«Умывались и стирали белье в близлежащем озере, — вспоминает юнга первого набора Владимир Ефимович Порабкович. — От холода в воде коченели руки, все тело пробирала дрожь. Сушили нательное и постельное белье на морозе. На кострах кипятили нижнее белье в котлах с добавлением дезсредства. Несмотря на все трудности, массовых заболеваний удалось избежать».
В 1943 году количество юнг на острове значительно возросло, и было принято решение перевести мотористов и электриков в кремль, где в процессе обучения можно было использовать базу УО СФ.
Из воспоминаний юнги первого набора Анатолия Николаевича Прорешенко: «Меня зачислили в четвертую роту, в 53-ю смену. Наша рота была расквартирована в отдельном двухэтажном здании Кремля. На первом этаже были учебные классы, на втором — кубрики, спортзал. Мы всё вычистили, вымыли, побелили и покрасили. В роте было десять смен по двадцать пять будущих корабельных специалистов. В восьми сменах готовили артэлектриков, а в двух — торпедных электриков».
И еще одно воспоминание юнги второго набора Владимира Федоровича Порожнякова: «Очень интересно проходили практические занятия по легководолазному делу в доке за Кремлем. По очереди спускались под воду, осматривались, подавали сигналы по тросу, закрепленному на поясе. Случались и курьезы. Снаряжение рассчитано на нормальных взрослых людей, а юнги — мальчики. Если костюмы были как-то подогнаны для нас, то балласт был тяжеловат и свободно болтался на наших тощих плечах. И когда, нагибаясь под водой, юнга терял груз, его выбрасывало на поверхность вверх ногами».
Общаясь с бывшими соловецкими юнгами, мне не раз приходилось слышать и о чрезвычайных происшествиях в ШЮ. Так, например, в 1944 году юнги из Савватиева подняли бунт, разгромили столовую, требуя более качественного питания. Там же, в Савватиеве, юнги взломали скитскую библиотеку (чудом сохранившуюся) и порвали древние кожаные переплеты, а сами книги утопили в арестантской уборной. Также И. А. Титов рассказывал, как они с друзьями самовольно ушли под парусом в море и чуть не погибли, на их поиски был брошен спасательный отряд УО Северного флота.
Конечно, наказания следовали, потому что поддержание дисциплины на острове было первоочередной задачей командования как Учебного отряда, так и Школы юнг. В частности, в учебном корпусе в кремле был подземный каземат, сохранившийся со времен Соловецкой Тюрьмы Особого Назначения и используемый как карцер. Максимальное время содержания провинившихся было два часа. По воспоминаниям юнг, наказания всегда носили осмысленный характер и никогда не были результатом произвола старшин, воспитателей и командиров.
Общение с бывшими юнгами, а также анализ источников дают возможность оценить социальный статус питомцев Соловецкой школы юнг. На остров приезжали со всей страны: из Москвы и Смоленска, Ленинграда и Архангельска, Горького и Орши (Белоруссия), Ульяновска и Свердловска, Вологды и Перми, Ярославля и Куйбышева. В основном это были мальчики из неполных семей или из семей, где отцы воевали или погибли на фронте, но также были и сыновья репрессированных, чьи родители или сидели, или были расстреляны в годы Большого террора,
Расскажем о самом, пожалуй, известном на Соловках юнге, кавалере ордена Отечественной войны 1-й степени Александре Ковалеве, который погиб в мае 1944 года.
Его именем названа одна из улиц на Соловках, а рассказ о его подвиге и его официальная биография служили и служат примером для юнг и курсантов морских училищ как в СССР, так и в современной России.
Саша родился в Москве в 1927 году в семье начальника одного из подразделений Наркомата тяжелой промышленности Филиппа Марковича Рабиновича и Елены Яковлевны Рабинович (Черномордик). В 1937 году родители были арестованы — отец расстрелян в 1938 году, мать осуждена на ссылку в Карлаге в Джезказгане. К себе в семью в Ленинград мальчика забрали тетя, старшая сестра матери Раиса Яковлевна — известная переводчица Генриха Бёлля, Франца Кафки, Курта Воннегута, Эдгара По Рита Райт-Ковалева, и ее муж, инженер-капитан 2-го ранга флота Николай Петрович Ковалев. Находясь в Архангельске, Николай Петрович устроил Сашу в Школу юнг по подложным документам — Александр Филиппович Рабинович превратился в Александра Николаевича Ковалева.
Из сборника «Соловецкие юнги»: «8 мая 1944 года торпедные катера ТКА-209 и ТКА-217... атаковали конвой противника и потопили два корабля. Но в бою с вражескими сторожевыми катерами ТКА-217 получил повреждения, загорелся и начал тонуть. Под пулеметным огнем противника ТКА-209 снял с тонущего катера экипаж, развил полный ход и пошел на прорыв... В разгар боя осколком снаряда на катере был пробит коллектор двигателя, из которого тугой струей стала бить горячая вода, перемешанная с маслом и бензином. С минуты на минуту перегревшийся мотор мог взорваться... И тогда молодой моторист — а это был воспитанник Соловецкой Школы юнг Саша Ковалев, чтобы обеспечить работу мотора, бросил на коллектор телогрейку и грудью навалился на пробоину... Корабль и экипаж были спасены. ТКА-209 вышел из боя победителем».
