ексикона.
«Бляха муха! Пацана бы нам в группу»! — Тоскливо подумал я. — «Такого же молодого, как Вера и гораздо, гораздо более смазливого, чем я».
Что, в общем-то, было вполне выполнимо в теории но — увы и ах! — совсем не достижимо на практике. По крайней мере, пока.
Состав полностью укомплектован. Роли и амплуа распределены и новый член в коллективе возможен только с заменой кого-нибудь из участников.
В общем, приходилось отдуваться за необдуманно совершённы поступки. Которые, в моём случае, смело можно приравнивать к смертным грехам.
При этом отчаянно страдая от дичайшего спермотоксикоза и борясь с облаками и тоннами выбрасываемых Верочкой феромонов.
Ничего себе ситуация, да? Тебе дают или, по крайней мере, всячески демонстрируют, что готовы сделать это.
Притом, что в наличии есть предоставленная в твоё, пусть и временное но, практически полное распоряжение, квартира.
А ты, козёл безрогий, словно собака на сене. И довести дело до конца не решаешься и — трус несчастный! — не можешь прямо сказать девчёнке, что связывать себя узам брака в ближайшее время — ну вот совсем! — не планируешь.
Вера, тем временем, не торопилась отпускать мою шею. А, напротив, подловив момент впилась в мой рот губами, явно ожидая ответа на бурное проявление чувств.
К счастью, находились мы не вакууме. И даже не в более-менее относительном одиночестве. Вокруг нас были, с усмешкой наблюдавшие за «влюблённой парой» товарищи.
И один из них а, вернее одна, всё-таки пришла мне на помощь.
— Коля, съёмки твоего интервью назначены на завтра! — Добавив в голос ноток «Виктории Ивановны», громко оповестила Вика. — Так что, пожалуйста, удели мне минутку. Чтобы договориться о времени прихода в студию и проработать кое-какие детали.
— Да, Вика. — С облегчением высвобождаясь из жарких Верочкиных объятий, послушно согласился я. И, потеревшись носом о девичью щёчку, мол «извини, и всё такое», повернулся к нашей клавишнице. — Когда?
— Хотелось бы сразу, после окончания репетиции. — Высказала очевидное предположение Вика. И, обращаясь к Вере, пожимая плечами, попросила прощения. — Делу время, Верунь. В конце-концов, такое у многих раз в жизни бывает. Да и то не у каждого.
Скорчив недовольную моську, Верочка пренебрежительно хмыкнула и демонстративно отстранилась. Впрочем, Вика не стала педалировать и, тоном заботливой бабушки, предложила.
— Если хочешь, можешь посидеть с нами. Думаю, минут двадцать-тридцать нам хватит. Зайдём в ближайший кафетерий и как следует всё обсудим.
Видимо, «делить меня с соперницей» не входило в Верины планы. И, деланно-равнодушным тоном бросив через плечё «до завтра», она, проигнорировав ступеньки, спрыгнула со сцены и направилась к выходу.
Что, впрочем, не делало её уход демонстративным и вызывающим. Так как забота о расстановке и уборке со сцены аппаратуры целиком и полностью была мужичкой прерогативой нашего коллектива.
— Я подожду. — Пообещала Вика.
После чего, как и положено уважающей и знающей себе цену женщине, спустилась по коротенькой лестнице и уселась в первом ряду.
Мы с парнями быстро, но аккуратно, стащили в каморку все причиндалы. Старясь устраивать всё на сами-собой определившиеся места.
Чтобы в следующий раз не тратить время на поиски микрофона и, путаясь в проводах, поминать имя Врага Создателя.
На всё про всё, как обычно, ушло минут пятнадцать. Оля, захватив с собой палочки, убыла сразу же после Веры. И, когда Сергей закрыл каптёрку на ключи и включил сигнализацию, мы попрощались с Вадимом и окончательно разошлись.
Сергей Петрович, поцеловав жену в щёку направился домой. Ну а мы, согласно разработанному Викторие Ивановной плану, заняли столик в ближайшем кафе-мороженном.
— Держи! — Доставая из кошелька трёшку, положила на скатерть зелёную купюру Вика. И, заметив как заалело моё лицо, постучтала по столу пальцем. — Не выделывайся! Знаю же, что до первой получки денег тебе взять неоткуда. А аванс за передачу, небось, давно на продукты пустил.
— Ну… да-а… — Признавая правоту и сдаваясь перед очевидностью фактов, печально сознался я. — Есть такое дело.
— Ладно, не бери в голову. — Небрежно махнула рукой Вика. — Потом отдашь. И, чему-то улыбнувшись, предсказала. — С гонораров!
«Хорошо бы». — Печально подумал я. И, не до конца веря в своё блестящее сценическое будущее, тяжело вздохнул.
Ибо, несмотря на то, что принесённые мною песни народу явно нравились, загадывать я боялся. Ибо, как всем известно и уже не раз говорил, «человек предполагает, а Создатель — располагает».
Правда, выражаться вслух и проецировать пессимистическое настроение на окружающих я не стал. Зачем портить настроение хорошему человеку?
А, вместо этого, взял лежащий передо мной трояк и, благодарно кивнув, засунул во внутренний карман пиджака.
Мы сделали подошедшей официантке заказ и, когда она поставила лакомства перед нами, приступили к разговору.
