(По мере того как он продолжает рассуждать с собой, глаза его становятся все более грустными.) Правда, невеста обидится, но это ничего, я найду другую… Конечно, другой такой не найти, все другие в деревне хуже, но ничего… Лучше не надо бы назначать сегодня свадьбу, но как-нибудь… Вот только Али будут считать бесчестным человеком, но ведь мистер Уоллес не думает этого?
У о л л е с. Ступай, ступай на свою свадьбу. Ты честнейший парень, иди, а мне приготовь на ночь питье. И двойную порцию хины. И карандаш положи на столик. Ступай, Али, веселись…
Али, молниеносно приготовив все, убегает, на ходу примасливая себе волосы и напевая. Уоллес остается один. Морщась от боли и слабости, принимает порошок хины и пытается писать. Тропическая черная ночь. Колеблется огонек свечи под порывистым дыханием Уоллеса. Он в изнеможении отваливается на подушку, карандаш выпадает из его пальцев.
(Смотря в темный угол хижины.) Чарлз, ты вернулся? Спасибо, милый, я так и думал… Мне очень худо, Чарли… Не оставляй меня… Мы с тобой ведь отлично жили… Три года — это не шутка! Я говорил мистеру Аллену: если Чарлз полюбит меня, я его усыновлю. То есть в случае моей смерти ему перейдет мое имущество. (Смеется.) Помнишь, как ты испугался, когда я упал в реку? Ты протянул мне руку и в темноте схватил вместо меня… (Вдруг голос его меняется, становится угрожающим.) Уйди! Уходи сейчас же! Неблагодарный!.. Али, гони его! (Голос его опять меняется.) А ты, Чарли, сядь рядом со мной, я стану тебе диктовать… Знаешь, мне пришли в голову еще другие замечательные соображения… (Закрывает глаза и говорит спокойным, серьезным тоном.) Но это ошибка. Я мало думал над этим. Я слишком поторопился послать это Дарвину. Ну что ж, он подтвердит мне, что я ошибаюсь… (С ужасом смотрит в темный угол.) Али, прогони черных бабочек! Эй, ты, в рясе!..
Уоллес опрокидывает свечу. В полной тьме слышно свадебное веселье малайцев.
Картина четвертая
Сад. Оранжерея в саду у Дарвина. Раннее солнечное утро. Оранжерея сияет новизной, чисто промытые стекла пронизаны солнцем. Внутри еще пусто, еще не везде убраны щепки, стоит метла в углу, висит ведерко с краской.
На завалинке, у входа в оранжерею, сидят с а д о в н и к и м - р А л л е н.
С а д о в н и к. Когда ты, говоришь, познакомился с доктором Дарвином?
М - р А л л е н. А вот в тот самый день, как отправил моего Чарли. Погоди. (Лезет рукой за пазуху.) Где-то у меня контракт с мистером Уоллесом… (Достает вчетверо сложенную бумагу.) Взгляни, какой год тут помечен?
С а д о в н и к (важно берет бумагу). Ты-ся-ча…
М - р А л л е н. Правильно.
С а д о в н и к. Во-семь-сот…
М - р А л л е н. Смотри, славно у тебя пошло.
С а д о в н и к. Тысяча… восемьсот…
М - р А л л е н. Погоди, я тебе помогу. Нынче как раз вышел срок, а условие у нас на три года, за нарушение неустойка… значит… (считает на пальцах) значит, в пятьдесят пятом уехал мой Чарли. Так вот, только я его проводил, подходят ко мне два джентльмена. Один прямо ко мне. «Вы, говорит, наверно, столяр?» Ну гляди, как он угадал! «Да вроде того», — говорю. «Очень хорошо, не почините ли мне оранжерею?» — «И новую, говорю, могу сделать». — «Новую, говорит, подождем, а вот приходите ко мне в понедельник». И пишет мне на бумажке, где он живет: Даун, Кентское графство, зайти с парадной калитки.
С а д о в н и к (недоверчиво). И ты сам это прочитал?
М - р А л л е н (вынимает огниво и трубку). Да уж нашел дорогу. (Высекает огонь и с довольным лицом оборачивается, любуясь оранжереей.) А что, плохую, скажешь, сделал ему теплицу? Уж постарался. Он-то всегда мне читает письма от Чарли. (Засмотревшись на свое сооружение, забыл, что в одной руке у него трубка, а в другой сиротливый огонек.)
С а д о в н и к. Да ты закури сначала. А то свернешь шею — уж не покуришь.
М - р А л л е н. Нет, ты смотри: как игрушечка!
С а д о в н и к (равнодушно). А что толку?
М - р А л л е н (озадаченно). Как?
С а д о в н и к. Да хоть бы что стоящее в ней росло. Недавно велела мне миссис Дарвин посадить огурцы. Дело хорошее, посадил. Лелеял их так, что другой отец за родными детьми так не смотрит. Бывает, подрос парнишка — и ступай хоть на край света, отцу и заботы мало… Ты что? (Уставившемуся на него Аллену.) Ну, думаю, сниму урожай! А доктор Дарвин возьми да и засей мои огурцы сорняками.
М - р А л л е н. Сорняками?
С а д о в н и к. Мало того, полоть не велел. И пальцем, говорит, не притрагивайтесь к ним, мистер Льюис.
М - р А л л е н. Ну?
С а д о в н и к. Ну и погибли огурцы.
М - р А л л е н. Скажи на милость! А еще такой ученый человек!
С а д о в н и к. Подожди, еще в твоей распрекрасной оранжерее мухоловки посадит.
