Через 27 или 28 тысяч лет после этих событий погребение было расчищено, изучено и реконструировано замечательным российским археологом Александром Николаевичем Рогачевым.
Правда, эти находки не имеют прямого отношения именно к охотникам на мамонтов. Люди, оставившие только что описанное детское погребение, жили на территории современных Костенок несколько раньше и предпочитали охотиться не на мамонтов, а на диких лошадей. Но и у пришедших сюда несколько тысяч лет спустя охотников на мамонтов клыки песца с прорезанными отверстиями оставались важнейшим видом украшений, а головки некоторых скульптур, оставленных этими людьми на своих поселениях, «украшены» рядами насечек, возможно, имитирующих шапочку с нашивками.
Пояса, перевязи, набедренные повязки
Об «интимных» деталях женской одежды мы знаем, в основном, благодаря скульптурам, изготовлявшимся преимущественно охотниками на мамонтов. Это фигурки, вырезанные из бивня или мягкого камня, изображающие обнаженных женщин. Некоторые детали этих статуэток — «палеолитических венер», как их называют археологи — трудно объяснить иначе, чем изображение поясков вокруг живота или поддерживающих грудь, а также повязок, охватывающих бедра. По-видимому, перед нами древнейшее «нижнее белье», которое носили женщины под верхней меховой одеждой. Некоторые из этих статуэток передают довольно странную моду: своеобразный «хвост», спускающийся от ягодиц к пяткам, вероятно, являвшийся деталью набедренной повязки. У сунгирского мальчика такой «хвост», сделанный из низок бивневых бус, являлся деталью верхней одежды.
Есть и другие свидетельства существования набедренных повязок. В знаменитом «Гроте детей» — пещерном могильнике эпохи верхнего палеолита (Италия) — возле двух детских скелетов в области бедер и таза обнаружено множество просверленных раковин. Скорее всего, раковины нашивались на одежду типа набедренника. Впрочем, не исключено, что в данном случае это были юбки или передники.
Обувь
Не только для палеолита, но и для памятников более поздних периодов каменного века сведений о сохранившейся обуви нет. Тем не менее по тем же сунгирским погребениям со значительной долей уверенности реконструируется богато украшенная обувь типа мокасин и унтов, изготовленная из шкур или кожи. По-видимому, короткая обувь (мокасины?) изображена и на бивневой ножке статуэтки, найденной в одной из костенковских землянок.
Прически, татуировка
Женские статуэтки и другие изображения эпохи палеолита повествуют нам даже о таких деталях! Судя по ним, двадцать тысяч лет назад женщины могли распускать длинные волосы по плечам, могли собирать их на затылке в пучок, а иногда заплетали косу и даже делали какую-то сложную прическу, переданную рядами тщательно выполненных насечек. Впрочем, как уже говорилось, эта последняя может являться изображением не прически, а шапочки. Некоторые узоры, насечки и штриховку на теле ряда статуэток ученые считают изображением татуировки, хотя об этом можно спорить.
Украшения, заколки и пуговицы
Интересующие нас племена охотников на мамонтов принадлежали наиболее высоко развитым культурам эпохи верхнего палеолита. Не случайно дошедшие до нас украшения этих людей отличаются особым богатством и разнообразием. Люди, пришедшие 23 тысячи лет назад на Русскую равнину с берегов Дуная, носили богато орнаментированные налобные обручи — диадемы, наручные браслеты, разнообразные бусы и нашивки. Показательно, что во всех без исключения памятниках этой, виллендорфско-костенковской, археологической культуры, неизменно присутствуют клыки песца с прорезанными отверстиями, вероятно, имевшими какое-то общее ритуальное значение. А вот низка бус из рыбьих позвонков, найденная в ямке на одной из стоянок этой культуры охотников на мамонтов (Костенки 1/1) — явление уникальное.
Показательно, что подобного рода украшения — нашивки, ожерелья, диадемы, браслеты, а также костяные перстни — известны в сунгирских погребениях. В этой связи нужно упомянуть об одной уникальной находке, сделанной петербургским археологом Л. М. Тарасовым при раскопках расположенной в верховьях Дона Гагаринской стоянки, оставленной охотниками на мамонтов, выходцами из Центральной Европы. На полу жилища им была найдена вырезанная из бивня двойная скульптура: две человеческие фигурки, одна побольше, вторая поменьше, затылок к затылку — совсем как погребенные дети из Сунгиря!
Л. М. Тарасов с самого начала предположил здесь какую-то смысловую связь. Другие археологи отнеслись к этому предположению довольно прохладно: слишком велик разрыв во времени, слишком различны формы каменных орудий, найденных в Сунгире и в Гагарино! Однако новая серия радиоуглеродных дат, полученных по Сунгирской стоянке, несколько удревнила основной культурный слой (по крайней мере, до 28 тысяч лет тому назад) и омолодила сами погребения (до 23 тысяч лет назад, что соответствует времени появления на Русской равнине центрально-европейских охотников на мамонтов). В этой ситуации гипотеза Л. М. Тарасова приобретает больший вес.
