Каменный исполин развернулся и сделал шаг в сторону Чоулиня, который с трудом стоял. Элементаль сделал еще пару шагов и замахнулся рукой, собираясь прихлопнуть нашего здоровяка как муху.
Понимая, что может случиться непоправимое, я заорал и бросился вперед, позабыв про боль. Размахнувшись, швырнул ледяной камень ему в ногу, уже восстановившуюся, но камень не успевал.
А вот Чоулинь успел нырнуть рыбкой в сторону, но встать уже не мог — много сил потратил на этот рывок.
Мой снаряд долетел до ноги исполина и взорвался дивным цветком изо льда. Элементаль повернул голову в мою сторону, одним движением стряхивая лед, и пошел ко мне, забыв о здоровяке. Я выдохнул.
На следующем шаге элементаль неловко дернулся — лед частично остался в сочленениях ноги, и мешал течению ци, отчего голем хуже управлял своей конечностью.
Мне стало кристально ясно, что нужно делать — иного шанса выжить не оставалось.
— Аркус, тащи плиту! — я громко крикнул усачу, целясь вторым камнем в плечо элементалю.
Ледяной цветок расцвел теперь и на плече, отчего голем стал медленнее двигаться, пытаясь вернуть управление своим телом в полной мере.
Я приближался к нему спокойным шагом, поигрывая клыком. Как там говорил седой воин? Бой — это поток? Кажется, я начинал понимать, что это такое.
Великан замахнулся, чтобы вбить меня в землю, как букашку. Но в момент удара меня там уже не было. Он пнул ногой, а я, слегка отшагнув и повернув корпус, пропустил его удар мимо.
Я был будто в трансе и не реагировал на его удары — я реагировал на него целиком. Он только начинает замахиваться — а я уже понимаю, куда он может ударить. И оказываюсь там, куда он ударить не может. Я был в потоке, на шаг впереди этого каменного исполина.
Когда Аркус с щитом из песчаника был рядом, я скомандовал:
— Он сейчас ударит, и камни в груди разойдутся! Вставляй щит поперек, чтобы он не мог закрыть свое ядро!
Аркус сделал все, как я сказал — великан попробовал спрятать свое ядро, но грудные плиты ударились о плиту из песчаника, и все пространство вокруг заволокла пыль. Эта ужасная пыль снова забивалась в рот, нос, заставляя чихать — да еще и в этот раз пыли было гораздо больше.
Я по памяти, и видя смутные очертания элементаля, сделал прыжок, потом еще один и оказался на плите из песчаника. Ядро элементаля, больше похожее на кристалл, было прямо передо мной. Я схватил его руками и попробовал выдернуть — но элементаль лишь заорал, и все затряслось. Я всем телом ощущал, что элементаль начинает замахиваться, чтобы добить меня.
Понимая, что иного варианта нет, сдернул с шеи клык и с размаху воткнул его в кристалл, прошивая насквозь. Тело прострелило волной удовольствия от клыка, и он начал жадно поглощать ци, отправляя всю энергию в мое тело.
Или не всю?.. Я чувствовал, клык стал чуть больше и тяжелее. Каждый раз, когда я впитывал энергию, он немного оставлял себе. Запасливый какой.
Великан застыл, а когда кристалл разрушился — рассыпался грудой камней, обдавая все новой волной пыли. Тьфу.
— А-а-апчхи!
Когда пыль развеялась, картина была довольно эпичная. Аркус, сидящий в стороне и чихающий, Чоулинь, который пытался встать и громко ругался.
И я, гордо сидящий на куче валунов, покрытый толстым слоем пыли.
В первый раз я был благодарен Хаггарду за этот артефакт — благодаря пыли мои товарищи не увидели, что я сделал с ядром монстра. Конечно, они могли догадываться, но точного знания у них не было.
Судя по тому, сколько энергии плескалось в моём «втором» зерне, элементаль был третьего ранга. Да и второй вряд ли бы смог нам так навалять…
Отряхнувшись от пыли, я убрал пару камней — хотел достать плиту из песчаника, но, видимо, она не выдержала последнего удара и превратилась в пыль.
Подойдя к Чоулиню, помог ему встать — он не мог наступать на левую ногу, видимо, подвернул или сломал её. Да-а-а… Он-то пилюлю укрепления тела не принимал. Ну ничего, скоро исправим.
Выглядело это немного смешно — из-за разницы в росте и размерах могло показаться, что Чоулинь опирается на большую трость. Ну как большую — до груди. Спасибо, конечно, Аркусу за такое сравнение, но пусть теперь не обижается, если я его случайно как-нибудь пну.
Мы медленно шли вглубь ущелья, издалека осматривая каждый камень и куст, проверяя, не элементаль ли это. Периодически в отвесных стенах скал и земле встречались норы, вырытые магмовыми кротами.
Когда повернули за поворот, наткнулись на круглую полянку, окружённую скалами, со входом и выходом. При нашем появлении начали подниматься два небольших элементаля — ростом с Аркуса. Повыше меня, поменьше Чоулиня.
Аркус, как самый целый из нас, наполнил тело молнией и одним мощным рывком пробил грудь правому элементалю, ударом ноги опрокинул второго и тут же добил, разрушив клинком кристалл в центре груди. У этих элементалей не было защитных пластин, и это вышло у Аркуса довольно легко.
Пройдя через поляну до выхода, мы ощутили, что давление ци резко усилилось, и остановились. Дальше шёл новый поворот, и оттуда исходило лёгкое, но явственное ощущение опасности.
