Обратимся теперь к рассмотрению монастырских зданий. Цифрой 1 на плане (рис. 206) отмечен вход во внешний двор (2), вокруг которого построены комнаты для гостей (3) и конюшни (4), предназначенные как для коней постояльцев, так и для монастырских, цифрой 5 обозначены амбары. Необходимо помнить, что монастырь был очень похож на большое домашнее хозяйство замка или манора. Братья сами выращивали почти все необходимые — овощи и зерно; пекли хлеб, делали сыр, масло и пиво. Монастырю было нужно много зданий. Рынок монахам был необходим лишь для обмена шерсти, возможно, на соль, вино, специи и другие мелочи, необходимые для домашнего хозяйства. Мы можем представить внешний монастырский мир, бельцов, занятых работой, заботящихся о лошадях, едущих в повозке с зерном, пилигримов, остановившихся здесь на своем пути к святой земле, или духовное лицо, прибывшее с миссией к настоятелю. Здесь могла царить суета внешнего мира, что резко контрастировало с тишиной внутренней части монастыря.
Церковь находилась в северной части внешней стороны монастыря (6) и была разделена на 2 части: одна для дельцов (западная) и восточная для святых отцов или монахов. Каждая часть имела отдельный вход. Бельцы заходили внутрь из маленького отдельного дворика в западной части. А монахи — из коридоров с северной стороны. Миряне, или сторонняя публика, не допускались в церковь, и святые отцы не появлялись для того, чтобы выступать в качестве священника церковного прихода или проповедовать.
Капитул, или собрание монахов, отмечен цифрой 7, а ризничий, который был ответственен за попечение церкви, имел отдельную келью (8). Келья настоятеля обозначена цифрой 9. Настоятель был правителем монастыря, из его кельи можно было контролировать вход во внутреннюю часть монастыря, и он мог видеть, кто входил или выходил. У него был маленький садик (10). Братина, или трапезная для монастырей изображена под цифрой 11, а кухня — 12. Бельцы имели трапезную в месте, обозначенном цифрой 13.
Внутренняя галерея монастыря обозначена цифрой 14, и во внутреннем дворе находился резервуар для воды. В южной части двора располагалось место для захоронения монахов, а вокруг него расположились (15) дома послушников, каждый из которых находится в глубине маленького сада, отделенного от остальных высокими стенами. На крупном плане видны детали домов на первом этаже, и на втором этаже была одна большая комната, которая использовалась как мастерская. Из гостиной закрытый коридор вел в уборные, встроенные в толстые стены и расположенные над протекающей рекой. Прихожая вела на маленькую террасу, выходящую в сад, за которой виднелись верхушки деревьев, что расширяло маленький мирок монаха.
В Англии никогда не было больше девяти картезианских монастырей, требования Ордена не встречали большого сочувствия, и, если посмотреть на жизнь монастыря с точки зрения ее прагматизма, то ее никак нельзя назвать сугубо английской. Эти рисунки были обнаружены в результате тщательного осмотра развалин приорства Маунт Грейс, картезианского монастыря в Йоркшире, который считается хрестоматийным примером картезианского английского монастыря. Осмотр и скрупулезные заметки о нем были опубликованы в Йоркширском Археологическом журнале, том 18[102].
Рис. 207. Монастырская библиотека Глостерский собор (бочковый свод XII в. — рис. 86; перекрестный свод — рис. 94. XIII в. — рис. 130; XIV в. — рис. 172, 176)
Следующую иллюстрацию 207 мы приводим преследуя одновременно две цели. Во-первых, она показывает, на что была похожа первая библиотека, во-вторых, свидетельствует о зарождении веерного свода. Рисунок был сделан в галерее в Глостере, где находился бенедектинский монастырь. Он стал собором в 1541 году после роспуска монастырских организаций. Глостер был основан в конце XI в., и с течением времени одна часть за другой были переделаны или перестроены, так как монахи пытались сделать свои дома и церковь более красивыми. Такой была галерея к концу XIV века, и она была завершена в 1412 году.
В главе, посвященной XIII веку, мы уже приводили подробное описание служебных помещений бенедектинского монастыря, составляющих различные части здания. В северной части монастыря проводилось обучение. Вот описание взятое из устава бенедектинского монастыря города Дарема:
«Северная часть галереи, от угла напротив церковной двери до угла напротив двери спальни была застеклена сверху донизу и образовывала огромное окно, выходящее к саду У каждого окна находился кабинет для работы. Старые монахи имели свои собственные кабинеты, и многие действительно приходили в это место монастыря и работали там над книгами, каждый в своем кабинете, по вечерам в свободное время. Это было их ежедневным занятием.
Напротив кабинетов стояли большие шкафы, полные книг Среди них были как древние рукописи отцов церкви, так и иных авторов, которые обращались к работам других святых отцов. Таким образом, любой монах имея свободный доступ в библиотеку в любое время мог изучить, что отцы церкви почитали за лучшее». На рис. 142 изображен шкаф XIII в.
