Но нам нужно в больницу. Быстро. Именно туда скорая увезла Бейли, когда Джейми нашел ее без сознания на ковре в ее спальне. Я бросился наверх и увидел ее.
Видел все. Как она лежала там, бледная, ангельская, с мертвенным видом.
Посттравматический синдром пронесся сквозь меня, как товарный поезд. Я избегал видеть маму такой в гробу только для того, чтобы увидеть девушку, которую я люблю, выглядящей очень неживой.
“Тебе, блядь, нужно успокоиться!” Найт кричит с заднего сиденья моей мчащейся "теслы". Потому что это всегда помогает делу.
Игнорируя его, я поворачиваюсь к папе. - Ты можешь позвонить Мел и спросить, есть ли какие-нибудь новости?
Часть меня боится, что есть плохие новости, которыми они не хотят со мной делиться.
Я пытаюсь напомнить себе, что дело не во мне, а в моей жалкой заднице. Несправедливо, что мне приходится хоронить свою мать и любовь всей моей жизни с разницей в четыре года. И кажется в высшей степени несправедливым, что любовь всей моей жизни сама навлекла на себя это дерьмо.
Папа переводит телефон на громкую связь и бросает на меня взгляд. - Смотри на дорогу, Леви.
Я подрезаю машины на правой полосе, сигналю людям, проезжаю на красный свет.
Мэл берет трубку, затаив дыхание. “Дин”.
“Есть новости?” Его голос звучит извиняющимся тоном. “Прости за назойливость, но Лев...” Ему не нужно заканчивать предложение.
“Она в отделении интенсивной терапии. Они вводят ее в медикаментозную кому. Дин, я не могу… Я не знаю, смогу ли я это пережить. Дважды за два месяца. Я не настолько силен. Я не такой”.
“Мел...” Голос отца срывается.
На заднем плане я слышу, как Джейми кричит на кого-то: “Она моя дочь, и я хочу получить ответы на некоторые вопросы, черт возьми!”
Каким-то образом мы добираемся до парковки больницы. Я бреду по коридорам отделения интенсивной терапии.
Папа и Найт обнимают меня с обеих сторон. Они ожидают, что я упаду в обморок в любую минуту.
Когда я дохожу до конца коридора, где перед закрытой дверью стоит пара синих пластиковых стульев, я замечаю Джейми на полу, он закрывает лицо руками, его спина дрожит.
-Нет! Я отталкиваю папино и найтовское прикосновение плечом и бросаюсь к нему. Я падаю на пол, хватаю Джейми за плечи и рывком поднимаю его. Я отчаянно трясу его. “ Нет, Джейми. Скажи мне, что это неправда.
Он ничего не говорит.
Я читал этот сценарий раньше. Трагедии случаются. Каждый день. И автора моей жизни, маму уже убили. Какого хрена останавливаться на достигнутом, когда они могут бросить еще один бросок?
-Джейми, нет.
-Лев, ему нужно немного отдохнуть, - говорит папа.
“НЕТ, к черту это”.
-Отстань от него, Леви. Я чувствую руки Найта на своей спине. Я отбрасываю их.
Я схожу с ума. Брыкаюсь. Размахиваю руками. Кричу. Я чувствую руки. И ладони. И слезы градом льются на меня. Люди уносят меня от этой двери.
Но я не сдаюсь.
Я остаюсь.
ГЛАВА 35
Дикси
День окончания приема в Военно-воздушную академию
Лев уходит, оставляя за собой шлейф дорогого лосьона после бритья. Я слышу, как за ним хлопает дверь, и еще несколько секунд задерживаюсь на кухне.
Я знаю, что он просил меня не совать нос в его дела. На самом деле, несколько раз. Я слышал его громко и отчетливо. Но я не могу стоять здесь и смотреть, как этот яркий, красивый, подавленный ребенок совершает самую большую ошибку в своей жизни.
Поверьте мне — возможности, как правило, не стучат в вашу дверь дважды.
Я знаю, что Дин не хочет, чтобы Лев шел в армию, становился пилотом, рисковал своей жизнью.
Но это происходит из-за неспособности Дина двигаться дальше. Принимать риски, новые перспективы и перемены. Если Дин решит навсегда застрять на одном и том же месте, это его вина.
И на тебе, за то, что слоняешься без дела, ожидая объедков, которые оставила Рози.
Суть в том, что Лев ни в чем не виноват. Он заслуживает шанса на счастье. Жадно поглощая мир, впиваясь в него зубами, как в сочный фрукт, а не откусывая что-то, чего он никогда не хотел, чтобы поддержать жизненные силы другого человека.
Он много работал ради этого. Но он никогда не пойдет против воли своего отца.
Отодвинув колебания и неуверенность в себе на задний план, я быстро направляюсь к ноутбуку, стоящему на столе. Я сажусь на пустое место Льва и снова дважды щелкаю в браузере. Передо мной появляется веб-сайт Военно-воздушной академии.
Осталось всего несколько секунд до автоматического обновления браузера, и все, что Лев вложил в это, исчезнет. Сейчас или никогда. А "никогда" - это ужасно долгий срок.
Не твой цирк, не твои обезьяны, Дикси.
Оставь ребенка в покое, ему и так хватает забот.
Дин собирается убить тебя. Жестоко. Постепенно. И страстно.
Может быть, на этот раз я готова к материнству. Потому что вместо того, чтобы думать о мужчине, в которого я влюблена, я думаю о его сыне, которого мне невыносимо видеть грустным.
