У истоков света
Сакральное
Самая сокровенная надежда еврея — жить в согласии с волей Господа. Ему необходимо не только состояние чистоты, но причастность к священному. Священное, «кедуша» — это главный атрибут Господа и всего с Ним связанного, Его культа: святилище кочевников, Храм, жертвы, приношения, священники, священные субботы и праздники, которым придан статус священных, которые защищены законом, — все то, что составляет своеобразие Иерусалима, города-святилища, и Израиля, его народа, благовествующего о Господе.
Подчеркнем, что о «Святой земле» говорят по ошибке языка. Слова «ерес хакодеш» означают землю святилища Господа: что-либо может быть освящено лишь присутствием Господа1: это объективное качество реальности, в которой проявивший неосторожность оказывается поверженным2. Отсюда запрет подходить к горящему кусту, к горе, к ковчегу или Храму, где явлен Бог, а также прикасаться к освященным предметам. Первосвященник носил на лбу золотую диадему, на которой были выгравированы слова: «освящено во имя Господа». Он был причастен сакральности святилища, как Моисей на Синае, как священники, осуществлявшие посвящение3. Всякая профанация священного влекла в древности за собой смерть, считавшуюся ниспосланной Господом Элохимом. Была ли она немедленной или нет, но покусившийся на священное расценивался как отступник и предатель и подлежал изгнанию4.
Концепция «священного» с трудом поддается осознанию современным человеком, поскольку он поистине «десакрализован>». Для древнего еврея «священное» — это реальность повседневности. Он пытается приумножить его в своей жизни, как приумножают доходы. Такова была верховная цель существования. Нелегко точно определить, что вкладывали древние в слово «сакральное>». Концепция сакрального существует во всех культурах, но везде она имеет свои особенности. Для еврея это естественный и близкий атрибут Бога. Он трепещет, молясь Господу в святилище, Храме, в лесу или пустыне, или слушая истории о демонах, ангелах, божьих людях. Это внутреннее смущение нельзя назвать страхом, это скорее смятенное предчувствие дыхания вселенной, того, что на небесах, где престол Господень, того, что в Шеоле — всего, что обладает тайной, которая нас окружает и наполняет, тайной жизни и смерти. Человек часто не может объяснить природу многочисленных табу, которые его окружают, но отдает себе отчет, что вне области сакрального он перестает быть сыном Израиля, царства Господа.
Места пребывания Господа
Бог — всеприсутствующая реальность, это не идея, в которую можно верить или не верить. Господь живет в своем народе, где у него есть дом — ковчег в эпоху кочевания, Храм со времен Давида и Соломона, заменивших временное обиталище великолепным дворцом. Бог живет в своем доме, где ему служат священники как возлюбленному царю: там он принимает своих сыновей и подданных и дает возможность воспринять свою волю.
В эпоху кочевания и после исхода из Египта евреи воздвигают шатер для Господа посреди своего лагеря5. Точные описания в Библии и то, что мы знаем о других святилищах этой эпохи, позволяют представить, как выглядел ковчег из дерева акации: покрытый чистым золотом с ручками для переноски, золотые фигурки грифонов, отлитые в один прием херувимы, покрытая золотом поверхность для священных хлебов, канделябр с шестью углублениями для свеч, алтари, десять тканых драпировок, кровля из кожи дюгоня, покров, сияющий лазурью, пурпуром и алым кармином, где трепетно сохранялись письмена. Вход в шатер закрывал занавес.
Святилище было разделено на две части: наиболее важная, с Ковчегом Завета, называлась Святое Святых. Это место обитания Господа. Каждую неделю священники съедали хлеба предложения, клавшиеся перед ковчегом6. От сжигаемых благовоний разносилось благоухание.
Для всего Израиля ковчег был местом конкретного присутствия Господа: никто не мог к нему подходить, не очистившись и не имея законных оснований. Евреи могли входить лишь во внешний двор святилища, священники имели доступ в святыню святынь один раз в год, в день искупления, «йом киппур». Отметим, что ковчег был даром народа Господу: он был изготовлен из благородных материалов, в Святом Святых все было из золота, а там, куда давался доступ народу, — из бронзы.
Святилище было центром национальной жизни.
Это место присутствия Господа Элохима и центр неба и земли для евреев. Лучшее место для молитвы — так считают Иоиль и Мелхола — это Иерусалимский храм7.
Кроме расположенного в столице самого знаменитого святилища в Израиле были и другие. До того как Соломон воздвиг Иерусалимский храм, средоточие культа находилось в Силоаме8 — это была скиния собрания, которая осталась там и после завоевания земли Ханаана9. Затем храм Силоама превратился в каменное сооружение, хранивший Ковчег Завета — самый значимый предмет культа, который закреплял единство двенадцати колен. Этот храм был разрушен, вероятно, в IX веке, в конце периода Судей, и его руины до сих пор не исследованы археологами.
Упоминаются в свидетельствах того времени и храмы Вефиля и Дана. Первый связан с Иаковом, второй относится ко времени, когда в стране обосновалось племя Дана10. Иеровоам воздвиг там двух золотых тельцов11. Храм Дана был разрушен, когда племя Неффалима было изгнано Феглаффелласаром в 732 году12, а вефильский — предположительно десятью годами позднее.
Отметим также существование храмов в окрестностях Иерихона: в Галгале, где судил Самуил, и Массифе13 — где был коронован первый царь Израиля Саул. Библия упоминает также храмы в Новее, Хевроне, Вифлееме, Офре, Шве Сауловой, что на горе Ефраимской14. Однако до сих пор нет ни одного археологического свидетельства существования этих построек. Напротив, храм Арада, о котором Библия ничего не говорит, был раскопан в 1962–1967 годах И. Ахарони. Это просторное здание использовалось в X и начале IX века до Р.Х., на протяжении всего царского периода. Там служили левиты — их имена начертаны на табличках, найденных на площади. Арад имел тесные контакты с Иерусалимом и был официальным культовым центром на южной границе иудейского царства. Здесь нам открывается одна из загадок Иерусалимского храма.
