[378]. Украинские портреты совершенно не похожи на условную живопись парсуны. С удивительной яркостью передают они черты и характер своих героев, позволяя нам через столетия воочию взглянуть на них, лучше понять и представить.
Иметь собственные портреты, изображение гетманов или родственников было модным на Украине. Портреты заказывали, собирали портреты предков. Это было традиционно как для Польши, так и для Великого княжества Литовского. Собрания фамильных портретов мы встречаем в Олесском замке магнатов Даниловичей, в замке князей Вишневецких и т.д. Мы знаем, что в доме Черниговского полковника Павло Полуботка висел на стене портрет отца, его самого и жены[379]. До наших дней дошли портреты многих старшин и некоторых жен (И. Выговского, обеих жен П. Полуботка, матери И. Мазепы и др.). У Мазепы в его дворцы имелись портреты даже иностранных императоров[380]. В доме Скоропадских висели портреты украинских гетманов[381].
Так как же они выглядели? Начнем с причесок. Традиционно считается, что казаки носили оселедец (чуб), когда голову брили, оставляя только прядь волос. Иногда оселедец был такой длины, что его наматывали за ухо (это было особенно модно у запорожцев). Такая прическа была характерна для многих кочевых народов. В украинских регионах она была известна со времен Святослава и, видимо, была связана с гигиеническими потребностями военной жизни. Встречалась на Украине и модная в Польше стрижка, когда шапку волос превращали в небольшой кружок на макушке – чуприну[382].
Усы были практически неотъемлемой частью казака или старшины. Их обычно носили более длинными, чем поляки, иногда усы свисали ниже подбородка. Встречались и бороды – не такие длинные, как на Руси, но короткие, ухоженные и аккуратно постриженные. Подобные бороды мы видим у П. Дорошенко. Одно время бороду носил И. Мазепа, пока не сбрил, желая угодить Петру[383]. Надо отметить, что бороды встречались и у поляков – например, у знаменитого полководца времен Б. Хмельницкого – Стефана Чарнецкого. Возможно, традиция бород была навеяна восточным влиянием. Но все же бороды были скорее исключением, чем правилом. А вот усы – другое дело.
Чтобы бриться и ухаживать за усами, в Украинском гетманстве имелись цирюльники, в том числе полковые, гетманские и т.д.[384] А среди предметов быта у И.Самойловича встречаем бритву, оправленную серебром[385].
Несмотря на военизированный образ жизни, постоянное участие в сражениях и походах, старшины нередко были людьми достаточно тучными, а подчас – носили весьма внушительные животики. Именно такими, благополучными и довольными жизнью предстают на своих портретах В. Кочубей, С. Забела и многие другие старшины. Разумеется, молодые, начинавшие карьеру казаки не могли позволить себе животик. Постоянные военные упражнения, верховая езда – делала казаков сильными и выносливыми. Впрочем, даже пожилые гетманы не позволяли себе роскошь езды в карете или коляске (разве что И. Самойлович). Мы постоянно встречаем скачущими верхом Б. Хмельницкого или И. Мазепу. Про последнего вообще писали: «Тело его сильней, чем тело немецкого рейтара и он прекрасный наездник»[386].
Если мужчины стриглись, брились и ухаживали за своими усами, то украинские девушки обычно носили распущенные длинные волосы. Так как по традиции замужняя женщина не имела права заплетать волосы, а лишь наматывать или закручивать, то соответственно появляются и прически. Главным головным убором жен казацкой старшины были кибалки – женский головной убор в виде высокой круглой шапки с косым срезом, с двумя длинными концами, которые спадали на спину. Кибалки изготовляли из прута или лозы. Днище ее часто украшалось золотым шитьем[387]. Поверх кибалки женщины надевали очипок (вид чепца), присобранный и завязанный сзади шнурком, он плотно прилегал к голове (разновидность русского кокошника). Часто очипок делали из полотна, шелка или парчи на твердом каркасе. Поверх очипка по праздникам надевали намитку – кусок полотна[388], которое к тому же украшали драгоценными камнями.
Уже с XVI в. на Украине становится популярен «кораблик». Он имел невысокую овальную тулью из шелка, бархата или парчи, и борта, низкие, плотно прилегавшие с боков, высоко поднимавшиеся заостренными лопастями, часто раздвоенные в виде рожков спереди и сзади. Бока делали из другого материала, из темного бархата или меха. К кораблику прикрепляли ленты, которые сзади свисали на спину. Зимой носили плоские круглые шапки с меховыми околышами[389].
