Почему мелкая Мико стала такой взрослой? Почему Гу Лун выглядит не таким старым? Какого хрена они вообще оба тут?
Глава 46
Гу Лун помнил тот день с болезненной четкостью. Он нашел свою внучку, обнял, и принялся за нее всерьез, собираясь как можно быстрее довести её до стадии зерна. Время неуклонно уходило, а яд и не думал ослабевать.
Они нашли пещеру в горах, где он устроил ритуальный круг. Мико сидела в центре, готовая к пробуждению. Ее зерно силы уже формировалось, и теперь предстояло главное испытание — принять наследие Феникса.
— Ты уверена, что готова? Может, еще неделю помедитируешь? — спросил он в последний раз, сжимая ее маленькую руку в своей. Конечно, можно сказать, что глупо слушать ребенка в такой ответственный момент, но он понимал, что все зависит от ощущений внучки. Он, скрепя сердце, снимал печать с её родословной, волнуясь за результат. Никогда в жизни ему не было так страшно.
— Не волнуйся, деда. Я же обещала вернуться, — улыбнулась Мико его любимой детской улыбкой.
Потом был огонь. Не обычное пламя, что горит в очаге, а сама суть стихии, рвущаяся наружу из каждого ее органа, каждой поры. Она горела, смеясь и улыбаясь, словно совсем не чувствовала боли. А Гу Лун помнил, как это больно.
Ее кожа почернела и обуглилась, а тело начало разрушаться. Старик раньше и предположить не мог, насколько этот ритуал станет страшным испытанием и для него самого. Какая-то часть его рвалась к внучке в безумном желании остановить эту пытку. И только благодаря нечеловеческим усилиям воли он смог удержать свое тело в неподвижности. И ждать. Обратного пути нет. И этот путь Мико должна пройти до конца.
Слезящимися глазами Гу Лун смотрел на дымящийся пепел, оставшийся от Мико. Ему казалось, что он постарел на тысячу лет, надежда в его душе то сменялась отчаянием, то опять разгоралась.
Он не мог дышать, не мог моргать, в пересохшем рту не осталось слюны. Казалось, жизнь вот-вот покинет его застывшее тело.
И вот, спустя целую вечность, это случилось.
Яркая, ослепляющая вспышка болью пронзила разум. Когда Гу Лун снова обрел зрение, она лежала в пепле — новая, совершенная, с кожей без единого шрама и удивительным образом повзрослевшая.
Но это были не единственные изменения — когда она очнулась, в ее глазах плескалось древнее знание.
— Я помню… — прошептала Мико, обхватив свои колени. — Я помню, как горели целые города. Как драконы падали с неба. Я помню, словно это я была тем Фениксом, что жил тысячелетия назад.
Гу Лун обнял ее, пытаясь скрыть дрожь в своих руках. Она была жива. Она прошла через это. Она справилась и получила от перерождения больше, чем кто-либо за всю историю, что знал Гу Лун.
Но сила без тренировок могла принести много вреда, поэтому Гу Лун с помощью внучки смог наложить новую ограничивающую печать. У Мико была память далекого предка, но это была память зверя. Хоть и легендарного и мудрого, но зверя. И то, что использовал Феникс, не мог использовать человек, без страха навредить себе.
Позднее, наблюдая, как Мико балансирует на краю обрыва, он чувствовал гордость. Он понял, что жил не зря, и внучка прогрессировала невероятно быстро.
— Мико, слезь оттуда, — сказал он, когда она слишком уж далеко наклонилась, разглядывая что-то внизу.
— Но там же цветы! Огненные лилии! — Она повернулась к нему, и в ее взгляде читалось чисто детское возбуждение. — Можно, я сорву одну?
— Нет. Они ядовиты. — Настаивал Гу Лун.
— Но я чувствую, что они будут мне полезны! Я смогу их усвоить! — возразила Мико, однако послушалась и все же отошла от края.
Гу Лун покачал головой. Да, возможно, она и чувствовала правильно, что эти цветы ей не навредят — слишком сильна в ней была стихия огня — но привычка заботиться о ней засела слишком глубоко.
Вечером, у костра, старик убедился, что природная интуиция не обманула Мико. Обсудив с ней воздействие этих цветов и услышав от неё нюансы их безопасного применения, которые знала внучка — он дал своё согласие.
Цветы, которые могли убить практика пика стадии листьев, после правильной обработки продвинули внучку на целую стадию, и Гу Лун недовольно качал головой. Быстрый рост — это не всегда хорошо. Она только начала культивировать, и уже через месяц находилась на стадии ростка(3.1). Да и печать с треском рассыпалась, что вызвало новые спонтанные всплески силы, и Гу Лун с трудом удерживал их, чтобы они не навредили внучке. И это его пугало, потому что яд, отравлявший его все время, от этих усилий продвинулся дальше.
После очередного серьезного разговора и невероятных волевых усилий они смогли вместе наложить новую сдерживающую печать — они делали это двое суток без сна и отдыха.
Слишком малыми силами он оперировал, потому что одно неаккуратное движение — и яд его убьет.
Когда они закончили, Гу Лун решил, что пора наведаться в ближайший город, расположенный от них в неделе пути. Тут сыграло несколько факторов — Мико постоянно ныла, что хочет увидеть людей, да и сам старик понимал, что она еще ребенок, который хочет спать на мягкой кровати и есть вкусные пирожные, а не питаться только мясом зверей. Несмотря на память предка, она осталась ребенком — старательным, непоседливым и немного капризным.