Иерусалимский храм
Много раз Иоиль и Мелхола поднимались к горе Мориа, где был построен Храм. Там, между нею и холмом Офел, на севере города, Соломон построил царскую цитадель. Этот огромный архитектурный комплекс включал внутренний двор с монументальным портиком и два больших строения — в одном располагался тронный зал, в другом, «ливанском доме», — арсенал. На юге по отношению к дворцам возвышался Храм Яхве. Пилигримы в восхищении поднимали головы, чтобы разглядеть возвышающиеся на холме сооружения с величественными колоннадами. Евреи не сомневались: царь со священниками и левитами находится в непосредственной близости от Господа.
Храм состоял из трех частей: притвор, «улам», средняя часть, «хейкал>», и целла, «давир>». Общая длина здания составляла около 44 метров при ширине 22 метра. С трех сторон, с севера, востока и юга, храм огибала пристройка в три этажа высотой 10 метров, имевшая 90 окон.
Иоиль и Мелхола слышали о дворцах в Луксоре размером 2б0х 55 метров, или Карнаке, где был огромный зал с колоннадой размером 103 х 52 метра, о храме в Уре Халдейском, посвященном лунному богу Сину, размером 350 х 248 х 400 х 197 метров и фланкированном высокой прямоугольной башней со стороной 65 х43 метра. Как бы то ни было, Храм Яхве был для них самым красивым в мире. Святилище отличалось небывалым великолепием, а литургии отличались исключительной пышностью. Стены, потолок и пол были отделаны кедровым деревом, инкрустированным золотом. В Святом Святых находился Ковчег Завета, над которым возвышались два позолоченных херувима, вырезанных из масличного дерева, 5,50 метра высотой, с размахом крыльев 2,75 метра. Их лица были обращены к Святому Святых, одно крыло каждого из них сходилось в середине с крылом другого, вторым крылом каждый из херувимов касался стены. Там располагались также столы для хлебов предложения, золотой алтарь для
курений и десять золотых канделябров. В атриуме возвышался бронзовый алтарь для жертвоприношений, большая бронзовая чаша, которая покоилась на двенадцати бронзовых быках. Крупные морские раковины служили «умывальницами»15.
Иоиль знает, что в этой стройке Соломону помогал Хирам, царь Тира. Медь и бронза для постройки добывались в рудниках на берегах Красного моря. 30 тысяч рабочих и 150 тысяч рабов, которыми руководили 3300 прорабов, трудились семь лет над возведением всего комплекса, включая окружавшие его укрепления.
Здания, ворота с двумя высокими колоннами из бронзы, Иакин и Вооз, издалека потрясали впечатление тянувшихся с псалмами на устах в Иерусалим пилигримов. Не менее самого храмового комплекса отличались великолепием литургии. Левиты пели священные поэмы, аккомпанируя себе на лирах, арфах, цимбалах. Иоиль приходил сюда, чтобы принести десятину и дары Яхве, получить отпущение грехов, облегчение от болезней. Выполнив долг перед Господом, он ощущал вдохновение и освобождение.
Люди шли не только из Иерусалима и Иудеи, но и из Самарии, Галилеи и даже из еще более отдаленных мест: и не только евреи — люди всех национальностей пускались в путь, чтобы полюбоваться на одно из чудес света, святилище Авраама, Исаака и Иакова.
Пилигримы пели, аккомпанируя себе на музыкальных инструментах: они несли первый урожай с полей и вели первенцев своих стад, чтобы принести жертвы на алтарь святилища. Так Иерусалим наполнялся праздничной толпой, состоявшей из мужчин, женщин, детей, одетых в праздничные туники и набедренные повязки. В толпе толклись овцы и козы, телки и быки. Гулянье в праздничные дни продолжалось до глубокой ночи, и с зари песни раздавались вновь.
Священники и левиты
Священники и левиты играли решающую роль в повседневной жизни народа Израиля. Священник, «коген», осуществлял литургию. Он должен был при
надлежать к племени Левия и быть призванным. Он одевался в специальные одежды для исполнения своих предписанных законом функций. Другие левиты, не все из которых были священниками, также имели много обязанностей в храме16. В древние времена любой человек мог выполнять функции священника в святилище17. Затем эта привилегия становится наследственной в племени Левия, и этот порядок ревниво соблюдается веками.
Существовала строгая иерархия священников. Первосвященник имел особенные права и обязанности в организации литургии. Он принимает помазание, облачается в церемониальные одежды из пурпура и золота, надевает тиару, диадему. Его вступление в сан отмечалось многими общими с царем знаками приобретения власти18.
Ранг в иерархии определялся по рождению. Простые священники были заняты жертвоприношениями и приемом даров у внешнего алтаря во дворе святилища. Они закалывают жертвенных животных, сжигают благовония и благословляют народ во имя Господа. Благословение заключается в требовании предстать перед Господом в таком душевном состоянии, которое позволит человеку и народу принять благость Божию. На литургии священники благословляли у алтаря, подняв руки над головами толпы:
Да благословит тебя Господь и сохранит тебя!
Да призрит на тебя Господь светлым лицем Своим и
помилует тебя!
Да обратит Господь лице Свое на тебя и даст тебе мир!19
Как Мелхиседек, благословляющий Авраама, священники помогают народу обрести состояние открытости перед Богом и душевной чистоты, необходимое для принятия даров небесных20.
Простые священники играют на «шофаре», роге барана, различных рожках — во время праздников их звук сопровождает жертвоприношения у алтаря.