М - р А л л е н. Какие еще мухоловки?
С а д о в н и к. Растения такие липучие. И взглянуть-то на них противно, а доктор Дарвин иной раз по два часа стоит и смотрит, как она, проклятая, муху жрет… Эх! (Выбивает трубку.) Давно бы я от него ушел, да жаль его обижать. Хороший он человек, а вот не может найти себе путного занятия…
Около теплицы останавливается Д а р в и н, совершающий свою утреннюю прогулку. Он слышит заключительные слова и хочет уйти, чтобы не смущать собеседников. Но они уже заметили его и тревожно вскакивают со скамьи.
Д а р в и н (смущенно подходит к ним). Хорошую вы мне теплицу сделали, мистер Аллен. Такой еще у меня не бывало. Теперь мы с вами, Льюис, станем целые дни проводить в ней, правда?
С а д о в н и к (сконфуженно). Да, да, как же… (Вдруг выпаливает.) А что мы в ней посадим?
Д а р в и н (виновато улыбаясь). Вы меня извините, Льюис, но придется все-таки мухоловки…
М-р Аллен роняет трубку.
С а д о в н и к. Доктор Дарвин, раз уж вы слышали, так я вас спрошу… Не скажете ли, для чего вы не велели огурцы полоть?
Д а р в и н. С удовольствием, Льюис. Видите ли, мне надо было убедиться, что сорняки их скоро заглушат.
С а д о в н и к. Так вы бы меня спросили.
Д а р в и н. А вы бы мне сказали, почему они заглушат их?
С а д о в н и к. Почему? Да на то они и сорняки. (С видом превосходства.) А вы разве узнали другую причину?
Д а р в и н (прислушивается к какому-то шуму). Никак выбивают пыль из ковров?
С а д о в н и к (мельком взглянув в ту сторону). Нет, это дерутся мальчишки.
Д а р в и н. Кажется, ваши дети, Льюис?
С а д о в н и к (равнодушно). Да, это они. (Кричит.) Эй, вы, деритесь немного подальше, тут вы потопчете клубнику!
Д а р в и н. Они не покалечат друг друга?
С а д о в н и к. Будьте спокойны, сэр, это их только закаляет. А куда годятся неженки? Они пропадут, как только столкнутся с жизнью, с теми, кто посильнее.
Д а р в и н (возбужденно). Я очень рад, что вы так думаете, мистер Льюис! Разве не то же самое с сорняками? Природа их не баловала, они ко всему привыкли. А огурцы изнежены нами, им трудно очутиться без наших забот. Вот они и проиграли войну. В природе вообще выживает тот, кто лучше приспособлен к жизни. Не так ли, Льюис?
С а д о в н и к. Сущая правда, сэр. Вот пропололи бы грядки вовремя, и были бы с огурцами.
Дарвин, улыбаясь, отходит от садовника. Внезапно сверху падает кедровая шишка прямо на Дарвина. Он поднимает голову.
Д а р в и н. Я думал, это бросила в меня белка!
Г о л о с Ф р э н с и с а (сверху). Извини, папа, я не хотел в тебя попасть…
Д а р в и н. Но ты сам можешь упасть, Фрэнси. Мне боязно смотреть, как ты высоко забрался.
Г о л о с Ф р э н с и с а. Тогда, я думаю, тебе лучше уйти отсюда.
Д а р в и н (просительно). А может быть, ты все-таки слезешь? Мне бы хотелось с тобой кое о чем посоветоваться.
Ф р э н с и с молниеносно слезает вниз и стрелой проносится мимо.
Ф р э н с и с (отчаянным голосом). Папа! Лови старого Томми! Скорее!.. Он побежал туда, где спаржа…
Дарвин послушно бежит в ту сторону. Садовник и м-р Аллен под шумок удаляются.
М - р А л л е н. Кто этот Томми? Сынишка твой, что ли?
С а д о в н и к (с сердцем). Какой еще сынишка? Старый, паршивый кролик!
Уходят. На большой аллее показывается Д ж о з е ф Г у к е р, сравнительно молодой еще человек, с взъерошенными редкими бакенбардами, с удовольствием разговаривающий с травой и деревьями, но застенчивый и молчаливый даже с близкими по духу людьми.
Г у к е р. Как будто здесь мелькнул плащ мистера Дарвина? Ну, значит, он еще вернется сюда. Что это? Я вижу, Дарвин наконец-то собрался сделать себе настоящую оранжерею! (Подходит ближе.) Прекрасная теплица! Не будь я директором лучшего в мире Ботанического сада, я, пожалуй, позавидовал бы… (Смеется.) Я ему так и скажу. Ему это будет очень приятно. Надо сегодня его развеселить и порадовать. Этот сухарь Лайель никак не хочет понять… Дарвин живет здесь таким затворником, так много трудится, что по временам ему просто необходимо общество веселых словоохотливых друзей. (Уходит по большой аллее.)
С другой стороны появляются о т е ц и с ы н Д а р в и н ы.
Ф р э н с и с. Ты мог и не торопиться, я его сразу поймал. Ух как он был недоволен, когда я его стал знакомить с белкой! Я говорю: познакомься, это твой старый дядя Том!..
Д а р в и н. А что ты думаешь, может быть много лет назад они в самом деле были родственниками. Ты открывал ему когда-нибудь рот? У него такие же искривленные резцы, как у белки.
Ф р э н с и с. Только у него большие и желтые. Старик, старик, а опять слопал бы спаржу!.. Да, но белка живет на дереве, а кролик и лазать-то не умеет…