Но было невозможно просто по желанию резко стать лучше в управлении мировыми приказами. Это было всё равно как пытаться усилием воли заставить себя решить математический пример, в котором ты не знал половины символов.
Так что мировые приказы были скорее вспомогательным ресурсом, из которого я и так уже выживал всё, что мог.
Конечно, у меня оставалась ещё одна сила — Дары. Вот где было вполне реально, поднапрягшись, выдать сто двадцать, сто пятьдесят, а то и двести процентов эффективности.
Но тут было своё ограничение. Мои Дары, помимо Дара чёрного льда, были слишком слабыми. Рост, пожирание, контроль и жизнь — вторых классов, превращение — третьего, молния — четвёртого.
На нынешнем уровне это было непозволительно мало. Даже если бы я попытался выжать из своих Даров что-то сверх максимума, пользы от этого было бы слишком мало.
Итого выходило, что что у меня не было ничего, что можно было бы использовать в качестве туза в рукаве против Шулара. А без такого туза, я уже почувствовал это после пары обменов ударами, победить его можно было, лишь если бы великий судья максимально жестоко ошибся. Рассчитывать на это было глупо.
Оставался один вариант. Метод, который я разработал за полгода обучения магии у Мо.
Крайне рискованный, не дающий даже пятидесятипроцентной гарантии на успех, и в случае провала оставивший бы меня совершенно беззащитным перед врагом. Вот только сейчас иного способа справиться с этой ситуацией я не видел.
Драконье сердце, средоточие мировой ауры в моём теле, замерло на секунду, а затем ускорилось в несколько раз, начав бешено перекачивать по организму энергию.
Чувство было отвратительным, будто у меня в любой момент мог случиться сердечный приступ. И по сути так и было. Даже для драконьего тела та нагрузка, которую я на него возложил сейчас, была слишком большой.
Однако это было необходимо. Я должен был вызвать феномен, хотя бы отдалённо похожий на тот, что спровоцировала моя драконофикация.
Мировая аура, хотя и была крайне странной силой со своими законами, кое-какими привычными свойствами всё-таки обладала. И сейчас, циркулируя по телу со всё возрастающей скоростью, она, будто воронка водоворота, начала стягивать к себе мировую ауру из окружающего мира.
Фактически, я сам себя превратил в эпицентр шторма мировой ауры, и уже одно это было очень опасно. А ведь это была только подготовка к тому безумству, что я собирался сотворить.
Шулар был человеком и не мог ощущать мировую ауру напрямую. Однако возмущения в энергии самой реальности не могли не повлечь искажения и в мане, а это маг сорокового ранга должен был чувствовать более чем хорошо.
И хотя он не понимал, что именно я делаю, догадаться, что ничего хорошего это ему не сулит, было несложно. На меня тут же обрушился шквал атак. Великий судья не собирался позволять мне закончить.
При этом нормально ответить ему я сейчас не мог. Львиная доля моих сил и концентрации уходили на поддержание вихря мировой ауры, и на сражение почти не оставалось сил.
Пришлось уйти в глухую оборону, защищаясь от огня стенами чёрного льда и надеясь, что драконье тело выдержит. А надеяться на это с каждой секундой становилось всё опаснее.
Потому что огромное стасорокаметровое тело крылатого ящера начало уменьшаться в размерах. И дело было вовсе не в Даре превращений.
За время изучения магии, работы над расшифровкой заклинаний и экспериментов с мировой аурой, я пришёл к, казалось бы, довольно простой, но при этом совсем не очевидной мысли.
Заклинания использовали ману, чтобы заставить мировую ауру «сложиться» правильным образом. Хотя маги манипулировали маной, сами по себе заклинания состояли из мировой ауры.
Мои мировые приказы также состояли из мировой ауры. Так как я мог манипулировать ей напрямую, я просто пропускал этап с маной, необходимый людям. И тут не было никаких откровений.
Но потом я подумал вот о чём. Так как я был Майигу, у меня были Дары, представлявшие из себя скопление мировой ауры вокруг ядра концепции, которые по сути тоже были мировой аурой. И также, так как я переродился в дракона, моё тело было пропитано мировой аурой.
По сути, как моя энергия, так и мой организм частично состояли из мировой ауры, а значит в некотором смысле всего меня целиком можно было рассматривать как очень сложный мировой приказ.
Такое представление было максимально условным, но оно дало мне идею. Если можно было менять структуру заклинания, являвшегося мировым приказом, то почему нельзя было менять мою собственную структуру, также являвшуюся мировым приказом?
Абсурдная мысль.
Если бы её удалось идеально воплотить в жизнь, позволила бы мне стать чуть ли не идеальным существом и творить вообще всё, что только придёт в голову. И было очевидно, что сложность подобного была запредельна и совершенно недостижима.
Однако за три месяца исследований мне удалось придумать способ по перекачке мировой ауры из одного аспекта моей силы в другой. Конкретно: из драконьего тела в Дары.