И о его покойной жене, которая привезла меня сюда, чтобы я заботился о ее семье. И это касается Льва.
Зажмурив глаза и отвернувшись от экрана, я нажимаю на кнопку "Применить".
Когда все это будет сделано, я даже не пожалею о том, что переступил эту красную, блестящую границу.
Напряжение спадает с моих плеч.
В комнате становится теплее, светлее. Наступает новый рассвет. По крайней мере, для одного участника Cole.
Когда Рози умерла, сердце Дина умерло вместе с ней.
Но Лев? Лев все еще может жить.
Настоящее
Я нахожу Льва на заднем дворе, он работает над одним из своих многочисленных радиоуправляемых самолетов. Он управляет им, делает впечатляющие петли, ныряет носом, а затем поднимает его в нескольких дюймах от земли.
У парня есть серьезные навыки, и я злюсь на Дина за то, что он не замечал их все эти годы.
Я до сих пор не разговаривал с Дином с тех пор, как он бросил меня. На самом деле мне нечего ему сказать. Я пришел сюда из-за Льва.
Открываю заднюю дверь во внутренний дворик Коулов, тихо закрываю ее за собой и жду, пока Лев не заметит моего присутствия.
Стоя ко мне спиной, он спрашивает: “Как ты попала сюда, Дикси?”
-Твой отец отдал мне ключ, когда мою квартиру перекрасили. Румянец заливает мои щеки. Я могла бы подождать с покраской. Но мне нужен был предлог, чтобы поселиться здесь, надеясь, что это сблизит меня с Дином. На самом деле, мы только еще больше отдалились друг от друга. Его сверхъестественная способность видеть меня насквозь, как будто я воздух, ранила меня неописуемо.
Я начинаю свыкаться с тем, что сказал мне Дин три года назад, когда я в первый раз по пьяни чуть не поцеловала его, всего через год после смерти Рози.
“Не трать свое дыхание и надежды на кого-то вроде меня, Дикси. Я никогда не буду твоим. Я могу быть твоим другом. Но никогда - твоим партнером.
Задерживаться здесь было ошибкой. Я думал, он передумает. Решил, что у нас все равно должны быть какие-то отношения из-за Найта.
Вернувшись в реальность, Лев с помощью пульта дистанционного управления запускает радиоуправляемый аппарат высоко в небо, затем заставляет его трижды описывать идеальные круги. Его глаза сфокусированы на нем, как лазер, а не на мне. “ Прикидывает. Папы здесь нет.
-Я здесь не из-за твоего отца.
Он ничего не говорит.
-Как себя чувствует Бейли?
Лев пожимает плечами. “Мертвый”.
“Лев”.
Он благополучно сажает маленький самолетик на ухоженную лужайку, кладет пульт и поворачивается, чтобы посмотреть на меня. “Она в медикаментозной коме. Они не уверены, когда ее вернут. И они не уверены, к чему она вернется. Например, они не знают, есть ли у нее какие-либо неврологические или интеллектуальные повреждения или что-то еще. О, и ее нога, по-видимому, навеки оттрахана или что-то в этом роде. Он делает паузу. “Хорошо, что она в коме, поскольку мне нечего ей сказать”.
Я никогда не видел, чтобы он так себя вел. Такой вялый и в то же время злой.
-Ты находишься в больнице двадцать часов в сутки, ” замечаю я. “Ты даже не ходишь в школу”.
“Я не хочу ее смерти, да, но…Я зол”.
“Почему?” Я спрашиваю.
“Потому что я все еще застрял где-то между "Я чертовски рад, что ты жив" и "между прочим, безумно люблю тебя" и "Я ненавижу тебя до глубины души за то, через что ты заставляешь всех проходить". Ты знаешь?”
Я знаю. Я знаю лучше, чем он может себе представить. Я плюхаюсь на край белых деревянных качелей ручной работы, которые оставила Рози. Ее любимое место для чтения.
Странно так хорошо разбираться в вещах женщины, которой больше нет с нами, но, как ни странно, я скучаю по ней каждый день. Я так благодарен, что она дала Найту жизнь, которую я не мог дать ему в то время. И все это благодаря ее собственной битве.
Именно она позвала меня в Тодос-Сантос. Это было так, как будто она расставляла точки над i в жизнях своих близких.
И что ты знаешь? Я влюбился во весь ее мир. Дин. Найт. И... да, Лев тоже.
Думаю, у Рози Леблан был талант делать так, чтобы мужчин в ее жизни было чрезвычайно легко любить.
Лев смотрит на меня, сидящую на месте его матери. На мгновение мне кажется, что он собирается рявкнуть на меня, чтобы я встал и ушел. Но он делает глубокий вдох и присоединяется ко мне. Мои плечи опускаются от облегчения.
“Как ты относишься к тому, что не успеваешь в Академию ВВС?” Я спрашиваю осторожно.
Он теребит нижнюю губу, хмуро глядя на траву. “ Это, блядь, не имеет значения, не так ли? У меня есть дела поважнее.
-Что, например?
-Бейли, - говорит он. “Я знаю, папа говорит, что он не против, если я поеду — от этого мне мало пользы теперь, когда я пропустил крайний срок, — но если она ... когда она проснется, я все равно должен буду заботиться о ней”.
-Ты не должен, - выпаливаю я.
Он откидывает голову назад. - Что ты сказал?
-Я сказал, что не стоит. Я пожимаю плечами. - Позаботься о ней.