шенник облачится в одежды Фрейра и в таком виде прибыл на пир, устроенный идолопоклонниками по случаю приезда бога. Так он и разъезжал по стране, пил и ел на пирах, принимал подношения в виде злата и драгоценных каменьев. Когда же выяснилось, что жрица Фрейра беременна, то в стране наступило настоящее ликование, ибо беременность была верным признаком плодородной силы бога. Неизвестно, чем бы закончились похождения гуннара, если бы конунг Олав не узнал о его проделках и не призвал грешника к своему двору.
В другой раз конунг Олав Т]рюггвасон сам решил сразиться с идолом грозного Тора. Он хотел принудить норвежских поселян в Нордмере к принятию христианства, и один богатый бонд по имени Железный Скегги сказал ему: «Если бы ты видел нашего бога Тора во всем его великолепии!» Король вошел в храм. В капище он действительно увидел статуи богов, разукрашенные золотом. Конунг Олав поднял позолоченный жезл, что был у него в руке, и ударил по статуе Тора. Тот упал со своего престола. Тут подоспели дружинники конунга и сбросили всех богов с их престолов.
Христианство — религия, для которой характерно миссионерство. После того как ближайшие соседи скандинавов с южной стороны были крещены — кто принудительно, а кто добровольно, — миссионеры устремились на Север. Апостолом Скандинавии называют Ансгария (801—865), монаха французского бенедиктинского монастыря Корбье близ Амьена. Он проповедовал в Дании и Швеции.
Одновременно викинги видели богатые храмы и монастыри, знали о могуществе христианской Церкви и имели возможность знакомиться с основами новой веры. Многие принимали христианство на чужбине, что не мешало им поклоняться старым богам. Христианство было побеждающей религией, чего не могли не понимать северяне.
Дания официально приняла христианство в 965 году, в начале 1000-х годов — Норвегия, и в том же XI веке постепенно в новую веру была обращена и Швеция.
В 1000 году Олав Трюггвасон явился в Исландию, раздираемую распрями, и приказал исландцам принять крещение. На альтинге было решено, что островитяне должны принять христианство, но в своих усадьбах могут продолжать отправлять прежние языческие обряды и поклоняться старым богам.
Далеко не все язычники приняли предложение перейти в христианство. Многие сражались за свою веру и предпочитали новой вере пытки и мученическую смерть. Так, посланцы Олава Т]рюггвасона должны были ослепить языческого прорицателя Торлейва Мудрого, но, увидев, с каким мужеством язычник переносит пытку, смогли лишить его только одного глаза и в ужасе бежали. За языческую веру погибли Эйвинд Киннри-фи, которого заживо изжарили на углях, и Рауд Сильный, которого пытали каленым железом и укусами ядовитых змей, и многие другие.
Христианские проповедники, как и везде в Европе, прибегали при утверждении новой веры как к пыткам, так и к обману, подкупу, захвату и уничтожению капищ.
Как явствует из саг и других письменных источников, скандинавы принимали христианство вовсе не потому, что находили в нем высшую мораль, но потому, что миссионерам удавалось — часто при помощи силы и страшных жестокостей — убедить их в могуществе нового Бога — Иисуса Христа.
Ученые указывали, что моральной сущностью христианства были для людей того времени вовсе не гуманность и миролюбие, которые стали «атрибутами» христианства только в трудах религиозных историков Нового времени, а щедрое вознаграждение всех, принявших новую веру. Награда за поклонение Иисусу Христу казалась реальной — во многом благодаря насаждавшейся христианской Церковью вере в чудеса.
В целом же введение христианства ознаменовало собой рубеж в развитии культуры, ибо вело к изменению норм морали и постепенному крушению старых традиций.
Глава семнадцатая
ПОГРЕБАЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ
Человеческая жизнь очень недолга, и рано или поздно наступает смерть. В разные эпохи люди по-разному относились к смерти, отсюда и разное отношение к погребальному обряду.
Представления о смерти и Ином мире тесно связаны с представлениями человека о мировом порядке и самом себе, своей судьбе и положением рода человеческого во Вселенной.
Скандинавы считали, что смерть избирательна и не так страшна для воина, как для труса или предателя. Самая почетная доля ждет павших в боях. За ними прилетают прекрасные валькирии — девы-воительницы, которые подхватывают погибших в сражении и уносят их в небесный чертог — Вальгаллу — верховного бога Одина, где воины вливаются в дружину богов. Днем они сражаются и проводят время в военных забавах, а по вечерам пируют в Вальгалле. Т]русы же и предатели отправляются в подземное царство Хель, где их ждет вовсе не такая веселая жизнь в ратных подвигах и пирах.
Но чтобы человек попал в Иной мир, его непременно надо должным образом похоронить. Как же происходило это во времена викингов?