— Ладно, это место подходит, — проговорил я, отпуская Чоулиня, и тот, потеряв опору, свалился мешком, ругая меня на чём свет стоит.
— Я у входа посторожу, — буркнул Аркус, верно истолковав мой выразительный взгляд.
Я присел к Чоулиню и заглянул ему в глаза:
— Соберись, друг. Настройся. Начинай отжиматься, прыгать на одной ноге — делай что угодно, но помогай своему телу разгонять ци. Впитывай силу стихии, сколько сможешь, а потом усваивай. У нас один шанс.
Его лицо приняло торжественный вид, и он кивнул. Отдал мне три пилюли, закинув четвёртую в рот. Пятую, мутную, мы уничтожили — она была ядовита для адепта.
Чоулинь встал на руки вверх ногами и начал отжиматься, всё ускоряясь. Его лицо стремительно багровело, и спустя пару минут кости в его ноге громко захрустели, вставая на место, а Чоулинь заорал как дикий зверь.
Тем временем я уничтожал перстень, впитывая его энергию в себя с помощью клыка, готовясь к худшему.
Чоулинь, уже отжимающийся нормальным образом, прохрипел:
— Зерно не принимает земляную ци. Оно её отторгает.
— Смешивай стихийную ци с энергией из пилюли и усваивай, быстрее!
— Кончилась…
Я открыл ему рот и закинул оставшиеся три пилюли.
Тот бешено заорал и начал носиться по кругу, иногда взбегая на стены — ох, как я его сейчас понимал.
— Теперь не хватает концентрации ци! Она окрашивает источник, но едва-едва!
— Ложись! Готовься, будет больно!
Чоулинь без слов падает, я запрыгиваю ему на спину, аккуратно, потихоньку ввожу клык между лопаток на пару сантиметров вглубь, ощущая, что его зерно ци находится совсем рядом, и там бушует ураган.
Клык потянулся, собираясь выпить без остатка всё его зерно, он дрожал от предвкушения, словно перед ним самое вкусное блюдо в его жизни.
— НЕ-Е-Е-ЕТ!!! — я заорал всем своим существом, останавливая клык и скармливая ему частичку своей ледяной ци, а когда он успокоился — энергия земли из моего «второго зерна» бурным потоком полилась прямо в зерно Чоулиня, смешиваясь с другими энергиями и густо окрашивая всё в коричневый цвет.
Как только я передал всю энергию, спрыгнул со здоровяка, но тот не шевелился, только иногда постанывал, словно испытывал сильную боль. Хоть щит в итоге и не понадобился — хватило энергии от голема и перстня, — но было ощущение, что я вновь прошёл по краю.
Я задумчиво смотрел на клык, который раньше считал лишь инструментом, но сейчас, глядя на голубоватые руны, иногда появляющиеся на его поверхности, понимал — это не совсем так.
Убрав клык обратно на шею, подошёл к здоровяку.
— Как ты, дружище?
— Зерно… прорастает… Не мешай… — Здоровяк, которому уже давно пора было отрубиться — я вспомнил эффект своей первой пилюли укрепления тела, — продолжал подстёгивать свою силу техниками. На чистой воле держаться — всё ради того, чтобы достичь максимального результата. Сейчас, после прорыва, ци была особенно восприимчива и могла получить качественные изменения, укрепляющие фундамент, и впоследствии влияющие на все последующие стадии.
Чем качественнее фундамент, тем выше на нём можно построить пагоду, — так любил говорить старик, мой учитель.
Я считал, что понимаю эту фразу вдоль и поперёк, но сейчас, глядя на Чоулиня, который грыз камень зубами, чтобы боль помогала ему не отрубаться, я открывал для себя новые грани этих слов.
Фундамент силы не станет качественным сам по себе — его можно и нужно улучшать при каждой возможности. Даже если это больно и неприятно.
— Аркус! Иди сюда! Такое пропускаешь! Ты раньше видел, чтобы здоровяк камни ел, или он тут от голода с ума сошёл?
Окрестности города Пламенной Птицы. Болота. Отряд наёмников
— Хельда, что это может быть? — спрашивал Свард, один из людей, что был с ней с самого начала похода, указывая на огромный обглоданный скелет змеи.
— Так не бывает, чтобы у змея с воротником — что говорит о грани перехода на четвёртую стадию, — совсем не было энергии в костях! Они же рассыпаются, как труха! Даже если бы он пару лет пролежал, остались бы следы ци, а тут ещё мясо с него даже не всё сожрали! — Он возбуждённо жестикулировал, отчего Хельде хотелось поморщиться.
— Если ты чего-то раньше не встречал, Свард, это не значит, что так не бывает. Хватит орать, — голос Хельды был полон холода, показывая всё её отношение к происходящему. Она не любила, когда её люди вели себя как необразованные крестьяне.
— Но, госпожа… — Свард, крепкий парень, находившийся на пике стадии листьев (3.3), весь словно сдулся под её взглядом. — Что же это может быть?
— Не твоего это ума дело, Свард, — Борей, один из имперских наёмников, с самого начала их пути хорошо себя показавший, подошёл к товарищу и положил руку на его плечо. — Если госпожа сочтёт нужным, она сама тебе расскажет.
Как ей надоели эти склоки между людьми, которые были с ней с самого Севера, и теми, кто пришёл в их отряд позже. Этот Борей, искусный воин, тоже надоел. Всё время пытался выставить себя в лучшем свете, чтобы она обратила на него внимание и после миссии взяла в свою гвардию.