Я внимательно посмотрел на разогнувшегося кузнеца, и он мне понравился: лицо открытое, руки натруженные — честный человек.
— Я вижу, господин Исава, — тихо произнес кузнец, — у вас меч школы Мицутада, если, конечно, отделка рукояти не менялась.
— Насколько мне известно, именно Мицутада, — ответил я. — И отделка, и ножны из исходного комплекта.
У кузнеца аж глаза вспыхнули.
— Он не парный с вашим коротким мечом, — заметил он, придерживаясь приличного течения беседы.
— Да, это так.
— А не мог бы… — кузнец колебался. — Не мог бы я пригласить вас на досуге ко мне и просить продемонстрировать лезвие вне ножен. Работа Мицутада — это так интересно.
— Вы ценитель? — улыбнулся я.
— Простите, если я слишком дерзок…
— Ну что вы! Я сам владею этой вещью случайно, и думаю — временно, потому вы в полном праве полюбоваться.
— Я так вам признателен!
А Кума Дадзабуро вновь захохотал и еще раз шарахнул по согнутой спине кузнеца так, что бедолага Окимаса едва не подавился своим приглашением.
— Ну вот, а ты боялся! — грохотал Кума. — А я же говорил, господин Исава простой человек!
А потом он прищурился и произнес:
— А это еще кто? Это же сам господин Хицугая, самолично. Господин Хицугая! Вы ли это?
Человека, подошедшего вслед за этим, я уже видел сегодня, это именно он искал Икимару.
— Кто здесь? — недовольно произнес он. — А. Это вы. Все шумите, господин Кума. Все ломаете лес.
— Не без того, хе-хе, — совершенно не обиделся Кума Дадзабуро. — Господин Хицугая, наш общий сосед, господин Исава, со стороны района Канда, — объяснил Кума. — Начальник пожарной команды самураев из малой усадьбы рода Сома, той, что ближе к Большому каналу.
Я поклонился. А начальник пожарной команды самураев из малой усадьбы рода Сома мой поклон проигнорировал. Он ничего не выражающим взглядом смотрел на нас.
— Что же вы делаете здесь в такой час, столь почтенный человек, на этом простом сельском празднике? — ехидно и бесстрашно поинтересовался Кума.
А он никого, я смотрю, не боится…
Хицугая недовольно покосился на Кума и процедил:
— А что ж, приличный человек уже и не может посетить этот местный сезонный праздник без всякого повода? Вечер прекрасный, нужно наслаждаться перед скорой жарой. Использовать момент.
Как интересно, подумал я. А Икимару ты для приятного совместного времяпрепровождения разыскивал? Мы тут какую-то важную встречу расстроили сегодня?
Появился Нагасиро, и я представил его.
— Мой старший помощник, Нагасиро…
Хицугая только равнодушно скользнул по нему взглядом. Нагасиро кланяться тоже не стал, вызывающе задрав подбородок.
— Славный, крепкий, — оценил Кума. — Надежная пара рук.
— Все в порядке, господин Исава, — процедил Нагасиро, не отводя взгляда от надменного господина Хицугая и явно нарываясь на неприятности. — Люди начинают расходиться. Хиракодзи присмотрят, чтобы все огни погасили как следует.
Господин Хицугая перевел равнодушный взгляд с Кума на Нагасиро. Сосредоточился на нем, на его вызывающей позе. Лениво протянул:
— Так это вы теперь здешние пожарные?
— Ага, — с не менее ленивой дерзостью ответствовал Нагасиро. — Икимару тут больше не появляется.
— Хм, — едва слышно хмыкнул господин Хицугая. Обвел всех присутствующих взглядом и усмехнулся.
— Я расскажу вам одну историю, — произнес глава пожарных Сома. — Вам лучше послушать, потому что никто другой вам такого не расскажет. Это чтобы вы не обольщались на свой счет, господа пожарные…
У нашего господина был в усадьбе знаменитый свиток с поэтическим автографом одного из прошлых императоров, сами можете понять, какой ценный, он страшно им дорожил. Но мир непредсказуем, и пламя однажды охватило большой дом. Самураи Сома сражались с огнем отважно, как могли, но пламя поднялось высоко и пожрало строение.
— Как жаль, — произнес тогда наш господин. — Мне не жаль дома, но жаль свитка.
И тогда один из выдающихся воинов клана кинулся прямо в бушующее пламя, никто не успел его остановить.
Господин был очень расстроен, в один день он потерял дом, духовное сокровище и храброго воина.
Позже, когда пламя угасло, воина нашли. Он совершенно обуглился. Но перед смертью он успел добраться до свитка, висевшего в почетной нише на стене, спрятал его в футляр, вскрыл себе живот и спрятал свиток во влажной ране в животе. Так свиток был спасен.
— Я сам присутствовал при этом, — важно добавил Хицугая. — Таковы воины, да вы и сами это знаете. А вот простонародье не способно ни на что подобное. Никогда. Высота духа и самопожертвование для них пустой звук. И потому, боюсь, ваша затея потерпит крах, господин Исава, простонародью невозможно довериться, хотя я и уважаю вас за вашу попытку. Успехов вам.
И, поклонившись, царственно удалился.
— Чушь какая, — плюнул сквозь зубы Нагасиро. — В театре я бы на такое взглянул. Но выслушивать в таком тоне…
— Господин Хицугая очень серьезно к себе относится, — широко улыбнулся Кума Дадзабуро. — К себе и своей работе. Но вот усадьбу от огня таки не уберег. Накладочка вышла.
