— Классный означает… сексуальный?
— Да. Это такой сильный молчаливый незнакомец, которого женщины просто не могут не заметить.
— Ох…
— Не переживай, ты точно такой же. Ну типа того.
Грант рассмеялся:
— Спасибо. Ты меня подбодрила.
— Папа, перестань волноваться. Мама поступит так, как лучше для нее, ведь мы все этого хотим, так? — Было совершенно очевидно, что сама Энни больше всего на свете хотела, чтобы ее родители снова были вместе.
— Так, — эхом повторил Грант. — Тем не менее мне очень хотелось бы знать, что по этому поводу думает Бетани.
Энни тоже бы этого хотелось. Утром она застала свою мать пристально взирающей на мобильный телефон. Ее явно разрывали внутренние противоречия. Она стояла неподвижно так долго, что Энни совсем было собралась отпустить какой-нибудь насмешливый комментарий, но тут Бетани стряхнула с себя оцепенение и поспешно спрятала телефон в сумочку.
Откинувшись назад, Грант запустил руку в волосы.
— Что бы ни случилось, я всегда буду любить ее. Каким же я был идиотом!
— Все мы временами ведем себя неразумно.
Энни очень хотелось обнять отца, сказать ему, что жизнь любого человека полна ошибок и что главное — научиться извлекать из них пользу.
При этой мысли девушка резко выпрямилась. Она готова была простить прегрешения отца, но не Вэнса. Возможно, она ведет себя несправедливо по отношению к нему, и ей следует дать ему второй шанс.
— Дело в том, — произнес Грант, — что, если твоя мама предпочтет не меня, я не думаю, что смогу снова полюбить кого-либо.
— Ах, папочка! — Энни хотелось плакать. Именно такую любовь она надеялась обрести однажды, одну и на всю жизнь.
— Кстати, пока не забыл, хочу поблагодарить тебя за подсказку о том, что Бетани понравилась пуговица времен Гражданской войны. Если она еще чего-то хочет, только намекни мне. Я мечтаю баловать ее, так как мне предстоит наверстать шесть упущенных лет.
— Ах, папа, ты умеешь быть предупредительным.
— Не всегда, — пробормотал Грант. — Я просто хочу, чтобы твоя мама знала, как сильно я ее люблю.
— Если я что-то узнаю, но немедленно сообщу тебе.
— Отлично. Большое спасибо.
Казалось, настроение его улучшилось, что не могло не радовать Энни. Неуверенно посмотрев на свой компьютер, она произнесла:
— Можно мне с тобой кое о чем поговорить? Мне нужен твой совет.
— Конечно, детка, о чем пожелаешь.
Энни разгладила бумажную салфетку у себя на коленях.
— Ты ведь помнишь Вэнса, правда?
— Это парень, с которым ты встречалась.
Она кивнула:
— Тот самый, который, как я надеялась, сделает мне предложение.
— Да, верно, — нахмурился Грант, явно хватаясь за возможность обсудить этого парня с дочерью.
— Но вместо этого, — продолжала девушка, — он сообщил, что отправляется в путешествие по Европе. На год.
— Ты была разочарована, да, милая?
Сочувственные нотки в его голосе ласкали ее израненное самолюбие.
— Я была в отчаянии, — призналась Энни. — Ревела навзрыд.
— Он тебя не заслуживает. Никому не удастся обращаться с моей дочерью подобным образом и остаться безнаказанным.
Девушке нравилась готовность, с которой отец бросался на ее защиту.
— В конце августа Вэнс возвращается домой.
— Значит, его европейское приключение оказалось совсем не таким приятным, как он рассчитывал, а? — удовлетворенно произнес Грант, сверкая глазами.
— Да, Европа встретила его неприветливо, — с плохо скрываемой радостью в голосе произнесла Энни. — Теперь он считает, что можно вернуться к нашим прежним отношениям.
— Ты, должно быть, шутишь! — вскричал Грант, кипя от негодования.
— Проблема в том, что я не знаю, какие чувства к нему испытываю. Пока мы ехали во Флориду, я пару раз встречалась с другими парнями, но это было не то же самое, что с Вэнсом. Он был не просто моим парнем, но и лучшим другом. — Она вздохнула. — Какое-то время мне казалось, что я так сильно скучаю по нему просто потому, что привыкла к его присутствию рядом, и сочла это недостаточно веской причиной для воссоединения. Но теперь…
— Ты избавишься от этой зависимости, милая, а Вэнсу полезно будет узнать, что на нем свет клином не сошелся.
— Я рассказала ему о Джейсоне — это парень, с которым я познакомилась в Вегасе, — и о Крейге тоже. Я обсуждала ситуацию с мамой, и она…
— Что она сказала?
Что ж, разговор оказался полезным.
— Мы поговорили о моем стремлении заставить Вэнса сожалеть о том, как он обошелся со мной. Мама считает… — Поколебавшись немного, девушка продолжила: — Мама говорит, что истинная проблема заключается в том, что я хочу точно убедиться, что Вэнс осознал свою ошибку. Если бы он обо всем рассказал мне, это было бы совсем другое дело, но он перегнул палку, скрыв от меня свои планы и ожидая впоследствии, что я спокойно приму эту новость.
— Я полностью согласен с твоей мамой. Вэнс тебя не заслуживает. Ты же не собираешься к нему в самом деле вернуться, не так ли?