Еще более важная задача состояла в обеспечении перевозки Ковчега Завета, реального места присутствия Господа. В эпоху кочевания его было необходимо
переносить от одной стоянки до другой. В военные времена необходимо было обеспечить присутствие ковчега на поле сражения, чтобы Господь Саваоф мог участвовать в битве своего народа21. После установления Ковчега Завета в Храме, построенном Соломоном, забота о нем свелась к молитвам и искупительным жертвоприношениям.
Раньше израильские священники, как теперь христианские, окуривали алтарь благовониями, поддерживали огонь в лампах святилища, следили за хлебами предложения на золотом столе и за возлияниями22. Первосвященник носил пектораль, количество камней на ней соответствовало двенадцати племенам Израиля. Когда он входил к народу или выходил после литургии из храма, у края его одежды позванивали золотые колокольчики23.
Священник, следя за удовлетворением потребностей пребывающего в храме Бога, находился на службе у людей своего народа. Он спрашивал от их имени урим и тумим24. Он следил за чистотой нравов и соблюдением законов25. Вспомним, что древние считали болезни и эпидемии результатом внутренней нечистоты, ошибок, слабости, греха. Выздоровление могло наступить лишь после искоренения причины зла из души человека. Они обеспечивали внутреннее очищение своих сограждан, посредством жертвоприношений старались изгнать дурное из их душ26.
Самые торжественные церемонии осуществлялись в День Искупления, «Йом Киппур»27. По этому случаю первосвященник изгонял в пустыню козла отпущения[53]. Необходимо было не только прогнать грех, но и вооружить человека против его возвращения: так, Аарон окуривает благовониями поле, чтобы помешать возвращению эпидемии28.
Священники и левиты имели также юридические функции и призваны были осуществлять воспита
ние народа, наряду со старейшинами клана или города29. Они были хранителями священных книг, передававших религиозную и моральную культуру из поколения в поколение30, должны были читать Тору народу, собиравшемуся перед святилищем31. Евреи знают, что святость священников и левитов определяется их качеством служителей Господа Элохима, которое они получают по наследству. Отсюда уважение, которое питает к ним народ: телохранители Саула отказываются поднять руку на священников, несмотря на приказ царя32. Святость священников — это живое отражение присутствия Бога.
Как уже было сказано, служители Бога имели специальные одежды. Они состояли из восьми предметов: четыре из тонкого льна: стихарь, «кетонет», с длинными рукавами, который опускался, по всей видимости, до щиколоток; пояс, «авнет», из льна или шерсти; тиара, «миснефет», первосвященника и шапочка обычного священника и, наконец, штаны. Четыре других носил только первосвященник: ефод, который мог соперничать великолепием с царским одеянием, пектораль, «хошен», украшенная двумя драгоценными камнями, накидка ефода; золотые колокольчики позванивали у края одежды, вышитой шерстяной и льняной нитью пурпурного цвета; золотая диадема, на которой были вырезаны слова: «Освящено во имя Господа». Отметим отсутствие обуви: священники исполняли свои обязанности в святилище босиком. Так одетый священник блистал царственным величием перед толпой, которая видела в нем отблеск могущества царя и Господа Элохима33.
Значение, придававшееся службе в храме, требовало от священника соответствующей моральной и физической чистоты. Он должен был мыть руки и ноги в специальном месте во дворе храма и воздерживаться во время службы и в период зарока от алкоголя. Священник не может контактировать с трупом, если только это не близкий родственник, не должен был соблюдать обычай траура, в котором сильны следы язычества34.
С особенной строгостью чистота должна была соблюдаться на протяжении шести дней, которые предшествовали его посвящению. Он готовился к этому моменту в стенах святилища, откуда не имел права выходить, чтобы не быть оскверненным35. Священник не должен был носить длинные волосы36. Он не мог жениться на блуднице или разведенной женщине. Первосвященник женился только на девственной израильтянке. Проституция, в принципе, запрещалась законом. Дочь священника, ставшая проституткой, подлежала смерти37. Существование служителей поддерживалось доходами святилища38.
Священники принадлежали к племени левитов. Во времена судей и в начале царской эпохи племя левитов поставляло народу исключительно священников: те, кто не хотел ими становиться, должны были бродить по стране в поисках заработка, поскольку колено Левия не имело даже своей земли39. В случае необходимости они прибегали к помощи других племен, как тот левит, чья жена была изнасилована и убита: он посылает кусок трупа жертвы двенадцати племенам, пребывающим на земле, чтобы они покарали виновных40.
В каждом святилище существовало строгое распределение обязанностей между священниками, обеспечивавшими собственно литургию, и левитами, которые выполняли дополнительные работы. Немаловажную работу выполняли «нетиним», которые отвечали за пение, литургическую музыку, сохранение и изготовление музыкальных инструментов.
Святилище Иерусалима притягивало огромное количество народа и было баснословно богато. Левиты должны были это богатство охранять в роли привратных стражей. Они предупреждали кражи и профанацию41, а также несли ответственность за строительство и восстановление зданий42. Их доход составляла десятина. Требование закона, однако, не всегда соблюдалось: часто левиты так или иначе оказывались владельцами полей, от которых они получали доход43.
Алтарь
Алтарь служит для принесения в жертву животных. По его стенам стекает искупительная кровь44. Все древние народы создавали алтари для жертвоприношений своим божествам. В Израиле необходимо различать народные алтари и «бамот» — святилища идолопоклонников, которые постоянно проклинались пророками. На месте народных алтарей вырастали порой мелкие святилища, которые во множестве упоминает Библия45. Авраам воздвигает такой алтарь в Алон-Море, близ Сихема в долине Мориа46. Эти алтари располагались, как правило, на возвышенности, что придавало им дополнительное величие. После постройки Иерусалимского храма эти места, священные деревья, стелы были приговорены защитниками единого культа, но их так и не удалось окончательно уничтожить.
