— Похоже, я глубоко засел у вас в печёнках. Великий Драконий Трон не может не то, что поймать одного-единственного Майигу, но даже узнать, кто он такой! Должно быть вы ощущаете небывалый стыд.
— Не без этого, — снова не показав ни одной эмоции, кивнул великий судья. Похоже, дальше пытаться вывести его из себя было бессмысленно. — Но всё, что нужно, чтобы смыть этот стыд — это поймать тебя и получить с твоего Руйгу достойную компенсацию.
Я на секунду задумался.
Может быть сказать ему, что я пришёл из мира, пока не входящего в Содружество? Я всё равно уже рассказал об этом Мо, так что правда рано или поздно всплывёт, ведь отрекаться от Драконьего Трона девушка не собиралась.
Да и никакого особого смысла в сохранении этого «секрета» не было. Это мне ничего не давало, а от его раскрытия я бы ничего не потерял.
Единственное, что произошло бы — Шулар бы понял, что все их старания до сих пор были бессмысленны…
А ещё, что никакой компенсации не будет, и за мою смерть, хоть я и был «аристократом Майигу», никто не будет мстить.
М-да, об этом я как-то не подумал сразу. То, что за моей спиной никто не стоял, развязывало Драконьему Трону руки.
Мо могла этого не знать или не думать об этом из-за юности и наивности. Но я прекрасно знал, в том числе и на собственном горьком опыте, как меняется отношение людей, осознававших, что перед ними — безродный и безымянный оборванец.
С другой стороны, это был шанс проверить лично Шулара и Драконий Трон в его лице на вшивость.
Раз он продолжал со мной разговаривать, убивать меня на месте директивы не поступало. Скорее поймать и привести на допрос или что-то подобное. И, узнав правду, Шулар получал возможность либо поступить по совести, либо решить, что возиться со мной нет смысла и можно просто прикончить на месте.
— Я из мира-претендента Тейи. У нас ещё нет своего Руйгу.
— Ты говоришь правду?
Впервые на лице Шулара появилась хоть какая-то эмоция. Смесь удивления и разочарования.
— Не думаю, что мне есть смысл врать о таком.
— Понятно… — протянул он, закинул руку за голову и с силой потёр затылок.
А потом вдруг резко выбросил ладонь вперёд, атакуя меня струёй раскалённой до нескольких тысяч градусов плазмы.
Вердикт был вынесен на месте.
Ублюдок. Можно не щадить.
Глава 42
Его пламя и мой чёрный туман столкнулись как раз над колодцем.
В ту же секунду во все стороны на огромной скорости прыснули клубы чернильного дыма, раскалённого и полного смертельного яда. И нормально контролировать его я уже не мог.
Его было настолько много, что меньше чем за секунду очистившееся от тумана ущелье заполнилось им почти на половину. И вниз по колодцу дым тоже рванул, что было совсем не кстати.
Я не мог начать закрывать путь к пещере, так как тогда Шулар наверняка бы понял, что там есть что-то важное для меня и устремился бы вниз, чтобы использовать открывшуюся слабость. Да и в принципе тратить энергию на что-то кроме противостояния с магом сорокового ранга я не имел права.
Оставалось надеяться только на то, что уже созданные мной барьеры из приказа фиксации и достаточно большая глубина колодца спасут Мо от раскалённого яда.
Мне же нужно было поскорее разобраться с Шуларом.
Бросившись вперёд, я налетел на великого судью всем телом, покрытым в качестве временной замены броне слоем чёрного льда. План был очевиден и прост. Как бы ни был силён маг, он оставался человеком, а значит его тело по сравнению с моим было куда более хрупким.
Разумеется, люди давным-давно придумали кучу заклинаний для того, чтобы справляться с этой своей слабостью. И у Шулара таких заклинаний в арсенале наверняка было навалом.
Но в любом случае ближний бой был куда выгоднее именно для меня, и я не собирался позволять Шулару лишать меня этого преимущества.
Однако сороковой ранг оставался сороковым рангом. В пересчёте на ступени Тейи, великий судья находился на начальной стадии аж четырнадцатой ступени, и по сути он мог бы с лёгкостью доминировать над всем тем миром.
Когда-то давно, до встречи с Палемом, я раздумывал о том, какой силой он мог бы обладать. У меня не было никаких данных, и я не собирался отталкиваться от своих тогдашних домыслов. Однако ради того, чтобы внести хоть какую-то определённость, оценил оценил мощь бога войны на пиковую двенадцатую или начальную тринадцатую ступень.
Это была мощь обычного судьи Драконьего Трона и, если бы Палем действительно был лишь настолько силён, я уже мог бы со спокойной душой возвращаться на Тейю.
К сожалению, даже после получения Дара чёрного льда, с которым моя общая сила достигла уровня Шулара, я всё равно не мог воспротивиться Палему даже в воображении.
Возможно тот удар, которым он отправил меня в нокаут, я бы сейчас и заблокировал без особого труда. Вот только я мог лишь очень примерно представить, насколько истинная мощь бога войны была больше, чем то, что он показал.