Их путь лежал по окраине живописной долины. Где-то в глубине был мощный источник ци, но в его состоянии туда идти было смерти подобно.
Гу Лун шел впереди, и его чувства были обострены до предела. Яд внутри него бушевал, но он сжимал его волей, как всегда. Мико шагала рядом, и ее глаза сверкали любопытством, но было видно, что её что-то беспокоит.
— Деда, — шепотом позвала она, — здесь что-то не так.
Гу Лун остановился, мгновенно насторожившись. Его внучка не ошибалась в своих предчувствиях, особенно после пробуждения родословной Феникса.
— Что именно? — спросил он так же тихо, окидывая взглядом окружающий лес.
Мико нахмурилась, прикрыв глаза. Её пальцы слегка дрожали, а по коже пробежали крошечные всполохи пламени.
— Земля… Она дрожит. Кто-то идет сюда.
Гу Лун тут же опустил ладонь на землю, закрыв глаза. Его ци, несмотря на яд, все еще была достаточно мощной, чтобы ощущать вибрации на большом расстоянии.
И он почувствовал.
Десятки, если не сотни быстрых мощных шагов.
— Странно, — прошептал он, резко поднимаясь. — Армия так не ходит. Это кто-то другой.
— Но кто тогда? — ее глаза расширились.
— Неважно. Они идут сюда, — Гу Лун схватил ее за руку. — Бежим.
Но было уже поздно.
Из-за деревьев вырвался первый… Демон? Высокий, с кожей цвета воронова крыла и тремя кольцами на груди, с пылающими красными глазами.
— Люди… — прошипел он, обнажая клыки. — Энергия…
За ним появились другие. С двумя, тремя и пятеро с четырьмя кольцами. Они окружали их полукругом, скалясь и перешептываясь на своем гортанном языке.
Гу Лун медленно выдохнул.
— Мико, слушай внимательно. Как только я дам сигнал — беги к скалам. Там узкий проход, они не смогут пройти все сразу.
— Нет! — ее голос чуть дрогнул, но через секунду в нем звенела сталь. — Я не оставлю тебя!
— Ты еще не готова к такому бою, — резко сказал он. — Это приказ.
Демоны не стали ждать. Первый, с тремя кольцами, бросился на Гу Луна с диким рёвом.
Старый мастер даже не пошевелился. В последний момент его рука метнулась вперёд, и демон взвыл, когда пламя вырвалось из ладони Гу Луна, обжигая его грудь. Вот только когда пламя спало, Демон лишь засмеялся, хоть и слегка обгорел. Слишком легко он сопротивлялся ци, или слишком слабо Гу Лун атаковал.
И это был лишь первый.
Остальные ринулись в атаку.
Гу Лун двигался как вихрь — каждый удар, каждый блок, каждое движение было отточено десятилетиями боев и тренировок. Его удары мечом уничтожали демонов одного за другим, но их было слишком много.
И тогда он почувствовал жгучую боль в груди. Яд.
Он слишком сильно напрягся в бою, и проклятое вещество в его теле ответило всплеском боли. Его рука на мгновение дрогнула, и демон с четырьмя кругами воспользовался этим — его меч впился в бок Гу Луна.
— ДЕДА!
Голос Мико буквально пронзил пространство.
А затем мир вспыхнул.
Огненный смерч золотистого цвета взметнулся от нее, сжирая всё на своём пути. Демоны кричали, пытаясь бежать, но золотое пламя настигало их, превращая в пепел за секунды. Демоны, которых пламя Гу Луна почти не задевало, сгорали, едва их касался огонь Феникса. Слишком высокое качество было у этого огня.
Но самое удивительное было впереди.
Когда демоны осыпались пеплом, внучка ринулась к нему, обняв истекающее кровью старое тело.
— Не плачь, внучка, — Гу Лун слабеющей рукой стер ее слезу, — береги себя, моя дорогая.
Слезы внучки обжигали его сердце, которое уже почти не билось. Гу Лун закрыл глаза, готовясь принять смерть с честью — он прожил достойную жизнь.
И когда он уже был готов переступить порог смерти, он вдруг почувствовал, как его ядро горит, а жар растекается по венам, выжигая яд. Это было невыносимо больно — будто его внутренности выворачивали наизнанку и поджигали одновременно.
Но когда всё закончилось, он стоял на коленях, тяжело дыша.
Яда больше не было. Как и его ядра. А еще он чувствовал себя так, словно помолодел.
Мико сожгла его ядро пламенем Феникса, выделив огромное количество энергии — ядро Гу Луна было крайне крепким и мощным, и если бы не яд, он давным-давно перешел бы на следующую стадию.
Внучка запустила в него очищающее пламя феникса, но чтобы сжечь заразу, нужно было топливо, и в ход пошло его ядро. Вот только он не лишился сил. Мико насильно запустила переход на пятую стадию, разрушив его ядро и удержав силу внутри его старого тела.
Гу Лун понятия не имел, сколько усилий надо было приложить для такого. И хоть его переход на стадию разрушения старого тела (5.1) был неправильным, и он никогда не сможет пройти дальше по пути культивации, но этот результат в такой ситуации был чем-то абсолютно невероятным.