Обычно израильтяне делали алтари из земли, камня или бронзы. В Иерусалимском храме был золотой алтарь для воскурения благовоний47. Самыми распространенными, конечно, были алтари из земли, но от них практически ничего не осталось — археологические свидетельства редки. Напротив, мы располагаем многочисленными примерами алтарей из камня различных форм: это круглые или квадратные камни, плоские, по углам могут располагаться рога, которые служили их сакральному назначению. Иногда они делались из нескольких камней или монолита, как алтарь, открытый в Асоре, который весит 5 тонн. Это «галгалы»*, которые Иаков воздвиг в Галааде48. Алтарь Иерусалимского святилища представлял собой квадрат из бронзы в 20 локтей и 10 локтей высотой, как сообщается в Паралипоменоне. Священники и животные поднимались туда по наклонной поверхности. Отсюда происходит еврейское слово,
'Галгал — место первой стоянки израильтян после их перехода Иордана. Здесь они установили двенадцать камней, взятых из реки, здесь были обрезаны и праздновали первую Пасху в Земле обетованной, здесь было снято с них «посрамление Египетское». Расположен Галгал между Иорданом и Иерихоном.
обозначающее жертвоприношение, «ола», подъем: животное поднималось на алтарь, и дым от его мяса возносился к небесам.
Алтарь считался священным местом, поскольку в момент жертвы совершалось таинство искупления.
Жертвы
Жертва, которую Иоиль приносит на алтарь святилища, — это пища, предложенная божеству, дар, «минха». Если принесенная в жертву пища съедается участниками церемонии, она называется «зебах», жертва. Процедура напоминает греческую: лишь небольшая часть животного приносилась в дар, остальное съедалось, причем считалось, что съеденное жертвенное мясо придает силы человеку. Евреи вспоминают времена, когда патриархи и судьи укреплялись таким образом в процессе священных празднеств. Несмотря на централизацию культа, животных часто приносили в жертву вдали от Иерусалима, хотя полагалось отправляться в паломничество к центральному святилищу. Ритуальное убийство животного всегда сопровождалось молитвой.
Кровь и жир любого жертвоприношения предназначались божеству. Библейское законодательство воспрещает приносить жертвы идолам или умершим родственникам, как это было распространено в других странах49.
Еврей живет в обществе, где жертва является способом приобщиться божественным силам. Иоиль воспринимает мир как дар Господень, и он должен ответить Ему соответственно. Восточный обычай предполагает, что любое человеческое общение сопровождается подарками: этот обычай соблюдается царями50. Дар — это знак уважения и подчинения. Если еврей хочет прибегнуть к помощи божьего человека, пророка, он должен озаботиться принесением дара. То же требуется для обращения к Богу. «Минха», специально предназначенная для подношения, делается из зерна, чаще всего из пшеницы; мука заме
шивается и выпекается в бесформенных лепешках, тесто не должно подниматься51.
К пшенице неизменно присоединяют масло; хлеб всегда соленый; он съедается весь или частично на алтаре. В последнем случае остатки доедают священники во дворе святилища. Приношение зерна заменяло для бедных принесение в жертву животных.
«Корбан», подарок, — самая популярная в Израиле жертва: ее делили на части между приносящими и священниками. Подчеркнем, что все участники ритуала должны были находиться в состоянии чистоты, поскольку речь шла о разделении пищи с Господом.
Современному человеку трудно понять, почему культ жертвоприношения занимал такое важное место в религиозных представлениях древности. Попробуем представить себе, что думает Иоиль, отправляясь в Иерусалимский храм, чтобы принести в жертву быка, барана, козленка, голубя или горлицу. Отметим, что речь идет всегда о домашних животных. Иоиль двигается к святилищу с псалмами на устах. Твердой рукой он ведет за собой быка, специально выращенного для этой задачи. Бык, замечательно чистый, украшенный гирляндами, подходит к огромному алтарю из бронзы во дворе святилища. Человек кладет руку на голову животного, которому будет перерезана глотка: смысл этого акта в обмене между животным и человеком силами добра и зла, которые освобождаются вместе с кровью жертвы. Священник готовит костер, на котором будет сожжена жертва после того, как подвергнется ряду ритуальных процедур: священник и приносящий подношение должны поворачивать жарящееся мясо. Приносящий жертву пускает искупительную кровь, которой обагряются стены алтаря, в результате чего происходят прощение ошибок и отпущение грехов Господом.
Жертвы были приняты во многих обстоятельствах, например, после освобождения женщины от бремени: спустя 40 дней после рождения сына приносили в жертву быка, а 60 дней спустя после рождения дочери — голубя или горлицу. Если женщина бы
ла бедна, она могла вместо быка пожертвовать по паре голубей и горлиц. Жертвы приносились также при событиях государственной важности: например, при принятии священником сана и освящении церемониальных одежд52.
Нам кажутся сейчас варварскими жертвоприношения животных, но вспомним, что в древности часто приносили и человеческие жертвы. Меша, царь Моава, жертвует богам своего старшего сына53. Иеффай приносит в жертву свою дочь54.
Культ Молоха процветал в Иудее. Поклонение ему требовало принесения в жертву сыновей и дочерей55. Пророки страстно восставали против подобных обычаев. Но в Библии можно проследить и другие случай человеческих жертв: например, Авраам в угоду требованию Господа готов погубить своего единственного сына Исаака56. Тогда считалось, что подобные действия — акт проявления высшей любви к Богу, подобно тому, как теперь считается проявлением патриотизма принести воинов в жертву на алтаре войны. Выкуп новорожденных можно объяснить обычаем древних времен, когда их жертвовали божеству. Повешение семи сыновей и дочерей Саула если и нельзя в полном смысле счесть жертвой, то можно расценить как политический акт, который очень напоминает ритуальный — жертвоприношение во имя отмщения и заключения союза57.