И все засмеялись, прилично, негромко. Но весело. Ведь действительно — дом-то сгорел…
— Ну а я вам желаю всяческих успехов, — прогрохотал Кума. — Пора и мне, пока ворота еще не закрыли. А! Да! Хотите хороший совет от знающего человека? Стоит расставить по кварталу крепко сбитые ящики на крышах больших домов для сбора дождевой воды — очень может помочь в случае чего, сам пробовал. Я у вас таких не видел, а ведь многие так уже делают, и вам советую, — добавил Дадзабуро.
— Благодарю, господин Кума, — поклонился я в ответ, совет был действительно крайне полезный.
— Да что вы, господин Исава, — Кума Дадзабуро весело рассмеялся и хлопнул меня по плечу. — У вас все хорошо получается. Рвение — это главное, никого не слушайте, вы все сможете. Обращайтесь к нам на Рыбный рынок, если что — поможем. Соседи должны помогать друг другу. Вы мне нравитесь. Вы подаете надежды, не то что эти изгои, что сидят с Икимару в болоте у реки. Я в вас верю. И да, кстати! В конце того месяца управитель веселого квартала Ёсивара устраивает ежегодные соревнования пожарных команд нашего конца, приходите и вы, вам будет полезно все самим увидеть!
— Благодарю вас, — Я был крайне растроган.
— Удачи! — И ушел в темноту, большой могучий человек, действительно медведь…
— Господин Исава, — кузнец тоже собрался уходить и кланялся. — Прошу вас. В любое время, когда вам будет удобно!
— Да, конечно, — улыбнулся я. — Обязательно посещу вас, причем в ближайшее время, нам весьма нужны багры для работы — эти у нас временно.
— Жду вас, — поклонился Окимаса и тоже удалился.
— Ну вот и славно, — потирал лапки Окасукэ, — вот и отличненько! Хорошие, правильные знакомства — полдела, господин Исава.
— Так это ты все затеял, прохвост! — захохотал Нагасиро.
Из темноты появилась дочь нашего хозяина, жреца святилища.
— Господа пожарные, прошу откушать.
Мы сняли рабочий наряд, сложили инструменты и прошли к трапезе.
А потом видели, как та же мико в церемониальном одеянии, со связкой бронзовых колокольчиков в руке совершала танец, посвященный божественному покровителю святилища. Все были очень тронуты. Хотя Нагасиро явно не хотелось находиться тут.
Ну и наелись мы там до отвала… А что делать, меди ни монеты…
С тем мы удалились в ночь, на ночлег.
И уже подходя к храму в полночной темноте по узкой тропинке меж деревянных стен, освещенной единственным нашим походным фонарем, который Хаято нес на короткой палке, мы наткнулись на разбросанные в истоптанной траве тела. Хаято сначала шагнул в лужу натекшей крови и лишь потом заметил, куда наступил, отшатнулся от неожиданности, и тут же Хання-син-кё покинула свои ножны, и вот я уже стою, озираясь, с мечом в руке, стараясь заметить врага первым...
Нагасиро тоже рядом с обнаженным мечом, Саторо Оки с поднятым молотом ищет цель для молодецкого удара.
Никого, лишь трещат в траве за деревянной оградой цикады.
И неподвижные тела, завалившие тропинку. Одно за другим: раз, два. Дальше еще двое, четверо. Пятеро!
— Этот живой, — произнес Нагасиро, наклоняя фонарь в руке Хаято к лицу лежащего, всего залитого кровью. В отброшенной в сторону руке зажат меч.
— Подождите, — воскликнул я. — Я знаю его!
Я склонился над раненым и опознал его достоверно. Это был Хародзи Сага, человек из одного со мной княжества, мой несостоявшийся убийца и несостоявшийся сообщник.
Сага едва приоткрыл глаза, белки сверкнули в свете фонаря, оскалился, улыбаясь сквозь стиснутые зубы:
— Господин Исава… А я вас уже и не ждал сегодня…
— Что здесь случилось, господин Сага?
Сага уклончиво отвел глаза и закашлялся кровью:
— Да так… вышел подзаработать порой ночной… Говорили, дело легкое… Да какое же оно легкое, если аж пятерых нанимают… По золотому рё каждому… А как увидел, где встали в засаду, так сразу понял на кого…
Тени колебались в свете покачивающегося на палке фонаря.
— Не удержался… — с кровавой усмешкой прошептал Сага. — Удобно так стояли, порубил всех на одном проходе… Последний только вот увернулся… почти. Но меня достал…
— Я поражен, господин Сага, — только и мог сказать я. — Я не забуду никогда. Эй! Молодцы! Хватайте его за одежду и давайте в храм — там есть свет. Нагасиро! Ты знаешь, где здесь живет врач Мокасэцу? Приведи его, будь добр.
— Кто это такой? — требовательно произнес Нагасиро, не пряча меча, положенного на плечо. Остальные тоже не двигались — ждали ответа.
Они имели право знать.
— Это Хародзи Сага, ронин из одного со мной княжества, — ответил я.
А теперь и мой несостоявшийся убийца...
Нагасиро мгновение размышлял, затем изящно вложил меч с золотым кобаном вместо цубы в ножны и, шагнув из круга света, оставленного фонарем, исчез в темноте.
— Ну что ж, давайте поднимем его.