В обратную сторону было намного сложнее из-за того, что внутри Даров мировая аура изменяла свою структуру, ориентируясь на ядро концепции. И способ превращения силы Даров в силу физическую был мне пока недоступен.
Но он мне сейчас и не был нужен. Физическая мощь была важна, но, вкачав в неё всю мировую ауру из своих Даров, я бы превратился просто в «качка», способного лишь на грубые и слишком предсказуемые атаки.
Против человека, специализировавшегося как раз на искусном контроле своей магии, это было совершенно неэффективно.
С другой стороны, прокачав свои Дары, я смог бы значительно расширить свой арсенал. Дар чёрного льда первого класса давал невероятно широкий спектр возможностей. Если бы я смог и другие Дары подтянуть туда же, ситуация могла заметно измениться.
Проблема была в том, что это была очень рискованная ставка. И не только потому, что во время изменения я оказывался крайне уязвим, а сам процесс был лишь теорией и на практике куча вещей могла пойти не так.
Хуже этого было то, что я в буквальном смысле отдавал свою физическую мощь в обмен на магию. Если бы вдруг реальность разошлась с моими расчётами и эффективность перекачки мировой ауры оказалась ниже ожидаемого, я бы фактически своими руками отдал себя Шулару на блюдечке.
Но, так или иначе, процесс уже пошёл и останавливать его на середине было ещё опаснее. Да и в любом случае я не собирался отказываться от возможности из-за какого-то там риска. Слишком много я уже пережил, чтобы вот так просто сдаваться.
Сто сорок метров, сто тридцать, сто двадцать…
Мировая аура, стягивающаяся ко мне отовсюду, нужна была в качестве буфера, чтобы не дать той энергии, что покидала мою плоть, уходить в пространство.
И это работало. Выделяющаяся из постепенно растворяющегося тела мировая аура, достигнув предельной концентрации внутри моего тела, начала стремительно впитываться в Дары.
Ещё никогда я не испытывал подобного. Ощущение, будто меня выворачивает наизнанку, боль, вызванная фактически разложением моего тела на чистую энергию, и одновременно наслаждение от развития Даров.
При пожирании Даров других Майигу я не мог присвоить чужую мировую ауру, довольствуясь лишь усвоением ядер концепции. В результате коэффициент эффективного поглощения был в лучшем случае в районе одного процента.
Сейчас же, так как всё происходило внутри меня, КПД приближался к стопроцентному. И никогда ещё мои Дары не росли так быстро.
Хотя наиболее важными были именно мои собственные Дары: контроль, пожирание и жизнь, начать я решил с Дара роста. Хотя он не мог никак помочь напрямую, это была невероятно редкая и полезная способность, позволяющая наращивать свою мощь, получая энергию фактически из пустоты.
На то, чтобы развить Дар со второго до первого класса, мне бы пришлось убить сотни, если не тысячи Майигу. Но сейчас ядро Дара роста становилось больше и больше, и происходило это так быстро, что мне самому сложно было поверить.
И вот, когда моё тело сократилось до ста пятнадцати метров, Дар роста, испустив мощную волну мировой ауры, достиг первого класса.
Тут же я пустил его в ход. Насколько это было возможно, загонял в него бурный поток невероятной по мощи и плотности мировой ауры, получая на выходе ещё бо́льшую силу.
Пока Дар роста был во втором классе это было невозможно, он бы банально не выдержал такой напор. Но сейчас, хотя из-за огромных объёмов мировой ауры какого-то невероятного увеличения добиться не удавалось, даже тридцать-сорок лишних процентов были невероятной помощью.
Следующий на очереди стал Дар пожирания, достигший первого класса, когда от носа до кончика хвоста во мне осталось всего около восьмидесяти метров.
И он тоже был незамедлительно пущен в ход, увеличив приток мировой ауры извне настолько, что теперь и её стало возможно запихивать в Дары вместе с моей собственной.
В результате Дар контроля, крайне полезный для ещё лучшего управления чёрным льдом, достиг первого класса, когда во мне ещё было метров сорок пять.
На два оставшихся Дара: жизни и молнии, оставшейся энергии бы точно не хватило.
Я чувствовал, что доведение всех трёх моих главных Даров до первого класса открыло бы мне некий иной уровень силы. Но, скрипнув зубами, всё-таки решил выбрать тот, который был бы эффективен в прямом столкновении.
К сожалению, я сейчас уже и так очень рисковал и не мог полагаться на неведомое преимущество. Развить Дар Жизни я бы успел и потом, но для этого это «потом» в принципе должно было наступить.
Когда во мне осталось лишь около тридцати метров, я активировал Дар превращений. Так что параллельно с перекачкой энергии из плоти в Дары моё тело начало и форму свою менять.
И в конце концов, когда с очередной и последней волной Дар молний получил свой первый класс, напротив замершего на половине заклинания Шулара уже стоял человек.
Очень давно я не ощущал себя настолько физически слабым. Сейчас, хотя я всё ещё был куда крепче обычных людей, эта разница стала до смешного маленькой.