— Первый камень!
Я обернулся посмотреть на Чоулиня и поморщился от вида булыжника, который он засовывал в мешок. Да там места-то всего на три-четыре таких!
Запрыгнув на следующее бревно, я попытался бежать равномерно, мелкими шагами. Стоило мне оттолкнуться и прыгнуть на следующее бревно, как я упал. Оба бревна укатились — и то, от которого я оттолкнулся, и то, на которое прыгнул. Блин.
— Ещё два камешка! Керо, хватит ломиться напролом! Будь мягким и гибким!
На следующем бревне я бежал, присогнув ноги в коленях. Я бежал медленнее, но старался сделать движение максимально мягким и равномерным. Смог пробежать одно бревно, прыжок, второе бревно, прыжок…
Пятое бревно оказалось неожиданно мелким, и я упал с него, укатившегося из-под меня.
— Делаешь успехи! Четвёртый камень! — подбадривал меня здоровяк, закидывая очередной большой камень в мешок.
Так и бежал, стараясь ступать аккуратнее и мягче, особенно когда между брёвнами было большое расстояние. К концу первого круга укатились со своего места двенадцать брёвен. Камни в мешок у Чоулиня уже не помещались, и что же вы думаете? Он достал второй мешок!
— Молодец, расставляй брёвна и на второй круг! Тут будешь бегать, пока ни одного бревна не опрокинешь!
Спустя пару часов свалился без сил на землю рядом с Чоулинем.
— Да это, блин, невозможно! Почему всегда одно бревно укатывается, я же нормально уже бегу! Уже третий раз, я ведь пробежал его нормально, а потом укатывается! Да как так!
— А, так я тоже тренируюсь. Смотри, чему научился, — Чоулинь вытянул руку в сторону бревна, то покачнулось и упало, — техника руки силы. Ни выброса ци, ни внешних эффектов! Круто, да? Жаль, что техника нормально раскрывается только на стадии ростка, пока воздействие очень слабое…
Я хотел на него наорать, открыл уже рот, но… Закрыл. Потом открыл снова:
— И как часто ты так делал?
— Ну, последние кругов пять, наверное, только я и опрокидывал их. До этого ты всё сам.
Я хотел на него ругаться и злиться, но понимал, что здоровяк всё сделал правильно. Если бы я решил, что уже справился с задачей, то перестал бы так выкладываться и постоянно совершенствовать свой шаг, перестал бы следить так внимательно за каждым движением.
— Ладно, — пробормотал я, поднимаясь, — но если ты и завтра будешь толкать брёвна…
— То что?
— То… Я не покажу тебе новый артефакт, что сделал!
— Пффф. Больно надо, — Чоулинь фыркнул и тоже поднялся, а потом всё же спросил: — А что за артефакт?
От его реакции я засмеялся, а здоровяк подхватил мой смех.
— Бери мешок, — Чоулинь указал мне на три мешка, полных тяжёлых камней, которые он наполнял за каждое упавшее бревно.
Когда я, крякнув от натуги, вскинул мешок на плечо, то понял, что мне с ним ходить не особо сложно. Потянулся уже ко второму мешку, как два оставшихся взял Чоулинь и закинул на себя, коротко прокомментировав:
— Вместо трёх мешков у тебя три круга. Вместе побегаем.
Мы бежали, веселясь и перешучиваясь, и со стороны это выглядело забавно, пожалуй. Камни из мешка постоянно бились по спине, набивая синяки, но было всё равно. Чоулинь подгонял, и напоминал использовать по чуть-чуть ци.
Это был дикий забег — в итоге мы на спор бежали пятнадцать кругов вокруг лагеря, пока кто-то из нас не свалится без сил. На пятнадцатом закончили, потому что к Чоулиню подбежал один из стражников и что-то сказал. Здоровяк кивнул ему, бросил мне, что на сегодня тренировка окончена, можно отдыхать, и ушёл вместе со стражником в сторону города.
Лежа в постели и рассматривая звёздное небо через дырки в полотне палатки, чувствовал огромное удовлетворение. Хоть и устал неимоверно от сегодняшних тренировок, но это была приятная и тёплая усталость. В ногах чувствовался прогресс, ци по капле уже доходила до стоп. Ещё пару недель таких тренировок, может месяц, и я смогу освоить технику движения.
Мои расслабленные, вялотекущие мысли прервал Чоулинь, ураганом ворвавшийся в палатку. Он ходил из стороны в сторону, что-то бормоча себе под нос и не решаясь меня будить.
— Что случилось?
— Грядёт война. Мне сказали, что через неделю ополчение должно быть готово выступить вместе с армией. Сказали отобрать из них сотню лучших и предложили их возглавить, а меня приравнять к сотнику армии. Не стражи, понимаешь? Армии!
— Подожди-подожди… С кем война? — я с трудом выходил из своего расслабленного состояния и пока ещё медленно соображал.
— Принц Эдегард, объявивший себя императором, убил своего старшего брата. Старший принц собрал армию и выступил против Эдегарда и пал в бою. Средний брат, Айрон, с остатками верных людей отступает из имперских земель в нашу сторону. Наше королевство поддержало среднего брата, через неделю большая часть войск нашего города выдвигается в столицу.
— Офиге-е-еть… Так, подожди, сразу армейским сотником?
— Ага. Я буду получать в пять раз больше денег, чем сейчас! А ещё доступ к техникам стадии ростка (3)!
