Трент.
Когда для викингов учредили Денло (область датского пава), они послали за своими женами и детьми и жили вместе в укрепленных бургах, восстановив обычаи городской жизни. Мы и сейчас используем термин By-law (распоряжение муниципальной власти), пришедший к нам от скандинавского by-lor, то есть городской закон. Города, в названиях которых мы встречаем подобные окончания, очевидно, были также основаны датчанами. В очень интересном исследовании Коллинвуда о скандинавской Британии[54] мы можем обнаружить много скандинавских слов, представленных в диалектах Камберленда и Уэстморленда. То berry (berja — победить, одержать верх), the boose (báss — коровник), galt (galti — свинья), gam (garn — пряжа), handsel (handsöl — торговая сделка, товар) и многие другие.
Там, где осели викинги, земля была разделена на трети, вапентеки и карукаты[55] В «Книге Страшного суда» эти меры площади использовались в Ноттингеме, Лестере, Дерби, Ратланде и Линкольне. Двенадцать карукатов были равны одной сотне. Двенадцатая часть, по-видимому, пришла от датчан, а длинная сотня в 120 акров также сохранилась с того времени. Другая интересная подробность также найдена в «Книге Страшного суда», где упоминается, что в Денло жило больше свободных людей, чем еще где-либо, и люди этой области, по-видимому, считали себя более сильными, как в мыслях, так и действиях, чем их южные саксонские братья.
Название тинга (Things) или собрания, о которых мы читаем в Саге о Ньяле, сохранились в таких названиях, как саффолкская сотня или Тингое, Тингоув, Тингуик (Thingoe, Tinghowe, Tingewick), около Бекингема, и Тингрит (Tingrith), в Южном Бедфордшире.
Но если прибытие викингов, с одной стороны, пошло англичанам на пользу, укрепив их характер, то с другой — несло большую угрозу. Когда они впервые прибыли в 787 г. они были язычниками, и утонченность христианства была отринута и втоптана в грязь. Церкви стирались с лица земли. Храмы и монастыри разграблялись, а цивилизация страны была отброшена назад.
Один, Тор и Фрей были самыми великими богами. Один, бог мудрости, был верховным и соответствовал саксонскому Водану. Высокий и бородатый он любил войну, а два его ворона, Хугин и Мунин[56], приносили ему вести. У него был один глаз, так как второй он принес в жертву, дабы испить мудрости из колодца Мимира. Так как он — верховный бог, у него есть свой холл — Вальхалла. Валькирии — его спутницы, «выбирающие мертвых». Богини-девы, вооруженные щитом, копьем и шлемом, верхом мчались сквозь воздух по радуге, небесному мосту, по которому боги и люди должны идти, чтобы добраться до Вальхаллы. Только тех, кто храбро пал в бою, они приносят в пиршественный зал Одина, находя развлечение в битвах; и всю свою жизнь они ночь проводили на пирах, а на следующий день — сражались. Несчастные души, умершие в своих постелях, никогда не попадут в Вальхаллу, вместо этого их ожидает Хель. Ту был богом войны, а Тор, бог грома, — покровителем и защитником фермеров, его молот — молния, сверкающая во время грозы. Этим богам приносили в жертву лошадей, быков, овец и кабанов; во время каких-то бедствии викинги исполняли волю богов, бросая жребий и убивая людей, чтобы умилостивить их. Такова была вера северян, которые завоевали чуть ли не весь мир в ту эпоху и чья кровь до сих пор течет в жилах англичан.
Период, который мы сейчас описываем, был трагическим для саксов в Англии, тьма которого рассеивалась лишь доблестным сопротивлением Альфреда. Он превратил призванных на службу воинов в милицию, часть которой всегда была на посту; он укрепил поселения и усовершенствовал свой флот. Он не только защищал страну в то время, но и заложил основы могущества, которое помогало удерживать страну до 1066 г. Некоторые из северян, скандинавов или норманнов, обнаружив, что флот Альфреда является серьезным противником, обратили свое внимание на Галлию, где в конечном счете и осели в 912 г. основав Нормандию.
Франки не находили их особенно приятными соседями Вильгельм Мальмсберийский рассказывает, как Карл, король франков, поняв, что он не может победить норманнов, предложил им оставаться на земле, которую они уже завоевали, на положении его вассалов. Ролло обдумал это предложение, и «легко представить врожденную и не поддающуюся воспитанию дикость этого человека. Так, когда он получал этот дар, очевидцы посоветовали ему поцеловать ногу его благодетеля, но, посчитав ниже своего достоинства опуститься на колени, он схватил короля за ногу и потянул к своим губам, в то время как сам стоял выпрямившись. Король упал на спину, норманны начали хохотать, а франки, должно быть, были в ярости».
