— Боже мой, так это были вы?
— Хватит, Рашад! Дай ему трубку.
— Я не уверена, что он захочет.
Агенту из Каира снова пришлось убрать трубку подальше. Она повернулась к Вараку.
— Некий мистер В хочет поговорить с мистером А.
— Я мог бы и догадаться, — пробормотал чех, выбираясь из кресла. Он подошел к телефону, когда Калехла положила трубку рядом с телефоном и отошла от кровати. — Еще раз приветствую вас, мистер В. Как вы понимаете, ничто не изменилось. Никаких имен, никаких личностей.
— Как называет вас мисс Рашад? И не забывайте — она моя племянница.
— Она зовет меня условным именем Милош.
— Милош? Славянин?
— Американец, сэр.
— Да, я забыл, вы ведь это уже разъяснили.
— Давайте перейдем к госсекретарю, если не возражаете.
— Он прибыл на Кипр.
— Рад это слышать.
— Мы все рады, если вообще, честно говоря, было о чем беспокоиться.
— Информация была точной.
— К сожалению, на нашем конце мы не нашли ей подтверждения. Гринелла не оказалось в отеле, и у себя в резиденции он тоже не появлялся.
— Он с этой Ванфландерен.
— Да, мы знаем. По показаниям портье, с ними было еще несколько человек. У вас есть на этот счет какие-нибудь догадки?
— Охранники Гринелла, по моим сведениям. Я вам говорил, что с ним были люди и что вы должны быть готовы.
— Говорили… Так мы работаем вместе?
— На расстоянии.
— И что вы можете предложить?
— Доказательства нескольким вещам, о которых я говорил мисс Рашад, — ответил Варак, окончательно решив отдать разведчице отрецензированные пленки и их расшифровку — отрецензированные так, чтобы Эрик Сандстром остался неизвестным заговорщиком — мертвецу имя ни к чему. — Больше, пожалуй, ничего, но они — самая суть.
— Что ж, они будут приняты с благодарностью.
— Однако для них есть цена, мистер В.
— Я не признаю никаких оплат…
— Признаете, — оборвал его чех. — И всегда признавали.
— И чего же вы хотите?
— Поскольку мои требования нуждаются в долгих объяснениях, я предоставлю мисс Рашад это сомнительное удовольствие убеждать вас, у нее это получится лучше. Я созвонюсь с ней завтра, и мы с вами свяжемся через нее. Если ваш ответ будет положительным, я устрою передачу вам своего материала.
— А если нет?
— В таком случае я посоветую вам подумать о последствиях, мистер В.
— Если не возражаете, я хотел бы поговорить со своей племянницей.
— Как пожелаете.
Варак повернулся к Калехле и передал ей телефон, а сам направился обратно к креслу.
— Я здесь, — сказала Рашад.
— Отвечай только да или нет; если не можешь ответить, помолчи несколько секунд. Хорошо? Итак, его материал может помочь нам?
— Да, чрезвычайно.
— Просто «да» вполне достаточно, секретный агент Рашад… Он явно живет в отеле сейчас. Как ты думаешь, он задержится там?
— Нет.
— Он дал тебе хоть какой-нибудь намек, как ему удалось добраться до дела об Омане?
— Нет.
— И, наконец, главное: мы сможем согласиться с его требованиями?
— У нас нет другого выхода — извини, что нарушила правила.
— Ну и ну, — буркнул ошеломленный Пэйтон. — Надеюсь, ты объяснишь мне это крайне непочтительное заявление?
— Поговорим позже, — Калехла повесила трубку и повернулась к Вараку. — Мой шеф расстроен.
— Из-за вас или из-за меня?
— Из-за нас обоих.
— Он и в самом деле вам дядя?
— Я знаю его уже больше двадцати лет, и хватит о нем. Давайте минутку поговорим о вас.
— Но только минутку, пожалуйста, — чех подчеркнул «минутку». — Мне давно пора уходить.
— Вы сказали ему, что Гринелл был с этой Ванфландерен, а остальные были охранниками Гринелла?
— Сказал.
— А мне вы сказали, что в апартаментах Ванфландеренов было двое мужчин, а охрана стояла за дверью.
— Это правда.
— Тогда кто этот второй человек и почему вы его защищаете?
— Защищаю?.. Я же сказал вам, что они оба предатели. Вы услышите подтверждение этому на пленках, прочтете в расшифровках, которые я вам передам, если только ваш начальник, как и вы, согласится на мои условия.
— Я смогу его убедить.
— Тогда вы сами все услышите.
— Но вы ведь знаете его! Кто он такой?
Варак поднялся с кресла, умоляюще сложив перед собой руки.
— И вновь мы у границ моей откровенности, мисс Рашад. Но кое-что я вам скажу. Он — причина, по которой мне необходимо уходить. Он — человеческое отребье… и он мой. Я буду обшаривать этот город всю ночь, пока не найду его, а если не найду здесь, я знаю, где мне найти его завтра или еще через день. Я повторяю — он мой.
— Jaremat thaar, мистер Милош?
— Я не говорю по-арабски, мисс Рашад.
— Но вы знаете, что это обозначает, я ведь вам говорила.
— Спокойной ночи, — ответил чех, направляясь к двери.
— Мой дядя желает знать, как вы добрались до дела по Оману. Уверена, он будет гоняться за вами, пока не узнает.
— У нас у всех есть свои первоочередные задачи, — проговорил Варак, который уже стоял у входа, держа руку на ручке двери. — В данный момент его и ваша находятся в Сан-Диего, а моя — еще где-то. Скажите, что ему нечего бояться моего источника. Он скорее ляжет в гроб, чем поставит под угрозу хоть одного из ваших людей.
