рту, ничего ему не объяснив и перестав разговаривать. Олег тоже не стал подходить к ней. Придя домой, парень порвал ее фотографию, поняв, что сегодня его предали в третий раз. Бросившись на диван и зарывшись лицом в подушку, Олег вспомнил дядю Василия и его слова о том, что никого не надо жалеть. Как сказал тогда дядя? «Тебя много жалеют?»
В тот момент парень впервые задумался над этими словами. Действительно, лично его никто никогда не жалел. О матери и говорить нечего, об отце просто больно вспоминать (с момента той случайной встречи Николай ни разу не позвонил сыну, ни разу не поздравил его ни с одним праздником, включая день рождения). Олег до сих пор не понимал: как мог отец вот так взять и вычеркнуть из жизни тринадцать лет? Неужели сын для него никогда ничего не значил? И вот сегодня его предала любимая девушка, предала как само собой разумеющееся, не подумав, как ему будет больно. Почему же он должен кого-то жалеть? Существует ли вообще такое чувство, или учителя просто занимаются трепотней, говоря о милосердии, сострадании? Наверное, оно возможно только в сказках, где добро побеждает зло. Но он никогда, даже в детстве, не ощущал себя в сказке и потому впервые согласился попробовать пожить по советам дяди Васи.
Он встал с дивана, подошел к окну, начиная думать о новой жизни и планируя ее для себя. Мать называет его неудачником. Ей первой он докажет, как она ошибалась. Какой там институт она считает самым престижным и недоступным? Медицинский? Так вот, он поступит туда с первого раза без всяких протекций, и пускай она только попробует еще хоть раз назвать его обидным словом «неудачник». После института планировалась, разумеется, карьера. Вот когда пригодились материнские советы! Сделать карьеру ему помогут: врачей в городе пруд пруди. В институте он будет общаться только с нужными людьми и женится на дочке влиятельных родителей. Остальные пусть катятся к черту! Разложив все по полочкам, Олег почувствовал: стало действительно легче.
Распланировав будущее, Кочетов стал неукоснительно следовать намеченному. Закончив школу с золотой медалью, он весь июнь, до начала вступительных экзаменов, проработал санитаром в морге, выпросил у патологоанатомов рекомендательное письмо в ректорат, в котором просили принять способного мальчика, действительно любящего медицину, в медицинский институт, сдал вступительные экзамены и был зачислен. Узнав об этом, Анна Матвеевна впервые ласково обняла сына и повела его в ресторан, устроив поистине королевский ужин. Сидя за одним столом с женщиной, волею судьбы, как считал он, оказавшейся его матерью, Олег вел себя как примерный ребенок, говорил тосты про любимую мамочку и думал о том времени, когда выскажет ей в лицо все, что накопилось.
В институте Олег, помня школьные наставления матери, пытался заводить знакомства с элитной молодежью, но безрезультатно. Дети влиятельных людей держались вместе и никого не впускали в свой круг. Среди его однокурсниц были девушки, которых его мать приняла бы с распростертыми объятиями, однако, когда он пытался ухаживать за ними, это не имело никакого успеха.
— Эти птички тебе не по зубам, — сказал ему однажды однокурсник Валентин. — Родители прочат их за себе подобных. Внешность и хорошие мозги для них не имеют значения.
Олегу понадобилось еще какое-то время, чтобы убедиться в истине сказанного. Ни одна из девушек не обращала на него внимания, но он не отчаивался: по его мнению, его время еще не пришло. И оказался прав. Время пришло на четвертом курсе. Однажды в библиотеке он сел за один столик с хорошенькой девушкой, которая работала с книгой, нужной ему. Олег торопился: он был активным членом студенческого научного общества и боялся опоздать на заседание. Рассказав девушке о своей проблеме, Кочетов узнал, что она тоже посещает эти заседания и тоже торопится. Он предложил поработать вместе, конспектируя разные страницы нужной им статьи, и сразу же получил согласие. Девушку звали Инной, и она училась на втором курсе. Олег, как ни старался, не мог припомнить, чтобы он когда-либо видел ее на заседаниях общества. Это было и понятно: студенты младших курсов тихонько сидели в уголке. Лишь некоторые из них интересовались научными изысканиями, большинство ходило ради хороших оценок: преподаватели ценили тех, кто посещал собрания. Закончив со статьей, они вместе помчались в нужную им аудиторию, Инна села рядом с ним, и он не возражал. Вскоре Олег активно включился в обсуждение поднятой проблемы и был очень удивлен, когда один из преподавателей обратился к его соседке с вопросом: «Что-то наша Инночка сегодня молчит. Ведь над этой темой работает сейчас твой дедушка?»
Инна покраснела, кивнула и кратко и точно изложила сущность дедушкиных изысканий.
— Кто ее дед? — поинтересовался Олег у сидящего рядом однокурсника.
— Профессор Сушков, — с готовностью ответил тот.
О профессоре Сушкове Олег знал с самого начала учебы в институте. Такие люди всегда рисовались ему существами более небесными, чем земными. А теперь… Подумать только! Он сидит рядом с его внучкой, с которой полчаса назад общался в студенческой библиотеке.
