- Что в контейнерах? – стараясь не слишком сильно демонстрировать интерес, спросил я.
- Древние деньги, базы знаний, процессорные кристаллы, блоки памяти, немного легкого ручного оружия, господин, - мелкий слева, но как же разительно изменился его голос! Явно человек в своей тарелке. Бухгалтер, торговец или что-то в этом роде. – Если мне позволено будет получить идентификатор вашей нейросети, я немедленно переправлю вам полный список с ориентировочными ценами на рынках Житы.
- После, - торопливо отказался я. – Не сейчас.
- Как вам будет угодно, господин.
О! Мое любопытство выворачивало руки и требовало немедленно ознакомиться с полным списком хабара. А разум настойчиво твердил, что впереди хрен знает сколько врагов, и вполне может так обернуться, что воспользоваться трофеями мне уже не придется. Так к чему тогда забивать голову пустяками?
Чаще всего я шел на поводу у любопытства. Но в тот раз этому страшному зверю пришлось уступить. Операция по захвату баржи еще не закончилась, а на время ее проведения предпочтение оказывалось холодному расчету.
Догадка посетила дурную голову уже потом, после того, как не спешащие к свободе рабы собрали трофеи, упаковали в контейнеры и пристроились следом за замыкающим атакующую колонну дроидом. Связь! Все дело в связи! В этом оранжевом недоразумении всего один канал связи и работорговцы отлично это знают! А значит – легко могут слушать переговоры рабов. Даже если мои реплики им были не доступны, по ответам вполне можно было получить представление о противнике. Обо мне. О том, что я один, и намерен в одиночку захватить баржу.
Уши пылали огнем. Было стыдно, как подростку, застуканному за подглядыванием у дыры в женскую раздевалку. Осел! Тупой осел! Ну как можно было так опростоволоситься?! Выдать, ни за понюшку табака, свой самый главный секрет. Это же просто как дважды два: выбить погонщика и дроиды станут бесполезным набором сервоприводов и электроники. Один удачный залп и угроза захвата корабля истаивает дымкой в прошлом.
А эти? Рабы, которым я так пафосно пообещал свободу! Особенно крайний справа. Уж этот-то тип точно осознавал что делает! И боялся он совсем не меня, а тех, кто перешагнет мой пузырящийся труп.
Трупом становиться не хотелось. Нет, страха не было. Летчики российских ВКС, и уж космонавты тем более, привыкли спокойно относиться к весьма вероятной близкой смерти. Но одно дело унестись в Райские кущи из вспышки плазмы, среди облаков или звезд. И совсем другое – приковылять к Воротам извергающим кровавые шары клоуном из цирка ужасов. Жуть и мерзость. Будь я сам Привратником, здорово бы подумал, прежде чем запускать этакое неэстетичное нечто.
И тут я разозлился. Да так, как-то необычно. Без красной пелены в глазах и дрожи в руках. Может ли техноразумный злиться? Вот, если да, то я даже знаю как. Холодно. Жилы наполнила какая-то леденящая ярость. Мозг заработал, как компьютер, и сил вдруг прибавилось тысячекратно. Клянусь, подсунь кто теорему Ферма – доказал бы не сильно напрягаясь. Если бы сразу не разорвал этого «кто» голыми руками. Чтоб не отвлекал.
Отдал приказ «Вранам» ускорить движение. И приготовиться к бою. С ходу. Знал – именно знал, что встречу врага за поворотом. Последним поворотом к шлюзовой трубе, пуповиной связывающей два судна, мертвое и живое.
Но стрелять теперь, ради разнообразия, первыми начали все-таки рабовладельцы. И все бы у них получилось, если бы цель была одна - человек, а не пять скачущих как сумасшедшие по полу, стенам и потолку абордажных дроидов. Пять отчаянно жаждущих жить почти разумных роботов, не имеющих возможности ослушаться моего приказа. Впавших от этого в бешенство, и с парой гибридных пулеметов и почти идеальной системой прицеливания у каждого.
А я окончательно для себя решил, что эта суета с пулеметом наперевес не для меня. О том, чтоб, уливаясь потом, носиться со стреляющей железякой в руках под огнем противника, открывая дверь приемной комиссии военного летного училища, я точно не мечтал. Потому стоял себе за углом и искренне жалел дроидов. Но когда нервы защитников баржи дрогнули и они, укрываясь за искрящими вспышками попаданий переносными щитами, стали пятиться к открытой диафрагме люка, легко подавил в себе мешающие эмоции и двинул роботов вперед.
Быстрей, еще быстрее! «Враны», отбросив страх, рванули вперед, чуть ли не цепляясь за пятки защитникам шлюза. Казалось, еще чуть-чуть и дроиды вообще обгонят пятящихся боевиков рабовладельцев.
Человеческий фактор, нервы или сражение моральных установок – выбирайте на вкус. Мы с роботами, поймавшие кураж боя против сломленных, в мыслях уже проигравших надсмотрщиков, погонщиков, уже не воинов. Не удивительно, что наступил момент, когда враги плюнули на разум и повернулись к нам спиной. Чтоб бежать. Спасаться. И умереть, потому как спинные сегменты ББС бронированы куда хуже фронтальных, а защитное поле «Враны» продавливали на раз.