Это интересный факт. История повторилась. Задолго до этого франки и саксы обрушились на галлов и бриттов и обращались с ними точно так же; теперь же они сами были беззащитными перед викингами. Как галлы и бритты полностью зависели от сильной руки римлян и уже не могли оставаться одни без их поддержки, когда те ретировались, так франков и саксов ослабила цивилизованная жизнь. Они начали задаваться. Этельвульф, отец Альфреда, в числе своих предков называл Кердика и Вотана, а также «Бедвига из Скифа, который был сыном Ноя, он родился в Ноевом ковчеге». Были представлены Другие библейские персонажи от «Адама, первого человека, и нашего Отца, Христа». Пришли викинги и посмеялись.
Мы не очень интересуемся деяниями королей, так как в основном они весьма отдалены от повседневной жизни, однако этого нельзя сказать относительно Альфреда, по-видимому, поэтому и живо его имя. Это был король, который, хотя и по-королевски, сталкивался с бедствиями знаком с несчастиями.
Есть две хорошо известные истории, объясняющие, почему он имел такое влияние на своих людей. Ассер рассказывает одну из них, о том, как король нашел убежище в одной хижине: «Однажды случилось так, чтоселянка, жена пастуха, приготовила несколько хлебов для выпечки, и король, сидя у очага, подготавливал свой лук и другое оружие. Несчастная женщина вдруг обнаружила, что хлеба горят в огне, и подбежала, чтобы вытащить их», и упрекнула короля, сказав, что если уж он хотел съесть пирог, то мог бы, по крайней мере, присмотреть за ним.
Другую историю сообщил Вильгельм Мальмсберийский, рассказывая о времени, когда Альфреда теснили при Ателни: «Не так давно, рискнув выйти из своего убежища, он отважился на необычайно смелый шаг В сопровождении лишь одного из самых верных своих приверженцев, он вошел в палатку датского короля, переодевшись менестрелем, и был допущен, в качестве знатока пантомимы, к пирующим, и не было ни одного секрета, которого он бы не вызнал в подробностях, используя для этого глаза и уши».
Но даже гений Альфреда мог отстоять только юго-запад Англии, и по мирному договору, заключенному в Ведморе в 878 г. Нортумбрия, половина Мерсии и Восточная Англия стали областью действия Датского права. Мы должны больше узнать об Альфреде, потому что если от Беды мы получаем картину жизни саксов во времена их процветания, то под управлением Альфреда и его непосредственных наследников саксы дали хороший отпор датчанам, прежде чем те их поглотили.
Историк Ассер, живший при дворе Альфреда, рассказывает, что будущий король «оставался неграмотным до двенадцати лет и даже старше; но слушал с серьезным вниманием саксонские поэмы, которые часто декламировались при нем» Его отец Этельвульф в 853 г. послал Альфреда в Рим, а забрал его оттуда в 855 г. Несмотря на пользу путешествия в чужую страну, в 884 г. «он ещене научился читать».
Когда Альфред стал королем, то начал уделять образованию гораздо больше внимания. Он привез из Франции Иоанна Скота Эриугену, чтобы тот помог ему в этом, однако школьники, как кажется, не очень благожелательно относились к нему, так как говорили, что он «колол железными стилосами мальчиков, которых он учил».
Адльфред не страдал от недостатка собственного образования, мы узнаем, что он «был любезен и приветлив со всеми и необычайно интересовался всем, что было ему неизвестно». Это был случай, когда король решил получить знание, а затем передать его своим подданным. Он осознавал, что История, чтобы нести действительную пользу людям, должна быть международной, а не сугубо национальной; нации похожи на отдельные личности и должны соприкасаться друг с другом.
Затем Альфред велел перевести на язык англосаксов «Историю мира со времен его сотворения до 416 года» испанца Орозия, и пока выполнялось его распоряжение, он вносил комментарии Оттара и Вульфстана. Это был один из первых Конспектов.
Оттар был скандинавом, который, со свойственной его народу тяге к приключениям, прибыл в Англию и стал служить при саксонском дворе. «Оттар сказал своему господину, королю Альфреду, что он побывал севернее всех северян». Он был одним из первых исследователей. «Он сказал, что в одно время он хотел узнать, насколько далеко простирается земля на север, или же живут ли люди на бесплодных землях севера. Тогда он пошел прямо на север вдоль берега: на протяжении пути, длившегося три дня, пустынные земли были по правую руку, а бескрайнее море — по левую. Затем он достиг тех мест, куда изредка заплывали лишь охотники на китов. Но он продолжал двигаться прямо на север столько, сколько сумел проплыть в течение следующих трех дней. Затем то ли земля стала уходить прямо на восток, ли море покрыло сушу, он не знал; но он был уверен, надо подождать западного ветра или пройти немного на север и плыть оттуда на восток вдоль побережья четыре дня. Затем он должен был подождать там северного ветра, так как земля там поворачивала на юг, или же это было море, он не знал точно. Затем оттуда он плыл на юг, насколько это было возможно, в течение пяти дней»
Оттар обогнул Северный мыс и достиг Белого моря. Там он обнаружил биармцев[57]