– Милая, надо поговорить о твоем будущем.
Если бы мне платили по доллару каждый раз, когда я слышала от мамы эту фразу, я бы накопила не менее сотни. Я постаралась сосредоточиться на чувстве, которое возникло у меня недавно, – что в Оксфорде мне самое место и у меня все получается – и наклонилась вперед:
– Мам, мне здесь хорошо. Не знаю, останусь ли я тут навсегда, но мне нравится заниматься магазином рукоделия. И жить в Оксфорде.
Мама недовольно нахмурила лоб.
– Жаль, ты недостаточно умна, чтобы поступить в Оксфордский университет!
Мама никогда не преувеличивала моих способностей.
– Двух ученых в семье, пожалуй, хватит, – ответила я. – Знаю, ты разочарована, что я не унаследовала гениальности ни от тебя, ни от папы. Но мне это нисколько не мешает.
– Но, милая, ты так молода! Магазинами рукоделия обычно занимаются женщины пожилого возраста. Ты хоть умеешь вязать?
Да, больной вопрос.
– Я хожу на занятия, – успокоила ее я.
Я не стала уточнять, что мои учителя – кучка престарелых вампиров и новая помощница. Вряд ли это было важно.
– А что насчет личной жизни? У тебя появились друзья? А парень?
Тут, к моей радости, подошла Мэри Уотт и спросила, что мы будем заказывать. Мы выбрали чай «Английский завтрак» и угощения: сэндвичи, небольшие пирожные и сконы с джемом и топлеными сливками.
В прошлый раз, когда я пила чай в «Бузине», на моих глазах преставился мужчина. Однако это случилось не по вине сестре Уотт, и я старалась просто не думать о том страшном дне.
Удивительно, как быстро люди все забывают! В чайной умерли два человека, но она работала как ни в чем не бывало – будто здесь не происходило никаких несчастий. Наоборот, дела в заведении шли в гору. Наверное, потому что туристы не знали о случившейся здесь трагедии – или, наоборот, чайную включили в один из местных туров «с привидениями».
К сожалению, мама была не из тех, кого легко отвлечь от темы. Стоило мисс Уотт уйти, как она вновь просверлила меня лазерным взглядом и приподняла брови.
– Так что?
Я напомнила себе: мне двадцать семь лет. Мама не может заставить меня делать что-то против моей воли. В теории.
– Отвечу на твои вопросы по порядку. Личная жизнь у меня есть. Появилась пара друзей. Не могу сказать, что я нашла парня, но с несколькими интересными мужчинами познакомилась. – Мне тут же вспомнились Иэн Чисхольм и Рейф Крозье. – Я никуда не спешу, мам. Я не так уж давно рассталась с Тоддом.
Мама кивнула; взгляд у нее оставался обеспокоенным.
– Да, Тодд повел себя очень некрасиво. Надеюсь, это не помешает тебе вести полноценную, замечательную жизнь.
И почему, по ее мнению, моя жизнь сейчас не была такой? Не всем интересно целыми днями копаться в песке в поисках останков погибшей тысячи лет назад цивилизации. Но говорила ли я это маме? Нет! Потому что это как минимум невежливо. Так почему работа в магазине рукоделия в прекрасном городе вроде Оксфорда – менее достойное занятие, чем раскапывание скелетов в пустыне? Мне было неприятно, что о приютившем меня месте так отзываются.
Мама, словно прочитав мои мысли, сказала:
– Дело не в том, что мне не нравится Оксфорд. Здесь я была счастлива – и, конечно, познакомилась с твоим отцом в университете. Но, Люси, я знаю, что ты склонна угождать другим. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной исполнять желания бабушки. – Мама посмотрела в окно и забарабанила пальцами по столу. – О мертвых не говорят плохо, и уж тем более – о собственной матери. Однако порой твоя бабушка вела себя несколько напористо.
Я приподняла брови:
– Кто бы говорил!
У мамы хватило совести рассмеяться.
– Ладно-ладно! Я уважаю путь, который ты для себя выбрала. Только убедись, что живешь, как хочешь ты, а не твоя бабушка.
– Да, мам, очень рада это слышать. Спасибо.
К счастью, тут принесли наш заказ, и у нас появилось другое занятие, помимо обсуждения моих дальнейших планов на жизнь. Или их отсутствия.
Я заметила, что Мэри сама обслуживала все столики. Я ее прекрасно понимала: в прошлый раз, когда она наняла работников, все пошло наперекосяк. Однако сестры Уотт были немолоды, и я еле сдержалась, чтобы не пойти помогать Мэри.
– Вот бы вы выпили чаю с нами, Мэри! – вздохнула мама. – Хочется с вами пообщаться.
Мэри рассеянно улыбнулась.
– Я бы с удовольствием, но я узница этого места до самого его закрытия. Единственный выходной – понедельник.
– Не хотите прийти к нам на ужин вместе с Флоренс? Завтра, например. У нас вроде никаких планов, да, Люси?
Моим единственным делом на завтрашний вечер было попытаться избежать смерти от лап какого-то древнего монстра. Обычно по четвергам в магазине собирался вампирский клуб вязания, но ближайшую встречу мы отменили: наверху были мои родители, а бабушка с Сильвией уехали.
Мисс Уотт обрадовалась приглашению.
