Я выбрала дракона. Ну или он меня.
Или мы друг друга.
И еще я горела… буквально.
Мама!
Подавить приступ зарождающегося желания побегать по салону — кстати, во флайсе Рэйнара это даже можно было сделать, помог иртхан. Он опустился на сиденье, и я стремительно повернулась к нему.
— Что там произошло?
— Это ты мне скажи, — его голос сочился яростью, — почему о признаках проявления стихийной магии я узнаю в момент, когда ты зовешь дракона.
— Я не знала!
— Что именно? — вкрадчиво произнес он.
— Не знала, что это будет дракон! Как это вообще получилось?
— И то, что у тебя горят ладони, ты, разумеется, тоже почувствовала только сейчас?
Взгляд иртхана вонзился в меня и чудом не прошил насквозь.
— Да, — неуверенно сказала я.
— Не лги мне, Леона.
Он оперся на спинку сиденья рядом со мной, и я подавила желание просочиться сквозь обивку.
— Ррайз сорвался из-за того, что ты ударила магией. Стихией. Рядом с драконом, Леона!
— Но я же не специально!
— Не специально можно забыть планшет.
У, злопамятное драконище.
— Или молнию на сапоге сломать.
Это как раз было специально.
— Но не ударить по зверю огнем. Твое счастье, что там было силовое поле. Твое счастье, что он не ответил сразу же.
Обидно стало, дальше некуда. А главное, даже слова не позволили вставить.
— Мне одно непонятно — как тебе вообще пришло в голову молчать о таком?
— Я не молчала! Сначала мы поссорились, а потом…
— А потом?
— А потом ты ушел в Зингсприд!
— У тебя было два дня, чтобы все мне рассказать.
— Я напрочь забыла об этих ладонях! У моей сестры был день рождения, а еще я готовлюсь к прослушиванию!
— Напомнить, что, если не сумеешь совладать с магией, опера тебе не светит?!
Меня подбросило на сиденье.
— Погоди-ка… Ты за этим привез меня в Райгенсфорд? Чтобы проверить мою магию?! Ты знал, что на мой зов откликнется дракон?!
Как, как с ним вообще можно общаться?!
Как… как он вообще до такого додумался?!
Р-р-р!!! У-у-у…кушу! Больно!
Ладони снова начало печь, но прежде чем мой праведный гнев успел набрать обороты, на голову опрокинули точно ведерко с сухим льдом.
— Не знал.
Глаза его полыхнули так, что меня вжало в спинку сиденья. И отнюдь не из-за скорости.
— Я привез тебя сюда, чтобы узнать, на что ты способна. Посмотреть, получится ли у тебя отправить зов виару — среди множества вариантов и кого выберет твой огонь. Насколько сильного зверя. Мне и в голову не приходило, что ты промолчишь о зарождающемся огне. Стихийная магия — показатель силы, это значит, что твое пламя набирает мощь.
Ошарашенная такими откровениями, я только ресницами хлопала.
Определенно, нормальному человеку нужно куда больше времени, чтобы все это переварить. Но, наверное, мне нормальность не светит, так что лучше обо всем узнать сразу.
— Мм… а что, так быть не должно? — спросила тихонечко.
— Стихия у иртхана пробуждается ближе к совершеннолетию, в редких случаях особой, силы — у подростков. После того как полностью освоена ментальная магия, но у тебя все происходит стремительно. Из-за того, что твоя драконица была заперта, из-за того, что она долгие годы была вдали от себе подобных. Из-за мощи ее пламени.
Рэйнар подался ко мне так резко, что я не успела отпрянуть. Сердце ударилось о ребра — от его запаха, от близости, от мощной яростной силы.
— Я не представлял, что ты дотянешься до Ррайза и что он ответит. Чуть с ума не сошел, когда он устремился к тебе. Отвечая твоему пламени.
Сердце билось гулко.
Сильно.
В такт его словам.
— Тем более не мог подумать, Леона, что так скоро увижу твой огонь. Не догадывался о том, насколько он силен на самом деле.
Последнее он выдохнул хрипло, и от этих интонаций по телу прокатилась волна мурашек. От голоса, одуряющей близости иртхана, от воспоминаний о том, что произошло на этом самом сиденье и как это было…
Горячо. Безрассудно. Неистово.
Рэйнар коснулся пальцами щеки, и она вспыхнула — точно огонь теперь не дожидался приглашения, чтобы расцвести под его лаской. Перехватила его руку, не желая уступать. Коснулась губами ладони и дернулась: дыхание перебило от желания мести. От желания зарычать, впиться поцелуем в жесткие губы. Подчиниться, соблазнять и провоцировать до тех пор, пока он не сойдет с ума от желания. Обладать им так же, как он обладает мной, безраздельно.
Подчинить.
Властвовать.
Рванулась к нему, утонула в поцелуе. Вскрикнула, когда иртхан сгреб мои волосы в ладонь, заставляя запрокинуть голову. Огонь уже не просто рвался к нему — он бесновался, готовый смести все и вся на своем пути. Испепелить, если не получит желаемого, долгожданного слияния со своей нарой. Заколка под его пальцами жалобно треснула, хвостик приказал долго жить. Пряди рассыпались по плечам и спине, по обивке сиденья, и с губ Рэйнара сорвался не то хриплый выдох, не то рычание:
— Я должен был понять сразу. Еще у тебя в квартире. Как ты отозвалась на поцелуй…
Губы ожег укус, как напоминание, в ритм словам. И продолжение, точь-в-точь как тогда, на кухне: сумасшедше-пьянящая ласка, острая — скольжение кончика языка по чувствительному до дрожи месту. Хрипло застонала, выгибаясь в его руках, впиваясь ответным поцелуем-укусом в жесткие, привыкшие подчинять губы. Наши языки переплелись вместе с дыханием, меня опрокинули на сиденье, а под его ладонями снова занимался огонь.
