- Чего не поделили, знатные женщины Фермоскиры? -спросила царица, присаживаясь к столу.
- Эта старая рухлядь хочет встать над храмом Ипполиты! -запальчиво крикнула Лота.
- Чем же ей не угодила Мелета?
- Она ранена, и Аргос увез ее в Боспор! - так же резко ответила Агнесса.
- Она бросила храм на разграбление керкетам,- сказала Атосса.- Она предала богиню!
- Где Перисад? Где флот? Чего молчите? Говори, хозяйка флота.
- Перисад нянькается с Мелетой, старый козел,- ругнулась Агнесса.
- Я слышала вашу ссору. При такой дружбе нам не справиться не только с боспорцами, но и со вшивыми дандариями-рыбаками.
- Причем тут рыбаки? - спросила Атосса.- Они же с нами.
- Мужики никогда не были с нами! И вы, амазонки, знаете это лучше меня.
- Что же делать? - спросила Беата.
- Нам нужен ум Аргоса!
- Но его нет. Он тоже мужик и тоже не с нами.
- Я пойду в город и пошлю лодку на его поиски. Он где-то в море.
Он нам скажет, что делать. Ждите меня - я скоро...
Тира возвратилась только утром. И не одна. С нею вошли в корчму Аргос, Перисад и Мелета (ее вел под руку Перисад). За ними вошел хозяин корчмы, он внес кратер с вином, поставил на стол и вышел. Тира сама разлила вино в ойнохои[25] и сказала:
- Вот вам архистратег Аргос - умная голова. Что он скажет, то и будет.
- Пусть он сначала скажет, почему удрал из города и оставил нас в храме одних? - спросила Агнесса.- Струсил?
- Молчи. Мне здесь мешали думать.
- Не обращай внимания, дорогой,- заметила Тира.- Говори.
- Я бы не решился вам помочь,- Аргос выплеснул кружку вина в рот, понюхал корку хлеба,- если бы не моя внучка Мелета. У нее у одной светлая голова. А вы, бабы, воевать не умеете.
- Не скажи, Аргос,- возразила Тира.- Амазонки всю жизнь в войне.
- Всю жизнь в грабежах, ты хотела сказать. А это не одно и то же. Скажи, царица, для чего ты развязала войну?
- Чтобы завоевать Боспорское царство.
- Тебе что - Синдики мало?
- Мне достаточно. Но у меня народ - синды, меоты, дандарии. Они стонут под властью Спартокидов, им нужны свои цари...
- Вот тут, как раз, и зарыта собака! Люди плевать хотят на царей, им нужна воля. Они знают - прогонишь ты Спартокидов - пуще их зажмешь народ. Недаром же они разбежались по домам.
- Без царей нельзя, дорогой Аргос.
- Не будем спорить. Мелета хорошо сказала: «Народу надо помочь». Посему слушайте, что я надумал в прошлые бессонные ночи. Где твой флот, Перисад?
- Это не его флот, а мой! - крикнула Агнесса.
- Хо-хо, телица! Ну если он твой, то скажи, где он?
- В море, я думаю, где ж еще?
- Хо-хо! А я думал - в горах. Говори, Перисад.
- Триеры в Фанагорийской бухте.
- Надо сделать так: корабля три отвести в Кепы, на весла посадить рыбаков Борака. Управлять ими будет хозяйка флота. Под прикрытием косы, Агнесса, выведешь триеры в пролив и ударишь на Мирмекей. Нужно взять город, высадить там людей и ждать приказа царицы Тиргатао. Пять кораблей подготовить в Фанагории. Все они будут под рукой Перисада. На них погрузить амазонок Лоты для основного удара по Пантикапею.
- Но я своих наездниц привела сюда!
- Уведешь обратно. Здесь останется Атосса с женщинами Беаты. А сама Беата на трех триерах пойдет из Гермонассы в Илуратскую бухту. Два корабля выйдут из Корокондамы на Нимфей - там совсем близко. Царица Тира на пяти триерах будет стоять в запасе около Тиритаки и следить за ходом сражения.
- А ты Аргос?
- Я на своей фелюге буду около тебя, царица.
- А про Годейру мы забыли.
- Не забыли. Царица свяжет руки боспорцам со стороны вала. Сколько времени нам надо для подготовки?
- Я думаю, недели нам хватит,- сказала Тиргатао.
- Спешка нужна при ловле блох, царица,- сказал Аргос.- Месяц - самое малое. Все простые люди Синдики в разброде. Их надо собрать. Все города заняты, хоть и малочисленными, но сильными гарнизонами богачей. Их надо подавить. Годейру надо посвятить в наши планы. Самая лучшая сила - амазонки. Они в разных местах. А ты говоришь - неделю. Завтра утром все мы, кроме Атоссы, должны быть в центре Синдики.
- То есть в Фанагоре? - заметила Лота.
-Да.
- Я не смогу, мои девы измучены непрерывными бросками взад-вперед. Мы только что из Фанагоры. Пощади меня, отец.
- Подожди, Лота. Тут, что-то хочет сказать Атосса. Говори, Священная.
- Ты, Аргос, много о себе думаешь. И совсем не думаешь о храме и о святом Кумире Девы, снова оставляешь город и храм оголенными.
- Это не так, дорогая. Триста подданных Беаты...
- Они тотчас убегут за своей полемархой. Им некому приказывать.
- А ты?
- Я никто, а храм без Священной. Мелета ранена, Агнесса
- дура.
- Я не дура! Я буду брать Мирмекей!
- Я не знаю, что скажет Тира, но я давно считаю Атоссу Священной. Ты остаешься хозяйкой храма и города,- сказал Аргос.
- Я тоже так считаю,- сказала Тира.