Скафандры лопнули, как перезревшие арбузы. Вспучились алыми кровавыми пузырями, улетели внутрь судна и рухнули на непривычно чистое покрытие пола коридора. Там, внутри корабля, уже действовало свое собственное поле тяготения. Но лучше бы его не было. Не пришлось бы потом отмывать обшивку от клякс крови.
- Умные все! – рычал я себе под нос, поторапливаясь за рвущимися к командной рубке дроидами. – Хитрые! Опытные! Ну, на! Держи! С-с-уки!
Перед глазами вспыхивали и гасли глифы «приказ не понят». Что, впрочем, на скорость атаки никак не влияло. Судно было совершенно не подготовлено для какого-либо противодействия абордажу. Ни тебе встроенных над шлюзовыми диафрагмами отсеков автоматических турелей, ни временных баррикад. Да мы даже ни одного боевого робота по дороге не встретили, не то, что какой-то серьезной обороны. Дроиды прямо-таки летели вперед, сметая все на своем пути. Я благоразумно приотстал, потому и видел только равнодушно сдвинутые к стенам коридора тела членов экипажа. Один, второй, еще пара, и еще. Какие-то техники, или кто-то в этом роде – на них даже обычных скафандров не было одето, не то что боевых бронированных.
В рубке нашлось еще четыре мертвеца. Но я едва бросил на них взгляд, отвлеченный настойчивым вызовом на связь. Неожиданным настолько, что от ужаса волосы даже на спине встали дыбом, а лоб покрылся леденящим потом.
Первой мыслью было, что стоит открыть мигающий конвертик, как оттуда развернется самый настоящий ультиматум. Так, мол, и так. Пишет вам офигевший от вашей наглости капитан фрегата Акбаррского Императорского Флота. Давайте-ка, поднимайте быстренько лапки к верху, не будем усложнять друг другу жизнь. А у меня даже сбежать не на чем. «Литургия» летит куда-то в неведомые дали в виде оплавленного куска металла и сложных полимерных композитов. «Буся» же спит и видит сны в надежной, но отчаянно недоступной норке внутри развалин древнего линейного крейсера.
На самом деле, все было не так жутко, как успел себе навыдумывать. Всего-то центральный управляющий компьютер баржи извещал меня, что ввиду утери соединения со всеми нейросетями людей имеющих допуск к управлению кораблем, и в соответствии с протоколами безопасности номер бла-бла-бла, принимает решение о самоконсервации. И предлагал либо предъявить доказательства права на владение и управление судном, либо покинуть баржу. Потому как система жизнеобеспечения будет свернута и он, честный искин, не гарантирует комфортного пребывания несанкционированных посетителей внутри обитаемой части.
Рассмешил, короче. Наивный такой. Мне было куда проще и быстрее отсоединить шлейфы энергопитания от самого компьютера, чем ему погасить сложную и громоздкую систему жизнеобеспечения. В конце концов, это без участия искина летать между звезд довольно затруднительно. А во всем остальном его участие минимально. Теоретически баржей можно управлять и в режиме ручного управления. Потихоньку, на маневровых, сжигая драгоценный топливный гель, но можно.
Просто мне это пока и не нужно. Дел и без пилотажа хватало. У меня еще шесть персонажей с рабскими имплантами где-то по судну бродили, и с телами бывшего экипажа нужно было что-то решать. А самое, как мне казалось, главное – стоило немедленно вернуть себе мобильность. В смысле, вернуть в пределы пятиминутной досягаемости верного безотказного «Бусю». Очень уж мне не понравилось ощущать себя крысой, попавшей в ловушку.
Сел в капитанское кресло и активировал ручное управление системами судна. Лететь, ясен день, никуда пока не собирался, но вернуть герметичность обитаемому сектору судна нужно было обязательно. Хотелось, черт возьми, уже снять провонявший потом шлем ББС, и вздохнуть нормальной дыхательной смеси. И удовлетворить, наконец, любопытство, выедающее меня изнутри. Очень уж хотелось посмотреть – за что воевали? Достоин ли приз потраченных нервов?
В первую очередь, даже раньше проверки логов исходящих сигналов – дань свербящей пониже спины паранойе – заблокировал личным кодом доступ в командную рубку, арсенал, реакторную и медсекцию. Ну и сразу после этого проверил, наконец, все-таки успел ли ныне мертвый экипаж баржи связаться с имперским фрегатом, или Бог участвовал в этой битве на моей стороне? Береженного, как говорится, Бог бережет, а не береженного – конвой стережет. И, судя по записям в памяти компьютера из секции связи, второе мне не грозило. Патруль о маленьком перевороте на одном отдельно взятом судне, что называется: ни сном, ни духом.
Но даже после установления вроде бы как полного контроля над основополагающими системами корабля, все еще не было чувства победы. Знаете? Это когда можно вздохнуть, утереть лоб и устало улыбнуться. И крикнуть «ура»! Или «мы их сделали»! Операция де закончена и есть теперь средство, способное унести меня из этого звездного тупика!
Толи тому виной адская смесь биохимии, которой накачал мои жилы кибердок скафандра, толи банальный адреналин, но, даже зная, что живых врагов больше нет и переходы баржи под надежным контролем дроидов, расслабиться не получалось. Тамтамами войны, сердце бухало в груди.