— Ч-что это? — выдохнула хрипло, глядя, как наши пальцы обтекает единое пламя. — Почему мне хочется тебя укусить?
— Твоя драконица проснулась окончательно. — Он скользнул губами по губам, разводя мои бедра. — И не желает мне подчиняться. Пока…
Сказано это было с сумасшедшим пламенем в глазах. С азартом, которым хлестнуло наотмашь, а после затопило волной пламенной силы. Смутно помню, как мы добрались до его дома. Когда холодный воздух скользнул по разгоряченной коже и меня рывком выдернули из салона на верхней парковке, я едва держалась на ногах. Пьяная от огненных поцелуев, с горящими губами и без курточки, которая осталась во флайсе. Впрочем, его пальто тоже потерялось, это я поняла, когда мы перешагнули порог и оказались на втором этаже. Пара шагов — и меня толкнули к стене. Сдернули джинсы вместе с бельем.
Выпуталась из сковывающей движения одежды и с силой дернула не желающий поддаваться ремень. Вскрикнула, когда меня подхватили под бедра.
Теперь уже зарычала я, вцепилась ногтями в сильные плечи, рванулась, и тут меня захлестнуло силой.
Мощной, подчиняющей, беспощадной.
Удар в моем теле отозвался хриплым выдохом. И ни с чем не сравнимым чувством полного слияния, когда он оказался во мне.
Так глубоко, так жестко, так сладко.
Кажется, я кричала. Или рычала. Или и то, и другое вместе.
Сходила с ума от безумного, идущего по нарастающей наслаждения от мощных, сильных ударов внутри. Царапала его спину, чувствуя, как перекатываются под пальцами литые мышцы, задыхалась от жадных поцелуев, выпивающих меня до дна. Тонула в алом пламени и возвращала свое.
Наслаждение на грани, когда кажется, что уже не выдержишь.
Движения — резкие, сильные, уносящие за грань реальности.
Сладкая, томительно сладкая судорога пронзила низ живота.
Одна, вторая, третья…
Всхлипнула, сжимаясь на нем, и задохнулась от взгляда в упор.
Огненная волна прокатилась по всему телу, отзываясь внутри пульсацией.
Моей и его.
Сжала пальцы на дрожащей, мокрой от пота спине, теряясь в бешеном наслаждении, разделенном на двоих. Захлебнулась криком, который Рэйнар принял в себя в глубоком, бесконечно яростном поцелуе. Поняла, что падаю — к счастью, в его руки. К счастью, мне упасть не позволили. По телу прошла сладкая дрожь, от болезненно-странного ощущения, когда он меня освободил. А когда подхватил на руки, закружилась голова.
Сладко и неправильно, но уже иначе.
По коже прокатывались волны огня, пламя из сцепленных ладоней перетекало в сердце… или в наши сердца, которые бились с оглушительным грохотом.
По крайней мере, в моей голове звучал не один ритм, а два.
В унисон, сводя с ума.
Во мне дрожало все — от кончиков пальцев ног до ушей, дрожало и таяло в жаркой истоме. Зато кусаться больше не хотелось.
Я подалась вперед и уткнулась лицом ему в плечо.
Мы прошли спальни и оказались рядом с балконом, на котором завтракали. Напротив него была еще одна дверь, как выяснилось, ведущая в огромную… нет, правда, без преувеличения огромную ванную комнату. Просторный зал, где можно было проводить занятия по аквааэробике в мини-группах. В центре на возвышении — не ванна, не джакузи, а настоящий бассейн. Ну ладно, с бассейном я загнула, возможно, но к нему даже вела лесенка: белые ступени, обтекающие эту красоту. Вид из красоты открывался на город. Конечно, панорамное, во всю стену затемненное окно, всегда можно прикрыть экраном, но зачем? Ведь с той стороны все равно ничего не разглядеть.
— Вау, — тихо сказала я.
Всю жизнь мечтала о таком. Но если установка джакузи может обойтись в приличную сумму, в гораздо более приличную сумму обойдется возможность принимать ванну даже раз в месяц. Поэтому у нас дома только душевая кабина с фильтрами и ограничителем, который всегда предупреждает, если норма воды за месяц приближается к критической отметке.
— Почему ты мне это сразу не показал? Я бы здесь жить осталась.
Сказала и тут только поняла, что ляпнула. Ладно, шутки шутками, но…
— Жалею, что не показал сразу.
Внимательно посмотрела на него, но Рэйнар даже бровью не повел: попробуй разбери, что творится в его иртханьей голове! Поставил меня на пол, и босые пятки согрело теплое дерево. По которому не хочется скакать вприпрыжку, если забыла тапочки. Даже сейчас, после такого умопомрачительного единения, я чувствовала, как внутри искрит огонек. Под пальцами, легко касающимися сильных плеч, на губах, все еще горящих от поцелуев.