).
Различия в репродуктивной биологии помогают также объяснить других демонов, которые часто поражают мужчин больше, чем женщин, – от ревности и навязывания до мерзких посягательств, раскрывшихся в результате кампании #MeToo, запущенной в 2017 году. Если говорить о масштабах репродуктивных проблем, то одержимость верностью досаждала даже чуткому пацифисту Джону Леннону, который жаловался на бурлящие эмоции в песне Jealous Guy («Ревнивый парень»). У мужчин подозрительность развивается, поскольку они никогда не могут быть уверены, что дети в семье – их собственные (ну, то есть пока не появилось шоу Мори Повича[104]). Женщины также могут ревновать, но по другим причинам. Они больше склонны прощать мужчинам сексуальные прегрешения, если это были мимолетные интрижки без эмоций. Однако если женщина заподозрит эмоциональную привязанность, начнется ад. Если мужчина просто переспит с кем-то, то это не нанесет ущерба ее репродуктивной способности, но если мужчина перенаправит свои ресурсы другой женщине, это может серьезно навредить и ей, и ее детям.
Мужчина может вести себя самым уродливым образом в попытках обеспечить верность своей партнерши и гарантировать, что ее дети будут нести его ДНК, а не кого-то другого. Отсюда – собственничество, давление, угрозы и физическое насилие[105]. Поскольку яйцеклеток намного меньше, чем сперматозоидов, мужчины идут на крайние меры ради максимизации своих шансов на оплодотворение одной из них. Если у них нет шансов на обретение статуса и ресурсов, необходимых для привлечения партнерши, они в некоторых случаях склоняются к обману в эволюционной игре и прибегают к самым предосудительным правонарушениям – нападению и изнасилованию.
Часть сказанного звучит для современного уха сексистским и устаревшим. И действительно, для предлагаемых обобщенных утверждений есть масса оговорок и исключений. Тем не менее именно стимулы выжить и воспроизвести себя – те эволюционные ветры, которые сформировали основу человеческой природы. Биологические различия между мужским и женским воспроизводством по-прежнему отражаются в нашем обществе и, вероятно, влияют на некоторые стереотипные гендерные особенности поведения. Возможно также, что эти стереотипы невольно влияют и на специалистов по эволюционной биологии, которые разрабатывают теории о нашем эволюционном прошлом.
В песне 1983 года Authority Song («Песня о власти») Джон Мелленкамп сетовал на то, что всегда проигрывал схватки с властью. Если перенестись в наши дни, вы увидите, что яблоко недалеко упало от яблони: два сына Мелленкампа несколько раз имели проблемы с законом за драки и сопротивление аресту. Мелленкамп мог бы записать ремикс песни со словами: «Мои сыновья борются с властью, но власть по-прежнему всегда побеждает»[106].
Семья Мелленкампов неуникальна тем, что все они вспыльчивы, как порох (некоторые могли бы сказать, что причина, в том, что они живут в маленьком городке[107]). Однако наука показала: воинственность может быть заложена в генах. Многие исследования, сравнивающие однояйцевых и разнояйцевых близнецов, продемонстрировали, что склонность к насилию передается по наследству и генетический компонент достигает 50 %. Статистика также показывает, что дети, воспитанные в любящей приемной семье, также отличаются высоким уровнем преступных наклонностей, если биологические родители имели проблемы с законом.
В 1978 года одна голландка не знала, что делать с неуправляемыми мальчиками в семье. Измучившись, она обратилась за помощью к генетику Хану Бруннеру из Неймегена (Нидерланды). Как выяснилось, три поколения мужчин в ее семье отличались низким интеллектом и асоциальным поведением. Один изнасиловал сестру. Другой пытался сбить автомобилем собственного начальника. Еще два подростка любили поджигать дома. После нескольких лет кропотливых исследований в 1993 году Бруннер обнаружил, что у подростков был общий генетический дефект: мутация в гене, который кодирует фермент под названием моноаминоксидаза А. Сам ген носит название МАОА, а впоследствии его окрестили «ген серийного убийцы», или «ген воина»[108].
Примерно через 15 лет после своего открытия MAOA снова оказался в центре внимания. В 2006 году Брэдли Уолдроп, поджидая, когда к нему приедет бывшая жена Пенни с детьми (она должна была оставить их ему на выходные), выпивал и читал Библию. Пенни прихватила с собой подругу Лесли Брэдшоу. По какой-то причине вспыхнула ссора, и Уолдроп впал в ярость. Достав ружье, он восемь раз выстрелил в Лесли на глазах жены и четверых детей. Затем предложил детям попрощаться с матерью, погнался за ней с мачете, отрубил ей один из пальцев, но Пенни все-таки удалось убежать.
