Он поморщился.
– Да-да, знаю. Надо стать профессиональным футболистом – тогда все девчонки твои.
Тут рассмеялась уже я.
– Сомневаюсь, что у тебя проблемы с этим.
– А может, я не всегда по вкусу тем, кто нравится мне?
Я не знала, что ответить Питу. Навыки флирта у меня были так себе, если имелись вообще. К счастью, в этот момент зашла Прия и спросила, где у нас туалет. Я объяснила ей, куда идти, а затем предложила Питу вместе накрыть на стол. Из гостиной все переместились в обеденную.
Пастуший пирог мы уплетали долго и с удовольствием. К моей радости, никто из присутствующих не был вегетарианцем и не имел аллергии на картофель, да и вообще никакие мои опасения насчет еды не подтвердились. С первым же кусочком пирога я поняла: на деле Эйлин оказалась столь же хорошим поваром, как и на словах. Еда была вкусной, вино лилось рекой, а разговор, несмотря на разношерстную компанию, ни разу не застопорился.
Я пыталась следить за ходом беседы, но, если честно, меня куда больше интересовало другое: не превратится ли кто-то из гостей в монстра прямо на моих глазах. Кожаный мешочек с зеркалом я держала под стулом и была настороже – вдруг профессор археологии, один из аспирантов или даже сестра Уотт обратится в демона Ату-бу!
Я была уверена, что зелье безвкусное. Однако, пару раз откусив пирог, Пит замер, словно пытаясь как следует его распробовать. Затем он внимательно посмотрел на меня. Я невинно улыбнулась и опустила взгляд на тарелку. «Прошу, пусть демоном будет не он!» – пронеслась в голове мысль. Но если Пит действительно окажется демоном, прикинувшимся невинной австралийской овечкой, то я к этому готова.
Однако мужчина так и остался очаровательным, слегка обгоревшим австралийцем. Прия мало общалась с другими – видимо, была несколько замкнутым человеком. Логан становился все более и более разговорчивым, а веснушки Хэмиша выделялись все заметнее по мере того, как пустела бутылка виски.
Сестры Уотт тоже остались собой. Как и мои родители.
Конечно, я ощутила облегчение – но и некоторое разочарование. Я уже настроилась на битву, а чем дольше придется ждать, тем сильнее истощатся мои нервы.
Закончив с основным блюдом, мы перешли к десерту. Трайфл оказался просто восхитительным. Хэмиш даже рассказал забавную историю о своей бабушке из Шотландии: она презирала все английское, кроме трайфла. По ее словам, это единственное удачное изобретение англичан.
Сестры Уотт обменялись взглядами.
– Расскажи ты, Флоренс, – предложила Мэри.
– Нет, Мэри, у тебя выходит куда лучше! – возразила Флоренс.
Тут-то я поняла, что никакое заклинание примирения мне не понадобится. Стоило этим милым старушкам провести вечер в хорошей компании, как они и сами поняли, насколько дороги друг другу.
В конце концов Флоренс и Мэри рассказали историю вместе. Она была о том, как они учились готовить заварной крем. Конечно, не обошлось без катастроф вроде комочков и сожженных кастрюль. Периодически возникали фразы вроде: «А помнишь, как бедная матушка попросила тебя последить за кастрюлей, пока она сходит на почту, а ты забыла? Вернувшись, мама обнаружила, что вся плита покрыта горелым кремом!» Мы от души посмеялись.
Затем я принесла кофе и чай, а Питер вновь мне помогал. Пока мы были на кухне вдвоем, я спросила:
– С твоим куском пирога все было в порядке? У тебя такой вид был.
Мужчина посмотрел на меня тем же пытливым взглядом.
– Не-а, я почувствовал странный незнакомый привкус. Наверное, какая-то пряность, которой я еще не пробовал.
Я кивнула:
– Скорее всего.
Вскоре после ужина Прия и Логан засобирались домой.
– Пит, ты с нами? – спросил Логан.
– Не-а, идите без меня, – ответил Пит. – Помогу Люси помыть посуду.
Логан понимающе взглянул на нас и кивнул.
– Тогда до завтра.
Затем ушли сестры Уотт. Выглядели они куда радостнее, чем перед ужином.
– Спасибо за прекрасный вечер, Люси! – улыбнулась мне Флоренс.
Она подошла попрощаться с родителями. Мэри же взяла меня за обе ладони.
– Благодарю тебя, Люси. Я прислушаюсь к твоему совету и поговорю с Фло. – Она взглянула на сестру. – Пора бы.
Мама и папа были увлечены разговором с Хэмишем, а я и Пит отправились мыть посуду. С ним было легко общаться, да и помощь оказалась не лишней. Когда мы все убрали, он повернулся ко мне и спросил:
– Проводишь меня до общаги?
Я удивленно приподняла брови:
– Разве это не парень должен провожать девушку домой?
Пит округлил глаза в ответ.
– Немного сексистски, не находишь? К тому же мы сейчас и так у тебя дома. Я бы с радостью проводил тебя до спальни, но рядом твои родители. Не хочу лишиться поездки в Египет.
Я подавила смешок и сказала:
– Ладно-ладно, пойдем. Хоть свежим воздухом подышу.
Я сообщила родителям, что иду прогуляться, однако они были так поглощены беседой, что, кажется, даже не услышали меня. Я накинула пальто, убедилась, что в кармане лежит ключ, а затем вместе с Питом вышла на ночную улицу.
