас: похороните меня в «Духовном Дворце». Потому прошу вас об этом, что и Галаад там будет упокоен, и Вы, брат мой, Парсиваль, ляжете рядом со мною'.
И все плакали. А она еще сказала: 'Завтра разъезжайтесь в разные (456) стороны. Св. Грааль соберет вас троих в положенный час у «увечного короля». Теперь позовите священника'. После соборованья она радостно отошла от земли. Трое рыцарей были так опечалены, что, казалось никогда не утешатся. Сделали все как она приказала: богато убрали ее тело, отнесли на корабль, и корабль пустили по морю. Расстались рыцари, и много было у них, особенно у Галаада, чудесных поключим. И, когда было исполнено ими все положенное, сошлись они нечаянно, к великой радости своей в городе, где стоял священный замок Корбеник.
И жил в том замке 'увечный король' Парлан, отец Пеллеса. И был голос Галааду, напоминавший слова, какие дева ему сказала, разъясняя письмена на Соломоновом корабле. Она говорила: 'Иди к прадеду твоему «увечному королю» и ты увидишь у него священное копье, которым он был ранен, и оно вернет ему здоровье, ибо сказано: «Ранивший исцелит». С копейного острия будет стекать кровь; кровию сиею помажешь ты ноги короля. И болезни больше не будет. Так предвещал пророк'.
Велика была радость короля Парлана, когда узнал он в пришедшем рыцаре своего правнука. Огляделся в опочивальне Галаад и видит: стол стоит серебряный, и на столе Грааль, покрытый шелковым покрывалом; и Лонгиново копье на столе подле Грааля лежит, и с острия его кровь стекает. Благоговейно помазал кровью священной Галаад ноги короля; и тотчас-же встал Парлан с одра своего. И возрадовался Галаад и возблагодарил Господа.
И явился в Корбенике Галааду и спутникам его Грааль, но не во всей своей славе. И был голос Галааду: 'Св. Грааль покинул страну Логр и Круглый Стол короля Артура навеки. Ступай поутру к морю, и ты встретишь там корабль, на котором получил меч. Корабль приведет тебя в Саррас'.
Трое рыцарей пошли к морю, а навстречу им уж Соломонов корабль плывет. Вошли; видят: на месте, где меч лежал, стол стоит серебряный, тот, который был в покоях «увечного короля». И на столе Грааль, покрытый красным шелком на подобие палатки. Ветер погнал корабль и принес к какому то берегу. И слышат рыцари голос: 'Сойдите с корабля, возьмите стол с Граалем и отнесите его в сей город.' И рыцари исполнили все, как велел голос. То был город Саррас.
Вернувшись к морю, видят: Соломонова корабля нет, а близится к берегу другой корабль, пристает; и узнали они в нем то ветрило, на которое тому уж много лет, положили они сестру Парсиваля. Поспешили к ней. Не истлела она, не изменилась, казалася спящей. Благоговейно подняли они ее и отнесли в 'Духовный Дворец' священного града. (457)
Король Сорраса был злой человек и приказал бросить в тюрьму всех трех рыцарей. Год пробыли они в темнице, но не печалились, ибо Господь на радость им послал Грааль, который их питал и телесно и духовно.
Однажды говорит Галаад от избытка сердца: 'Господи, я так счастлив что, чудится мне, довольно я жил на свете. Уведи меня от земли'.
Но в тот-же день заболел злой король, и перед смертью раскаялся; призвал к себе трех рыцарей, просил их о прощении и умер. А голос с неба велел народу избрать в короли младшего из рыцарей. Став королем Сарраса, Галаад приказал соорудить ковчег из золота и самоцветных камней над серебряным столом, где стоял Грааль. И всякое утро у св. Грааля служили обедни. Так прошел год.
И был голос: 'Рыцари, вы, которые в земной жизни уже соделались духовными, достойны, чтоб Я доле не таился от вас. Приходите, садитесь за Мой стол, где некогда одиннадцать рыцарей вкушали, а двенадцатый был Иосиф Аримофеийский. И вы получите пищу, какую столь долго алкали'. И, вкусив священные дары Грааля, услышали рыцари голос, который говорил Галааду:
'Чадо, знаешь ли ты что Я держу в руке?' Отвечал Галаад: 'Никак не могу знать, коли Вы мне не откроете'.
— 'Сие есть Чаша Тайной Вечери. Подойди ко Мне, загляни в Нее, Галаад!'. Склонился Галаад над Чашею и стал дрожать всем телом, ибо смертной плоти коснулась плоть духовная. 'Господи', воскликнул Галаад, 'благодарю Вас за все, что Вы для меня сделали, ибо узрел я то, что языку не сказать и сердцу не помыслить'.
И простерся Галаад на подобие креста пред Граалем: 'Позвольте мне от земной жизни отойти', взмолился он, и умер. А, когда ангелы уносили его душу всреть Христа, увидели Парсиваль и Бохор руку, спускающуюся с неба, а тела не видели. И взяла рука копье Лонгина и св. Грааль, взяла и унесла на небо. И стали невидимы копье и Грааль.
Опечалились рыцари, и вся страна с ними. И положили Галаада в 'Духовном Замке' по правую сторону сестры Парсиваля. А Парсиваль ушел в монастырь, прожил там три года и умер. И положил Бохор тело его по левую сторону девы. Так и лежат они трое как то было сказано в письменах. А Бохор вернулся к королю Артуру и все ему поведал. И была великая радость».
Светомир закрыл книгу и поднял взор на Галаада. Галаад тихо уходил. Светомир поспел позвать его: «Что делали Вы мечом Вашим в городе Саррасе, король Галаад?»
— «Сей меч потомственный Давида служил Лонгинову копью», сказал Галаад и скрылся. (458)
Говорит Светомир золотой стреле: «Как разгадать, понять мне тебя? Когда завоевателю полумира, Александру, волшебные мечи, копья, стрелы покорно служат, убивая не токмо ради побед в бою — сие естеству их не противно: язычником был Александр.
Но вот, ты привела ко мне рыцаря Галаада. Чудесный меч в руке его. И у воина Христова нет никаких сомнений, когда мечом своим священным он на смерть пронзает, пусть злодеев, но не на святой войне.
Впрочем, христианин то он христианин, да не по нашему. Еретик он, хоть и благочестивый. Слова дамы его — ересь; но и его собственные слова — ересь не меньшая: первым епископом христиан почитает он" какого-то Иосифата, сына Иосифа Аримофейского, а Петра апостола и Иакова даже и не поминает; славу Грааля увидел он в Саррасе. Что это за Саррас? Да еще и Корбеник халдейский расписывает воин Христовый, а про Иерусалим, Рим и Царьград даже и не вспоминает.
А все-же: может и не по нашему, но праведником Галаад был, и жизни святой; и Свет невечерний ему явился. Кто разгадает вас, мечи и копья священные!
Скажи мне, стрела золотая, не настало ль мне время вернуться на родину, где в положенный час наставит меня свет Егорий на дело, ему угодное? Я не хочу приказывать тебе. От тебя жду зова и знака.»
Стрела молчала. Покой не сходил в душу царевича. На вопрос может ли человек, верный учению Христа, убить другого человека так, чтобы то было согласно с волею Господнею, — ответа он не получал.