Несколько дней спустя, когда катер возвращался на базу для ремонта, на нем взорвалась бензоцистерна. В результате взрыва погибли мичман Д. Капралов и моторист-юнга А. Ковалев.
То обстоятельство, что после СЛОНа и СТОНа на разоренный остров пришли дети, лишенные войной детства, видится нам глубоко символичным. Конечно, Соловки не были домом отдыха или пионерским лагерем; конечно, жизнь в землянках в Савватиеве и в бывших тюремных камерах в кремле была далека от домашнего уюта, а наряды на дрова зимой и хождение под парусом осенью не являлись развлечением, но подобным образом «Остров мертвых» переставал быть мертвым, он оживал, давая возможность жить московским беспризорникам и ленинградским отличникам, свердловской шпане и вологодским малолеткам.
«Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18: 3). Едва ли кто из тех ребят слышал эти слова Спасителя. И если кто из их воспитателей и слышал их, то едва ли придавал им значение. Но все это было не так важно, потому что знание и понимание этих слов приходили с опытом и прожитыми годами, в том числе и годами, проведенными на Соловках.
В 1957 году УО СФ был выведен с Соловков и на остров передислоцирована часть 39105 — береговая база ВМФ (выполняла пограничные задачи по охране арктических рубежей СССР), которую через два года сменила часть 42895, занимавшаяся также обеспечением жизнедеятельности и снабжением бригады надводных кораблей Северного флота. Командование гарнизона располагалось в бывшей Преображенской гостинице (в 1990 году здание гостиницы, которая должна была передаваться монастырю, сгорело при невыясненных обстоятельствах).
Период с 1939 по 1991 год, когда на острове находились военные, является, пожалуй, наиболее закрытым и малоизученным в силу объективных причин. Военно-морская база на многие годы ограничила доступ на остров исследователей-профессионалов и по сути закрыла посещение Соловков для обычных путешественников, любителей русских древностей. Разумеется, говорить о посещении бывшего монастыря представителями православного духовенства и богослужениях в нем не приходилось.
При этом следует заметить, что нахождение на Соловках базы ВМФ обеспечивало острова как рабочими местами, так и продовольствием. Это был статус, которому могли бы позавидовать многие провинциальные города и райцентры Архангельской и Мурманской областей.
В 1967 году распоряжением Совета министров РСФСР на острове был создан Соловецкий музей-заповедник как филиал Архангельского областного краеведческого музея, который предполагал только целевое экскурсионное посещение. В том же году на острове силами студенческого отряда физфака МГУ начали проводиться ежегодные летние реставрационные работы, которые, к слову заметить, проводятся на Соловках каждое лето и по сей день.
По воспоминаниям студентов, в отряд всеми правдами и неправдами прорывались также химики и филологи, историки и ребята с мехмата, студенты из других московских вузов.
Заслуженный профессор МГУ, заведующий кафедрой биофизики физического факультета В. А. Твердислов в 1967 году был секретарем комитета комсомола физфака и первым командиром стройотряда на Соловках.
О работе московских студентов на острове Всеволод Александрович рассказывал следующее: «Сначала надо было расчистить помещения кремля от мусора, скопившегося там за многие годы. Мусор таскали носилками, потом поняли, что так будет до второго пришествия, и “физики” пришли на помощь “лирикам”. Сделали тачку с полозьями, и ее вытаскивал грузовик. Расчистили ризничную палату, иконописную, рухлядную и чоботную палаты, вывезли мусор из подвалов, где когда-то томились узники, потом перешли к зондажу стен. Работали, как шутили студенты, почти как в каменном веке. Инструмента не было, любая железка, найденная в мусоре, шла в дело. Обивали позднюю штукатурку, чтобы обнажить стенную кладку, обивали не специальными инструментами, а простыми ломиками, от которых потом “руки отваливались”».
Уже этих слов достаточно, чтобы понять, в каком состоянии находились древние монастырские сооружения, от которых по сути остались только стены. Вероятно, уйдя из кремля, сначала СЛОН—СТОН, а потом и военные вывезли и вынесли всё, что возможно, оставшись до конца верными принципу — «после нас хоть потоп».
Из воспоминаний доцента кафедры общей физики физфака МГУ, участника Соловецких факультетских экспедиций с 1975 года И. В. Митина:
«Когда отряд прибыл на место, выяснилось, что никто из его членов (около 60 человек) никогда не бывал на Соловках... Основу отряда составляли студенты 2—3 курсов, было и несколько старшекурсников, аспирантов и сотрудников. В те годы соловецкий отряд выделялся из всех отрядов физфака своим “романтическим” настроем, сюда ехали “за туманом”, из любопытства, просто посмотреть, что же это за место, о котором наверняка слышали немало самых различных толков и версий. Как следствие этого большое количество девушек — около трети отряда, что не могло не сказаться на некоторой приподнятости настроения всего отряда... Подготовка кадров для будущего отряда начиналась уже осенью, сразу после возвращения с Соловков. Отряд фактически был круглогодичным, для начинающих в Москве организовывалась “Школа реставратора”, учеба проходила в Новоспасском монастыре, на Крутицком подворье, на других реставрируемых памятниках. Организовывались лекции по истории и архитектуре, отряд выезжал на многочисленные экскурсии по городам Золотого кольца. И летом на Соловки студенты отправлялись уже подготовленными к серьезной работе».