— Расскажите мне о ней, — попросил Варак.
— Ее имя Ардис Ванфландерен, и она появилась около года назад, сменив отличного человека, который чертовски хорошо делал свое дело. Так хорошо, что получил великолепное предложение от одного из друзей Випера. Ей уже за сорок, она одна из тех жестких руководящих дам, которые выглядят так, будто готовы отрезать вам яйца, когда вы заходите в их кабинет, только потому, что вы мужчина.
— Значит, непривлекательная женщина?
— Я бы так не сказал. У нее довольно приличное лицо и гибкое тело, но с ней тяжело поладить, разве что она в вашем вкусе. По моему мнению, ее многие поимели.
— Она замужем?
— Есть один гонзо, который тут лазит и говорит, что он ее муж, но мало кто на него обращает внимание.
— Что он делает? Каким бизнесом занимается?
— Общественный деятель Палм-Спрингс. Акции и облигации, если они не мешают его гольфу.
— Это значительные деньги?
— Да, он очень солидный вкладчик и никогда не пропускает суперприема в Белом Доме. Вы знаете этот тип — вьющиеся седые волосы, улыбочка, сверкающие зубы, смокинг; таких всегда фотографируют во время танцев. Если бы он мог прочитать целую книгу по-английски, его бы, вероятно, сделали послом при дворе Сент-Джеймса. Нет, беру свои слова обратно, при его деньгах — полкниги.
Варак изучающе смотрел на человека из секретной службы. Тот, очевидно, чувствовал облегчение от того, что ему задавали такие безобидные вопросы. Его ответы были более полными, чем должны были быть, и граничили со сплетней.
— Мне странно, почему такие люди посылают жен работать, пускай даже на вице-президента.
— Я не думаю, что это его инициатива. Нельзя послать такую самостоятельную штучку, как она, куда-нибудь, куда она не хочет. Кроме того, одна из горничных рассказала нам, что миссис Ванфландерен — жена под номером третьим или четвертым, поэтому мистер Ванфландерен научился давать им свободу и позволяет действовать по своему усмотрению.
— И вы говорите, она хорошо справляется?
— Как я сказал, очень четко, очень профессионально. Випер и шага не делает без нее.
— А он что из себя представляет?
— Випер? — Неожиданно еще один реактивный самолет поднялся с военно-морской базы, потрясая воздух ревом моторов. — Випер, — сказал сыщик мафии, когда шум прекратился, — эдакий рубаха-парень по имени Орсон Болингер. Как член организации он прекрасно воспринимает все, что происходит и чего не происходит, и блюдет интересы парней в задних комнатах Калифорнии, потому что они о нем заботятся.
— Вы очень проницательны.
— Я наблюдаю.
— Вы делаете гораздо больше. Только я предлагаю вам в будущем быть поосторожнее. Если я смог вас найти, другие тоже смогут.
— Как? Черт вас дери, как?
— Настойчивость. И многонедельное ожидание чьей-либо ошибки. Это мог быть и кто-то другой из вашей команды, кто допустил промах. Увы, все мы живые люди, никто из нас не заперт в холодильнике. Случилось так, что этим человеком оказались вы. Вы устали, или, может быть, выпили лишнего, или просто расслабились и потеряли контроль над собой, забыв об опасности. Как бы там ни было, вы сделали звонок в Бруклин, штат Нью-Йорк, очевидно, не таким образом, как вам надлежало бы его сделать, не из платного телефона, который невозможно проследить.
— Франджи! — прошептал верховный капо.
— Ваш двоюродный брат Джозеф Фингерс Франджиани, второй заместитель босса семьи Риччи в Бруклине, наследник капиталов Геновезов. Именно это мне и было нужно, амико.
— Ты, иностранный сын паршивой суки!
— Не расходуйте на меня ваши ругательства. Неужели нельзя вести себя прилично?
— Что?! — закричал разъяренный человек из мафии; черные брови его поднялись, правая рука инстинктивно потянулась под куртку за спиной.
— Стойте! — взревел чех. — Еще один дюйм, и вы мертвы.
— Где ваш пистолет? — задыхаясь от ярости, спросил агент.
— Мне он не нужен, — ответил Варак, глаза которого буравили своего возможного убийцу. — И я уверен, что вы об этом знаете.
Человек из секретной службы медленно перевел свою правую руку вперед.
— Один вопрос и не больше! — с трудом промолвил он, переведя дыхание. — У вас остался один, последний вопрос.
— Эта Ардис Ванфландерен? Как вам объяснили ее назначение на пост начальника штаба вице-президента? Должны ведь были быть сказаны какие-то слова, указаны какие-то причины. В конце концов, вы — сотрудник службы безопасности Болингера, и вы хорошо ладили с ее предшественником.
— Да, мы служба безопасности, но не ответственные исполнители. Нам никто и не собирался ничего объяснять.
— Так-таки ничего и не было сказано? Но это же весьма необычная должность для женщины.
— Сказано было много, но ничего не объяснялось. Болингер созвал нас и поведал нам, с каким удовольствием он объявляет о назначении на пост начальника штаба одного из самых талантливых руководителей, который принял эту должность, принеся так много личных жертв, что мы все должны быть благодарны силе ее патриотизма. Это «ее» было первым намеком на то, что это женщина.
