и забавным.
Вернувшись на кухню, Василиса еще раз прочитала рассказ мистера Ботана. Первое, что бросилось в глаза – ярко-желтая звезда напротив названия, как раз в том месте, где в ее файле Федор Иванович оставил свои замечания красным шрифтом. Но в данном случае замечаний не было.
Следующая вещь притянувшая внимание – концовка: «Я очень надеюсь, что ты мне позвонишь…» – гласила последняя строчка, заигравшая совершенно другими красками в свете последних открытий.
Она нервно застучала пальцем по столу в нерешительности, что же теперь делать и правильно ли она расшифровала «тайное» послание.
– Хм-м-м… Да, концовка действительно интригующая. Теперь все читатели будут мучиться в догадках, позвонит главная героиня герою или нет! – Василиса нервно рассмеялась и поймала на себе взгляд мамы, все это время внимательно наблюдающей за происходящими с дочерью метаморфозами.
Описав вкратце ситуацию, она стала ждать от мамы комментария.
– Хм, будь я на месте главной героини, то обязательно бы позвонила или хотя бы выслала смс, – с хитрой улыбкой ответила та.
Поразмыслив еще некоторое время, Василиса взяла телефон и на указанный в книге номер выслала сообщение: «Мне очень понравился твой рассказ :) Василиса».
Виктория Среда.ОДИН ДЕНЬНИНЫ ПЕТРОВНЫ
Каждый восход солнца для Нины Петровны был чем-то особенным. За долгие годы жизни она привыкла вставать ни свет ни заря. Эту привычку ей еще в детстве внушила мама: «Ниночка, вставать надо рано, солнышку улыбаться. И не забывай, когда вырастешь – замуж выйдешь, детей заведешь и обязательно троих! По дому убирайся, мужа слушай, ложись спать только тогда, когда он уснет, и вставай, пока он еще не проснулся. Негоже нам отдыхать, дом надо приводить в порядок да семью кормить!» Так Нина Петровна и прожила – муж, трое детей и ни минуты свободного времени. С первого взгляда – дом полная чаша, чего еще могла пожелать маленькая Ниночка?
Утро было суетным. Нина Петровна открыла окно, чтобы проветрить кухню от запахов приготовления еды. Они жили на первом этаже обычного панельного дома в старом районе небольшого города. Дворы уже затянуло пеленой тополиного пуха, он заполнял улицы тут и там, создавая ватные сгустки у бордюров и лавочек. Под окнами Нину Петровну уже ждали – несколько местных котов часто захаживали к ней, могли полакомиться свежими кусками со стола.
– Ну, здравствуйте! – протянула Нина Петровна, глядя на попрошаек. – Сегодня позже вас покормлю, дел много сегодня!
В ответ она услышала дружное мяуканье, которое сочла понимающим. Задернув занавески, она продолжила готовить.
«Главное, ничего не забыть. Так, обед Катюше положила, запись к врачу подтвердила, посылку для Кирилла с Мишей собрала. В химчистку сегодня к полудню, потом в магазин и на почту. Вечером нужно к Маргарите зайти, вроде приболела, – в голове Нины Петровны складывались обычные списки дел на день. – Так, перед выходом напишу записку Диме, предупрежу о визите к врачу. В свободный час надо заняться выпечкой кексов для выпускного, а на утренней встрече согласовать ленточки детям», – продолжала она перечислять, пока снимала с себя заляпанный соусом фартук.
Нина разбудила дочь и пошла подготавливать сумки к выходу. После она осмотрела себя в зеркало, поправила складки на юбке, накрасила губы помадой и надушилась любимыми духами. Только она хотела написать мужу напоминание, как ее прервали:
– Мам, подожди. Нам надо поговорить, – из комнаты вышла Катя. Она переминалась с ноги на ногу, словно хотела рассказать о плохих новостях.
– Дорогая, ты же знаешь, мы можем поговорить и по телефону, это ведь не срочно? – Нина Петровна улыбнулась, не глядя на дочь. Она хотела скорее уйти – ее уже ждали в школе.
– Это важно, мам. Мы это уже обсуждали, ты была против, но я хочу подать документы в Москву. Я хочу учиться с мальчиками и уеду сразу после экзаменов. – Катя выпалила все как на духу. Учиться в другом городе она мечтала с тех пор, как уехал ее брат Кирилл, а после отъезда Миши это стало для нее целью.
У Нины Петровны защемило в груди. Сыновей она уже «потеряла», дочь отдавать в город не хотела. Как же она одна здесь будет? Мысли о встрече школьного совета, химчистке, почте и враче выветрились, оставив звенящую пустоту внутри. Слезы подступали, и чтобы не выдать свое отчаяние, она молча кивнула дочери, убрала записку в карман, взяла сумки и вышла из квартиры.
– Ну ты как всегда, мам! Даже не хочешь меня понять! – кинутое вдогонку недовольство Кати лишь слегка коснулось спины Нины Петровны.
Она пробежала по немногочисленным ступенькам, прошла мимо ожидавших ее котов, а когда дошла до машины – небрежно бросила сумки в багажник, позабыв про закатки для сыновей. От потрясения очнулась, уже сидя за рулем. «Надо ехать к Томе», – подумала Нина Петровна и повернула ключ в зажигании. Тронувшись, она увидела дочь в зеркале заднего вида, перевела взгляд на дорогу и прибавила газу.
Спустя час Нина Петровна добралась до садового товарищества «Дружба». Ворота при въезде ей пришлось открывать самой: «Не могли, что ли, работника нанять? Уже девятый час! Они там все спят что ли?» – никак не унималась Нина Петровна. Дом Томы находился в конце улицы и совсем не изменился с последнего визита Нины: одноэтажный, зеленый, с круглым окошком под коньком, с цветущей придомовой лужайкой, только дуб перед калиткой стал повыше.