До введения в Скандинавии христианства широко были распространены различные погребальные обряды. Нам известны как сожжения с погребальным «инвентарем», так и захоронения в простых грунтовых ямах, каменных выкладках и пышные погребения в больших насыпных могильных курганах, внутри которых встречаются и выложенные камнями камеры, и большие викингские корабли.
Мертвых хоронили в гробах или просто клали в землю, реже встречаются захоронения в ладье или в повозке.
Тупосожжение и трупоположение редко соседствуют на одном и том же могильнике. Основания этого разделения неясны. Однако сожжение, насыпание над останками курганов, а также положение в могилу бытовых предметов отходят в прошлое к XI веку, веку введения христианства в Скандинавии.
Могилы IX века в общем довольно просты и редко сопровождаются значительным количеством вещей. Богатые вещами захоронения, обычно увенчанные надгробным камнем с рунической надписью, появляются только в эпоху утверждения на Севере христианства и служат выражением социального статуса и богатства погребенного.
На основе исследований, проведенных при раскопках Гокстадского корабля, установлено, что при захоронениях в курганах делалась своеобразная яма полтора метра глубиной, в которую устанавливался киль корабля. Нос корабля направлялся к морю. Затем корабль закреплялся при помощи деревянных планок, пересыпанных землей.
За мачтой воздвигалась погребальная камера из досок в форме небольшого дома с плоской или покатой крышей. Тут стоит напомнить, что обычно на кораблях викингов не было кают или других каких-либо закрытых помещений под палубой, так что на ночь ставились шатры — палатки — на самой палубе. Поэтому погребальные камеры-дома на кораблях имитируют жилые шатры.
Очень интересны описания различных обрядов в записях арабского купца Ибн Фадлана, который, например, так описывает «лечение» тяжелой болезни у викингов: «И если кто-нибудь из них заболевает, то они относят его в шалаш в стороне от себя и бросают его в нем одного… И не приближаются к нему и не говорят с ним, особенно если это раб… Если же он выздоровеет и встанет, то возвращается он к ним, а если умрет, то сжигают они его».
Присутствовал Ибн Фадлан и при похоронах одного знатного «руса» (викинга). Описания похорон конунга, оставленные им, кажутся современному человеку шокирующими и абсолютно непонятными. Тем не менее именно так, как установили историки, все и происходило в те времена.
Так что же видел Ибн Фадлан, что заставило его назвать похороны распущенной оргией и неужели так жестоки и развратны были норманны?
Ибн Фадлан, путешествовавший по миру, очень интересовался обычаями других народов, а потому не мог пропустить похорон предводителя северян и внимательно следил как за приготовлениями к обряду, так и за самим сожжением.
Араб рассказывает, что после смерти норманна его друзья и родичи нисколько не горевали, а наоборот, выглядели довольными и веселыми. Не знающему северного языка путешественнику было невдомек, что викинги не грустят о своем товарище не из-за черствости сердца, а потому, что твердо уверены: их господин скоро окажется в их северном раю — в Вальгалле — и будет пировать там с самим Одином.
А потому вместо скорби они делают немыслимые, с точки зрения современного порядочного человека, вещи: начинают делить добро умершего. И делят его на три равные доли. Одна идет его семье, другая — на шитье погребальных одежд, третья — на приготовление тризны.
Затем они определяют, какая из рабынь умрет вместе с ним, и велят ей готовиться к смерти, а сами тем временем занимаются приготовлениями к похоронам. Надо особо оговорить, что рабыня изъявила собственное желание последовать в царство смерти вместе со своим господином.
Когда все основные вопросы решены, викинги начинают праздновать уход конунга — они справляют тризну в течение нескольких дней. Северяне верили, что лишь такие проводы достойны их предводителя.
И вот настал день, в который собирались сжечь викинга. Любознательный арабский путешественник, уже и так немало удивленный виденным, прибыл на реку, где находился флот норманнов, и увидел, что корабль конунга уже вытащен на берег и поставлен на подпорках из белого тополя на помост из толстых бревен.
Затем на глазах изумленного араба на корабль ставят скамью, и на помост поднимается женщина, которую Ибн Фадлан называет «помощницей смерти», ибо именно ей по ритуалу надлежало убить собственными руками девушку-наложницу, которая требовалась их конунгу в загробной жизни. Так вот эта страшного вида и громадного роста старуха разложила шкуры и ткани на скамье и совершила все необходимые приготовления к обряду.
В «помощнице смерти» историки видят жрицу, воплощение богини смерти Хель, которая пришла к конунгу переправить его в Иной мир.
После первых приготовлений настал черед доставать из временной могилы умершего. Его обрядили в парчовые дорогие одежды с золотыми застежками и соболью шапку, а затем усадили в парчовом же шатре, устроенном на корабле, подперев тело расшитыми подушками. В шатер принесли еду и питье — умерший пировал вместе с живыми, ведь переход в потусторонний мир — лишь иная форма жизни.