— Никому, — пообещал я и вспомнил, как в моей прошлой жизни многие звёзды кино и шоу-бизнеса делали себе пластику лица и тоже не особо любили в этом признаваться.
Сделав глоток шампанского, я посмотрел на юбиляршу другим взглядом. И отметил, что Настя свои деньги отработала на все сто. Выглядела боярыня лет на сорок максимум. А то и на тридцать пять. И тут до меня дошло, что все говорят о юбилее Ждановой, но никто ни разу не сказал, сколько ей лет. Пятьдесят? Шестьдесят? Семьдесят?
— А ты умеешь танцевать? — поинтересовалась Настя, прерывая мои мысли.
— Так-то умею, — ответил я. — Но надеюсь, до этого не дойдёт.
— Почему? — спросила соседка, и я заметил, что она расстроилась.
— Потому что очень плохо умею, не на уровне такого приёма, и не хочу позориться и тебя позорить, — признался я.
На самом деле в военном лицее нас учили танцам — всё же большая часть лицеистов была аристократами, а русский офицер, да к тому же из дворянской семьи просто обязан уметь танцевать на балу. Это была традиция, которую никто не спешил отменять. Но при этом учили нас танцам так себе — одно занятие в неделю с преподавателем, который не особо-то и напрягался, потому как понимал: аристократических отпрысков танцам научат дома гувернёры, а простым людям это не особо-то и нужно. В общем, танцевать в лицее я не научился.
Мы с Настей простояли у стеночки примерно полчаса, болтая о разной ерунде, а потом в нашу сторону неожиданно направилась юбилярша. Она подошла к нам и радостно воскликнула:
— Настенька! Как я рада вас видеть!
Мы с Настей тут же поздравили боярыню и поблагодарили за приглашение.
— А это тот самый ваш таинственный жених, о котором вы мне ни разу не говорили? — поинтересовалась Жданова, глядя на меня.
— Да, Полина Романовна, — ответила Настя. — Это он — мой Игорь.
— Очень приятно, Игорь! — сказала Жданова и протянула мне руку.
Я взял ладонь юбилярши, поцеловал её тыльную сторону и произнёс:
— Взаимно, ваше сиятельство!
Боярыня улыбнулась, хотела что-то сказать, но вместо этого резко повернула голову, словно что-то увидела в стороне и воскликнула:
— Борис!
Мы с Настей тоже разом обернулись. И вот только этого нам не хватало. Понятно было, что боярич Жданов будет присутствовать на юбилее матери, но я очень надеялся, что нам с ним получится как-то разминуться. Но нет, не получилось.
— Борис, иди скорее сюда! — позвала боярыня сына. — Я познакомлю тебя с женихом Настеньки!
Похоже, Жданова действительно очень хорошо относилась к Насте, раз уделяла нам так много внимания. Но можно было и немного меньше — например, я бы пережил, если бы мне не пришлось знакомиться с её отморозком-сыном. Но похоже, придётся.
Боярич тоже не ожидал такой подставы от родной матери, и по его лицу было заметно, что он растерялся. И ещё я заметил, что его магия прям вспыхнула — видимо, не смог справится со злостью, и она получила такой выход. Но деваться было некуда, отморозок подошёл к нам и изобразил на своей лицемерной морде исключительную радость. Хоть и получилось это у него не особо хорошо — кисляк легко читался сквозь эту маску. К сожалению, мне пришлось в ответ улыбнуться.
— Познакомься, Борис, это Игорь — жених Настеньки! — сказала боярыня и кивнула в мою сторону.
— Очень приятно, — произнёс боярич и протянул мне ладонь. — Борис!
— Игорь! — сказал я и пожал младшему Жданову руку, хоть мне и было крайне неприятно это делать.
— Борис недавно вернулся из Англии, ещё не пришёл в себя с дороги, — пояснила боярыня, оценившая унылую морду сына. — Но если вы его попросите, он расскажет вам много интересного. Он на самом деле очень общительный! Настенька вот знает, какой он у меня замечательный!
Да уж, Настенька знает. На что способно это животное в образе человека. Настенька, как никто другой, знает,
Решив, что дальше нас будет развлекать её сын, юбилярша упорхнула к другим гостям, оставив нас с человеком, который чуть не изнасиловал Настю и которого я за это чуть не убил.
Некоторое время мы с младшим Ждановым смотрели друг на друга, особо не скрывая неприязни, затем боярич неприятно осклабился и обратился к Насте:
— И чем же занимается ваш жених, Анастасия Александровна? Не расскажете?
— Перевозками. Людей в багажниках вожу, — ответил я вместо Насти, не удержавшись.
Лицо у боярича после этих слов перекосилось, и он с раздражением прошипел:
— Что-то ты слишком смелый, холоп.
— Да нет, это ты хвост распушил, — возразил я. — Смотри, батя узнает, что ты с нами так разговариваешь, ещё на год без сладкого оставит.
Борис хотел было что-то сказать, но благоразумно сдержался — фыркнул, окинул нас презрительным взглядом, резко развернулся и ушёл. Молодец, не стал нарываться.
— Вот ведь, — сказала Настя, глядя ему вслед и осуждающе качая головой. — Такие у него замечательные родители, и какой он у них получился.
— Такое часто бывает, — заметил я. — У меня в лицее…
Однако договорить я не успел — отвлёкся. И было на что: в зал вошёл губернатор Екатеринбурга Коростылёв под ручку с супругой.
