– Не стану. И надеюсь, тебе больше никогда не придется их угонять.
– Ох, Леа… просто представить не могу. Моя сестра – дракон. Драконища!
– Умолкни.
– Не-а. – Она улыбнулась. – Ты была такая красивенькая… Рыженькая. И очень грозная.
Эксклюзив канала «Соларс Ван» мы просмотрели раз десять. Я действительно была рыженькая. Истинная драконица. А когда оборачивалась в себя, вокруг меня стелилось рыжее пламя, напоминающее полупрозрачный огонь. Наверное, это можно было бы назвать красивым, если не знать, что всему этому предшествовало. Я знаю, что эту пресс-конференцию буду пересматривать еще очень долго. Конечно, не потому, что она стала поворотной точкой в нашей с Рэйнаром истории. Не потому, что после нее мне начали присылать букеты совершенно незнакомые люди.
Из-за того, что он сказал. Перед Мэйстоном. Перед всей Аронгарой. Перед всем миром.
– Я мог бы долго говорить о том, как сильно я тебе благодарен, Леона. Но я скажу проще: я тебя люблю.
– Поверить не могу, что Ирргалия на это пошла, – произнесла местра Халлоран, откладывая салфетку.
Выражение ее лица сейчас напоминало то, с каким она впервые вышла меня встречать.
– Тебя еще что-то удивляет? – Энтар усмехнулся и покрутил бокал в руке, рассматривая на свет.
Ему назначили повторное испытание после Смены Времен, причины «провала» были обнародованы, и Шахррейна-старшего сняли очень быстро. Теперь его ожидало внутреннее разбирательство, равно как и его сына. Когда встал вопрос о смертной казни Деверика, в Совете начались серьезные разногласия из-за того, что они с Ирргалией стали парой. Как выяснилось, парой они были только на словах и на публике.
Местрель Стоунвилл сразу же сбежала к отцу во Флангстон, откуда во всем призналась. Разумеется, со свойственной ей особенностью все представлять: якобы они с Девериком действительно собирались стать парой, и, чтобы его поддержать, она притворилась, что ей стало плохо на поединке. Ирргалия со слезами на глазах возмущалась жестокостью несостоявшегося жениха (правда, недолго). Из-за махинаций дочери тень подозрений падала и на Стоунвилла. Разъяренный, он практически сразу запер ее в личной резиденции.
– Место Председателя ему теперь точно не светит, – усмехнулся Энтар.
– Да, сейчас главный претендент Эрран Малгери, – Аргастель кивнула. – Думаю, его поддержат единогласно.
– Кроме Стоунвилла, – фыркнул Энтар. – Не завидую я Ирргалии.
– Давайте сменим тему, – предложил Рэйнар. – Лично я в последнее время порядком устал слушать о Стоунвиллах и Шахррейнах.
– Тебе все равно придется, – заметила Аргастель. – На слушании как минимум.
– Вот поэтому я и предложил поговорить о приятном.
– И про Аррингсхана тоже. Кстати, расследование уже началось?
– Началось. – Рэйнар накрыл мою руку своей. – Аррингсхан временно отстранен от правления. Сейчас его обязанности исполняет Вэйлар.
Для людей это была просто досрочная отставка, но репутация Аррингсхана в обществе иртханов была разрушена. Сделка с Норгхаром, которую Аррингсхан заключил, чтобы сохранить в тайне мое происхождение, сыграла с ним злую шутку. Разумеется, он не подозревал о готовящемся в Мэйстоне перевороте, но самого факта причастности к нему уже было более чем достаточно. Председатель и его отец приложили все силы, чтобы сохранить безупречную репутацию семьи, сломав при этом не одну судьбу, однако и это им не помогло. Эпоха Аррингсханов подошла к концу. Достаточно бесславному, надо сказать.
Оставшееся время мы обсуждали самые разные темы, избегая политики и случившегося. Аргастель рассказала про самоотверженную работу волонтеров и сотрудников Благотворительного фонда, для которых последние несколько дней были сумасшедшими. Потом планировали праздничную ночь, до которой осталось всего ничего, так что получился вполне милый семейный ужин.
После него местра Халлоран с Энтаром решили задержаться в столовой, а мы с Танни и Рэйнаром оставили их наедине и направились к лифтам. Правда, втроем пробыли недолго, едва успели подойти к скоростным капсулам, как Танни негромко кашлянула, привлекая внимание.
– Знаете, я, пожалуй, пойду.
И пошла куда-то в сторону от лифтов, а я даже сказать ничего не успела, как меня втолкнули в раскрывшиеся двери.
– Прогуляемся?
– В парк?
– К водопаду. – Рэйнар внимательно посмотрел на меня. – В юности именно там я учился справляться с эмоциями. И со стихийной магией.
Действительно, где лучше справляться с огнем, как не в окружении воды.
– А ты когда-то не умел с ними справляться? – улыбнулась.
– Представь себе.
Я даже переодеваться не стала, просто надела сапожки и набросила пальто. Мы прошли по коридорам, поднялись на стоянку флайсов и взмыли ввысь. К небесам, которые раскинулись над нами бескрайним искрящимся покрывалом. Промчались над мостом, над «парусами» здания телепорта. Машина легко взрезала согревающий энергетический купол, удерживающий тепло над резиденцией, и устремилась к водопаду.
Рэйнар осторожно посадил флайс на крохотном пятачке, где хватило места только для него и для нас двоих.