Литургии Израиля
Обожать Господа на иврите означает ему служить. Это значит быть Его рабом, падать перед Ним ниц. Израильские праздники — это «встречи» с Господом. Святилища воздвигаются там, где издавна совершались ритуальные жертвоприношения, сопровождаемые процедурами очищения, возлияния, подношения масла, благословения. В эпоху Моисея ритуал исповеди сопровождается жертвой и вкушением святой пищи. Теофаниям предшествует ритуал причастия58. Старинные патриархальные обычаи служат
новым законам. В то время как Моисей общается с Богом, толпы народа ожидают у входа в шатер и люди, молясь, падают на колени.
С момента завоевания все более значимыми становятся тенденции синкретизма. Хананейские святилища служат культу евреев. Каждый город, каждая деревня надеются обрести свое собственное культовое место. Языческие обряды смешиваются с монотеистическими обычаями в литургиях под пристальным вниманием пророков-провидцев.
С приходом монархии приходит конец эпохи кочевания, становятся постоянными и места литургии. Ежегодно празднуют пять больших праздников. Псалмы становятся все более популярными молитвами. Жертвы, приношения даров, вокальная и инструментальная музыка, ритуальные танцы притягивают большие толпы народа в Иерусалим, источник Торы и Слова Господа. Пророки провозглашают волю Господа, проклинают правонарушения, осуждают священную проституцию, недостаточную чистоту душ, требуют подлинного покаяния при жертвоприношениях. Они предпочитают справедливость и милосердие внешним проявлениям веры, таким, как соблюдение субботы, паломничества. Если сердце нечисто, напрасно падать перед Господом на колени. Они проклинают не только идолопоклонство — но лживое обожание Господа Элохима.
Ангелы
Слово «малак» происходит от корня «лак», который означает «посылать», «служить» на угаритском языке, арабском, эфиопском, как и на еврейском. «Ангел» — посланник, посланный человеком, царь или Бог. В этом последнем случае ангелы являются человеку, чтобы выразить волю Господа. Ангел мешает Моисею принести в жертву Исаака, является Илии на Валааме и т. д. Давид получает тревожное послание. Ангел обращается к народу в Бохиме59. Посланник говорит, слышит, двигается — его собеседники и не
догадываются часто, что он ангел60. Три ангела, явившиеся Аврааму и сообщившие о рождении Исаака, предстали перед ним в человеческом облике: по тексту читатель понимает, что это ангелы, возможно даже, что один из них — Бог61. Два странника, пришедшие в Содом, иногда кажутся людьми, иногда — ангелами62. В человеке, который с ним борется, Иаков ощущает присутствие Господа: это посланник Божий63.
Бог, ангел и человек могут в Библии сосуществовать в одной личности. Пророки всегда подчеркивают, что они вещают во имя Господа, а не ангелов, которые действуют по Божьему предначертанию64. Текст часто обнаруживает двойственность: ангел говорит во имя Элохима, Элохим присутствует в человеке и словах ангела, который приобретает человеческое обличье. Ангел — это и Бог, и человек, но вполне ни тот ни другой. Царь Давид имеет репутацию мудрого, «как ангел Элохима», то же можно сказать и о великом священнике65. Ангел является, чтобы спасать и строить, при потере и разрушении. Он освобождает израильтян из египетского рабства и ведет их через пустыню, подобно Богу. Но благословляющая рука может также и ранить: ангел карает ассирийцев, как и сам Израиль. В данном случае — это ангел-разрушитель, который появляется также под именем Сатаны, противника, в книге Иова.
На небесах много ангелов, они составляют двор царя царей, гвардию неба66. Они могут снизойти на землю, чтобы исполнить волю Господа. Лестница, которую видит Иаков, служит ангелам для того, чтобы спускаться с небес и восходить обратно к трону Элохима, окруженному серафимами и херувимами, крылатыми грифонами с телом животного и человеческим лицом.
Херувимы впряжены в колесницу славы Господней67. Исайя видит серафимов — не херувимов, — созерцая славу Господа: один из них подносит горящие угли к его губам, и он очищается68. Захария видит ангелов, которые действуют или говорят в нем. По возвращении из вавилонского пленения, в эпоху второго храма, ангелы начинают занимать все более важное место в религиозной жизни евреев. Об этом свидетельствует Книга Даниила: ангелы переполняют вселенную, проявляя в ней волю Господа Элохима. Они составляют своеобразную иерархию.
После разрушения первого Храма, вавилонского пленения, оккупации Израиля персами, за которыми последовали нашествия греков и римлян, сознание близости к Господу все больше связывается с присутствием ангелов — его благословенных посредников69.
В Книге Даниила ангел спасает от пламени троих молодых людей. Он чудесным образом выбирается из рва со львом. Ангелы открываются ему под именами Михаила и Гавриила в облике людей; другой ангел в пугающем обличье предсказывает ему будущее и сообщает, что он вместе с греками должен будет бороться против главы персидского царства. Два ангела являются, чтобы открыть Даниилу смысл видений, которые он должен разгадать70. Это посредничество, все более значимое с течением времени, свидетельствует об отдалении человека от Бога во вселенной израильтян — после побед ассирийцев, вавилонян, персов, греков и, наконец, римлян евреи обращаются к ангелам, чтобы найти утешение и обрести надежду.
Сатана и демоны
Человек Библии живет в мире, где властвуют силы добра и зла. Свет — область пребывания Бога и ангелов. Сумрак укрывает Сатану и его демонов.