Тамара была давней подругой Нины. Познакомились они на детской площадке и сразу стали лучшими подружками. Семья Томы поселились напротив квартиры Нины. Еще с детства Тома хотела жить на природе, и часто в конце лета она, рыдая, рассказывала подруге о прекрасном времени на даче у бабушки. Мечты маленькой девочки Томы осуществились несколько лет назад, и она сменила душную небольшую квартиру в городишке на уютный домик недалеко от леса. Сразу после переезда они виделись часто, но встречи становились реже, Нина не позволяла себе так беспечно тратить время. Она всегда думала: «Прогуливаться без дел может только вдова, которая бросила своих детей на произвол судьбы», – этими мыслями с подругой делиться не хотела, не ее это дело.
Нина Петровна вышла из машины, по-свойски открыла калитку и начала тарабанить кулаками по входной двери дома. Стучала она до тех пор, пока ей не открыли. На пороге стояла заспанная Тома, в ночнушке и галошах.
– Нина? А ты чего здесь и так рано? – с искренним удивлением спросила Тома подругу. – Случилось чего? Не позвонила ведь даже.
– Томочка! Ты не поверишь! Она меня покинула! – выкрикнула Нина в сердцах и разразилась слезами.
– Господи Боже! Что-то с Катюшей? – с ужасом спросила Тома, схватившись за сердце.
Нина кивала, не переставая плакать. Тамара подхватила ее под руку и повела внутрь. Дом был небольшой: простенькая кухня, зал и спальня. Тома посадила подругу на диван и ушла заварить им чай. Когда она вернулась, Нина уже успокоилась.
– Что с Катей-то случилось? Только не говори, что что-то плохое! – все еще обеспокоенно говорила Тома.
– Все еще хуже! Она собралась уехать, Том, – поделилась с подругой заплаканная Нина, уткнувшись лицом в собственные ладони.
На лице Томы появилась улыбка облегчения.
– Вот же дура старая! Как же ты напугала меня! Радоваться надо, а она слезами заливается! Дочка жить едет, счастье искать свое, Нин. Ну ты, конечно, вообще, подруга.
– Ничего не дура! Ты же знаешь, как это «быть одной»! – настаивала Нина.
– Нин, ну чего ты боишься? Дети при деле, дома не сидят, муж – работает, рядом. Чего паникуешь с утра пораньше?
– Детей боюсь потерять, Том. Вон, сыновья совсем не звонят. Да и до них не всегда можно дозвониться.
– Это значит, что у них все хорошо, когда плохо – сами на связь выйдут. Может тебе обстановку сменить городскую? Так давай ко мне на лето переедешь? У Димы все так же, вахты?
– Ох, Дима!
Нина в панике начала искать телефон. На экране высветились пропущенные от мужа – она тут же перезвонила.
– Димочка, извини, с утра забегалась, не успела предупредить…
– Не надо, Нина. Я уже успел опозориться. Мне, как школьнику, названивает врач и спрашивает, приду ли я на прием, а я дома, на кухне, в трусах стою, кофе пью. Ты разве не могла записку оставить? – перебил ее низкий мужской голос.
– Я, я не знаю, что на меня нашло. Все разрешилось? – кротко поинтересовалась Нина.
– Разговор окончен. Вечно ты… – сказал Дима с раздражением и положил трубку.
С той стороны послышались короткие гудки. Нина Петровна убрала телефон в сумку и залилась новой порцией слез.
– Что случилось? – Тома подсела ближе к подруге и гладила ее по спине.
– Да ничего, Диму не предупредила о враче.
– Понятно, – немного помолчав, Тома продолжила: – Нин, может, все же поживешь у меня? Что думаешь? – она старалась разрядить обстановку.
– Ну что ты, я не могу. А Димке кто готовить будет, когда он приезжает? А если дети решат погостить?
– Нин, дети в столице будут отдыхать и радоваться. А Дима твой, тот еще! Давно надо было уйти от него, использует он тебя, как пить дать! – она махнула рукой и села напротив Нины.
– Что ты такое говоришь? – Нина выпучила глаза на подругу.
– Что слышала. Слов своих обратно не возьму. Ты же вообще другая стала после того, как мама твоя вас с ним познакомила. Мы же с тобой по молодости мечтали жить в деревне, кур завести и будущими семьями вместе собираться на праздники. А сейчас что? – Тома говорила это с сожалением, словно хотела донести до подруги нечто важное.
– Я приехала к тебе за советом, а не для того, чтобы слушать выволочки! – Нина раздраженно поставила чашку с чаем на стол. – И вообще, не ожидала от тебя, Том. Я думала, ты поймешь меня, поддержишь. Твои же все кто где, живешь одна, без мужчины. Теперь-то мне понятно, ты просто не создана для семьи! – последнюю фразу Нина выпалила не подумав и закрыла обеими ладонями рот.
– Ну, знаешь ли, я тебя всегда старалась поддержать делом и словом. Но раз у нас сегодня откровения, то знай, мне одной здесь лучше, чем тебе с семьей. Ты стала как твоя мать: навязываешься, заявляешься без приглашения, раздуваешь из мухи слона. Ты хоть спросила, как у меня тут дела? Еще и дальше собственного носа не видишь! Неужели мать тебе свою правду вбила в голову? – теперь все встало на места. Истина вышла наружу, и не было похоже, что Тамара испытывала хоть грамм сожаления. – А теперь тебе пора, Нина, – после она отвернулась от гостьи и указала рукой на выход.