Следует отметить, что среди украинских женщин было не принято «притирание лица», т.е. использование белил и румян[390]. Зато любили «заморские» предметы косметики: например, привозное греческое оливковое мыло[391]. Так у семьи Самойловича встречаем 80 «мыл турецких»[392].
Разнообразие и яркость одежд украинской элиты была обусловлена широким выбором тканей – от простых домотканых до дорогих привозных, причем как с Востока, так и с Запада.
Исторические документы доносят, нас все разнообразие употреблявшихся на Украине материй. Местным было беленое полотно из конопли и льна. Имелись также местные шерстяные узорчатые ткани. Импортными были цветные сукна, столь популярные у казаков (сукно тонкое черное, вишневое, испанское[393], полотно испанское, полотно московское[394]). У элиты излюбленными были привозные узорчатые шелковые ткани – парча, бархат с золотыми и серебряными нитями, рыхлый бархат, узор которого выделялся разницей в высоте ворса, а также штофные ткани с чередующимися блестящими и матовыми элементами узоров – объяр, золотая парча[395]. Такие ткани шли преимущественно на верхнюю мужскую и женскую одежду: жупаны, кунтуши, накидки. Из одноцветных гладких шелков встречались атлас и камка[396]. Описи сохранили перечисление всевозможных видов тканей: табен (розовый и гвоздиковый), полутабенк (желтый), атлас (черный), адамашка, лудан, злотоглав (кармазинный, зеленый с цветами, цеглястый в мелких клетках), едамашка, китайки (вишневая, белая), штамет, гарус.
Узоры на тканях соответствовали европейской барокко: стилизованные растения, разводы из листьев, стеблей, цветов и плодов[397].
Материи, как и многие другие товары, можно было приобрести на ярмарках, широко распространенных в Украинском гетманстве. Как писал П. Алеппский: «Мы остановились в своем прежнем помещении и любовались видом большой ярмарки, которая бывает здесь в праздник св. Иоанна Крестителя; на нее съезжается множество греческих купцов из Румеліи и Караманіи[398] с шелками, шалями, персидскими коврами, белыми аба (плащами) и пр. В стране казаков ярмарки бывают непрерывно от начала года до конца: в каждый праздник, во всякое время года, бывает ярмарка в том или другом из их городов, как это введено еще во времена владычества ляхов. Мы купили на ярмарке несколько лошадей»[399]. К тому же во всех крупных городах имелись базары[400]. Возникали майданы ярмарок, которые не помещались в границах городских стен. Их выносили на предместья, нередко занимая экспланады крепостей (экспланада – открытый незастроенный простор перед крепостью, предназначенный для обстрела нападающих с валов и бастионов крепости)[401]. Большую часть торговых зон центральных городских площадей занимали одноэтажные деревянные торговые ряды, рундуки[402].
Цены на ткани были высокие – от 40 копеек до 10 рублей за локоть[403]. Для богатой одежды требовалась соответствующая отделка и фурнитура. Одежда украшалась золотыми и серебряными кружевами, в дело шли серебряные пуговки, алый шелковый штоф, золотой и серебряный шнурок, венецианский бархат, шелковая тесьма[404]. Все расшивалось жемчугом – его продавали россыпью в больших количествах. На Правобережье имелось и собственное золототкацкое производство. А ручная вышивка была развита повсеместно в Украинском гетманстве.
Помните, как у Гоголя панночка в «Майской ночи» прельщала Левко: «Я тебя богато и роскошно награжу! У меня есть зарукавья, шитые шелком, кораллы, ожерелья. Я подарю тебе пояс, унизанный жемчугом…»[405].
Вышивали именно рукава и кушаки – золотом, серебром, шелком. Вышивали как представительницы знати, так и крестьянки, что работали в «панских покоях». «Моточки» золота и шелка для вышивания длинными вечерами брали с собой даже сосланные в Сибирь жены казацкой старшины (это еще раз подтверждает, что пани лично занимались подобным искусством)[406].
Значительным центром вышивки и шитья были монастырские мастерские, в которых изготавливались не только вещи, предназначенные для богослужения, но и исполнялись и светские заказы. Такие мастерские были в черниговском Пятницком, макошинском Покровском, глуховском Преображенском, гамалиевском Харламповском, шуморивском Покровском, камянском Успенском, ладинском Покровском, нежинском Введенском и козелецком Богословском. В женских монастырях, особенно в киевском Вознесенском, возглавляемом матерью Мазепы, игуменьей Марией Магдаленой, вышивки серебром, золотом и шелками достигли большого развития. Пани лично ездила в Воздвиженский женский монастырь под Новыми Млынями «для передачи золотошвейного опыта»