Я и раньше-то флегматиком не был, а теперь, получив магию, да ещё и не слабую, и вовсе с трудом сдерживаюсь, чтобы не вершить правосудие по своему усмотрению. Гормоны, что ли, подростковые? Так-то вроде бы остальные одарённые, кто постарше, нормальные, адекватные люди. Может, и меня отпустит со временем.
Идти до нужной квартиры было недолго, так что вскоре я уже надавил на дверной звонок. Открыли мне не сразу, но я был готов немного подождать.
— Игорь? — сонный мужской голос донёсся из-за двери, и она тут же отворилась, позволяя мне увидеть хозяина квартиры. — Что случилось?
Александр Витальевич стоял передо мной в халате и тапках. Глаза после сна ещё щурились, но в целом мужчина был готов меня выслушать.
— Вы простите, что так поздно, но у нас только что отца арестовали, — сообщил я, решив не растягивать встречу.
— Что? — тряхнул головой Санин отец. — По какому обвинению?
— Не сказали, просто показали ордер окружного прокурора. Арестовывать пришли трое полицейских и один сотрудник Имперской службы безопасности, — пояснил я. — Мать в шоке, сестра ревёт. Я к вам пришёл сразу, только чтобы они не волновались. Вы сможете нам помочь и что-нибудь узнать?
Заместитель прокурора города несколько секунд смотрел в сторону, обдумывая мои слова, наконец, кивнул.
— Завтра с утра займусь вопросом, — озвучил он свое решение.
— И если сможете посоветовать хорошего адвоката, буду очень благодарен, Александр Витальевич, — произнёс я. — Деньги на него есть, а вот контактов нет.
Санин отец посмотрел на меня внимательнее и сказал:
— Найдём, но сначала надо выяснить, что за дело на Василия Петровича пытаются повесить.
Я улыбнулся. Александр Витальевич тоже не верил, что мой отец способен на преступление, тем более такое, из-за которого за ним явятся из Имперской службы безопасности.
— Спасибо, Александр Витальевич, — с чувством произнёс я. — И ещё раз простите, что в такое позднее время пришёл.
— Иди, Игорь, — кивнул тот. — И Наталье Вячеславовне передай, чтобы не волновалась.
Я вышел к лестнице раньше, чем услышал поворот замка в двери. И быстро направился домой — оставлять надолго двух женщин на грани истерики не стоило. Но теперь они хотя бы будут уверены, что дело не стоит на месте, и вопросы решаются.
Нельзя предаваться панике и унынию. Нужно действовать.
Войдя в квартиру, я ещё из прихожей расслышал всхлипывания. Нарочито громко закрыл дверь, разделся и бросил ключи на полочку. Зашёл на кухню, оглядел мать и сестру. Обе всё ещё плакали, но истерика уже осталась позади. И обе они смотрели на меня с одинаковыми лицами, на которых одновременно отражалась и безысходность, и надежда.
— Поговорил с Александром Витальевичем, — начал я свой рассказ, направляясь к остывшему чайнику. — Утром, как придёт на службу, будет выяснять, что произошло. Так что не о чем переживать. Всё порешаем.
Я поджёг газ в конфорке под чайником и спокойно сел на своё место за столом. Дотянулся до сестры с матерью и положил свои ладони поверх их рук.
— Всё будет хорошо, — заверил я их, посмотрев в глаза каждой. — Отца освободят, понятно же, что это какая-то ошибка.
А скорее всего, подстава. Не мог отец ввязаться во что-то противозаконное, не тот он человек. Но кто его подставил и с какой целью? Вот это был вопрос. У меня, конечно, появились на этот счёт некоторые предположения, но это всё было на уровне догадок. Стоило набраться терпения и дождаться информации от Александра Витальевича.
— Ох, Игорь, — всхлипнула снова мать. — Как же так…
— Всё наладится, — кивнул я, чуть сжимая её руку. — Главное, что мы знаем: отец невиновен, а значит, его отпустят. Вам обеим нужно просто верить в это. А я сделаю всё остальное.
В глазах Катьки засияла надежда. Она уже начала привыкать к тому, что я своё слово держу, и теперь слышала в моих словах ту уверенность, с которой я обещал решить её проблемы.
И, чёрт возьми, я сделаю всё, чтобы оправдать эту веру.
— А теперь давайте чайку попьём, и всем спать, — объявил я. — Завтра у всех рабочий день. Гимназия, работа. Отец расстроится, когда узнает, что вы их прогуляли из-за такой мелочи.
Сестра с матерью согласно кивнули и принялись пить чай. А потом Катька попросилась к матери на ночь, чтобы не спать одной, так что они обе ушли в родительскую спальню. А я помыл посуду, убрал чашки и только после этого направился в свою комнату.
Лёг в кровать, но сон не шёл. Мысли в голове бродили мрачные, злые.
Отца арестовали не по ошибке. Это подстава, он стал чьим-то козлом отпущения. И пусть я пока не знал, кто его подставил, но отомстить этой твари я уже хотел не меньше, чем вытащить отца.
До самого утра я ворочался в постели, так и не сомкнув глаз. Наконец, откинул одеяло и поднялся. За окном уже рассвело. Небо было чистым, на улице ездили первые автомобили, спеша доставить своих владельцев на работу. Проехал школьный автобус, развозящий учеников.