Сатана противостоит Господу и не упускает момента оспорить его решения и воспротивиться их осуществлению. Однако мы не найдем в Библии развитой демонологии, характерной для Месопотамии или Персии. По-видимому, авторы Библии избегают популяризовывать верование в Сатану, характерное для языческого сознания.
Сатана появляется в Библии очень редко и на короткое время. Мы видим его в первых двух главах
Иова, где он описан среди сынов Элохима, как один из его посланников на земле для воздействия на людей, осуществляя Его волю. Сатана — вдохновитель испытания, которое Бог налагает на Иова.
Само слово «сатана» появляется в Библии в разных смыслах. В истории Валаама оно используется в большей степени для обозначения врага, чем средоточия зла71. В Третьей Книге Царств имя Сатаны повторяется четыре раза72, но каждый раз слово указывает на врага, обладающего вполне человеческой природой.
Последние книги Библии уделяют князю тьмы больше внимания. Захария73 придает ему, как и Иов, роль обвинителя первосвященника Иисуса Навина, а в Паралипоменоне74 он выполняет другую роль: толкает людей на преступление, здесь тенденция присвоить Сатане ошибки Давида75. Он выступает в функции соблазнителя в персидскую эпоху и затем в эллинистическую и римскую, когда демонология набирает силу, известную нам по Новому Завету, апокрифам и другой литературе того времени, а позднее в талмудических и раввинских трудах.
Еврейская Библия говорит о нем аллюзиями и, как мы видели, довольно редко. Зло находится под контролем Бога. Яхве позволяет Сатане испытать Иова, но не предать его смерти. Упоминания демонов, сопутствующих Сатане, также редки76. Но не стоит из этого делать ошибочное заключение: человек Библии размышляет о проблеме зла. Достаточно обратиться к Псалмам, чтобы в этом убедиться. Упоминание там князя тьмы самое частое — не менее 112 раз в форме имени и различных эпитетов и определений. Он — Адам сил зла, лжец, безумец, сильный, суровый, беззаконный, кровавый, клеветник, он порождает дрожь, посылает пламя, подстерегает душу, богохульствует, это палач, истребитель живого, мятежник. У него злой взгляд, он ведет на преступление и войну, он враг справедливости, угнетатель, обвинитель, враг мира.
Понятно отсюда, насколько важное место демонология займет в двух религиях, взявших источник в Библии: иудаизме и христианстве.
Имена Бога
Бога воспринимают под определенным именем. Еврей каждый день слышит имена богов других наций: их пантеон наполнен идолами, как звездное небо — звездами. Главные боги хананеев — Астарта и ее муж Эль, дальние предки Элохима евреев. Вместе со своим сыном Ваалом они являются богами небес и жизни, как Гад и бог удачи и плодородия Дагон. У хананеев, как и у арамеев, ассирийцев, вавилонян, были сотни других божеств, которым они поклонялись чуть ли не у каждого дерева, куста, источника: Эль, Ашима, Ваал, Ванан, Ашур, Иштар, Вел, Мардук конфликтовали с богами Египта Амоном, Акером, Ра. Имена богов более далеких народов, хеттов, арабов, персов, не говоря о греках и римлянах, звучат для евреев своеобразным проклятием, поскольку они преданы своему единственному Богу.
Его имя Господь Элохим. Еврей видит в нем источник жизни: он — Бог «биологический». Слово «Элохим» в первую очередь связано с идеей жизненной силы: корень этого слова имеет значение могущества, верховной воли и даже может обозначать языческих божеств. Существительное может быть на иврите во множественном числе и используется для обозначения идолов, но евреи предпочитают единственное, поскольку их Бог един. Он может также обозначаться как Элоха, присутствующий в каждое мгновение жизни. Еще более точное имя — Яхве — повторяется 6823 раза в Библии. Вне Библии имя Яхве встречается в надписях, найденных в Лакише и на камне Меша, царя Моава. Эль — также одно из божеств языческого пантеона, но Яхве — исключительно имя Бога Израиля, того, который явился Моисею.
В Библии сказано, что Яхве — тот, кто был, есть и будет, абсолют. В царскую эпоху имя писалось именно так. Позднее возникла другая форма «Эхие», «я буду», что явилось своего рода мантрой, открывшейся Моисею. Фраза «Эхие ашер эхие» — «Я Сущий» — отражает мысль о трансцендентности Бога, его положении вне пространства и времени и сохранении им
неизменной своей сущности. Евреи используют также уменьшительно от Яхве — «Ях». В этой форме имя Бога входит в огромное число имен и слов.
Слово «Адонаи» — множественное число от «Адон» — предположительно происходит из выражения «Адонаи Элохим»77. В разговорном языке слово «Адонаи», редко используемое в Библии, в конечном счете было заменено именем YHWH, Яхве, а также Элион, верховный, или Эль Шаддаи, Бог всяческого плодородия.
Слово «Саваоф» — означает, с одной стороны, Бога небесного воинства, с другой — Бога многообразия всего земного и ангельского. Бог един, но его обозначения в устах евреев многообразны: он святой Израиля, твердыня, ведущий Иакова, страх Исаака. Во всех случаях Он — Тот, с кем человек может постоянно общаться, кого может спросить, с кем поговорить, который отвечает78.
Эта многочисленные имена обозначают в сознании человека Библии одну и ту же реальность. Но это не значит, что они абсолютно равнозначны. В некоторых текстах Пятикнижия по преимуществу употребляется слово «Элохим», в некоторых — «Яхве»: отсюда гипотеза о разном авторстве соответствующих фрагментов. Эти теории, которые занимали критику XIX — начала XX века, были поставлены под сомнение археологическими исследованиями, которые показали, что сосуществование различных наименований одного божества вообще характерно для литературы народов Древнего Востока и отвечает другим критериям. Называя Бога так или иначе, евреи вкладывают в текст определенный оттенок смысла: так, в рассказе о принесении в жертву Исаака используется имя Элохим, чтобы указать на суровость Бога. Яхве — имя, связанное с представлением о благости, великодушии.