— Ничего так, — заметил я. — Серьёзные люди прибыли юбиляршу поздравлять. Я не знал, что Ждановы настолько весовые.
— Он обычные, хоть и очень богатые, — сказала Настя, улыбнувшись. — Просто Полина Романовна училась в университете вместе с женой губернатора, и они с тех пор дружат.
Теперь понятно: Коростылёв прибыл сюда не как губернатор, а как муж подруги юбилярши. Тот-то мне показалось, что он чувствует себя как-то неуютно. Видимо, всё-таки Ждановы не тот уровень, чтобы сам губернатор приходил к ним на приём, но отказать жене Андрей Андреевич, видимо, не мог.
Разумеется, губернатора сразу окружила толпа. А я тут же принялся строить в голове планы, как к нему подступиться. Это был просто какой-то знак судьбы, что мы с ним оказались в одном месте в одно время. И я просто обязан был это использовать.
Самой первой мыслью было — попросить юбиляршу познакомить меня с Коростылёвым, но это был бы перебор. Она, возможно, бы и не отказала, но выглядела бы такая просьба с моей стороны крайне нелепо. Поэтому пока я этот способ отложил.
Мы с Настей выпили ещё по бокалу шампанского и мило беседовали. И всё это время я не сводил глаз с той части зала, где стоял губернатор. Толпа вокруг него образовалась внушительная. А потом он вдруг куда-то засобирался и направился к выходу из зала. Я уже было расстроился, решив, что Коростылёв уходит, но он, как оказалось, всего лишь отправился в туалет.
Разумеется, доставать губернатора в туалете я не собирался, а вот на выходе вполне можно было и подловить. Поэтому я попросил Настю отпустить меня ненадолго и принялся ожидать момент, когда Коростылёв выйдет.
Произошло это довольно быстро, только вот возвращаться в главный зал губернатор не стал, а отправился на второй этаж. К моей радости, за ним никто не увязался, и я понял, что такой момент упускать уж точно нельзя.
Быстро поднявшись на второй этаж, я увидел, что губернатор стоит на большом частично застеклённом балконе и курит. Совсем один. И я без каких-либо сомнений направился к нему. И по пути вспомнил старый анекдот про поручика Ржевского — тот, где «можно и по морде получить, а можно и переспать». И вот я, ощущая себя таким поручиком, вышел на балкон, подошёл к губернатору и с ходу ему заявил:
— Андрей Андреевич, добрый вечер! Прошу прощения за наглость, но могу я попросить вас уделить мне буквально две-три минуты вашего времени? Вы ведь всё равно скучаете.
— Скучаю? — губернатор искренне удивился моей наглости. — С чего вы, молодой человек, решили, что я скучаю?
— Возможно, я ошибся, но всё же, могу я просить вас уделить мне немного времени?
Коростылёв покачал головой, затянулся и сказал:
— Вы ведь всё равно иначе не уйдёте?
— Уйду, но всё же надеюсь, что вы меня выслушаете.
— Хорошо, — кивнул Коростылёв. — Я уже вас слушаю.
— Андрей Андреевич, отдайте мне в аренду Восточный рынок! — выпалил я.
— Что⁈ — ещё сильнее удивился губернатор. — Какой ещё рынок?
— Восточный. Его нынешний арендатор — господин Фокин любезно согласился мне его уступить. Но договор аренды я должен заключить с администрацией города.
Губернатор не без интереса меня осмотрел с головы до ног, усмехнулся и сказал:
— Ну, во-первых, я не занимаюсь заключением договоров аренды, а во-вторых, договариваться надо не с Фокиным, молодой человек. К сожалению, решает там не он.
На последней фразе лицо губернатора так скривилось, что мне стало понятно: «крышу» Фокина Коростылёв недолюбливает. Это хорошо.
— Я со всеми договорился, Андрей Андреевич, — сказал я. — Осталось лишь получить ваше добро.
— Молодой человек, я же вам сказал: я этим не занимаюсь. Вам следует записаться на приём к Мирону Сергеевичу Михееву — моему заместителю по экономическим вопросам. Почему вы вообще ко мне с этим подошли?
— Потому что увидел вас здесь сейчас, — признался я. — И решил, что нельзя не воспользоваться такой возможностью.
— Похвальная находчивость, но всё же, я ничем не могу вам помочь. Вам следует обратиться к Мирону Сергеевичу. Но я не думаю, что из этого выйдет толк. Даже если компания Фокина и уйдёт с Восточного, то будет объявлен тендер, по итогам проведения которого будет выбран новый генеральный арендатор рынка. Вот в этом тендере вы вполне можете поучаствовать. На правах общей и открытой конкуренции.
— Я не хочу участвовать в тендере, — сказал я. — Это долго. К тому же у меня есть преимущество перед всеми возможными конкурентами.
— И какое же? — усмехнулся губернатор.
— Я собираюсь своевременно платить арендную плату и более того, я погашу все долги за Фокина.
— Это, конечно, похвально, но мы должны проводить тендер.
— И ещё я вам лично кое-что пообещаю, — сказал я. — Нечто очень важное для вас.
Это было рискованно, но нужно было чем-то заинтересовать губернатора, чем-то важным непосредственно для него. У меня перед глазами всплыло выражение лица Коростылёва, когда он говорил о «крыше» Фокина, а ещё я вспомнил, что у губернатора недавно угнали новую машину. А угоны в нашем городе уже явно курировались не местными бандитами. Сомнений быть не могло — губернатор явно не любил сибирских. Значит, можно было попробовать на этом сыграть.