: «Возникает версия, может, это разводящий, может, офицер? А может быть, близкий друг. Это всё изучалось. Но тихий парень был Родионов, ничего компрометирующего не было. Спокойно служил».
Оперативники опрашивают сотни солдат, офицеров, жителей поселка Мурино. Досконально выясняется, где каждый из них находился в ту роковую ночь.
Адольф Кореенов: «Это сотни людей. Меня особенно поразил десантный батальон. Они все написали объяснение, примерно такое: „В 22 часа был отбит, в 5 утра поднят, проверен и снова отбит”»
Саперы с миноискателями прочесывают окрестности в поисках орудия преступления. Найти его не удается. Зато обнаружены следы еще одного убийства.
Адольф Кореенов: «На следующий день обнаружена автомашина такси на Васильевском острове – разбитые стекла, следы, крови и мозгового вещества на стеклах машины и в салоне. И эксперты по осколкам стекла доказали, что эта машина, обнаруженная на Васильевском острове, использовалась при убийстве солдата Родионова».
В багажнике такси на Васильевском острове обнаружили труп водителя с простреленной головой. Удалось восстановить картину происшедшего: преступники приехали в поселок Мурино на такси, застрелили водителя, затем убили часового, забрали автомат и на машине вернулись в город. Стало ясно: банда, скорее всего, готовит преступление в Ленинграде.
Следственный эксперимент на пл. Революции, где Балановский взял такси Федорова. Из фонда Музея полиции при культурном центре ГУ МВД по СПб и ЛО
Ул. Репина, Васильевский остров. Здесь Балановский оставил такси. Из фонда Музея полиции при культурном центре ГУ МВД по СПб и ЛО
Аркадий Крамарев: «Что-то вроде мозгового штурма устраивали. В полковничьих, даже в генеральских погонах. И пытались каким-то образом предугадать, что будет делать дальше преступная группа».
АКМ – автомат Калашникова модернизированный. Прицельная дальность – километр. В начале 70-х более мощного оружия у преступников и быть не могло. Достать новый ствол – как говорится, в масле – крайне трудно. Пистолеты не сбрасывали, как ныне. Берегли. Даже в междоусобных распрях блатные работали финками. За этот «калаш» положили сразу две жизни. Первый вопрос: для чего? Отвечать страшно. Нападение на часового состоялось в преддверии 7 ноября – очередной годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. В этот день всё руководство города должно стоять на трибуне Дворцовой площади – приветствовать колонны демонстрантов. Первая версия – автомат нужен для проведения террористического акта. Разумеется, тут же подключается госбезопасность. Сотрудники работают в круглосуточном режиме, в буквальном смысле. Им запрещено уходить домой. Им выдают раскладушки.
Николай Чванов: «Было циркулярное распоряжение на всю страну, поэтому занимались все подразделения Советского Союза».
Адольф Кореенов: «Устанавливали всех лиц криминального возраста, то есть лет с шестнадцати до тридцати пяти, до сорока. И устанавливали, где эти лица находились на момент совершения преступлений. Это адская работа. Такого объема прочесывания, проверки людей, я лично не помню».
Никаких результатов. Похищенный автомат не найден. Руководство ГУВД с ужасом ждет 7 ноября. На Дворцовой площади сотни агентов в штатском. Проверяют, обыскивают подозрительных лиц. Но площадь заполняет людское море демонстрантов, и милиция перед ними бессильна. В любой момент может раздаться автоматная очередь. Но автомат молчит. Праздник проходит спокойно.
Зеленков и Балановский встретились в родном Ленинграде после дембеля. Об ограблении банка они больше не вспоминали. У каждого своя жизнь, оба на пути к успеху. Зеленков делает карьеру. Балановский устраивается в крематорий. Зарплата там невысокая, зато есть чем поживиться.
Михаил Любарский: «Балановский был мастер кремационный печей. И он грабил трупы. После сжигания он из этого пепла доставал слипшиеся, оплавившиеся зубные коронки. Золото. Святого абсолютно ничего не было. Он привык к трупам, которые он сжигал».
Юрий Балановский (из показаний на следствии): «Работа в крематории ожесточила меня. Я привык к смерти людей».
Николай Чванов: «За очками прятался страшный взгляд, осмысленный, непредсказуемый человек».
Адольф Кореенов: «А внешне сморчок такой, физически он ничего из себя не представлял, но что-то в нем злобное такое было».
Зеленков помогает сослуживцу сбывать добытое из пепла золотишко. А сам готовится вступить в партию. Но лишние деньги не помешают. У него много знакомых, умеет крутиться. Знает, что связи решают все. Володя Зеленков прижимист, расчетлив и скрытен. Например, экономит на еде. Но собирает пробки от молока и показывает маме – смотри, как я полезно питаюсь. Кстати, не поленился съездить в Молдавию, в свою воинскую часть, за рекомендацией. И его приняли в КПСС. Единственно возможную и правящую партию рабочих и крестьян. Он был всегда вежлив. Со всеми старался дружить, поддерживать знакомство.