Это означало только одно.
Я должен был продолжать наращивать свою силу, быть настолько жадным, насколько это только возможно, и никогда не думать, что смогу обойтись тем, что уже имею.
Однако была и хорошая новость. Я продвинулся достаточно, чтобы наконец увидеть конец пути.
Всё, что было до этого: охота на драконов и маркиза Савса, бой с Вералином и даже бойня драконов в облачном океане — всё это было лишь детской вознёй.
Я, только-только попавший в мир Драконьих Островов и я, переродившийся истинным драконом, хотя и различались по силе в сотни крат, для Палема были одинаково букашками, просто
Но теперь, получив Дар первого класса, поглотив мировую ауру из огромного скелета Махуаса и, наконец, зашлифовав это колоссальной физической силой драконьего тела, я смог хотя бы немного приблизиться к необходимой мощи.
Протаранив грудью то место, где только что стоял Шулар, я зацепил когтями лишь пустоту. В огненной вспышке великий судья исчез, будто ярмарочный фокусник, появившись вновь в полукилометре от меня и тут же атаковав шквалом огненных стрел.
Вместо дыхания чёрного тумана, который столь концентрированные заклинания просто пронзили бы насквозь, на этот раз стоило использовать что-то более осязаемое. Благо, воображалка у меня работала неплохо, а Дар первого класса был готов воплотить в жизнь почти любую мою фантазию.
Встав «на дыбы», я взмахнул крыльями, с которых в сторону Шулара сорвался примерно равный его атаке по площади и мощности поток маленьких заострённых сосулек.
Встретившиеся на середине пути атаки столкнулись с канонадой оглушительных хлопков, вызванных моментальным испарением моих ледышек от столкновения со стрелами великого судьи.
До него долетело хорошо если процентов тридцать выпущенных снарядов, да и не настолько вразнобой, что о какой-то реальной убойной силе говорить не приходилось.
Тем не менее, его атака также захлебнулась и те редкие огненные стрелы, что всё-таки долетели до меня, не смогли нанести никакого особого урона. Лишь броню из чёрного льда на шкуре расплавили.
На секунду мы замерли на месте. По этому стремительному обмену ударами было понятно, что мы примерно равны по силе. И, продолжи мы этот бой дальше в том же темпе, закончили бы, вероятно, очень нескоро.
Вот только для меня затягивание боя было чревато прибытием других агентов Драконьего Трона. И если обычные судьи уже не представляли для меня особой угрозы, то ещё один великий судья стал бы моей погибелью.
Да и с точки зрения хода самого сражения для Шулара было выгодно не выкладываться сразу на максимум.
Хотя его выносливость в любом случае уступала моей, на сороковом ранге при разумном расходе маны он смог бы продержаться не меньше часа. А за такой невероятно долгий на нашем уровне срок вполне мог появиться момент для его критического удара.
С другой же стороны, если бы он пустился во все тяжкие, я бы выиграл лобовое столкновение чисто за счёт физической мощи, ведь, в отличие от человека, мог принимать атаки на тело.
Так что было вполне очевидно, что, если я ничего не предприму, Шулар так и продолжит использовать тактику а-ля бей-беги, нанося удары и тут же отступая с помощью того заклинания-вспышки.
Для меня же, помимо прочего, был ещё один резон не затягивать сражение. Лежащая в пещере в критическом состоянии Мо.
Жизни девушки ничего не угрожало. Однако нанесённые ей травмы требовали как можно более скорого ухода. Переломы, порезы и ушибы ещё могли зажить самостоятельно, а вот дырой в щеке с несколькими сломанными зубами и тем более отсечённой ступнёй нужно было заняться как можно быстрее.
Проблема была в том, что сейчас против Шулара я уже использовал почти весь имевшийся арсенал.
Во-первых, разумеется, Дар чёрного льда, сразу после получения ставший моим главным оружием. И во-вторых, само моё тело, из-за мощи которого я мог просто игнорировать часть урона от заклинаний великого судьи. Это были мои «кулаки» — основная сила, единственное, что реально могло уничтожить врага.
Также после пожирания скелета Махуаса и всей мировой ауры, содержавшейся в нём, мои мировые приказы также более-менее подтянулись по эффективности.
Полгода назад с ними моя мощь была лишь процентов на двадцать больше, чем без них. Теперь же при использовании всех мировых приказов в зависимости от ситуации я мог достигнуть двух-, а то и трёхкратного усиления.
И это уже было внушительно, хотя пока и не дотягивало до той эффективности, что была до драконофикации.
Во только сила мировых приказов упиралась в мой над ними контроль. А значит, несмотря на свою пользу, были очень ограничены с точки зрения взрывной мощи и нанесения критических ударов.
Я мог выдавить максимум потенциала из своего тела, ненадолго обретя мощь, которой в норме не обладал. Учиться этому я начал давным-давно, ещё на земле, на тренировках, и хотя сейчас я был в миллионы раз сильнее себя прошлого, общие принципы, стоящие за этими приёмами, не изменились.