– Обязательно приду. А что насчет Флоренс – лучше уточните у нее самой.
– Разумеется, – спокойно ответила мама.
Мы налили себе чаю и принялись уплетать крошечные сэндвичи с лососем, огурцом и яйцом.
– Как жаль, что сестры так и не помирились, – снова вздохнула мама. – Мы можем им как-то помочь?
– Если честно, не знаю. Наверное, пригласить их обеих на ужин – хорошая идея. При нас им придется вести себя вежливо. Вероятно, стоит им начать разговаривать – и они постепенно начнут общаться как прежде.
Интересно, в моем гримуаре есть подходящее заклинание? Какие-нибудь чары примирения?
– И чем мы будем их угощать?
Лучше бы мама подумала об этом до того, как приглашать сестер! Мама талантлива во многом – но не в кулинарии. Я же из тех людей, которые наскоро делают простые блюда из того, что под рукой, – и то больше предпочитают заказывать пиццу. Да и времени на готовку завтра особо не будет: у мамы – рабочие проекты, у меня – магазин.
– Когда придем домой, поищу в интернете легкие рецепты. Что-нибудь придумаем, – ответила я.
В крайнем случае всегда можно сбегать до паба и взять еду навынос.
Я знала, что на самом деле родители приехали в Оксфорд из-за зеркала, даже если не подозревали об этом. А раз заточенная в нем ведьма чувствовала силы таких же, как она, а привела ее ко мне моя мама, у меня было много вопросов.
Когда мы вдоволь наелись небольших сэндвичей и перешли к таким же крошечным пирожным, я спросила:
– Мам, я в детстве делала что-нибудь странное? Необъяснимое?
Просто как-то необычно, что я лишь недавно узнала о своих способностях. Да, у меня с детства бывали непонятные предчувствия и вещие сны, но вдруг мама заметила во мне нечто более сверхъестественное?
Мама пристально посмотрела мне в глаза и положила на тарелку скон, так и не закончив смазывать его джемом.
– Что значит «необъяснимое»? Поведение детей часто бывает непонятно взрослым. Они плачут безо всякой причины, будят тебя посреди ночи, потому что им кажется, что под кроватью монстр, испытывают совершенно глупое отвращение к определенной еде. Ты отказывалась есть брокколи, пока тебе не исполнилось двенадцать.
Мама была права – это типичное поведение любого ребенка.
– Я имею в виду, что-то паранормальное.
Мама резко выпрямилась и скрестила руки на груди. Лицо у нее стало сердитым, почти враждебным.
– Откуда такие мысли?
Я пожала плечами, почувствовав себя неуютно. Я не могла рассказать ей ни о бабушке, ни о гримуаре, пока не была уверена, что мама все это поймет и примет. Сейчас же она выглядела совершенно не расположенной ни к тому, ни к другому.
– Я взяла с твоей бабушки слово, что она не будет забивать тебе голову этими глупостями.
– Какими глупостями?
– Твоя бабушка была замечательной женщиной, и я никому не позволю говорить о ней дурно. Однако она придерживалась очень странных взглядов. Ее предки были ирландцами – переехали в Англию много поколений назад. Они верили в фей, шелки[3] и прочую ерунду. Полагаю, это они задурили твоей бабушке голову. Понимаешь, она, взрослая женщина, упрямо считала, будто мы происходим из древнего рода ведьм! Ну просто глупость! Да, давным-давно женщину из нашей семьи сожгли на костре, но она с большой вероятностью всего лишь занималась медициной. – Мама постучала пальцем по столу и посмотрела мне в глаза. – Никаких ведьм не существует. Вера твоей бабушки в сверхъестественное безосновательна. И я, и твой отец – ученые. Ты должна была унаследовать от нас рациональный взгляд на вещи.
Меня словно током ударило. Пожалуй, мне даже во взрослом возрасте хотелось, чтобы мама поддерживала меня. Услышав от нее, что ведьм не существует, я почувствовала себя словно певица, которой сказали, что в мире нет музыки.
Я – ведьма. Это знали и я, и бабушка, и моя кошка.
– Значит, ты не веришь в ведьм?
– Конечно нет.
Почему-то я решила продолжить тему.
– А в вампиров?
Мама отмахнулась от меня, словно от облака дыма.
– Персонажи фольклора.
– В призраков?
– Дети, накинувшие на себя простыни в Хеллоуин.
– А если бы я сказала тебе, что я ведьма?
Мама не на шутку заволновалась. Если бы я была лет на десять младше, она бы положила мне ладонь на лоб – проверить, не поднялась ли у меня температура. Сейчас же она ответила:
– Посоветовала бы тебе обратиться к психотерапевту. И вернуться домой, к друзьям и к более рациональной, нормальной жизни.
Я посмотрела в окно. Через дорогу от чайной, уставившись на меня, сидела Нюкта. Она старалась не попадаться на глаза родителям, и мне было приятно знать, что она все равно за мной приглядывает.
– Люси, я подумываю в следующем году взять отпуск для научной работы, – продолжила мама. – Почему бы тебе не вернуться со мной в Америку? Продолжить учебу, получить высшее образование.
Я вытерпела два года в колледже по специальности «бизнес», но желания поступать в университет у меня никогда не возникало. Мои родители никак не могли этого понять – сами они были очень образованными.