Книга 11. Пожиратель империй. Часть 2
Глава 24
Тьма и тишина.
Я будто находился в невесомости, не ощущая ни своего тела, ни внешнего мира, и даже мой собственный разум, казалось, почти полностью отключился, оставив после себя лишь обрывки мыслей по типу: «Где я?», «Что со мной?» и «Кто я такой?»
Так что сколько я провёл в этом состоянии и что со мной делали, я был совершенно не в курсе. При подготовке к этому крайне сумасбродному, на самом деле, плану, это было самым большим риском: никто не мог поручиться, что тюремщики просто не сожгут моё тело или, того хуже, не сожрут.
Всё-таки я был истинным драконом, а принципов Йирро относительно табу на поедание Майигу других Майигу вряд ли все придерживались.
Тем не менее, когда реальность начала постепенно возвращаться и я смог ощутить своё тело, с ним всё оказалось в порядке.
Тюремные кандалы действовали таким образом, что заключённый, находившийся в человеческом теле, даже после смерти оставался в нём. Это было нужно для удобства транспортировки потенциальных покойников. Ту же Йирро в принципе было невозможно протащить через проход купола.
И, ощутив под спиной холодный металл, я ни капли не удивился, когда, открыв глаза и слегка осмотрелся, понял, что лежу на разделочном столе морга.
— Проснулся? — высокий и дребезжащий женский голос раздался со стороны.
— А… — рот напрочь пересох и, прежде чем я сумел нормально ответить, пришлось раз десять сглатывать, чтобы скопить хоть немного слюны. — Ага. Дай мне… минутку.
Придя в себя, я смог потихоньку запустить приказы ветви исцеления и, пусть не через минуту, а через пять, но прийти в себя и сесть, наконец, на железной лежанке.
— Тебе повезло, что я достаточно хорошо знаю жизнь, — произнёс голос.
Повернув на него голову, я увидел сидящую в углу на стуле с высокой спинкой женщину, очень высокую и очень-очень худую, будто состоящую из засохших веточек.
— А иначе?
— Иначе начала бы вскрывать тебя.
— Когда мои внутренние органы покинули бы тело, они бы разрослись до истинных размеров и забили весь морг, — хмыкнул я, оглядывая не слишком большое, метров в сто квадратных, помещение, с квадратными ячейками в стенах.
— У меня есть специальная операционная для таких дел. Начальство Форта не только за счёт руды ведь богатеет, — не смутившись, ответила она. — Органы сильных Майигу при правильной обработке могут быть невероятно ценны и эффективны на протяжение десятков и сотен лет. Особенно тех, кто обрёл Сущность.
— Типа тебя? — я взглядом указал на её собственные кандалы, точно такие же, как у меня. — Пашайша, правильно?
— Ты искал меня? — впервые на её лице появилось хоть какое-то выражение. — Я думала, что тех, кто меня помнит, уже не осталось.
— Люди и Майигу могут забыть или умереть, но документы помнят, — хмыкнул я.
— Допустим. И что тебе от меня надо?
— Во-первых, я знаю, что ты — обладательница Сущности жизни. В добавок к уже обретённой Сущности у меня есть Дар жизни, и я хотел бы получить какую-то подсказку, чтобы поднять его на уровень Сущности.
— Во-первых, — вздохнула Пашайша, — моя Сущность — это не просто «Сущность жизни». Магия, использующаяся для определения чужих способностей, не показывает нюансов и оттенков сил, и, когда меня поймали, я просто не стала их поправлять. Сущность торжества смертности — вот моя истинная Сущность. Во-вторых, что-то мне подсказывает, что ты способен найти путь к Сущности и сам. И в-третьих, зачем мне вообще тебе помогать?
Со вторым она была права. После того, как обрёл Сущность пожирания миров, преодоление той самой заветной границы стало для меня куда более понятным. Я смог даже Кримзону с этим помочь, а это было тем ещё достижением, даже с учётом его гениальности.
С моими второстепенными Дарами была немного другая история. Но контроль и жизнь я действительно мог бы поднять до уровня Сущности в любой момент.
Однако простые Сущности меня не устраивали. Если бы я отнёсся к этому спустя рукава и просто развил два своих Дара без какой-либо подготовки, может и стал бы намного сильнее. Но тот путь, что я увидел после обретения Сущности пожирания миров, оказался бы для меня навеки закрыт.
Я не собирался идти по пути Данброка, накапливая мощь за счёт контроля над огромными территориями. Это привязало бы меня к определённому миру, и ограничило бы мои возможности во всех остальных мирах.
Оставалось лишь брать качеством, а не количеством. И Сущности, которые я обрету в будущем, должны были быть высшего качества. Так что совет Пашайши мне бы в любом случае не помешал.
Тем не менее, новость об истинном смысле её Сущности ввела меня в ступор. Торжество смертности? Что это значило? И почему магия оценила это как «жизнь»?
Хотя нет. Не с этого стоило начинать. Как вообще Майигу смогла настолько проникнуться концептом смертности, что сделала это своей Сущностью?
Может ли быть…
— Ты была человеком? — догадка была довольно безумной, но, если я стал Майигу, то почему в огромном многообразии миров не могло найтись кого-то похожего?
— Моя мать была, — кивнула Пашайша.
— А отец — Майигу? Такое возможно?