— Интересная фраза — «сила патриотизма».
— Он так выразился.
— И он и шага без нее не делает?
— Насколько я понял, это именно так.
— Ну что же, на сегодня все, амико. Пожалуйста, будьте так добры, уйдите первым. Я позвоню вам, если вы мне понадобитесь.
Мафиози, к лицу которого прихлынула горячая наследственная кровь средиземноморца, ткнул указательным пальцем в чеха и заговорил хриплым голосом:
— Ты, сволочь, держись подальше от меня, для тебя же будет лучше.
— Я постараюсь держаться от вас как можно дальше, синьор Меззано.
— Не называй меня сводником!
— Я буду называть вас так, как мне захочется, а что касается того, что для меня лучше, я сам решу. А сейчас fila! Capisce?[7]
Милош Варак наблюдал, как неохотно его информатор двигался по песку в молчаливой ярости. Наконец mezzano[8] скрылся в лабиринте пляжных тропинок, ведущих к отелю. Чех позволил своему мозгу начать работать: она пришла на корабль около года назад; он — щедрый вкладчик; Випер и шага без нее не делает. Именно тринадцать месяцев назад Инвер Брасс начал искать нового вице-президента Соединенных Штатов и изучать возможности инвесторов президента — людей, которые намеревались править страной.
Уже было более четырех часов утра, а Калехла не прекращала работу. Она продолжала наседать на Эвана, сменяя кассеты на магнитофоне, снова и снова повторяя имена, требуя, чтобы он описывал в деталях абсолютно все, что узнавал и что хоть чуть-чуть помнил. Компьютерная распечатка из кабинета Митчела Пэйтона в Центральном разведывательном управлении включала сто двадцать семь отобранных имен и соответственно сведения об их профессиях, женитьбах, разводах, смерти и прочее. В каждом случае имеющийся в списке индивидуум или провел значительное время с Кендриком, или был свидетелем его напряженной деятельности и мог предположительно способствовать его научным или политическим решениям.
— Где, черт побери, он откопал этих людей? — спросил Эван, меряя шагами кабинет. — Клянусь, я не помню и половины из них, а воспоминания о большей части второй половины расплывчаты. Это, конечно, не касается старых друзей, которых я никогда не забуду, но ни один из них не может быть даже отдаленно связан с тем, что происходит сейчас. Боже правый, у меня было три соседа по комнате в колледже, два в аспирантуре, шестеро делили со мной квартиру в Детройте, когда я работал там на паршивой должности. Позже были еще, по крайней мере, дюжины две людей, которых я безуспешно пытался поднять на ноги; все они происходили со Среднего Востока, и некоторые из них включены в этот список — почему, я не знаю, но я знаю, что их жизнь проходила в предместьях с зелеными лужайками, в деревенских клубах и колледжах, учебу в которых они с трудом могут позволить для своих детей. Сейчас они не имеют ко мне никакого отношения.
— Тогда давай еще раз пройдемся по группе Кендрика…
— Группы Кендрика нет, — сердито перебил Эван. — Они были или убиты, или замурованы в бетон… Менни и я — это все, что осталось, и ты это знаешь.
— Прошу прощения, — мягко сказала Калехла. Она сидела на диване и пила чай. Распечатка лежала на кофейном столике перед ней. — Я имею в виду твоих друзей здесь, в Штатах, когда еще существовала группа Кендрика.
— Мы уже по ним прошлись. Их было не так много, и в основном они занимались оборудованием.
— И все же я хотела бы возвратиться к ним.
— Это будет пустая трата времени, но действуй.
— «Сонарная Электроника, Пало Альто», Калифорния, — прочитала Калехла, держа руку на распечатке. — Представитель — человек по имени Кару.
— Шуруп Кару, — хмыкнул Кендрик. — Это прозвище дал ему Менни. Мы купили некоторые звуковые приборы, которые не работали, а они все равно требовали плату даже после того, как мы их отослали назад.
— «Друкер Графикс», Бостон, представитель — Дж. Эр. Шульман. Есть что-то?
— Джерри Шульман, хороший человек, добросовестная служба, мы вместе работали много лет. Никогда не возникало никаких проблем.
— «Морселанд Ойл», Тулуза. Представителем был некто по имени Арнольд Стенхоуп.
— Я рассказывал тебе о нем — о них.
— Расскажи еще раз.
— Мы сделали для них предварительное инспектирование в Эмиратах. Но они хотели получить больше, чем собирались за это платить, а так как мы набирали силу, то смогли от них отказаться.
— Возникли какие-нибудь осложнения, конфликты?
— Конечно, так всегда бывает, когда мошенники выясняют, что не могут провернуть свое дельце. Но не случилось ничего такого, чего бы не могло исправить молчание. Кроме того, они нашли каких-то других парней, греческую компанию, которая за них ухватилась и представила обзор, сделанный, вероятно, на дне Оманского залива.
— Флибустьеры вы все, — произнесла, улыбаясь, Калехла и положила руку на распечатку. — «Морские инвестиции, лтд.», штаб-квартира в Нассау, Багамы, контакт — Ардис Монтре, Нью-Йорк сити. Они перекачали вам большой капитал.