– Но это не оправдание тому, что нашей дочери пришлось расти без отца, – произнес Сэм. Его глаза потемнели, не так уж легко давался ему этот разговор. – Я не бросал тебя, я хотел спасти наши отношения! Вспомни, как ты отказалась от моей поддержки, заявив, что скорее умрешь…
– Мне не нужны были твои деньги, – заявила Абби. Ее до сих пор мучили злость и обида, горькие слезы наворачивались на глаза от мысли, что он пытался откупиться от нее и ребенка. – Я хотела… – Она запнулась, пытаясь справиться со своими эмоциями.
– Что ты хотела? – допытывался Сэм.
– Я ничего не хотела. Ничего. – Абби проглотила комок в горле. – Конечно, сейчас она взрослая, красивая, почти самостоятельная. А где ты был, когда она была крошкой, когда я разрывалась между работой и домом, прибегая на секунду, чтобы покормить ее? Где? Ты здорово придумал – обзавестись взрослой дочерью, не прикладывая к этому никаких усилий. Подлец!
– Ты меня никогда не простишь? – грустно спросил Сэм.
Выражение его глаз задело Абби за душу, ей захотелось обнять его, но, собрав волю в кулак, она сделала вид, что ничего не заметила. С какой стати она должна заботиться о его чувствах? Разве он о ней позаботился?
– Никогда. Кати ты еще можешь помочь стать счастливой, если сможешь. А я второй раз на крючок попадаться не желаю. Интересно, когда ты допустил мысль о вероятности ошибки? На прошлой неделе?.. В прошлом месяце? Однажды ты проснулся и подумал, не пришло ли время познакомиться с дочерью?
– Неправда, я все время думал об этом.
Пульс Абби учащенно забился, она, как наркоманка, не могла оторвать от Сэма глаз. Если приглядеться, то он так же волнуется, эмоции переполняют его, и он вот-вот может что-нибудь выкинуть.
– Ты можешь мне верить, можешь не верить – твое дело. Но не было ни одного дня, ни одной ночи, чтобы я не думал о… ней. Мучительно размышлял, мой это ребенок или нет. Попробуй встать на мое место и представить, что я почувствовал, узнав, что операция – это блеф!
Его грудь тяжело вздымалась от волнения. На щеках заходили желваки.
– Я не осуждаю тебя за желание отгородить меня от воспитания ребенка…
– Где ты был раньше? Рассказывай другой дурочке. Если все было так, как ты рассказываешь, почему же ты раньше не попытался наладить контакт с Кати?
– Знаешь, я не сразу понял, что был не прав, – просто ответил Сэм. – Кроме того…
Что-то в его грустных словах задевало Абби за живое, вызывало чувство сопереживания. Невольно ей нравилось слышать от него слова оправдания. Приятно сознавать, «то не одна она прошла через этот ад.
– Кроме того – что? Боялся, что она придет в твою жизнь, в наши взаимоотношения? Ты был женат?
– Нет, я не был женат, – сказал Сэм и упился в нее глазами, – и у меня нет детей.
– И теперь ты решил, что Кати прекрасно подходит для этой роли, не так ли? – Съязвила Абби.
– Нет, я вернулся, потому что Кати захотела меня увидеть, она наконец-то доросла до этого. Мои чувства и желания всегда будут на втором месте. Если бы она не сделала первый шаг, я все бы оставил на своих местах.
– Это Стюарт, он хотел найти тебя, а не Кати.
– Чего ты боишься, Абби? Что она поймет, что я не такой монстр, каким ты меня описывала? Не только моя ошибка и непредусмотрительность лишили ее отца, а меня дочери.
– Нет, неправда, – отрицала Абби. – Просто я не хочу, чтобы она повторяла мои ошибки.
– Поэтому говорила, что я не хотел ее? Хоть раз ты сказала ей, как сильно я любил тебя?
Абби нервно кусала губы.
– Разве ты рассказывала, как сильно ты хотела меня? – продолжал Сэм, не давая ей опомниться. – Рассказывала, как она была зачата? Как ты кричала от восторга? Что наше единение было не просто совокупление, а настоящее слияние душ и тел? Об этом она знает? О том, что ты чувствовала при этом?
– Я рассказала ей все, что ей действительно нужно было знать, – сказала Абби слабым голосом.
У нее подкашивались ноги. В голове мелькнуло, что надо сесть в кресло, иначе она упадет, но между ней и креслом стоит Сэм. Первый шаг Абби сделала как в тумане. Вот она поравнялась с ним, еще пара шагов – и она будет в безопасности. Женщина заторопилась, споткнулась и, чтобы не упасть, схватилась за Сэма – это было начало конца. Абби на какое-то время перестала соображать, на свете осталось только его тело… Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Обрывки воспоминаний замелькали перед ней, как в калейдоскопе. Ее дыхание участилось, сердце бешено забилось. Еще секунда – и все будет забыто. Последним усилием воли она выдавила из себя:
– Пусти… отпусти меня. – Ее голос был похож на стон раненой птицы.
– Тебя никто не держит.
Тут до нее дошло, что она продолжает судорожно цепляться за его рубашку. Господи, что же она делает! Абби залилась краской.