На нашем рисунке мы показали старых монахов «каждого в своей кабинке» напротив стены со шкафами, где хранились книги. Бенедиктинский орден установил много правил о том, как заботиться о книгах и манускриптах. Довольно обычным делом было помещать просьбу и проклятие на одной и той же странице, обращаясь к читателям. Вот одно из них: «Мойся! Чтобы не касаться грязным пальцем моих незапятнанных страниц». И еще: «Любой кто украдет или возьмет без спросу этот манускрипт, или соскребет его название, будет предан анафеме. Аминь». Эта забота о книгах со стороны монахов становится вполне понятной, когда мы представим себе, что со времен Какстона до начала книгопечатания они не только читали книги, но и сами создавали их. Именно в скрипториях и галереях тщательно создавались прекрасно иллюстрированные манускрипты, которые сейчас хранятся в британских музеях и являются драгоценными вещами.
Второе, что заинтересовало нас в рисунке, — это веерный свод. Данная галерея в Глостере, как полагают, была самым ранним образцом такого типа. Необходимо помнить, что все другие своды образовывались или из полукруглых, или стрельчатых ниш, пересекаемых другими нишами такой же формы, и мы видели, что в готических сводах XIV в. строители работали в этом направлении. Линия пересечения углублений называлась «крестовым сводом»; веерные своды избавились от него. Если мы обратим внимание на форму окна, то обнаружим, что секция галереи, расположенная непосредственно перед веером, имеет тот же самый контур, что и окно, но нет ребра крестового свода, идущего по диагонали через пролет. Очертание верхней части каждого веера, или коноида, полукруглое, а план всего монастырского свода будет рядом полукругов, следующих друг за другом вниз с каждой стороны, соприкасающихся посередине и придающих сводам ромбовидную форму Когда начали думать об этом, то поняли, что единственный способ избежать крестовых сводов — это отказаться от крестовых ребер. Следует отметить, что рельефные ребра, поддерживающие свод, не имеют теперь структурной полезности, но вырезаются в камне.
Рис. 208.Веерный свод церкви Генриха VII, Вестминстерское аббатство (бочковый свод XII в. — рис. 86; перекрестный свод — рис. 94; свод XIII в. — рис. 130; XIV в. — рис. 172, 176)
На следующей иллюстрации (рис. 208) представлен веерный свод церкви Генриха VII в Вестминстерском аббатстве, который справедливо считается шедевром каменщиков Средних веков, и всегда останется источником вдохновения для нас. Он представляет собой воплощение структурной идеи свода Глостера, изображенного на предыдущем рисунке. Дуги свода не несут основную нагрузку. как это было в XIII и XIV веках. Вся поверхность обшита панелями, ребра которых сделаны в виде арок и заострены, сплетаясь в прекрасный рисунок. Создается впечатление невесомости каменного узора. Большое западное окно придает форму, которая повторяется последовательностью арок, пересекающих церковь, и которая держит вес свода. Как все арки, они сделаны из камней в форме клина и называются клинчатыми. Примерно на середине с каждой стороны эти клинчатые кирпичи вытянуты книзу, что формирует подвеску коноидов в форме дымохода, которые остаются на верхушках этих арок, и последние в этом месте примыкают к задней стороне свода. Теперь, если мы встанем с одной стороны церкви и посмотрим вверх на свод на другой стороне, то увидим что от подвески до подвески два встречающихся коноида создают другую арку, которая создает форму боковых окон: таким образом, все искусное устройство держится прочно. Свод—это величественный памятник архитектурному мастерству средневекового каменщика, которое может быть сопоставлено с изяществом и мастерством производства часов.
Интересно посмотреть, как появились главные веерные своды. Мы видели, что появлению веерного свода мы обязаны Глостеру, давшему нам великий английский стиль поздней готики, который мы называем перпендикулярным. Но есть несколько очень интересных ступеней развития. Таков прекрасный свод в соборе Св. Георгия (Виндзор), который показывает формы, первоначально приближающиеся в веерному своду. Есть два близких к веерному свода в Оксфорде. В Дивинити Скул мы находим коноиды и подвески, но бросаются в глаза большие поперечные арки, которые действительно поддерживают каменную крышу. В чудесном своде клироса Оксфордского собора они, как и в Вестминстере, спрятаны за коноидами, а центр заполнен кружевом готических дуг.
Возьмем собственно своды. У нас есть типичный пример в нефе Шербурна. Как и в Оксфорде, коноиды не идут во всю ширину пролета, а оставляют пространство, заполненное переплетенными дугами. В церкви Королевского колледжа (Кембридж) большие поперечные арки четко видны, но цилиндрические формы настолько велики и расположены так близко друг к другу, что вы никогда не увидите весь полукруг, и создается впечатление какой-то незавершенности и хаоса. Примеры можно найти и в Бате. Забавно искать часовенки, построенные на помин души, или склепы, и видеть маленькие собственные веерные