— Допрыгался? — Лукаво блеснув глазами, иронично поинтересовалась Вика. И, безапелляционно и весело припечатала. — Теперь, хочешь — не хочешь, а придётся жениться!
— Так заметно? — Уныло уточнил я. И, оправдываясь, поспешил добавить. — У нас, кроме поцелуев, ничего не было!
— Невооружённым глазом. — Подтвердила Виктория Ивановна. — А, что касается «не было» то для девушки в её возрасте, это совсем не важно. — Главное тут! — Она дотронулась тонким наманикюренным пальчиком до своего виска. — И здесь. — Переместив руку, положила ладонь на грудь в области сердца.
— И, что теперь делать? — С явной безнадёгой в голосе, глухо протянул я.
— А ничего! — Равнодушно пожав плечами, поспешила успокоить меня Вика. И, на оптимистической ноте, закончила. — Само как-нибудь рассосётся!
— Ты думаешь? — Просто, для того, чтобы заполнить паузу, спросил я.
— Да, всё ты правильно делаешь. — Заверила меня более умудрённая в всех этих розовых соплях женщина. — Не отталкиваешь… Но и не даёшь сблизиться.
«Всё зло от баб»! — Несмотря на свой, объективно чуть менее месяца, жизненный опыт, пришёл к неутешительному выводу я. И, вспомнив про терзающий душу спермотоксикоз, грустно добавил. — «Но и без них, красавиц и коварных соблазнительниц, никуда»!
— Ладно, выбрось из головы. — Посоветовала Вика. И, аккуратно положив ложечку, вытерла губы салфеткой и достала из сумочки несколько сложенных листочков. — Вот, я приблизительно набросала сценарий. Постарайся за ночь выучить и не пороть отсебятину.
«Цензура». — Зябко поёжившись, про себя пошутил я. — «А так же ограничение свободы и наглое принуждение»!
Потом спрятал бумажки и пообещал.
— Постараюсь!
— Вот и умница. — Переходя к налитому в обычный гранёный стакан какао, похвалила Вика. — Начало записи в одиннадцать. Значит, тебе нудно явиться к десяти.
— Хорошо. — Согласился я. Мысленно прикидывая, отпустит ли меня начальство и вообще.
— Хочешь, я попрошу главного, чтоб позвонил твоим? — Угадав по моему хмурому лицу о терзающих меня сомнениях, предложила проницательная Вика.
— Да. — Секунду подумав, моментально согласился я. — Так, во всех отношениях будет проще.
И, в самом деле. Представив, потеющего в приёмной и затем тихо лепечущего перед полковником себя, я предпочёл воспользоваться прелестями «телефонного права».
Про которое, несмотря на весьма и весьма скромный стаж, уже был наслышан и даже видел, как его применяют в действии.
Телевидение у нас курируется Коммунистической Партией и находится под неустанным оком государства. И, если их «Большой Босс» позвонит нашему то мне, как образцовому сотруднику органов и верному ленинцу, только и останется, что «взять под козырёк» и исполнять.
Мы закончили трапезу. После чего я расплатился и, как и положено настоящему джентльмену, оставив одетой в чепчик и белый передничек девушке двадцать копеек на чай, попытался вернуть мятый бумажный рубль Вике.
— Не дури голову! — Как от сущей чепухи, отмахнулась она. — Сказала же, как разбогатеешь — отдашь!
«Хрен с тобой, золотая рыбка». — Ехидно но, с огромной долей благодарности, подумал я. — «Раз настаиваешь, не насильно же мне его тебе совать».
— Рубашку погладь. — Напомнила при прощании Вика. — Утюг на шкафу в коробке. — И, по матерински но, почему-то с на мгновение промелькнувшей в глазах грустью, помахала рукой. — Пока-а, до за-автра!
«Ну вот! Мороженным накормили, рубль дали! Скоро в телевизоре покажут»! — Шагая в сторону своей остановки, размышлял я. — «Что ещё младшему лейтенанту для счастья надо»?
«Рублей двести свободных денег и красотку»! — Тут же подколол ехидный внутренний голос. — «Согласную на секс без обязательств и не претендующую на узаконивание, доставляющих взаимное удовольствие, отношений».
Но, поскольку наличности было кот наплакал, а девчёнки, хоть и были не против но к каждой нужен был собственный подход, то я просто засунул руки в карманы и, подняв воротник пальто, стал дожидаться нужного мне транспорта.
После десятиминутного топтания на одном месте мне надоело и я решил пройти пару остановок до ближайшего перекрёстка. Где в нужную мне сторону проходил ещё одни автобус и, таким образом, шансы благополучно уехать увеличивались.
Правда, не совсем, чтобы вдвое, так как была вероятность, что как только отойду на более-менее приличное расстояние, нужный маршрут догонит.
И, оставив позади такого нетерпеливого меня, он, весело мигая габаритными огнями, скроется за поворотом.
Но, так как ждать было невмоготу я, всё-таки предпочёл размяться и немножко пройтись. А, чтобы не делать два десятка лишних шагов, пренебрёг тротуаром и попёрся прямо по проезжей части.
Благо, улица была совсем пустынной и представителей славного племени Государственной Авто Инспекции не наблюдалось.
При упоминание неугомонных «торговцев полосатыми палочками» на ум, зачем-то, пришла забавная аббревиатура ПИДОР. Что мой хихикающий мозг расшифровывал, как Патрульный Инспектор ДОРожного Регулирования.