— Видимо, он тоже думал, что, если ты — не истинный дракон, то нет. Но я родилась и была вынуждена наблюдать за тем, как моя мама, мои сёстры, их дети, внуки, правнуки…
— Я понял.
— Ну вот. Я не хотела их покидать, чтобы оберегать и защищать, избрала жизнь в качестве своего Дара, чтобы продлевать их век и лечить. Но так и не смогла привыкнуть к тому, что вокруг все умирают, пока я живу. При том что, хотя они и уходили за считанные десятилетия, казалось, что об их смертях я переживаю куда больше них самих. Я долго не могла понять, в чём тут дело, но в конце концов осознала.
— Смертность заставляет ценить жизнь, — понимающе кивнул я.
— Именно. И это стало моим вдохновением.
Увидев искорки безумия в её глазах от этих слов, я вдруг вспомнил, за что её посадили.
— И с этим вдохновением ты провела десятки тысяч ужасно жестоких экспериментов над людьми и Майигу?
— Я пыталась понять, в чём между ними разница, — пожала плечами Пашайша, явно ни капли не раскаивавшаяся в содеянном. — Раз даже дети между ними могут быть, то почему одни живут вечно, а другие — меньше сотни лет? И мои эксперименты увенчались успехом: я обрела свою Сущность.
— Судя по ней, люди в твоём представлении торжествуют над Майигу?
— Не «люди» над «Майигу», а «смертность» над «бессмертием». Готова спорить на что угодно, что, если бы люди могли иметь ту же силу, что и Майигу, и если бы могли жить хотя бы раз в десять подольше, у нас бы не осталось и шанса на победу над ними.
Я невольно вспомнил Данброка. К счастью, у бога мира Драконьих Островов не было таких маниакальных наклонностей, как у Пашайши.
— Ну, если тебе интересно, то я тоже смертен. Это была плата за то, что я потребовал у мира ещё один Дар в добавок к тому, что уже имел.
— Серьёзно⁈ — Пашайша вскочила со своего стула, подскочила ко мне за несколько шагов и протянула тонкие узловатые пальцы к моему лицу.
Ожидая чего-то подобного, я успел перехватить её загребущие руки.
— Хочешь меня препарировать?
— Очень хочу! — теперь в её глазах были уже не просто искорки, в них полыхало самое настоящее безумное пламя. — Где твой Дар жизни? В голове? Животе? В сердце? Если аккуратно обрезать лишнее вокруг, я смогу изучить воздействие твоего Дара на ткани!
Пока она говорила, её пальцы сжимались и разжимались, будто она мысленно уже хватала моё сердце и вырывала его из груди. Сразу вспомнился Тириан и пришло понимание, что трёхнутые люди от трёхнутых Майигу действительно мало чем отличались.
— Ты не сможешь ни поддерживать во мне жизнь без своей Сущности, ни что-либо почувствовать, да и мой Дар заблокирован кандалами, — постарался я вразумить Пашайшу. — Да и не дам я тебе так просто себя кромсать!
— Это… — она резко замерла, а после обмякла, будто потеряв все силы. — Это правда… Но что-то ведь с этим можно сделать? Пожалуйста! Я хочу на это посмотреть! Смертный Майигу! Это ведь такая редкость!
— Мы можем заключить сделку, — улыбнулся я, осознавая, что то, о чём говорил Зеурлор, начало сбываться куда быстрее, чем я думал.
— Какую?
— Ты поможешь мне обрести особенную Сущность, а я, когда выйду, буду время от времени заглядывать к тебе и позволять проводить надо мной опыты. Договорюсь с тюремщиками.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— Жаль, я не смогу сейчас взять с тебя клятву, — недовольно поморщилась она. — Знай: если ты решишь меня обмануть, я дождусь окончания своего срока, выйду, найду тебя и буду препарировать, пока ты не погибнешь от старости.
Исполнить свою угрозу она вряд ли смогла бы банально потому, что вряд ли была сильнее меня, но не было похоже, чтобы она шутила, да и насмехаться над ней не стоило.
— Я тебя понял. Я не нарушу своего обещания. Тем более если твои исследования смогут как-то мне самому помочь.
— Может и смогут, я не знаю, — пожала плечами Пашайша, которую я уже отпустил. — Мне в первую очередь интересно просто посмотреть, как это в принципе возможно.
— То есть ты собралась вскрыть меня на живую чисто из любопытства? — я вздохнул. — Ладно, разберёмся. Сначала ты должна исполнить свою часть сделки.
— Как ты хочешь, чтобы я тебе помогла? Я не могу использовать мировую ауру, чтобы продемонстрировать свою Сущность.
— Для начала расскажи о результатах твоих экспериментов. Ты ведь наверняка не просто вскрывала людей и Майигу пачками, как собралась вскрыть меня. У тебя были какие-то цели, планы, задумки.
— Это несложно, но займёт немало времени. Обычно сюда никто не заходит, если, конечно, никто не умирает, но в конце каждой смены меня проверяют и уводят в персональную камеру.
— На самом деле у нас ещё меньше времени, — вздохнул я. — Мне нужно ещё кое-что сделать, прежде чем тюремщики поймут, что я на самом деле не умер. Так что тебе лучше не затягивать, ведь моя искренность и энтузиазм в исполнении своей части обещания будут зависеть от того, насколько мно