Нет, ужасная тайна Джека оказалась куда более прозаичной. И она меня ни в коей мере не оправдывает, скорее служит дополнительной уликой, причиной, почему я могла быть заинтересована в сокрытии нашей связи. Оказалось, что Джек женат. Да уж, когда полицейские поняли, что я не знаю, они постарались представить этот факт во всей красе. Им было приятно давить на больное место. На самом деле мне все равно. Что с того, что у Джека есть жена и двухгодовалый сынишка в Эдинбурге? Он мне ничего не обещал. По сравнению со смертью Мэдди все это такая ерунда!
Не могу сказать, что за долгие дни, недели и месяцы здесь я не думала о нем. Почему Джек скрывал, что у него есть жена и сын? Почему живет отдельно? Возможно, дело в деньгах. Если Элинкорты платили ему хотя бы половину моей зарплаты, он мог согласиться на работу по финансовым соображениям. А может, они расстались: жена выставила его из дома, и он нашел работу с проживанием.
Не знаю — у меня не было возможности спросить. Он не написал, не позвонил, не приехал повидаться.
В последний раз я видела его, когда садилась в полицейскую машину, вся в крови.
— Все будет хорошо, Роуэн, — сказал он, сжав мои руки.
Дверца захлопнулась, меня увезли.
Все ложь. От первого до последнего слова. Я не Роуэн. И ничего никогда не будет хорошо.
До сих пор вспоминаю слова Мэдди в нашу самую первую встречу, когда она вцепилась в меня руками и спрятала лицо у меня на груди.
Не приезжай сюда, это опасно.
А затем последние слова, что прокричала она сквозь слезы мне вслед: Призракам это не понравится.
Я не верю в призраков, мистер Рэксем. Никогда не верила. Я не суеверна. Но шаги, что ночь за ночью раздавались у меня над головой, — не выдумка. И то, что я просыпалась среди ночи от ледяного холода, — не суеверие. И кукольная голова, катившаяся по персидскому ковру, была настоящей, мистер Рэксем. Такой же настоящей, как вы, и я, и надписи на стенах чердака, и это письмо.
Я ведь знаю, когда полиция решила мою судьбу. Дело не в чужом имени и не в украденных документах. И не в том, что я оказалась дочерью Билла, которая якобы решила отомстить новой семье своего отца. Дело в другом.
В том, что я рассказала в ту жуткую первую ночь, сидя перед ними в окровавленной одежде, дрожа от страха, горя и ужаса. Я сломалась и рассказала им обо всем. О шагах на чердаке, о ненависти, сочившейся из стен, когда я открыла дверь и ступила на чердак. Именно тогда повернулся ключ в замке. Именно тогда они меня приговорили.
Здесь у меня было время подумать, мистер Рэксем. С тех пор как я начала писать это письмо, прошло много времени, чтобы думать, размышлять и догадываться. Я сказала полиции правду, и это меня погубило. Они увидели обезумевшую девушку с прошлым, полным черных дыр. Преступницу, у которой был мотив. Настолько далекую от родных, что она пришла в их дом под фальшивой личиной, чтобы совершить безумный акт мести.
Я догадываюсь, что случилось. У меня было время сложить кусочки головоломки — открытое окно, шаги на чердаке, отец, который любил свою дочь так сильно, что это ее убило, и отец, что вновь и вновь бросал своих детей.
А самое главное — две вещи, которые я не могла понять до самого конца: телефон и бледное, умоляющее личико Мэдди, в тот первый день, когда я уезжала, ее страдальческий шепот: «Призракам это не понравится». Полиция усмотрела в них доказательства моей вины. Мои отпечатки на телефоне, воспоминание о словах Мэдди и лавина последствий, которую они вызвали.
По большому счету, мое мнение не важно. Главное — что подумают присяжные. Послушайте, мистер Рэксем, вы не обязаны верить моим словам. Я отдаю себе отчет, что даже половина рассказанного мной сделает из вас посмешище и оттолкнет присяжных. Я не для этого с вами поделилась. Просто раньше я пыталась рассказать только часть правды — и оказалась здесь.
Меня может спасти лишь правда, мистер Рэксем, а она заключается в том, что я не убивала свою сестру. Я бы никогда этого не сделала.
Я остановилась на вас, мистер Рэксем, потому что, когда спрашивала у других заключенных, кого выбрать в адвокаты, ваше имя называли чаще других. Говорят, вы спасаете даже тех, у кого не осталось надежды. Это как раз мой случай. Я потеряла надежду.
Умер ребенок. Полиция, общественность, журналисты считают, что кто-то должен за это заплатить. Они выбрали меня. Но я не убивала Мэдди. Я ее любила, и я не хочу гнить в тюрьме за то, чего не совершала. Умоляю, поверьте мне.
Искренне ваша, Рейчел Герхарт.
8 июля 2019 года
Ричарду Макадамсу
Строительная компания Эшдауна, внутренняя почтовая система
Послушай, Рич, тут такое странное дело: один парень, что работает на реконструкции тюрьмы Чарнворт, нашел в стене стопку старых бумаг. Похоже, их спрятал кто-то из заключенных. Работяга не знал, что с ними делать, и отдал мне, чтобы я поспрашивал. Я только проглядел первые листы, но похоже, что это письма заключенной адвокату, написанные до суда. Не понимаю, почему она их не отправила. Парень, который нашел бумаги, пролистал их. По его словам, то был нашумевший процесс; он местный и помнит шумиху в газетах.