Небесная обитель
Вглядываясь в небо своей страны, блещущее средиземноморской лазурью, вдыхая сухой воздух пустыни, любуясь красками заката от красного плавно
сменяющимися на интенсивно фиолетовый оттенок сквозь полосы бледно-голубого, почти белого, созерцая радугу, Иоиль думает о славе Господа и творении Его79.
Евреи — не народ, создавший богов, это народ, Богом созданный, избранный. Его вождям — Аврааму, Исааку, Иакову, Моисею и Давиду — Он открыл свой великий замысел.
Многие народы древности считали себя избранными своими богами для исключительной судьбы, но, подчиняя с невероятным упорством свою судьбу Его закону, лишь евреям удалось сделать своего Бога средоточием национальной и религиозной жизни.
Яхве — таково имя Бога евреев. Этот народ, трепетно фиксировавший каждую букву в своих текстах, стараясь ничего не потерять в потоке времени, на протяжении четырех тысячелетий, допустил парадоксальную ситуацию: произношение имени Бога было забыто.
Надо отметить, что это имя не произносилось публично, кроме единственного раза в году, в Святом Святых, в Храме первосвященником во время церемонии великого отпущения грехов. С момента разрушения Храма подлинное звучание имени потерялось. То, как мы теперь произносим это имя — Яхве, — лишь принципиально непроверяемая гипотеза, а Иегова — явная ошибка чтения начертания.
Бог — источник и будущее Сущего. Он также несомненная реальность. Потому ему придаются антропоморфные черты: он говорит, приходит и уходит, поднимается и спускается, радуется и грустит, задумывает что-то и отменяет решение, возмущается, наказывает и оправдывает, прощает. Он создал человека по образу и подобию своему, и человек охотно придает ему свои черты. Это мистическое подобие станет основой размышлений Иова. Бог — создатель Сущего. Он пребывает высоко, он вождь небесного воинства, Адонаи Саваоф. Он един и свят, он источник всякой святости. Элохим — создатель вселенной, спаситель.
Он обладает способностью всеприсутствия. Он — создатель истории, вершитель войны и мира. Он от
крывается Аврааму, дает свое слово Иакову, Моисею; он вырывает свой народ из рабства идолопоклонства, гонит его в Египет, освобождает от неволи, велит завоевать Землю обетованную, защищает от внешних врагов, карает, если это необходимо, ослушников. Он коронует царей и спасает обездоленных, защищает бедных, вдов, иноземцев, сирот. Он реально присутствует в Иерусалимском храме. Там народ может говорить с ним, просить его, выражать свою преданность.
Он источник жизни, но также источник закона. Моисей на Синае получает от Бога закон, выгравированный на скале. Его основу составляют десять заповедей, определяющих основы морали и законодательства.
Он не только дает закон, он следит за его выполнением. Он находится в постоянном контакте с человеком, внушая ему мысль о божественной добродетели и каре за прегрешения, воспитывая в нем способность внутреннего созерцания таинства своего присутствия.
Бог Израиля трансцендентен. Он восседает на небесах, спускается к Вавилонской башне и разрушает собственными руками то, что было построено, ступает в рай, чтобы найти Адама, герой, воин, непримиримый судья, который испытывает самые разные чувства: радость, грусть, отвращение, раскаяние, ревность, подобно человеку, и остается в бесконечном, в вечности, у источника вселенной.
Он создает вселенную благодаря созидательному и спасающему слову. Он говорит с человеком, чтобы дать ему совет, указать путь, спасти. Постоянный диалог человека с Богом движет историю народа. Создатель — учитель, господин, царь, отец, друг.
Бог невидим, и тем не менее он присутствует везде, является естественной реальностью всякой жизни, всякого существования. Бог един: есть только один Бог, и нет ничего подобного ему. Это эсхатология безусловного.
Бог обладает качествами всеприсутствия, всезнания и всемогущества. И народ Израиля живет в сознании чудесного, таинственного, безмерного и святого.
Новая система ценностей
Мифы творения существовали в Месопотамии, у хананеев и в большинстве крупных цивилизаций древности. Бытие лежит у истока антропоморфной космогонии и выдвигает на первый план божественное предназначение человека. Мы на пороге революционного поворота человеческой мысли: отныне источник — это источник, дерево — дерево, а не устрашающие идолы, которых нужно торопиться ублажить. Табу, тотемы, запреты незапамятных времен, астральные божества теряют свое могущество, и человек теряет трон, где цари велят обожать себя, словно богов: есть один Бог, не идолы из камня и дерева, не предметы, не деньги, не нация или пол.
Новая система ценностей определяется, исходя из сияющей интуиции единства сущего. Она противостоит инстинкту человека: она требует, чтобы он был свят, когда его раздирают противоречия; чтобы он был справедлив, когда он под властью беззакония; чтобы он не убивал, не крал, когда он видит кровь и грабеж; чтобы он не вожделел, когда ощущает плотское желание и не может оставаться ему неподвластным. Бог ревнив, и он требует, чтобы человек был противоположностью тому, каков он от природы — он требует не только прогресса, он требует изменения человека в соответствии с законом любви, поскольку Бог евреев — это Бог любви, справедливости и мира. Их мысль не касается мифологии войн богов. Драма человека больше не пребывает на Олимпе, она спускается на землю, становится наследием человека. Человек борется теперь с несовершенством своей природы.
Царство Божие
В условиях постоянного давления империй, которые окружают Израиль, евреи обращаются к надежде на царство Божие, царство Яхве. Древнее понятие Бога-царя наполняется в их сознании новым монотеистическим содержанием.