Суетиться было глупо, но и дома оставаться я не мог. Тело требовало действий, так что, одевшись в спортивный костюм, я вышел на улицу и отправился на спортплощадку. Существует несколько способов вытрясти тяжёлые мысли из головы, и тренировка — один из них.
Выйдя из подъезда, я встретил мать Насти. Инна Евгеньевна выглядела так, будто постарела лет на десять за те несколько дней, что прошли с исчезновения дочери.
— Здравствуйте, Инна Евгеньевна! — поприветствовал я соседку.
— Здравствуй, Игорь, — еле слышно отозвалась она.
Настя, да. Совсем из головы у меня вылетело, что девчонка пропала. Арест отца просто выдул все иные переживания.
Проводив заходящую в подъезд женщину взглядом, я вновь подумал, что нужно найти способ выяснить, кому принадлежит тот герб.
Даже толком спросить не у кого — простолюдины практически не интересуются жизнью благородных господ, слишком мы разные, чтобы наши сословия пересекались в реальной жизни. Большинству людей достаточно, что на машине или одежде есть герб, значит, стоит отнестись с уважением и заниматься своими делами дальше. Так что, кроме как в библиотеке или в каком-нибудь архиве, я ничего про этот герб не узнаю.
Я добрался до спортивной площадки и начал разогреваться. Показанный в академии комплекс упражнений, с которым мы начинали зарядку, здесь выполнить было нельзя — не хватало инвентаря. Однако кое-какие элементы применить можно.
А кроме того, за всё время, что я провёл в родном городе, я ещё ни разу по-настоящему не занимался. И это нужно исправлять, иначе размякну и потеряю форму. А сейчас не то время, чтобы превращаться в слабака.
Стоило взяться за брусья, как на площадку вышла пара мужиков в спортивных костюмах с крайне бандитскими небритыми рожами. Оба будто сошли с плаката «Их разыскивает милиция»: щетина, шрамы, под спортивными ветровками угадываются очертания стволов.
И похоже, это ко мне. Возможно, от Олега.
— Игорь Воронов? — спросил один из братков, смерив меня взглядом.
— А это смотря кто и с какой целью интересуется, — ответил я, не переставая делать упражнения.
— Не умничай! — влез в разговор второй.
— Слезай, пойдём с нами! — велел первый.
— Зачем? — уточнил я.
— Пообщаться.
— Вас же двое, пацаны, общайтесь сколько душе угодно, — пожав плечами, произнёс я и снова повис на брусьях.
— Не умничай! — снова произнёс второй и, видимо, поняв, что уговоры на словах не его конёк, достал из кармана пистолет и направил его на меня.
Конечно, можно было бы отобрать у него оружие, всё равно под укреплением для меня пули из него не опасны. Однако если это от Олега, то следует заняться делом, а не строить из себя героя.
Влада надо вытаскивать.
— Ладно, пойдёмте, пообщаемся, — сказал я, спрыгивая на землю. — Куда?
Первый браток указал пальцем на припаркованную неподалёку дорогую машину — блестящего, явно только что из салона, «японца» с полностью тонированными стёклами.
И мы направились к этой машине. Задняя дверь при нашем приближении открылась, но я остановился за несколько шагов до неё.
— Садись, Воронов, — услышал я уверенный хриплый голос из салона. — Поговорим о твоих подвигах.
— Да я бы не сказал, что это такой уж и подвиг — Олегу вашему морду набить, — ответил я. — Там кто угодно справится.
— Олегу? — донёсся из машины удивлённый голос. — Какому ещё Олегу?
Теперь настало время удивиться мне.
— Вы не от Олега?
— Не знаю я никакого Олега. Садись в машину, поговорим.
— О чём?
— О том, как ты Стасу, сыну моему, жизнь усложнил.
Стасу? Какому ещё Стасу?
Не сразу мне удалось вспомнить, где я слышал это имя. А вспомнив, осознал, что всё не так уж и плохо. Кивнул своим сопровождающим и залез на заднее сидение. Один из братков закрыл за мной дверь, водитель нажал на кнопку, блокируя замок, и автомобиль тронулся с места.
Вы серьёзно? Полагаете, я решу, что меня похищают, испугаюсь и запаникую? Метод, конечно, рабочий, но не со мной.
Я посмотрел на сидящего рядом мужчину. Он на своего сына совершенно не походил. Отца Стаса можно было бы легко представить бравым десантником с плаката, который руками ломает подковы, стреляет сразу с двух пулемётов и разбивает головой вражеские танки.
При этом на нём был дорогой костюм, который сидел как влитой, да и выражение лица не походило на озлобленное. Казалось, передо мной обыкновенный бизнесмен. Ну разве что с очень толстой шеей. И очень толстой золотой цепью на этой шее.
— Моего сына с недавних пор игнорируют все одноклассники, — заговорил мужик, не глядя на меня. — Стас сказал, что организовал эту травлю ты.
Я усмехнулся, расслабившись, и сказал:
— Это не так. Я не устраивал никакой травли. С вашим сыном не общаются одноклассники по другой причине — он потерял уважение одноклассников.
— Что⁈ — на секунду отец Стаса потерял над собой контроль, но быстро успокоился. — Ты понимаешь, что сейчас сказал?
— Ваш сын и трое его друзей вчетвером третировали одноклассника, — пояснил я. — Они хотели его избить толпой, но я не позволил им этого сделать. Предложил решать вопросы один на один. Но ваш сын отказался драться один на один с тем, кого сам постоянно задирал. Стас просто убежал.