- Слава богам! Охраняй храм, властвуй над городом. А за это на пару дней дай нам свою триеру.
- Зачем она вам?
- Мы на нее посадим амазонок Лоты и увезем их в Фанагору. Ветер попутный, паруса домчат их за одну ночь.
- Для воительниц Лоты мне ничего не жаль. Только верните корабль.
- Ну, я пойду, навещу Мелету. Где она? - сказала Лота и пошла к двери.
- Выходите в пролив. Я пойду на «Арго» впереди вас.
- Я пойду с тобой, Лота,- сказала Тиргатао.- Мне тоже надо поговорить с Мелетой...
У Мелеты на «Арго» было самое лучшее место - кубрик. Матросы спали в таверне, сам Аргос спал на корме, а ухаживающий за раненой ютился на палубе. Рана Мелеты заживала на редкость быстро. Она уже могла ходить с палочкой по палубе и часто проводила время с Перисадом в нескончаемых беседах на морском воздухе.
Тира прошла по трапу на палубу и крикнула:
- Кто есть на судне?! - Из кубрика, опираясь на трость, вышла Мелета.
- Ты уже ходишь, девочка моя?
- Давно, Солнцеликая.
- А на коня сесть можешь?
- Где конь, царица? Я хоть сейчас!
- Перисад тут?
- Я здесь, царица,- Перисад поднялся с рундучка на корме.
- Почему не на триерах?!
- Тут вот Мелета... больна...
- А ты при чем? Ты лекарь? Нет, не лекарь. Ты кибернет флота. Нас отовсюду громят, а Перисад укрылся хитоном и отсыпается на фелюге. А ну, марш на корабль, и чтоб через час триеры шли в Фанагору. Ты отпускаешь его, Мелета?
- Он мне сейчас не нужен. Уходи, Перисад, а царица права, война идет.
- Иди, кибернет, иди. Я еще поговорю с Мелетой.
Когда Перисад ушел, Тира спросила:
- Ты кто, радость моя? Жрица храма или моя помощница?
- Я... Я не знаю. Мне тут надоело, царица. Увези меня отсюда. Я хочу на коня.
- Вот и славно. Дождемся Аргоса и поедем в Фанагорию. Ты мне очень нужна, Мелета. Скоро сюда придут - я буду говорить кратко. Ты знаешь, что я себя назвала - Тиргатао. Для чего?
- Я не знаю, великая.
- Тиргатао - внучка нашего бога. Она - богиня. И я хотела, чтоб все скифы поняли и поднялись, как один, под мой меч. Но меня все зовут Тирой. Видимо, пеплос богини Синдики мне не по плечу. Я хочу, чтобы имя Тиргатао приняла ты. Садись на коня, одевай белый шелковый пеплос на плечи и все скифы пойдут за тобой, куда ты их поведешь. Из Фанагоры ты поедешь к коною Ага эту - он даст тебе полтысячи всадников, и ты приведешь синдов, меотов, аксамитов на остров. Иначе нас боспорцы задавят.
- Смогу ли я?
- Сможешь! Я верю в тебя. Вон идет твой дед, мы договоримся по пути в Фанагору.
Глава 11. ДВА СКИФСКИХ КУРГАНА
Плыть в Фанагору решили утром рано, когда свежий ветер наполнит паруса. А ночью Тире приснился странный сон. Она увидела трех богинь сразу - Ипполиту, Деметру и Артемиду. Будто идет она по степи в окружении этих богинь и ведет беседу. Скорее не беседу, а спор. Все трое упрекали ее за то, что она, Тира, меняет часто веру и молится то одной богине, то другой, а то и третьей. Артемида упрекала ее за то, что она бросила в степи своего сына Агаэта и более двадцати лет не вспоминала о нем, думая только о власти, мужиках и богатстве. А после слов Артемиды из-за ее спины выскочил коной, черный мальчик, и бросил на нее черную змейку, которая юркнула под широкий пояс. Но богиня Ипполита успела схватить змею за хвост и выбросила из-под пояса. Но гаденыш сумел все же укусить в пах. Рана была небольшая, и богиня войны сказала: «Сними этот пояс и одень мой волшебный, все пройдет без следа». Тира приняла от Ипполиты пояс, но пока она меняла старый на новый, Деметра схватила с земли горсть пыли и швырнула на рану... И все исчезло. Стоит Тира перед большим могильным курганом, и странно - склеп под курганом открыт. Тира хочет войти в склеп и узнать, кто же там похоронен, но какой-то голос говорит ей: «Это твой курган, но ты туда еще успеешь. Еще будет курган, и в нем будет похоронен царь Синдики». И Тира в страхе проснулась. Она подошла к окну корчмы - на море бушевал шторм. Проснулась Мелета, она тоже подошла к окну, спросила:
- Почему не спишь, Солнцеликая?
- Я видела страшный сон. Ты веришь во сны?
- Не верю. Я сама выдумываю сны.
- А я верю. И знаю теперь - я скоро умру. И тоща в Синдике будет одна богиня Тиргатао, запомни это.- Им не дали договорить, в дверь постучали. Вошли Лота и Ликоп.
- Прости , царица,- сказал Ликоп,- нам сказали, что вы рано утром отчаливаете, а нам бы хотелось увидеть нашу девочку. Не рано ли ей входить в дело, садиться на коня?
- Не рано, отец, не рано! - воскликнула Мелета.- Ты откуда и куда?
- Я только что был у торетов и керкетов в горах. Они рвутся в бой, но про них забыли. Я поведу горских людей, царица. Только скажи, куда.
- Скажу, Ликоп, скажу. Ты веди их в степь аксамитов, там мой сын Агаэт. Поднимите скифов, и, не медля,- в Корокондаму. Там ты найдешь кона Агата. Он мой муж.