— Я… я не знаю.
— Не делай этого, милая. Раз он уже сейчас строит планы за твоей спиной, то и в будущем ничего не изменится.
— Что ты имеешь в виду? Что, даже если он извинится, мне не следует давать ему второго шанса? — Энни и сама не понимала своего стремления держаться за Вэнса до последнего, но решила встать на его защиту.
— Энни, ты же умная девушка.
Она воззрилась на отца.
— Модель поведения, принятая однажды, не подлежит впоследствии изменениям. Не общайся с этим молодым человеком, и ты избавишь себя от страданий в будущем.
Она продолжала смотреть на Гранта не мигая.
— Почему ты так пристально глядишь на меня? — спросил он.
— Так мне не следует прощать его?
— Ни в коем случае.
Энни часто заморгала, еще более смущенная, чем прежде:
— Но, папа, ты же сам рассчитываешь на мамино прощение!
Грант слегка прищурился:
— Это совсем другое дело.
— Ты так думаешь?
— Да! Послушай, ты, конечно, можешь простить Вэнса, раз тебе так хочется, но сможешь ли ты снова доверять ему?
Девушка резко вдохнула:
— А тебе не кажется, что мама терзается тем же самым вопросом? Может ли она доверять тебе?
Грант часто заморгал, явно застигнутый врасплох:
— Конечно, может. Я извлек из случившегося урок и могу поклясться перед Богом и людьми, что буду верен Бетани и никогда снова не стану воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся.
Энни очень надеялась, что отец говорит искренне. Она верила ему — по-другому и быть не могло — и мечтала, чтобы и мама тоже поверила.
Глава 30
Энни, Бетани и Грант отправились в аэропорт во взятой напрокат машине, в то время как Руфь ехала с Ройсом. Для Бетани, да и для всех остальных тоже было совершенно очевидно, что эта пара решила продолжить отношения с того самого момента, когда они расстались пятьдесят лет назад, оставив в прошлом ненависть и сожаления. Со времени повторения выпускного бала Руфь с Ройсом были неразлучны. Если верить Руфи, то вечер встречи выпускников стал для нее вторым лучшим событием в этом году.
Ройс намеревался прилететь в Сиэтл в следующем месяце под предлогом присутствия на свадьбе Эндрю и Кортни. Бетани ничуть не удивилась бы, узнав, что ее свекровь и Ройс к осени поженятся. Это будет означать, что одному из них придется отважиться на переезд, и гадала, какое решение они примут.
— Вам понравилась поездка во Флориду? — поинтересовался Грант на подъезде к аэропорту города Орландо, откуда прямой рейс до Сиэтла уже через пять с половиной часов перенесет их в привычную обстановку.
— Очень понравилась, — отозвалась Бетани. Самым запоминающимся моментом для нее явился выпускной бал, когда она снова ощутила тесную связь с Грантом.
— Вы сделали большое дело для моей матери, — сказал он, — вы обе, ты и Энни. Мама безмерно вам благодарна.
Грант намеренно преуменьшал собственные заслуги, охотно передавая все лавры Бетани.
— Я тоже хорошо провела время, — заявила сидящая на заднем сиденье Энни. — Даже в Брэнсоне.
— Ах да, ты и Энди Уильямс, — поддразнила дочь Бетани.
— Мам, пообещай, что никому не расскажешь, ладно?
Бетани изо всех сил сдерживала улыбку:
— Не волнуйся, мой рот на замке.
— Спасибо.
— Надеюсь, вы позволите мне отвезти вас домой, — произнес Грант, ведя машину по скоростному шоссе к аэропорту.
— Эндрю пообещал забрать нас, — ответила Бетани. — Мы запланировали это еще до поездки. — Она очень соскучилась по сыну и хотела обсудить с ним сотни различных вопросов, включая и репетицию праздничного обеда. До свадьбы оставалось всего несколько недель, и это казалось особенно актуальным.
— Мы можем позвонить ему из аэропорта, — предложил Грант. — Незачем ему отрываться от дел, когда меня будет ожидать в Сиэтле взятая напрокат машина.
Бетани лишь пожала плечами. Она не стала спорить с бывшим мужем, хотя и мечтала поскорее увидеться с сыном. Конечно же они перезванивались во время поездки, но эти беседы не шли ни в какое сравнение с личным общением.
— Ну, что скажешь? — не унимался Грант.
— Я согласна, раз ты этого хочешь, — ответила Бетани, стараясь замаскировать отсутствие в голосе энтузиазма.
Некоторое время Грант хранил молчание, затем произнес:
— Я просто стремлюсь как можно дольше пробыть с вами. Если хотите, чтобы домой вас отвез Эндрю, я не стану настаивать.
Бетани наградила его слабой улыбкой:
— Мне тоже нравится проводить время в твоем обществе.
Его ответная улыбка могла бы затмить солнце.
— В самом деле, Бетани?
— Что ты хочешь сказать? — удивилась она, заметив, с какой силой Грант сжал рулевое колесо.
— У нас с Энни был интересный разговор. Она спросила моего совета относительно Вэнса и того, следует ли его простить. Я сказал, чтобы она бросила его. Молодой человек, поступивший с моей дочерью подобным образом, не стоит ее внимания.