– Я мужчина, Абби, – мягко сказал Сэм, боясь ее оттолкнуть. – Прошло много лет, но я по-прежнему реагирую на женское тело. Особенно когда твои губы так близко, когда я вижу твои глаза… Я тону в них, как прежде. Я знаю, ты хочешь меня поцеловать и… не только поцеловать.
– Нет, – пыталась отрицать Абби. – Никогда. Я ненавижу тебя… Я…
Сэм не дал ей закончить, он обнял ее и, не обращая внимания на сопротивление – впрочем, довольно вялое, – накрыл ее рот своим.
Абби не хотела отвечать на поцелуй. Она уже не та девчонка, которая жила только чувствами, а взрослая женщина. Черт возьми, что она делает, почему ее тело прильнуло к нему, как страждущий путник в пустыне припадает к тоненькому ручейку? Ее руки обвили его шею, а губы пытаются утолить неутолимую жажду, которая от времени стала такой мучительной.
Абби наблюдала за происходящим словно со стороны, а сама тем временем все теснее и теснее прижималась к Сэму.
Его руки блуждали по ее телу. Разум наполнился полузабытыми воспоминаниями, такими непрошеными и такими желанными. Его язык творил что-то невообразимое, и она, как и в прошлой жизни, шла за ним, увлекаемая в пучину страсти. Из ее горла вырвался негромкий стон. Для Сэма это послужило сигналом, и его прикосновения стали еще более откровенными.
– Иди ко мне, – как в бреду пробормотала Абби, полностью захваченная в плен своим собственным желанием. Ей казалось, что она должна немедленно почувствовать его обнаженное тело, иначе ее дальнейшая жизнь потеряет всякий смысл.
– Где твоя спальня? Я больше не могу, – хрипло пробормотал Сэм.
Абби словно окатили ушатом холодной воды. Лицо ее перекосилось от ужаса.
– Какого черта? – возмутилась она, еще не придя в себя.
Черт возьми, какая же она идиотка!
– Кати не должна была давать тебе ключи. Это мой дом. Уходи.
– Она дала мне их потому, что хотела, чтобы мы с тобой объяснились. А другого способа поговорить с тобой не было. Ты бы никогда не согласилась.
– Считай, что мы уже поговорили. Больше разговаривать не о чем. Если Кати хочет общаться с тобой – что ж, это ее право. Что касается меня, то уволь меня от необходимости повторять то, что я уже сказала. Все, что было между нами, теперь в прошлом. Я не хочу тебя больше видеть. Пожалуйста, уходи.
Они стояли и смотрели друг на друга. Он не верил своим ушам. Неужели это говорит женщина, которая минуту назад стонала в его объятиях? Которая жадно искала его губы? Сэм пытливо всматривался в ее лицо, надеясь, что она шутит. Она же молилась про себя, чтобы Бог дал ей силы выдержать эту сцену и не броситься ему на шею. Абби поняла, что выиграла, когда он протянул ей ключи и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Силы оставили ее. Абби рухнула в кресло и разрыдалась, прижимая к груди связку ключей, которой только что касались его руки.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
– Угадай, что случилось! – с такими уловами Кати ворвалась на кухню.
Ее лицо раскраснелось от возбуждения, и, не дав матери открыть рот, она продолжала:
– Похоже, мы нашли дом, в котором будем жить, отец, предложил в качестве свадебного подарка профинансировать нашу свадьбу. Мы ее обсудили еще вчера вечером, когда после просмотра заехали к нему в отель. Знаешь, он до сих пор не подыскал себе квартиру, хотя сказал, что если примет предложенное ему место в университете, то у него будет служебная…
– Какое место? – в ужасе воскликнула Абби. Сэм не говорил, что хочет работать в университете. – Я думала, его визит связан с личным…
– Ну, так и было, – согласилась Кати, неловко поежившись под взглядом матери. – Ему кажется, что он вернулся назад… домой… спустя столько лет, и сейчас… он и я… ну… мы же одна семья…
– Семья? – с негодованием перебила Абби.
Что она слышит? Что происходит? И эти ужасные слова произносит ее дочь?
– Он мой отец, – заявила Кати и отвела глаза в сторону.
Эта сцена происходила через неделю после первой ее встречи с Сэмом. Боже, как много всего случилось, она еще не собралась с духом высказать Кати, что она думает по поводу того, что дочь дала ключи от ее квартиры Сэму.
До этого она приняла решение, что будет игнорировать присутствие Сэма, сжав зубы, но сейчас, когда обнаружилось, что тот собирается остаться здесь надолго, а не просто поприсутствовать на свадьбе дочери… Такое известие кого угодно могло выбить из колеи. Абби охватила растерянность и злость на собственное бессилие изменить ситуацию.
– Ну, теперь ты довольна! – с вызовом бросила ей Кати. – Правильно говорил Стюарт, что ты просто не в состоянии ничего понять из-за своей ненависти к папе.
– Стюарт сказал… – поперхнулась словами Абби, глубоко вздохнула и попыталась перевести разговор на другую тему: – Расскажи мне про дом. – А про себя подумала, что надо еще узнать, до чего же они вчера договорились с Сэмом.
– О, он прекрасен, – с энтузиазмом начала Кати, она немного успокоилась, исчезли раздраженные нотки. – Три спальни, окна выходят в удивительный сад, правда, кухня маленькая, но это можно переделать. В общем, дом нам понравился, да и отец одобрил.
– Как, твой отец уже видел дом? – растерянно уточнила Абби.