В отношении Сушковой Олег не надеялся на успех. Слишком далекой казалась ему своя собственная семья от семьи профессора. С такими мыслями он проводил Инну до дома в первый день знакомства и с такими же мыслями ухаживал за ней целый год, ожидая прощальных слов в ее исполнении. Однако семья девушки не искала для нее влиятельного мужа. Для них были важны положительные качества ее избранника, взаимная любовь молодых, а помощь в карьере Сушковы считали своей обязанностью. Когда Инна впервые привела Олега в свою семью, он попытался произвести самое благоприятное впечатление и преуспел. Сушковы не возражали против свадьбы, и она вскоре состоялась. Семья девушки не поскупилась на свадьбу единственной дочки и внучки (родители Инны тоже были врачами, кандидатами наук), и молодые отпраздновали торжество в самом дорогом ресторане города. В разгар веселья мать Олега, Анна Матвеевна, с двумя бокалами шампанского, взяла сына за руку и потащила на улицу.
— Сынок, я так счастлива за тебя, — обнимала она его, — Инна — прекрасная девушка.
Олег холодно отстранил мать:
— А разве это важно?
— Что ты говоришь? — удивилась Анна Матвеевна.
— Я спрашиваю: разве это важно? — повторил молодой человек, глядя матери прямо в глаза. — Они не неудачники и никогда не будут ими, как ты считаешь? Для тебя ведь это было главным в жизни. Вот и радуйся: я нашел то, что ты хотела. Поэтому какая разница, хорошая ли она девушка!
Олег оттолкнул протянутый матерью бокал и пошел в помещение. Анна Матвеевна еще несколько минут в растерянности стояла на улице.
Кочетов сразу решил, что женитьба нужна ему для карьеры. После медового месяца он практически не уделял молодой жене никакого внимания. Сначала еще оправдывался перед Инной: мол, много работы в больнице (родители жены устроили его в одну из самых престижных клиник в городе, и, надо отдать ему должное, работал он не покладая рук), а затем и вовсе перестал вести разговоры на эту тему. Инну с детства учили терпению, и она не роптала на невнимание Олега, даже гордилась его работоспособностью, стараясь во всем угодить. Супруги договорились подождать с детьми, хотя, в отличие от миллионов таких же молодых семей, сразу въехали в двухкомнатную квартиру — подарок родителей Инны. Против ребенка был Олег. В качестве основного аргумента он выдвигал то, что их семья еще не имеет достаточной материальной базы, а постоянно сидеть на шее у родителей просто неприлично: что они могут подумать о нем? Инна согласно кивала, внутренне протестуя, но стараясь отыскать в словах мужа здравый смысл. «Возможно, он и прав, — думала она, — многие рассуждают точно так же».
Сотрудники больницы сразу заметили в зяте знаменитого Сушкова талант хирурга. Многие из опытных врачей, наблюдая за его операциями, сравнивали Кочетова с художником или музыкантом: так красиво и виртуозно работал он скальпелем, так умело и аккуратно делал свое дело. Когда ему говорили об этом, Олег не испытывал ничего: ни гордости за себя, ни радости за то, что он спасает людям жизнь. В такие моменты ему хотелось крикнуть: «Пойдите и скажите это моей матери! Для нее ваши похвалы важнее!»
И продолжал работать и работать с невероятной одержимостью, вызывая восхищение и зависть коллег. При таком ритме жизни пять лет пролетели для Олега как один день. Он уже самостоятельно проводил операции и прилично зарабатывал, Инна устроилась в больницу поближе к дому: на этом настоял Олег. Решение вопроса о ребенке приближалось, и Кочетов решил пойти на поводу у жены и родственников. Он заранее знал, что не будет испытывать к маленькому человечку никаких чувств, но любой благополучной семье полагалось иметь детей, а портить отношения с Сушковыми в планы Олега пока не входило. Инна родила ему сына, крепкого здорового мальчугана, названного в честь прадеда Виталием, и появление ребенка в доме еще раз подтвердило правильность мыслей Олега. Он не испытывал к красному кричащему комочку ничего, кроме омерзения и раздражения. Когда сын, в общем-то на удивление спокойный ребенок, начинал кричать посреди ночи, мешая Олегу спать, отец скрипел зубами. Отцовская любовь разыгрывалась с первой до последней ноты, и если окружающие не замечали этого, то только по причине частого отсутствия молодого папы. Инна же находилась на седьмом небе от счастья, не отходила от Виталика ни днем ни ночью, чем еще больше раздражала мужа, не испытывавшего и к ней никаких чувств.
Однако Кочетов нашел в этом хорошую сторону. «Теперь ей есть чем заняться, — думал он. — Вопрос о моем равнодушии поднимут еще не скоро». Он оказался прав. Внешне семья выглядела весьма благополучной. Прошел год, и дедушка Инны порадовал Олега сообщением: его давний приятель профессор Платухин, главврач клиники с онкологическим отделением, прослышав о талантах мужа внучки товарища, приглашал его к себе. Кочетов не замедлил с переходом на новую работу. Он давно уже мечтал об этом месте, считая, что здесь может сделать себе имя и хорошо заработать. В этой к