Было холодно и тихо. Асфальт и листья намокли от прошедшего дождя. Я подняла голову – звезд не было видно, а луну отчасти закрывали облака. Выглядело жутковато – словно в Хеллоуин ее оплела черная паутина.
– Если я поеду на раскопки с твоими родаками, ты, часом, не с нами? – спросил Пит.
Я покачала головой:
– Я не археолог. Моя работа – содержать магазин рукоделия.
– О, ну что ж. Если меня и возьмут в группу, мы вряд ли поедем раньше, чем через несколько недель. Хочешь еще увидеться?
Обычно красавчики не предлагали мне встречаться. Мой далекий от идеала бывший, с которым я провела два года, изменял мне, так что к романтике я относилась настороженно. И никаких недопониманий не хотела.
– Ты приглашаешь меня на свидание?
Мужчина рассмеялся. Его белые зубы сверкнули в темноте.
– Звучит немного старомодно, но да, приглашаю. Как насчет ужина завтра?
Видимо, периодически красавчики все же предлагали мне встречаться. С Питом было приятно общаться, да и на кухне он помогал отлично. И кто знает, сколько мне осталось до встречи с демоном-убийцей? Провести вечер вне дома казалось хорошей идеей.
– С радостью.
Мы прошли по Шип-стрит, а затем свернули налево, на Терл-стрит, и направились к Брод-стрит. Я не спрашивала у Пита, в каком колледже он учится, но сейчас мы двигались в сторону Баллиола и Тринити. Ночь выдалась тихой и прохладной, на улице почти никого не было. Я наконец расслабилась: Пит принял зелье и не превратился во взбешенного монстра, а значит, ему можно доверять. Мы свернули на Брод-стрит и прошли мимо Шелдонского театра. В почти полной темноте каменные головы на его изгороди казались зловещими.
– Их называют «императорами», – сказал Пит и рассмеялся. – Подслушал у экскурсовода.
Мы миновали Бодлианскую библиотеку и повернули на Катте-стрит. Оказалось, что мужчина учится не в столь крупном колледже, а в Барнаби, где когда-то училась и моя мама.
– Хочешь зайти ко мне? – предложил Пит.
Его глаза дразняще, многообещающе поблескивали. Однако я покачала головой:
– Мне пора домой. Но жду завтрашнего свидания!
Если Пит и огорчился, то виду не подал. Вместо этого он приподнял мой подбородок и прошептал:
– И я тоже. Ты очень интересная девушка, Люси Свифт.
И тут он меня поцеловал.
– Очень интересная, – повторил мужчина, а затем осмотрел безлюдную улицу. – Проводить тебя до дома?
Я рассмеялась.
– Оксфорд – город довольно безопасный. Думаю, справлюсь сама.
– Что ж, тогда спокойной ночи! И до завтра.
– Спокойной ночи.
Пит махнул мне на прощание, и я ответила тем же. Он прошел через ворота колледжа, а я развернулась и направилась домой. Не успела я сделать и пары шагов, как рядом появился другой мужчина – не теплый и очаровательный, а холодный и рассерженный.
– С какой стати вы ходите поздно ночью совершенно одна? Вы вообще меня слушали?!
– И когда же я была одна? – вызывающе ответила я, повернувшись к нему. – Я чувствовала, как вы следуете за нами всю дорогу, едва мы вышли из дома. Если честно, я бы предпочла немного личного пространства!
– Чтобы поцеловаться с тем, кого едва знаете?
Я так разозлилась, что чуть не столкнулась с Рейфом.
– А вы что-то имеете против?
Во взгляде Рейфа боролись огонь и лед – его чувства и осознание жестокой реальности. Я – смертная, а он – вампир. Чем хорошим это может кончиться?
Наконец Рейф сказал:
– Для женщины, чья жизнь под угрозой, вы плохо себя ведете.
Мы пошли дальше.
– Чтоб вы знали, я подмешала в еду зелье обличения. И угадайте, кто оказался Ату-бой? Правильно – никто!
– А может, зелье просто не сработало?
Об этом я не подумала.
– В каком смысле?
Рейф обхватил меня и потянул в сторону, чтобы в меня не врезался пьяный велосипедист.
– Вы добавили его в горячее блюдо?
– Маргарет не говорила, что так делать нельзя! – Я терпеть не могла узнавать правила уже после того, как их нарушила. – Я брызнула зелье на пирог, который только что достала из духовки, но обратно его не ставила.
Вампир пожал плечами:
– Может, оно не подействовало от перегрева. Или его нейтрализовал картофель.
Я злобно уставилась на Рейфа. Я в полной мере выразила свою обиду: остановилась, сделала шаг назад и уперла руки в бока. Если я так смотрю, значит, я действительно взбешена – и Рейф это знал.
Вампир был прав: я плеснула зелье поверх печеного картофеля на пастушьем пироге. Однако я точно не говорила Рейфу, чем именно собиралась угощать гостей!
– Я не рассказывала, чем мы ужинали. Откуда вы узнали про картофель?
Рейф пристыженно посмотрел на меня; ему явно было неуютно.
– Возможно, я заглянул к вам в окно.
В моих глазах сверкнул гнев.
– Не смейте пялиться в мои окна!
Подтекст обвинения был более чем очевидным. Рейф аж испугался.