— Я пришлю вам программу, Леона.
— Мне нужно познакомиться с ведущим.
— Не нужно. Я все решу сам.
— А пианист? С ним у вас все решить самому не получится.
— Почему? — Халлоран нахмурился.
— Потому что мне придется с ним репетировать. Нам в любом случае нужно подстроиться друг под друга и… еще под это нужно будет выкроить время.
— Так пригласите своего знакомого. Дрэйк Беркинс, если не ошибаюсь.
Ответить не успела, потому что он пер, как дракон по пустоши. Разбегайся кто может.
— Играет отменно, вы уже сработались. Договоритесь с ним сами, с эссой Обри я переговорю лично. Днем перед выступлением к вам приедут визажист и парикмахер. Да, еще доставят платье и драгоценности.
Э… что?
— У меня достаточно своих нарядов для выступления.
На меня посмотрели так, словно я сказала несусветную глупость.
— Это не обсуждается.
Ну разумеется. Вот это уже больше похоже на то, что было в самом начале.
— Не боитесь с размером промахнуться?
Иртхан приподнял брови.
Конечно, как я могла забыть. Он знает обо мне все. Но как же это раздражает!
— Слушаюсь, местр! — Не удержалась все-таки. — Что-то еще?
Халлоран улыбнулся снова. На сей раз той самой улыбкой «сожрал и забыл».
— Пока это все.
ГЛАВА 7
Ресторанный зал, в котором мне предстояло петь, мог вместить человек триста, а то и больше. Судя по масштабам намечавшегося торжества, «а то и больше» было гораздо более точной оценкой передряги, в которую я влипла. Эвель уверяла, что выступление на таком празднике позволит моему портфолио скакнуть в рейтинге на головокружительную высоту, поэтому я бы не отказалась от парашютика. Вот только где его взять? Мне ясно дали понять, что придется петь перед правящими семьями и аристократией. Наверное, это неплохая репетиция перед оперой. Нет, правда.
С такими мыслями я попрощалась с Пристом, который привез меня домой, и позволила родному лифту себя сожрать, поднимая на этаж. Ужин с Халлораном ужином и закончился. Хотя вру. Закончился он тем, что меня проводили до машины. Флайс взмыл ввысь, а я все смотрела на стремительно уменьшающуюся точку, в которую превращался иртхан. Потом мы набрали высоту, и подсветка ресторана уступила темноте и блеску аэромагистралей. Я поймала на себе быстрый взгляд водителя и шустро отлипла от стекла.
— Никак не могу привыкнуть к этой вашей… верхнему уровню, — сообщила с милой улыбкой.
— Разумеется, эсса.
Лифт выплюнул меня в холл перед квартирой, в настоящее. Я шагнула вперед и чуть было не влетела в Вальнара. Отпрянули мы с бывшим одновременно, за моей спиной лифт пополз вниз.
— Ты что здесь делаешь?
— Где ты была?
Хорошенькое начало. Особенно для наших безвременно почивших отношений. Я обошла его и направилась к двери.
— Леа! — Меня схватили за локоть, но я шустро стряхнула его руку. — Я ждал тебя два часа. На этой самой площадке. Твоя сестрица отказалась меня пускать.
Ну что я могу сказать? Умница.
— Леа, нам нужно поговорить.
Я старалась смотреть ему в переносицу: изображать тот самый равнодушно-отстраненный взгляд. Но то и дело цеплялась за широкие плечи и вздернутый подбородок, который принято называть квадратным. За идеально уложенные волосы цвета слабо разбавленного кремом кофе. Отчаянно не хотелось встречаться с ним взглядом, потому что — мне так всегда казалось — по моим глазам близким понятно все и сразу. Это с другими я прикрываюсь надежно, рядом с самыми родными не могу. Словно что-то плавится внутри, падает какая-то заслонка, отделяющая Леону от Бриаль, и наружу вылезает все, что запрятано глубоко-глубоко.
Ключи в моей руке почти не дрожали. Равно как и голос.
— О чем?
— О нас. Пригласишь?
— Нет.
Вальнар глубоко вздохнул.
— Слушай… я вел себя как последний набл.
— Ты только сейчас это понял?
Отчаянно хотелось сбежать в квартиру и захлопнуть за собой дверь. Вместо этого я все-таки посмотрела ему в глаза — темные, как ночь. Когда-то мне безумно нравилось ловить в них свое отражение. Когда-то… Думаю так, словно это было целую вечность назад. А ведь прошло-то всего ничего со дня, как «мы» превратились в «я» и «он».
— У Лэм с Дрэйком. Просто увидел тебя и понял, что…
— Что?
— Что я больше не могу себе врать. Леа, ты нужна мне.
А как же та рыжая?
К счастью, я прикусила язык прежде, чем слова вырвались наружу.
— Такой, какая ты есть. Понимаешь?
Я мечтала об этой встрече, наверное, сотни раз. Представляла ее себе, ворочаясь в постели, когда не могла заснуть, во флайсе по дороге на работу или домой, на сеансах у Лэм… Да везде, куда позволяла добраться шустрым неугомонным воспоминаниям. Но я никогда не представляла ее так: перед дверью собственной квартиры и после того, что увидела несколько дней назад.
— Нет, — сказала я.
— Что — нет? — Теперь в его голосе слышалось раздражение.