Во время судебного разбирательства Уолдропу тоже удался своего рода побег: он стал первым человеком, которому не вынесли смертный приговор благодаря генам. В его ДНК обнаружился тот же вариант гена MAOA, что и у голландских мальчишек. Адвокаты Уолдропа выдвинули успешный аргумент, что генетическая предрасположенность вкупе с тяжелым детством не оставила ему возможности надежного контроля за своими действиями[109].
Как MAOA связан с насильственным поведением? Этот вариант гена производит меньше фермента MAOA, который нужен для расщепления серотонина, норадреналина и дофамина. Люди со сниженным уровнем этого фермента, вероятно, будут иметь аномально повышенный уровень указанных нейромедиаторов, что делает их склонными к импульсивным перепадам настроения и враждебности.
Эту идею подтверждают исследования на мышах: когда животных генетически меняли, лишая MAOA, уровень серотонина и норадреналина у них оказывался выше и мыши вели себя агрессивно. В других исследованиях варианты гена MAOA были также связаны с социальными фобиями и злоупотреблением наркотиками. Интересно, что томографические исследования носителей варианта MAOA показали: миндалевидное тело (область мозга, вовлеченная в реакции страха) оказывается перевозбужденным, в то время как поясная кора (аналитическая область) подавлена; вместе это может указывать на то, что рациональная часть мозга сталкивается с проблемами, когда нужно успокоить усиленные реакции страха.
В 2014 году коварный вариант MAOA снова оказался вовлечен в одно из крупнейших исследований преступников. Это исследование, проведенное психиатром Яри Тиихоненом из Каролинского института (Швеция), основательно прошерстило гены примерно 900 финских заключенных. Как оказалось, у наиболее жестоких рецидивистов были выявлены мутации и в гене MAOA, и в гене CDH13, который вырабатывает адгезивный белок на нейронах. Ученые обнаружили, что люди с мутациями в MAOA и CDH13 в 13 раз чаще совершали насильственные преступления. У гена воина появился сообщник.
Некоторые ученые предположили, что MAOA помогает объяснить, почему мужчины в целом агрессивнее женщин. Ген MAOA находится в X-хромосоме, а это означает, что у женщин два экземпляра этого гена (поскольку у них две X-хромосомы). Соответственно, у женщин есть резерв, который может компенсировать мутацию. А вот у мужчин второй X-хромосомы нет: есть Y-хромосома, которая не содержит «запасного» экземпляра MAOA.
Другие исследования показали, что MAOA по-разному влияет на мужчин и женщин. В 2013 году Хэньянь Чэнь из Университета Южной Флориды предположил, что у мужчин вариант MAOA связан со злобой, а у женщин – со счастьем.
Появляются все новые гены, связанные с агрессивностью и буйным поведением (хотя у них нет броских названий, которые мог бы использовать какой-нибудь клингонский генетик[110]). Ген COMT кодирует фермент под названием катехол-О-метилтрансфераза; одна из его задач – разлагать дофамин, нейромедиатор, связанный с нашей реакцией на вознаграждение и мотивацией. Как и вариант MAOA, вариант COMT также приводит к аномально высокому уровню дофамина в мозге, что может помешать рациональному мышлению. Многочисленные исследования (хотя и не все) связывают с агрессивным поведением варианты гена COMT, производящие меньше этого фермента. Когда у самцов мышей отключали ген COMT, уровень дофамина у них повышался и животные чаще дрались; это подкрепляет предположение, что ген помогает сдерживать враждебность.
В насилие также вовлечены гены, участвующие в передаче серотониновых сигналов. Напомним, что серотонин – ключевой стабилизатор настроения, который помогает подавлять импульсивное иррациональное поведение. Ученые создали мышь-«бандита», удалив ген одного типа серотонинового рецептора под названием 5-HT1B. Если в клетку к этой свирепой мыши подсадить обычную мышь, она точно не жилец. Кстати, у склочных людей уровень серотонина понижен; возможно, это затрудняет им контроль над эмоциями при общении.
На первый взгляд, обнаружение генов, предрасполагающих людей к насилию, – серьезный прорыв. Более того, функция большинства таких генов понятна в том смысле, что они, надо думать, меняют нормальный химический состав и работу мозга. Так почему же мы не проверяем людей на наличие этих вариантов генов? Почему мы не убираем их из общества еще до того, как они что-то натворят, как в рассказе Филипа Дика «Особое мнение»?
Не все так просто. Некоторые из этих вариантов генов есть у людей, которые мухи не обидят, зато какие-то жестокие преступники ими, наоборот, не обладают. В результате многие ученые утверждают, что нам нужно прекратить наклеивать на отдельные гены вводящие в заблуждение поведенческие ярлыки (например, «ген воина»). Мы уже говорили это, но полезно повторить: гены кодируют белки, а не поведение. Генетические связи служат основанием для дальнейшего изучения, но имейте в виду, что ген – всего лишь один из кусочков пазла, составляющих цельную картинку. Глядя на один кусочек, вы не можете сказать, какой будет вся картинка. Точно так же на основании одного гена вы не можете предугадать чье-то поведение.