Он вышел первым и подал мне руку. Немного жутковато было стоять на самом краю бушующей стихии, жутковато, волнующе, но… как же красиво!
– Замерзла? – Рэйнар обнял меня со спины.
– Нет!
Здесь приходилось повышать голос из-за шума водопада. Тонны воды срывались вниз, над пеной клубился пар.
– Под природным бассейном горячие источники. Они разогревают воду, – пояснил он.
Я откинула голову ему на плечо. В ночи Скай Стрим казался парящим над землей из-за нижних этажей, теряющихся в темноте.
Никогда в жизни я не чувствовала себя настолько спокойной. Настолько влюбленной. Настолько… его.
– А купаться там можно?
– Можно.
– Я хочу искупаться там с тобой.
– Искупаемся, – пообещал Рэйнар. А потом развернул меня лицом к себе и встал на одно колено.
– Леона, ты станешь моей женой?
В общем, хорошо, что я стояла не на самом краю, потому что у меня в этот момент дико закружилась голова.
– Мм… – многозначительно сказала я.
Или подумала.
Или все-таки сказала.
Наверное, по умению оригинально сделать предложение Рэйнар переплюнул всех свадебных креативщиков, вместе взятых. Чем дольше я на него смотрела, тем больше становились мои глаза. Примерно до того уровня, пока им было куда увеличиваться и пока не обрела дар речи и связной мысли.
– Ты это сейчас серьезно?
– Серьезнее некуда. – Он раскрыл ладонь, на которой сверкало кольцо.
Изящное колечко с камушком, в гранях которого отражались мы.
И так еще десять раз.
– Я хотел это сделать, когда в первый раз привез тебя в Скай Стрим, – произнес он. – Но не сложилось. Наверное, к счастью, потому что тогда все было бы иначе.
У меня неожиданно сдавило горло.
Артомелла и Регхарт. Он запомнил.
– Ты же говорил, что эта история адаптирована для людей, – севшим голосом прошептала я.
– Я много чего говорил, Леона. – Пристальный взгляд. – Особенно когда сходил с ума от невозможности к тебе прикоснуться. Когда ты смотрела на меня как на врага. Когда улыбалась всем, кроме меня.
Наверное, надо было сказать что-то… соответствующее моменту, но ничего в голову не приходило. А вот всякое разное – вполне.
– Погоди, а когда был второй раз?
– В «Шеррамел Стар». Когда я приглашал тебя в номер.
– Ты… – Я поперхнулась. – Ты вроде как тогда наказать меня хотел!
Ну, знаете ли!
– Я же думала… думала, что…
Рэйнар приподнял брови.
– Что ты думала, Леона?
– Ничего! Ты с ума сошел?
– Из-за тебя. Да.
Его пальцы коснулись моей ладони, и я вздрогнула, настолько горячим было это прикосновение.
– Схожу всякий раз, когда смотрю на тебя. Когда целую тебя. С первой минуты, когда увидел тебя на афише, когда впервые услышал твой голос. Сначала в записи, а потом на сцене.
– Ты что, пришел в Ландстор-Холл из-за меня?
– Уж точно не из-за ретроинтерьера. – Он улыбнулся. – И даже не из-за игры Дрэйка Беркинса, хотя играет он потрясающе.
Я задохнулась. Но это все потому, что ветер ударил в лицо и отбросил назад волосы. Сильный ветер. Только из-за него.
– Да, – сказала я и села рядом с ним.
– Что – да?
– Уж точно не согласие с комплиментом по поводу игры Дрэйка Беркинса, – фыркнула я и тут же стала серьезной. – Хотя играет он виртуозно. Да, Рэйнар, я стану твоей женой. Твоей драконицей. Твоей.
Колечко село на палец, как будто было для него создано. А потом Рэйнар поднялся одним рывком и подхватил меня на руки так яростно, как ураган подхватывает пламя. И оно снова взметнулось ввысь, соединяя нас поцелуем, сплетением рук и ощущением безграничного, бесконечного счастья.
Было так безумно сладко целоваться над водопадом на огромной высоте, вплетая пальцы в густые черные волосы, теряясь в этих ощущениях. Так же, как бросать на него упоительно долгие взгляды, пока мы возвращались в Скай Стрим. Так же, как идти по коридорам, едва касаясь друг друга пальцами и чувствуя покалывающие подушечки искры. Так же, как дышать через раз, когда в лифте меня толкнули к стене, снова терзая припухшие губы. На миг даже посетила хулиганская мысль нажать «остановку», но я удержалась. То ли потому, что голод в его глазах был слишком отчетлив, то ли потому, что глазок камеры подмигивал очень дружелюбно. Я представила, как охранники давятся кофе, поспешно отключая монитор, и хихикнула. Прямо ему в губы.
– Это вы сейчас о чем, эсса Ладэ? – хрипло спросил он.
Я приподнялась на носочки, чтобы сказать на ухо. Правда, не удержалась, цапнула за это самое ухо, а в следующий миг лифт остановился. Меня резко развернули лицом к зеркальной стене, припечатав мои запястья над головой, горячая ладонь прошлась по бедру, задирая платье. Кажется, у великих драконов мысли сходятся… Если они у них вообще есть в такие моменты. Лично у меня все разом вылетели из головы, когда горячие пальцы погладили внутреннюю поверхность бедра.