— Черт бы вас побрал, он уже поставил его под угрозу! Это Эван Кендрик!
Зазвонил телефон. Оба резко обернулись и уставились на него. Калехла сняла трубку.
— Да?
— Это случилось! — закричал Пэйтон. — О Боже мой, они это сделали!
— Что такое?
— Отель Ларнака на Кипре! Взорвано западное крыло; ничего не осталось, одни развалины. Государственный секретарь мертв, они все мертвы!
— Отель на Кипре, — пробормотала Калехла, глядя на чеха, испуганно и монотонно повторяя услышанное. — Его взорвали; секретарь мертв, они все мертвы…
— Дайте мне трубку, — взревел Варак, бросаясь через комнату и хватая трубку. — Неужели никто не проверил подвалы, вентиляционные шахты, внутренний каркас здания?
— Киприотская служба госбезопасности заверила, что они все проверили…
— Киприотская служба? — завопил вышедший из себя чех. — Да там пасется по меньшей мере дюжина враждебных элементов! Идиоты, идиоты, идиоты!!!
— Хотите на мое место, мистер А?
— Даже если бы вы предложили, отказался бы, — сухо сказал Варак, подавив свой гнев и перейдя на спокойный тон. — Я не работаю с любителями, — прибавил он презрительно, бросил трубку и направился к двери. Затем повернулся и обратился к Калехле:
— Мозги Кендрика, так как они работали в Омане, — вот что вам сегодня было нужно. Он бы первым объяснил вам всем, что надо делать, что искать. А вы скорее всего не стали бы его слушать.
С этими словами чех открыл дверь, вышел и захлопнул ее за собой.
Телефон зазвонил.
— Он ушел, — проговорила Рашад, поднимая трубку и инстинктивно почувствовав, кто звонит.
— Я предложил ему мою работу, а он дал мне ясно понять, что не работает с любителями… Странно, правда? Человек, доверять которому у нас не было никаких оснований, предупреждает нас, а мы проваливаем все дело. Еще пример: год назад мы посылаем Кендрика в Оман, и он делает то, что оказалось не под силу по меньшей мере пятистам профессионалам из шести стран. Заставляет задуматься, разве нет?.. Я старею.
— Никогда, Эм Джи! — воскликнула агент из Каира. — Просто они оказались сметливыми ребятами и сорвали банк, вот и все. Ты сделал гораздо больше, чем они оба вместе взятые.
— Хотелось бы мне в это поверить. Но сегодняшняя ночь слишком страшна для жалких остатков моего «эго».
— А их, должно быть, осталось немало!.. Но сейчас как раз подходящий момент для того, чтобы объяснить мое непочтительное замечание, сделанное пару минут назад.
— Ради Бога. Я вполне способен слушать. Я даже полагаю, что у меня осталось чертовски мало воздуха в легких, чтобы говорить что-либо самому.
— На кого бы ни работал Милош, они ничего не хотят от Эвана. Когда я стала настаивать, он указал мне на очевидное. Если они станут предъявлять ему какие-либо требования, он бросит их на съедение волкам. И он прав — Эван так и поступит.
— Да, тут и я согласен. Так чего он хочет?
— Чтобы мы отошли в сторону и дали событиям развиваться самим по себе. Они хотят, чтобы мы разрешили гонке продолжаться.
— Эван не выставит…
— Он может, если узнает о князьях тьмы, которые заправляют в Калифорнии. Предположим, мы их остановим, — но сотни и сотни других только и ждут шанса занять их место. Милош прав, нам действительно нужен голос.
— А что ты скажешь на это, племянница?
— Главное, я хочу, чтобы он был жив, а не мертв. Он может не выдержать и вернуться в Эмираты, хотя и знает, что его убьют, не успеет он сойти с самолета. Однако не может он и обрастать мхом в Меса Верде, для него это тоже была бы в своем роде смерть, ты же знаешь… Страна еще дешево отделалась, Эм Джи.
— Идиоты, идиоты! — бормотал Варак сам себе, набирая номер и одновременно изучая схему с планом номера Ванфландеренов, которую он держал в руке. Каждая комната была отмечена маленьким крестом, нарисованным красными чернилами. Через несколько секунд на другом конце линии послышался голос.
— Да?
— Звукотехник?
— Прага?
— Ты мне нужен.
— Ну что ж, твои деньги мне всегда пригодятся. Ты шикарный парень, не скупишься.
— Жди меня через тридцать минут у служебного входа. Я объясню, что мне от тебя нужно, по пути в твою студию… В диаграмме нет изменений?
— Нет. Ты нашел ключи?
— Спасибо и за то, и за другое.
— Ты ведь заплатил. Тридцать минут.
Чех повесил трубку и посмотрел на упакованное звукозаписывающее устройство, уже стоявшее перед дверью. Он прослушал беседу Рашад с Ардис Ванфландерен и, невзирая на свой гнев из-за трагической смерти госсекретаря, улыбнулся, оценив смелую стратегию, избранную секретным агентом из Каира и ее шефом. Основываясь на том, что им удалось узнать, они превратили правду в неотразимую ложь: палестинские команды штурмовиков, цель Болингер, Кендрика даже не упоминают! Прекрасно! Появление Эрика Сандстрома через два часа после ошеломляющей информации Рашад оказалось началом цепной реакции, взрывов, которые разнесли крепкий цемент лжи в Сан-Диего. Что ж, нельзя не считаться с положением вещей.