Юрий Новолодский: «Он при встрече с любым едва знакомым мог остановиться на пять минут, поговорить, создавал впечатление комфортного человека. Всё в этом мире может пригодится».
Летом 73-го Балановский неожиданно вспоминает старые армейские разговоры. У него есть план, как добыть оружие и совершить ограбление. Зеленков участвует в этом рискованном мужском разговоре, дает советы. Но сам рисковать не собирается.
Михаил Любарский: «Говорил, что у него руки дрожат. Предлагал Юрию Балановскому самому завладеть автоматом. Мол, боюсь, сорву все, вдвоем мы не сумеем подойти к часовому близко».
Юрий Балановский четыре раза ездил в Мурино, изучал расположение постов, график смены караула, точно его учили в диверсионной школе. Зеленков никуда не ездил и ездить не собирался. Это были для него просто разговоры. За язык уже не наказывали. Но убийство произошло. И всё необратимо изменилось. Разговоры превратились в планирование, планирование – в соучастие. Слова – страшная сила, они материализуются в статьи Уголовного кодекса.
Владимир Зеленков (из показаний на следствии): «В ноябре 73-го я услышал, что был убит часовой и похищен у него автомат. И я начал думать, что это мог сделать Балановский, потому что он высказывал такие мысли. Я спросил у Балановского об этом прямо, он заверил меня, что не имеет никакого отношения к этому преступлению. Я поверил ему и успокоился».
Через месяц Балановский зашел к Зеленкову в гости. Попросил спрятать у себя чемодан. Зеленков испугался. Но Юра успокоил его. В чемодане фотографии и личные вещи, он не хочет, чтобы их нашла его девушка. Зеленков не мог отказать другу.
Юрий Новолодский: «Я был лично знаком с Зеленковым, он учился на младшем курсе, участвовал в комсомольской работе, и, честно говоря, распознать, как сейчас говорят, оборотня было невозможно. Такой характерный тип, который сразу пытается установить добрые отношения со всеми. Балановский – человек с гораздо более жесткой психологической конструкцией – шел на этого часового практически безоружным и тем не менее добыл автомат».
Аркадий Крамарев: «Там скандал был и по военной линии. Что это за часовые, которых шпана бьет? Чему вы учите солдат? Стоит солдат, какой-то бандюга подползает и ножом сваливает часового. Какова воинская выучка этого человека?»
Максим Леонидов: «Меня учили стрелять из автомата так. Нас привезли всех вместе на какое-то поле чудовищное, дали каждому по 6 патронов, положили в грязь и сказали, вот там мишень. Стреляйте как хотите, только гильзы не растеряйте, они подотчетные. Вот так 6 раз я выстрелил из автомата. После чего принял присягу на верность Родине, поскольку я уже стрелял и, видимо, был готов быть бойцом».
Юрий Балановский (из показаний на следствии): «Часовой окликнул меня: „Стой, кто идет!”, но я продолжал идти на него. Нож я держал в правой руке. Когда мы сошлись, я отвел в сторону штык автомата и ударил часового ножом в грудь или в живот. Он что-то вскрикнул, повернулся и побежал в сторону казарм. Я погнался за ним. Догнал его и ударил ножом в спину. От этого удара он упал. Я нанес ему еще несколько ударов, сколько, не помню. Он пытался отталкивать меня руками. Но из этого ничего не вышло. Вскоре он затих, и я перестал наносить ему удары. Кровью солдата я даже не запачкался».
Через несколько дней после двух убийств в Мурино Балановский рассказывает Зеленкову во всех подробностях: это он убил таксиста, затем часового. Таксиста застрелил из обреза прямо в машине. Убить солдата было сложнее: открытая местность, трудно подкрасться незамеченным. Балановский столкнулся с рядовым Родионовым лицом к лицу, и расстояние не позволяло применить нож. Он пошел на солдата и убил его в ближнем бою.
Признание Балановского подводит черту под прошлой жизнью Зеленкова. Легкомысленная болтовня об ограблениях сделала его соучастником тяжкого преступления. И это только начало. Отныне Зеленков крепко связан с Балановским. Потом он будет уверять, что был ни в чем не виноват. Но когда дошло до трупов, то уже не получится расплакаться в уголовном розыске, как в детском саду: «Я больше не буду!» У Зеленкова классическое недонесение. Наверняка он, студент юрфака, мысленно разбирал с точки зрения права свои действия. И прекрасно понимал, что привлечь его к уголовной ответственности не смогут, если он сообщит об убийстве и чемодане с автоматом. Он боялся другого – скомпрометировать себя знакомством с преступником, вылететь из университета, из партии. Из-за какого-то 19-летнего рядового упустить свое карьерное будущее! Он сделал выбор: может обойдется.
В начале 1974 года у Балановского созрел новый план – ограбить кассира Прядильно-ниточного комбината имени Кирова. На комбинате работают 3 тысячи человек. Зарплата – десятки тысяч рублей. Кассир приносит мешок с деньгами в здание управления в сопровождении всего одного инкассатора. Их легко напугать автоматом, забрать деньги и скрыться. Но для этого необходимо захватить автомобиль-такси.