В общем, он побоялся выбрасывать эти бумаги, вдруг в них заключены важные свидетельства или они имеют какую-то силу с точки зрения закона. Думаю, сейчас это уже не важно, но я сказал, что разберусь, чтобы он не волновался. Ты можешь проконсультироваться с начальством? Или просто выбросить, да и дело с концом? Не хочется вешать на себя лишнюю бумажную работу.
Тут в основном ее письма адвокату, а парочка адресованы ей самой. По-моему, просто о семейных делах, но я на всякий случай положил их в пакет.
В любом случае, буду очень благодарен, если возьмешь это на себя.
Спасибо, Фил.
1 ноября 2017 года
Дорогая Рейчел!
Немного странно называть тебя так, но ничего не поделаешь.
Прежде всего хочу сказать: мне очень жаль, что все так вышло. Наверное, ты этого не ожидала, но я не стыжусь признаться: мне действительно очень жаль.
Ты должна понять, что детишки растут на моих глазах уже почти пять лет, и я перевидала больше нянь, чем съела горячих обедов. Я видела, как Холли крутила роман с мистером Элинкортом под носом у его жены, а потом, когда она сбежала, расхлебывала эту кашу и успокаивала девочек. С тех пор няни приходили и уходили одна за другой, разбивая сердца невинным ангелочкам.
Каждый раз, когда приезжала новая, а все они были молодыми симпатичными девушками, мое сердце словно сжимала ледяная рука. Лежа по ночам без сна, я думала, должна ли сказать миссис Элинкорт, что за человек ее муж, и какова эта Холли, и почему она ушла на самом деле. И каждый раз решала ничего не говорить, скрывала свой гнев и твердила себе, что теперь все будет по-другому.
Так что признаюсь, когда я увидела тебя и поняла, что миссис Элинкорт наняла очередную хорошенькую девушку, у меня упало сердце. Не важно, что ты за человек: воспользуешься возможностью, как Холли, или дашь ему от ворот поворот, бедные детишки все равно будут страдать, когда ты махнешь хвостом и улетишь, а то и его с собой захватишь. Из-за этого я злилась, скажу честно. Не стыжусь признаться. Но мне стыдно, что так обращалась с тобой; я не должна была срывать свою злость на тебе. И я хочу извиниться. Ведь что бы ни думала полиция, я уверена: ты скорее прошла бы босиком по битому стеклу, чем причинила вред милым крошкам. Знай: я так и сказала полицейскому, который меня допрашивал. Так и сказала: я от нее не в восторге и не скрываю этого, но она никогда бы не обидела бедняжку Мэдди, и вы не там ищете, молодой человек.
В любом случае, я пишу, чтобы ты знала. Сказать тебе и снять камень с души.
Есть и еще одна причина. Элли тоже написала тебе письмо. Положила в конверт и сама запечатала, заставив меня пообещать, что я не прочту. Я сдержала обещание. Я считаю, что нужно держать слово, даже если имеешь дело с маленькими детками. Но хочу попросить тебя: если в этом письме есть что-то важное для меня или для ее матери, напиши нам.
Туда не пиши, дом закрыт, и бог свидетель, что у несчастной миссис Элинкорт и без того полно забот. Она ушла от мужа — тебе сообщили? Забрала детей и уехала на юг к родителям. Мистер Элинкорт тоже уехал. На него подала в суд практикантка из фирмы, так говорят в деревне, и ходят слухи, что дом будет продан, чтобы оплатить судебные издержки.
Но я укажу свой адрес внизу, если что, отправь письмо мне, и я сделаю все, что нужно. Надеюсь, ты это сделаешь, потому что знаю: ты любила этих деточек, как и я. Я не верю, что ты можешь причинить вред Элли, правда ведь? Я молилась Богу и пыталась услышать его ответ, и я верю тебе, Рейчел. Умоляю, не подведи меня.
Всегда твоя, Джин Маккензи
15а, Хай-стрит,
Карнбридж
Кому:
От кого:
Тема:
Мила Овен только они говорят что ты Рейчел это правда я скучаю по тебе и мне очень очень жаль что так случилось особенно потому что все из-за меня и я не могу никому рассказать особенно маме и папе они страшно рассердятся и тогда папочка может уйти как раньше Мэдди всегда говорила что он уйдет
это я Овен я толкнула Мэдди потому сто она хотела заставить тебя уйти как заставила других она придумывала всякие штуки с маминым старым телефоном брала их вещи лазила на чердак через окно в твоей комнате там был ее тайник она туда всегда ходила и говорила что я слишком мала и заставляла хэппи будить их по ночам и включала запись через приложение как будто там кто-то ходит а никто не ходил это было просто видео и она взяла в тайнике куколкину голову и заставила меня положить тебе на колени и мне очень жаль я сказала сто это неправда и это я сделала она проснулась а тебя не было и Мэдди хотела тебя отравить ягодами а я побежала за ней и вылила вино в раковину и Мэдди ужас как разозлилась и сказала что залезет через окно на чердак и выключит сигнализацию и тебе влетит от мамы за то что ушла а я побежала за ней и просила не делать этого а она сказала нет сделаю не то она заберет папочку а я сказала нет Овен хорошая и я не хочу чтобы она уходила