Помимо стрессовых событий, на развитие и функционирование генов могут также повлиять культурные особенности. Эта относительно новая область, называемая теорией двойной наследственности, изучает воздействие генов и культур друг на друга. Генетические вариации упомянутого переносчика серотонина (5HTT), по-видимому, по-разному влияют на настроение в зависимости от того, живет носитель в культуре, ценящей индивидуализм (как в Северной Америке) или коллективизм (как в Восточной Азии). Вариант 5HTT, связанный с депрессией, гораздо более распространен в Восточной Азии, чем в Северной Америке, но при этом серьезные депрессии в Америке развиваются чаще.
Чем можно объяснить такое несоответствие? Возможно, другими генами или разницей в диагностике. Однако некоторые специалисты приписывают это различие культуре. Предполагается, что мутантный вариант 5HTT необязательно предрасполагает людей к депрессии, но заставляет их увеличить чувствительность и к положительному, и к отрицательному опыту, особенно социальному. Обладая повышенной чувствительностью к социальному взаимодействию, носители 5HTT, живущие в коллективистских обществах, которые дают больше социальной поддержки и не оставляют человека в одиночестве, могут оказаться лучше защищенными от депрессии. Если у детей с депрессивным вариантом гена 5HTT есть какой-то наставник в жизни, они значительно меньше подвержены депрессии; с другой стороны, дети с тем же вариантом гена, но испытавшие на себе, что такое быть изгоями, демонстрируют наивысший уровень депрессии.
При депрессии гены явно важны. Однако важна и среда, особенно в детстве. Если обеспечить детям надежную систему социальной поддержки, то это обещает свести к минимуму развитие сильных депрессий во взрослом возрасте – даже у тех, кто генетически к этому предрасположен.
Если бы вы до 2000 года сказали ученым, что обычные кишечные бактерии могут влиять на мозги, над вами бы, вероятно, посмеялись. Однако появление «безмикробных» мышей все изменило. Как вы помните, мыши, содержащиеся в стерильных условиях и не имеющие микробиоты, не похожи на нормальных. В дополнение к проблемам с весом, которые мы уже обсуждали, некоторые линии стерильных мышей невротичны, как Джордж Констанза[85], а уровень гормонов стресса у них зашкаливает.
Один из способов определить, встревожена ли мышь, – поместить ее в приподнятый крестообразный лабиринт. Такой лабиринт имеет вид большого плюса, у которого два рукава, отходящие от центра, закрыты с трех сторон, а два – открыты (там есть только пол). Встревоженные стерильные мыши тяготеют к закрытым рукавам и не желают исследовать открытые, как это обычно делают нормальные мыши. Естественно, ученых интересовало, что произойдет, если пересадить бактерии беспокойным стерильным мышам.
Когда им «подсаживали» кишечную палочку (Escherichia coli), это ничего не давало, а вот бифидобактерии (Bifidobacterium infantis) восстанавливали «интерес к жизни». Вот вам и вывод: бактерии могут «прочищать мозги», однако годны не все – требуется определенный вид. А если серьезно, такие результаты оказались совершенно неожиданными и подали идею, что бактерии в нашем кишечнике способны на большее, нежели простое переваривание пищи. Они могут влиять на поведение, личность и настроение.
В 2011 году нейробиолог Джон Крайан из Ирландского национального университета в Корке провел захватывающий эксперимент, вызвавший новую вспышку интереса к потенциальным возможностям пробиотиков. В этом эксперименте мышей кормили бактериями Lactobacillus rhamnosus (весьма популярный штамм пробиотиков) и у животных отмечалось снижение гормонов стресса, уменьшение тревожности и ослабление депрессивного поведения. Поскольку мыши не склонны ложиться на кушетку психотерапевта и рассказывать о своих проблемах, для оценивания депрессии биологи обычно используют стимул, угрожающий жизни, например тест на плавание. Бросьте мышь в ванну и посмотрите, попытается ли она плыть (нормальное состояние) или скажет «прощайте» и пойдет ко дну (депрессивное). (Разумеется, исследователи не дадут утонуть испытуемым животным.)
Идея о том, что наши кишечные бактерии в определенной степени могут контролировать наш разум и настроение, обрела доказательные черты после 2000 года, когда наводнение привело к загрязнению системы водоснабжения в городе Уокертоне в Канаде и люди подхватили бактериальную дизентерию. Когда острая стадия желудочно-кишечного заболевания завершилась, у многих появился синдром раздраженного кишечника. Спустя годы ученые также зафиксировали значительный всплеск депрессий у тех, кто заболел при наводнении; предполагается, что это стало результатом дисбаланса в составе кишечных бактерий, вызванного инфекцией. Так могут ли крошечные микробы, в огромных количествах населяющие наш живот, вносить серьезный вклад в аффективные расстройства вроде депрессии или тревожности?