Несколько иные по форме и орнаментации украшения оставили охотники на мамонтов, строившие в бассейнах Днепра, Десны и Дона круглые дома из мамонтовых костей. Очень красивые браслеты, украшенные богатым орнаментом, были найдены на стоянке Мезин, в том самом жилище, которое С. Н. Бибиков считал «концертным залом» для выступлений палеолитического ансамбля ударных инструментов (об этом говорилось в главе о жилищах и поселениях). Один из таких браслетов украшен меандром — орнаментом, хорошо известным в древней Греции. Второй, «шумящий», состоит из нескольких узких бивневых пластинок, издававших при движении руки характерный шорох.
Известны археологам и разнообразные костяные застежки, подчас очень похожие на те, которыми мы пользуемся и сейчас. Некоторые игловидные заколки (фибулы) орнаментированы или имеют навершие в виде головы зверя. Для охотников на мамонтов, пришедших из Центральной Европы, характерны фибулы с головками в виде шляпки — археологи прозвали их «верблюжьими ножками». Похожие предметы были найдены за тысячи километров от Дона, на стоянке Мальта (Забайкалье) — еще один штрих, позволяющий предполагать, что эта своеобразная сибирская стоянка оставлена дальними переселенцами из Европы. Из погребения ребенка, похороненного здесь, происходит костяной браслет с отверстиями для шнуровки.
Украшения из камня (в первую очередь, подвески) известны с самого начала верхнего палеолита. Находят их и на поселениях охотников на мамонтов. На одном из таких поселений были найдены украшения из янтаря (стоянка Межирич на Украине, датирующаяся по радиоуглероду в пределах 15—14 тысяч лет назад). Украина довольно далеко от Прибалтики, но транспортировка сырья и вещей и на большие расстояния для верхнего палеолита не редкость.
Украшения изготавливались также из створок раковин. Раковины различных моллюсков, — пресноводных и морских, — встречаются на различных верхнепалеолитических стоянках, иногда за несколько сотен километров от того места, где их могли добыть. Так, например, на стоянке Костенки 1 /III, находящейся на Среднем Дону, обнаружены просверленные раковины морских моллюсков, происходящие, самое ближнее, из Черного моря. Имеются здесь и местные, пресноводные раковины Unto. На другом памятнике этого района, Борщево 1, найдены тонкие просверленные кружочки из перламутра.
Из чего и как изготавливали одежду до возникновения ткачества?
Итак, мы видим, что люди, жившие около 20 тысяч лет назад, были совсем не похожи на кудлатых дикарей, едва прикрытых шкурами. Их богато украшенной одежде, пожалуй, могли бы позавидовать и мы с вами! Конечно, основным материалом для ее изготовления служили меха, кожа и замша. Видимо, палеолитическое население приледниковой зоны владело теми же способами их обработки, что употреблялись и употребляются народами Севера. Как и теперь, на пушных зверей охота велась ради их меха. Конечно, зайчатиной люди не пренебрегали (кстати, зайцы, водившиеся в те времена в восточно-европейской лесотундре, были значительно крупнее современных). А вот с песцов, волков и лисиц только снимали шкуры, после чего их тушки выбрасывались или закапывались в ямки.
На стоянках эпохи верхнего палеолита археологи находят богатый набор инструментов, специально предназначенных для этой цели. Тут есть и всевозможные каменные скребки, которыми выскабливались шкуры, и ножи для их раскройки и прочее. Уже на памятниках, датирующихся около 30 тысяч лет назад, имеются костяные шилья и настоящие иглы с прорезанным ушком. По форме они ничем не отличаются от наших стальных иголок, а по размерам и толщине столь же разнообразны. Для хранения таких швейных игл имелись специальные игольники, обычно изготовлявшиеся из полых и тонких птичьих костей. В качестве ниток употреблялись жилы животных; но вполне вероятно, что нитки делали и из шерсти, и из растительных волокон. Нет никаких доказательств существования ткачества у охотников на мамонтов. Но возможность того, что в наиболее высоко развитых культурах того периода уже умели прясть шерсть, пожалуй, не исключена. По крайней мере, некоторые каменные и костяные кружочки с отверстием в центре, находимые на таких стоянках, ничем не отличаются от типичных пряслиц более поздних эпох. Трудно сомневаться в том, что люди позднего палеолита издавна освоили технику плетения прутьев и древесной коры. И они вполне могли применять ее и для изготовления каких-то деталей одежды и обуви. Прямых доказательств этому у нас нет, зато налицо большое разнообразие костяных предметов, назначение которых далеко не всегда понятно специалистам. Возможно, среди этих орудий есть и такие, что были специально предназначены для прядения или вязания нитей.
При раскопках одной из землянок верхнего слоя Костенок 1 археологи нашли странное орудие из бивня мамонта: небольшой предмет с цилиндрической орнаментированной рукоятью и удлиненным «лезвием» с закругленным концом, с одной стороны плоским, с другой — выпуклым… Нет, не нож, не проколка. Подошел начальник экспедиции Александр Николаевич Рогачев.