Они видят в Боге вождя своего народа: Яхве дает закон, называет царя и сановников, заботится о детях, вознаграждает благо и карает зло. Понятие Бога- царя настолько глубоко укоренено в сознании нации, что пророки постоянно возвращаются к рассуждениям на эту тему80.
Пророки провидят время искупления Израиля, которое должно совершиться после понесенной им кары за его преступления81. Бог может спасти свой народ, потому что его могущество безмерно. По их мысли, в его власти также спасение всего человечества82. Природа сама провозгласила его первенство перед богами других наций83.
Семь псалмов84 подводят итог надеждам евреев на царство Божие. Каждое мгновение жизни человек Библии черпает в них вдохновение, прославляя Господа в литургиях как царя Израиля и царя Сущего. Царство Божие противопоставлено царствам земным, основанным на насилии и тирании варварских государей — закон царства Божия основан на справедливости, мире и любви.
Любовь — основа этического монотеизма
На протяжении пяти веков монархии вдохновенные Израиля создают на основе традиций патриархальной жизни эпохи судей медитативную концепцию, которая по сей день не потеряла своей актуальности.
Их этика рождается из любви. Древняя заповедь «люби ближнего, как самого себя» сливается в сознании с другой: «Люби Господа Элохима от всего сердца», выражающая онтологическую основу мировосприятия израильтян и определяющая нормальный порядок вещей. Поскольку индивидуум составляет часть социума, он должен подчиняться закону. Любовь — это не менее или более глубокое чувство, которое может существовать или не существовать: оно абсолютная реальность и источник всякой жизни и всякого мира. Когда между двумя людьми возникает
любовь, их существа сливаются в одно85. И это единство устремлений делает любовь источником жизни.
Мир и благословение так же тесно слиты, как любовь и жизнь. Для мира во зле обнаруживается то, что для света в сумерках86. Тот, на кого снизошло благословение, спасен в каждое мгновение своей жизни от смерти, голода, ран, тоски, войны, злословия, клеветы, жестокосердия, мороза, диких животных, болезней — поскольку Бог есть спасение87. Мир — это триумф царства Божия и царство закона. Так укореняется надежда на прекращение в будущем войн88.
Мечта человека Библии питается ожиданием рая земного в час триумфа Бога и Его Мессии. Пророки постоянно питают живительными соками мессианскую идею. Она обретет свое глубокое и всеобъемлющее значение в иудаизме и христианстве.
Живой Бог в своем народе
Вмешательство Бога в историю обеспечивает победу невинного над виновным, блага над злом и готовит пришествие Мессии.
Грех не может оставаться безнаказанным. Суд Господа ежесекунден и коснется всех живущих. Центральная идея метафизики Божественного суда: человек таков, каким он хочет быть. Он делает то, что он хочет, ему предстоит решить вопрос — быть или не быть, жить в Боге или кануть в небытие. Природа, все Сущее однажды подвергнется суду. Нации, которые сопротивляются Господу или Его Мессии, будут обращены, цари, которые атакуют Сион, впадут в панику и будут уничтожены во время Апокалипсиса. И наступит триумф Господа Элохима, справедливости и любви. Гордыня могущественных будет сломлена. Ссыльные вернутся на родину, Сион возродится, Иерусалим будет вновь отстроен. Мир воцарится навсегда для всех наций: война, нищета, несправедливость, гнев, грех навсегда будут изгнаны с лица земли. Даже смерть будет побеждена: «И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни
вечной, другие на вечное поругание и посрамление. И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде — как звезды, вовеки, навсегда»89.
Свободау облегчение, надежда Израиля
Миф, на котором основывается национальное существование, тем более могуществен, что он глубоко историчен с момента выхода евреев из Египта. Еврейская Пасха — главный праздник; она напоминает евреям тяжесть рабства под гнетом фараона, величие Моисея, чудо Яхве, Бога-освободителя. Пасха празднуется в ознаменование перехода от рабства к свободе, от тоски к облегчению, от сумерек к свету, от смерти к жизни. Пасха продолжает праздноваться по сей день. Каждый год происходит избавление народа от фараонов и переживание чуда освобождения. Каждый человек в Израиле чувствует себя включенным в национальную жизнь.
Иоиль не мыслит себя свободным от воли Господа. Он освобожден от власти мифов и верований язычников, от давления пантеона божеств других наций, от влияния бесчисленных идолов. Природа — также творение Господа. Потому она перестает быть угрожающей: человек, созданный по образу и подобию Бога, должен ее подчинить своей власти и преобразить. Еврей освобожден своей верой от ненависти и страха: он живет в сознании божественного присутствия.
Никогда еще состояние человеческой радости не было воспето с такой страстностью, как это сделано в Библии. Книга Псалмов прославляет человеческую душу, ее радость, тяжесть, озаренность мистическим знанием, ясность. Еврей даже в самые угрожающие моменты истории своего народа отдает себе отчет, что жизнь человеческую определяют три важных момента: ночь — время беззакония, которому праведник должен уметь противостоять. К утру приходит сознание поражения беззакония и триумфа бла
га; наконец, заря расцветает славой мессианского царства. Когда приходит несчастье, Иоиль умеет ждать часа радости.
Неустанно человек Библии воспевает Сущее, он ощущает себя единым с солнцем, звездами, луной, животными, которые его окружают. Он воспевает любовь. И Песнь Песней, прославляющая человеческую любовь, — в определенном смысле национальная песня евреев.
Их радость не слепа: они знают тяжесть и кровь, реальную трагедию существования. Но они живут в светлой надежде: человек должен следовать за Господом до своего подлинного освобождения. Надежда — это трепещущая нить между Господом и освобождением Израиля в ожидании эсхатологической реальности, где реальный порядок мира установится навсегда в непреложности любви и мира.