Другие исследователи впоследствии обнаружили, что микробиота людей с депрессией отличается от микробиоты людей без расстройств настроения. Однако оставался ключевой вопрос о причине и следствии: кишечные бактерии вызывают перемены в настроении или, наоборот, перемены в настроении влияют на бактерии кишечника? В 2016 году Крайан с коллегами рассмотрел эту проблему причинно-следственной связи, проверив, заразно ли плохое настроение и можно ли его передать с помощью каких-нибудь бактерий. Удивительным образом у крыс без микробов, получивших кишечные бактерии от депрессивных людей, развились симптомы депрессии: животные стали отличаться беспокойным поведением и не выказывали интереса к сладкому. Но если кишечник «стерильных» крыс заселяли микрофлорой от людей без депрессии, то у животных все было в порядке.
Каким образом крохотульки из кишечника могут так сильно воздействовать на нашу голову? Исследования показали, что наша микробиота вырабатывает большое количество нейромедиаторов и гормонов, которые способны непосредственно влиять на то, как мы думаем, чувствуем и действуем. В 2011 году группа Крайана обнаружила один способ передачи информации бактериями к мозгу. Все нейрохимические и поведенческие эффекты от внедренных бактерий пропадали после того, как перерезали блуждающий нерв – основной неврологический канал, соединяющий кишечник и мозг. Но бактерии могут не только шептать что-то мозгу по блуждающему нерву: они также косвенно воздействуют на мозг посредством иммунной системы, которая отправляет множество специализированных репортеров бродить по кишечнику и посылать новости к мозгу.
Вероятно, вы уже задаетесь вопросом, не могут ли пробиотики изменить кишечные бактерии так, чтобы смягчить наши тревоги и депрессии. Хотя данные в этом вопросе пока скудны и предварительны, одно исследование сообщает, что женщины, употреблявшие йогурт с пробиотиками в течение месяца, демонстрировали изменения в областях мозга, контролирующих эмоции и ощущения. Любительницы йогурта показывали смягченную реакцию на испуганные и злые лица, и это позволяет предположить, что такая еда даст нам возможность переварить «Ходячих мертвецов».
Другое исследование 2011 года демонстрирует, что у людей, принимающих пробиотики, понижен уровень стрессовых гормонов, а еще более современный эксперимент предполагает, что применение добавок с пробиотиками помогает ослабить негативные мысли.
Однако истолкование таких исследований осложняется тем, что не все пробиотики созданы равными; они различаются по составу микробов и по их количеству (измеряется в колониеобразующих единицах, или КОЕ). К тому же микробы из пробиотиков сталкиваются с внутренней микрофлорой человека, которую определяют рацион и генетика. Так что, вероятно, на разных людей они будут влиять по-разному[86]. И еще. Хотя в целом пробиотики считаются безопасными, некоторые исследования связывают их прием с неблагоприятными эффектами, например вздутием живота или спутанностью сознания. Короче говоря, предстоит еще много работы, чтобы доказать эффективность пробиотиков.
«Проваливайте с моего газона!» – орут многие старики, как самый известный из них – Уолт Ковальски с винтовкой в руках, сыгранный Клинтом Иствудом в фильме «Гран Торино». Что с ними вообще такое? У них нет проблем поважнее? Почему они всегда озлоблены, ругаются и разглагольствуют о том, каким ужасным стал теперь мир?
Когда я достиг среднего возраста, у меня появилось больше сочувствия к стереотипному сварливому старику. Пожилые люди – обычно на пенсии, с уменьшающимся кругом друзей и уехавшими детьми – иногда чувствуют, что стали бесполезны этому миру. Технологии идут вперед, а мозг становится слабее. К этому добавляется четкое понимание, что они уже на закате жизни и, возможно, прокручивают пластинку с песней Cat’s in the Cradle в последний раз[87]. Причины чудачеств вполне понятны. Однако не всякий пожилой человек становится Оскаром Ворчуном[88].
Этим вопросом занялась наука. Исследователи назвали такое грустное явление синдромом раздражения у мужчин; в среднем он проявляется в возрасте около 70 лет, что соответствует возрасту, когда уровень тестостерона резко падает. Вспомните, что низкий уровень тестостерона связан с раздражительностью, проблемами с концентрацией и негативным настроением. Вот вам и биохимическое объяснение пресловутой сварливости стариков.
У некоторых мужчин уровень тестостерона падает не так быстро, что, возможно, помогает им оставаться жизнерадостными еще десяток-другой лет. Ускорить падение тестостерона могут другие заболевания, например проблемы с почками или диабет.
Микробиолог Маркус Клаесон из Ирландского национального университета в Корке изучал еще одно изменение, сопутствующее старости, – в микробиоте. Клаесон обнаружил, что состав кишечных бактерий у пожилых людей отличается от микробиоты молодых. Любопытно, что у стариков, как правило, меньше тех разновидностей бактерий, которые считаются полезными при стрессе. Состав микробиоты у пожилых, в некоторых случаях связанный с изменениями в их рационе, также способствует усилению провоспалительных иммунных сигналов и немощности, в целом характерной для старости.