— А-а-а… Э-э-эм… Как бы помягче сказать… Тебе не кажется, что ты слабоват для сотника? Армейцы точно будут недовольны, что зелёный сопляк, пару лет проработавший стражником, взлетел так высоко. Да и доступ к техникам стадии ростка подразумевает, что ты должен на этой стадии находиться. Не думаешь, что тебя хотят подставить?
По мере моих слов Чоулинь бледнел всё сильнее. Всё же он ещё молодой и сильно обрадовался такому повышению, не думая о последствиях. А война… Она не пугала. Она давно витала в воздухе, и все понимали, что рано или поздно всё начнётся. Так что точный срок стал даже в какой-то степени облегчением.
— Керо, но что тогда делать?
— То же, что и всегда, Чоулинь. Надо становиться сильнее. До конца недели ты должен приобрести окрас зерна и перейти на стадию ростка. Стадия ростка до двадцати лет — ты станешь одним из гениев! Думаю, тогда тебе будет полегче. Гениям многое прощают.
— Но как!
— У тебя сейчас источник без окраса — ты можешь усваивать ци любой стихии?
— Да, но потери будут очень большие…
— Тогда определись с окрасом, какую стихию ты выберешь основной. Сделаем пилюли, найдём место, где много природной ци, и попробуем совместить твой прорыв с изменением источника. И ещё. На все свои деньги купи ядер и артефактов той стихии, какую выберешь.
— Артефактов? — Чоулинь стоял очень задумчивый и растерянный. Сначала он обрадовался повышению, потом расстроился из-за моих слов о его слабости, а теперь был в тихом шоке от того, что я в такой момент раскомандовался.
— Да. У меня с ними особые отношения, знаешь ведь, — улыбнулся Чоулиню и зевнул, — если это всё, то иди спать. Утром думается лучше.
Утром тренировку отменять никто не собирался. Сегодня были занятия с мечом — Чоулинь показывал базовые стойки и шаги, а также удары. Два часа неуклюжего боя с тенью, за которые я даже себя не поранил, порадовали.
После этого Чоулинь сказал всем продолжать тренировку и ушёл по своим делам. Полчаса спустя понял, что без его подсказок прогресс не идёт, и ушёл.
Думаю, к вечеру уже будет известно, куда мы пойдём — Чоулинь выбрал стихию земли и ушёл в город узнавать, где есть места с высокой концентрацией земляной ци. Поэтому остаток дел лучше решить сегодня.
Забрав из дома осколок проклятого клинка и новый артефактный меч, отправился к Хаггарду. Когда зашёл к нему в лавку — удивился, в ней было полно народа. Люди забирали и покупали вообще всё — на прилавке с хламом почти ничего не осталось. Видимо, новости о войне разошлись как пожар, и уже весь город знает, что через неделю войско отправится в путь.
Удивительно, что самый обычный человек, стоит купить ему меч, сразу чувствует себя защищённым. Он не умеет им пользоваться, ему вероятно даже не придётся этого делать — но так ему спокойнее. Ведь вокруг кричат о войне! Сосед купил меч, значит, и ему нужен! Отдать все накопления за ржавый зазубренный меч и порванную кольчугу? Конечно, это хорошее решение — у города почти не останется охраны, вдруг бандиты, мародёры или дезертиры нападут? Вдруг сменится власть, какие будут порядки?
Народ боялся. Люди ругались с Хаггардом из-за цен, которые он даже не поднимал, хоть и мог. Я уверен, тут у него би́тком, потому что дешевле, чем у соседей, взвинтивших цены из-за последних новостей.
Я дождался, пока весь хлам не раскупили — последним забрали шлем с огромной вмятиной, как его носить вообще?
Раскрасневшийся от споров с покупателями Хаггард закрыл дверь на засов. Обернувшись на меня, открыл рот, чтобы что-то спросить, но я его опередил:
— Почему ты продавал так дешево? Ты мог ставить ценник в полтора раза больше, и все равно все бы купили. Почему?
Хаггард начал распаляться и злиться:
— Я не всегда был скупщиком краденого!! Думаешь, раз я торгаш, то ни совести, ни человечности у меня быть не должно?! — он вскипел так, словно его сегодня все только в этом и обвиняли.
Пару раз вдохнув и выдохнув, Хаггард сел обратно за свой любимый прилавок с редкостями и буркнул:
— Чего приперся-то? Я тебя только завтра ждал, — и тут его глаза вспыхнули интересом, — неужели получилось повторить руны?
— Ну-у-у… Не совсем, скажем так. Я развернул сверток и положил перед ним новый артефакт и осколок клинка — второй он сразу схватил и со всех сторон осмотрел, будто переживал, что я могу его повредить или принести подделку.
Убедившись, что все в порядке, убрал осколок клинка в сторону и взял в руки артефакт. Осмотрел сталь, постучал по ней, взмахнул пару раз, прислушиваясь к воздуху — я видел это уже не в первый раз, но все равно был поражен красотой его движений.
— Ну, сталь, конечно, так себе… — начал было он, но, наткнувшись на мой насмешливый взгляд, сбился и рассмеялся, — прости, привычка.
Он подал ци в клинок, сначала каплю — а увидев сияние, начал напитывать на полную катушку. Я зажмурился от безумно яркого света клинка, который светился как солнце — сколько же он силищи в него заливает!