Вальнар привык, чтобы все было по его, и, когда что-то шло не по сценарию, вспыхивал, как сухие ветки под дыханием дракона. Отчаянно хотелось поддаться, позволить себе эту маленькую слабость. Шагнуть ближе, обнять — и завтра все будет как раньше. Мы снова сможем собираться у Лэм с Дрэйком, я смогу сидеть, закинув ноги ему на колени, а он станет кормить меня ягодами. Можно в шутку цапнуть его за палец, визжать, когда он запустит в волосы свою пятерню, путая их. Праздник Смены времен мы вчетвером отметим в каком-нибудь клубе, а на свадьбе будем танцевать первый танец вместе с молодоженами. Все это настолько ярко пронеслось перед глазами, что я с трудом удержала себя на месте.
Потому что отчетливо понимала: как прежде — уже не будет.
— Это ты прислал букет?
Кнопка вызова на лифте сменилась оранжевым. Не таким ярким, какими были цветы.
— Для тебя это что-то меняет? — Уголок его губ приподнялся.
Я вспомнила чувство, с которым смотрела на аррензии. Когда постоянно крутишься на сцене, к комплиментам начинаешься относиться как к чему-то приятному, но постоянному и неизменному. Вот только эти цветы хотелось поднести к лицу и вдохнуть аромат полной грудью, позволяя ему кружить голову.
— Предположим, что да.
— Да, это я их тебе прислал.
Теперь уже я спокойно выдержала его взгляд, хотя сама держалась на хлипеньком честном слове.
— Сдался тебе этот паршивый букет! Я же здесь. Неужели это для тебя ничего не значит?
Этот букет совершенно точно нельзя было назвать паршивым.
— Ты специально выбрал гедарины в цвет моих глаз? — улыбнулась. — Все как я люблю?
— Именно.
Наваждение спало, совсем как в детстве. Когда по визору прерывали красивую сказку и пускали рекламу про универсальное моющее средство или лечение зубов в новой клинике. Отчетливо вспомнилась сияющая улыбка рыжей куколки, растерянность Лэм. А ведь это могло сработать! Вальнар понял, что погорячился, притащил девицу к друзьям в надежде, что рано или поздно мне это передадут. Предположительно я должна была воспылать ревностью и понять, какое сокровище потеряла. Вот только добился он совсем другого. А еще сегодня в гримерной не было ни одного гедарина.
— Не думаю, что у нас с тобой что-то получится.
— И давно ты это поняла?
— У Лэм с Дрэйком, — ответила его же словами.
Глаза яростно сверкнули, он усмехнулся.
— Вот, значит, как, Леона? Две недели — и все, конец?
— Именно так.
— Что ж, дело твое. — Вальнар сунул руки в карманы, от чего его стильный темно-синий плащ натянулся, облегая широкие плечи, как вторая кожа. — Но, если передумаешь, учти, что ждать тебя годы я не готов.
Как же это на него похоже.
— Да ты и две недели был не готов, — хмыкнула я. — Не знаю, что недавно упало тебе на голову, но это явно было что-то тяжелое.
Коротко пиликнул замок, я шагнула в квартиру, навсегда оставляя Вальнара в прошлом. Меня тут же окутал тонкий сладковатый аромат. Оглушительно чихая, в прихожую вылетел Марр, принялся тыкаться носом в ноги и старательно обтираться о колготки и платье всеми своими чешуйками. Колготкам мигом пришел конец, я же пыталась понять, откуда такой удивительный запах. Духи, что ли, разлили?
— Танни! — Сбросила сумку на тумбочку и принялась снимать обувь. — Что ты опять натворила?
— Ничего, — донесся из гостиной голос сестры. — Я тут цветочки нюхаю.
— Какие еще цветочки…
Ответ пришел раньше, чем я успела задать вопрос, поэтому вопрос получился и не вопрос, вовсе. Аррензии. Протопала в комнату и замерла: цветы были повсюду. Настоящее цветочное царство — в вазах, на столе, на лестнице, на подоконнике, в тазике, который Танни водрузила посреди комнаты.
Виар вылетел следом и снова оглушительно чихнул.
— Это еще что за… — вырвалось у меня.
— Понятия не имею. — Сестрица восседала на диване, листая электронный журнал. — Я дверь открыла, а они давай заносить. Кому-то очень понравилось, как ты поешь?
Угу. Очень. Кажется, загадочный даритель только что перестал быть загадочным. А еще он, видимо, решил меня доконать.
— Так что? — Танни листала журнал с такой скоростью, с какой даже гений скорочтения не способен воспринимать информацию. Она старательно делала вид, что ее совсем не волнует, кто сделал недельную выручку цветочному магазину. — Кто это? Твой загадочный поклонник?
Я наконец отмерла. Прошла в гостиную и потрогала яркие лепестки, чтобы убедиться, что они реальны. Виар чихнул еще раз и недовольно потопал наверх. В отличие от меня, ему аррензии не нравились совсем. Точнее, их волшебный аромат.
— Эй! — Сестре наскучило изображать равнодушие. — Так кто, Леа?
— Не знаю. — Я пожала плечами. Лучший способ избежать неловкого разговора — перевести тему. — Ты почему не впустила Вальнара? Он два часа стоял в холле.
— Он так сказал? — фыркнула Танни. — Пятнадцать минут назад приперся. Придурок.
— Это не отменяет того, что ты оставила его торчать у лифта.
— Так ему и надо, наблу хромому.