Распространенная так называемая «частотная» концепция вероятности [см.: 124, с. 20] основана на рассмотрении эмпирической операции и ничего не говорит об источнике, природе вероятностных отношений. Философский анализ вероятности, вскрывающий ее природу, должен опираться на философскую интерпретацию необходимости и случайности. Последняя связана, как отмечено, с выяснением многообразия типов детерминаций процесса становления действительности. На этом замыкается, таким образом, круг обеих проблем.
Условия не только являются «орудием» становления действительности, ио и его материалом. Они «жертвуют собой, идут к основанию и поглощаются…» [59, т. 1, с. 321]. Так внешнее становится внутренним, составной частью процесса необходимости. Вместе с тем внешнее или внутреннее отношение к процессу не может служить критерием различия условия и причины. Поскольку главным детерминантом процесса выступает причина как генетическая, порождающая связь, отношение «внешнее» или «внутреннее» для остальных детерминаций определяется в зависимости от местоположения причинности. Так, причиной смерти человека может быть нечто внешнее (травма) или внутренние процессы (старение организма). В зависимости от причинного отношения выделяются и условия: внутренние или внешние. Но не может быть чисто внутренних или чисто внешних отношений, так как нет процессов, абсолютно изолированных. В причинности, строго говоря, объединяется внешнее и внутреннее [см.: 177, с. 75], поэтому и условия могут быть охарактеризованы лишь как относительно внешние или внутренние.
Причина и условие взаимосвязаны в процессе и взаимно предполагают друг друга. Условия только тогда выступают таковыми, когда включаются некоторым дополнительным детерминантом в действующую причинную связь. Вне причинного отношения говорить об условии бессмысленно.
Однако не следует доводить это единство условий и причин до неразличения. Необходимо отметить относительность различения причины и условий, которые проявляют себя как таковые только в связи с конкретным процессом становления. Факторы, играющие в одном процессе роль условий, могут выступать в другом как причины. Так, воздушная среда может явиться причиной гибели (в данном случае причинное отношение берется именно к процессу смерти) многих биологических видов, не приспособленных к жизнедеятельности в ней, однако для обитателей суши та же среда является необходимым условием существования.
На этом основании можно говорить о превращении причины в условие или условия в причину. Так, кислород входил в основание причины появления жизни на Земле, а в настоящее время выступает условием ее дальнейшего развития. Примерами превращения условия в причину могут послужить многочисленные факты изменения состояния объекта при переходе условий через определенную меру. Думается, что именно в этом плане следует истолковать слова Гегеля: «Посредством использования условий предмет получает свое внешнее существование, реализует свои содержательные, определения, которые со своей стороны соответствуют условиям, так что оказывается, что предмет произведен условиями и обязан им своими определениями» [59, т. 1, с. 326–327].
Условия часто смешивают с причинной детерминацией именно потому, что они играют не меньшую (но не главную!) роль в становлении процесса. Отсутствие какого–либо условия часто приводит к прекращению процесса, напротив, появление условия как бы порождает процесс. Пример такого действия условий — проявление микрообъектом свойств волны пли частицы в зависимости от макроусловий (характера экспериментальной установки).
Данное обстоятельство указывает на то, что использование широко известных методов установления причинной связи, предлагаемых формальной логикой (сходства, различия, сопутствующих изменений, остатков), может привести (и на практике часто приводит) к неверному выводу о наличии причинной детерминации там, где имеет место кондициональная.
Выше была показана неправомерность сведения необходимости к причинной детерминации. Отмечая это, многие исследователи справедливо указывают на причинную обусловленность случайного [см.: 19, с. 48–49]. Однако наиболее глубокое обоснование ошибочности такого сведения состоит в рассмотрении других типов необходимых детерминаций. В частности, необходимой может быть и условная детерминация. Экология предоставляет обширный материал, подтверждающий это. Биологические и абиотические факторы среды часто выступают в качестве необходимых условий жизнедеятельности того пли иного биологического вида, популяции. Верхний и нижний предел колебаний условий существования данного вида определяет кондициональную необходимость. Необходимость выступает здесь как мера колебаний некоторой характеристики. Например, необходимым температурным условием жизнедеятельности древесных жуков–заболотников является интервал от —15 °C до +50 °C [см.: 72, с. 15]. Выход температуры за эти пределы приводит к гибели представителей вида. Вместе с тем конкретная температура внутри интервала (скажем, +25,5 °C) является лишь случайностью–проявлением указанной необходимости.
Такой же случайностью будет и конкретная биологическая активность данной особи, обусловленная этой температурой. В свою очередь факторы, приводящие к тому или иному колебанию температуры, могут рассматриваться как случайности–дополнения данной необходимости как процесса. Случайности–дополнения можно определить в рамках кондициональной детерминации как условия «второго порядка» — «условия условий». Они не включаются в процесс, как условия «первого порядка», но выступают, несомненно, условиями такого процесса.
Различение случайности–проявления как формы данного процесса необходимости и случайности–дополнения как формы детерминации этого процесса имеет важнейшее значение для теории необходимости и случайности[4]. Появляется возможность определить источник случайной формы процесса и вместе с тем установить роль случайности как объективного фактора становления действительности.
Поскольку имманентной процессу становления выступает лишь причинность, все остальные, непричинные детерминанты могут играть роль случайностей–дополнений (что не снимает, конечно, их собственной причинной обусловленности чем–то иным). Случайность–дополнение исходит из соответствующих ультра- или инфрасистем, и по отношению к ней оправданны эпитеты «потустороннее», «необязательное», «внешнее», до тех пор пока она представлена в роли детерминанта процесса и не закреплена в его внутренней структуре, т. е. не выступила как случайность–проявление. Случайность–дополнение участвует в генезисе каждого момента действительности прежде всего в качестве некоторого внешнего детерминанта–условия внутренней тенденции к изменению как возможности.
Именно на такие условия — случайности–дополнения указывал Ф. Энгельс: «Для отдельного животного случайно, где оно родилось, какую среду оно находит вокруг себя для жизни, какие враги и сколько именно врагов угрожает ему. Для материнского растения случайно, куда ветер разносит его семена, для дочернего растения случайно, где находит себе почву для прорастания то зерно, из которого оно вырастает, и уверение, что и здесь все покоится на нерушимой необходимости, является очень жалким утешением» [1, т. 20, с. 535].
Во взаимодействии со случайностью–дополнением внутренняя тенденция получает конкретное выражение, опосредствуется им. Так, конкретная длина стебля ржи (например, 177,5 см) зависит от внешних условий произрастания — химического состава почвы, уровня освещенности, влажности п т. д., которые и выступают в качестве случайностей–дополнений по отношению к общей тенденции роста и развития, определяющей меру — пределы возможного роста (от 70 до 200 см для рассматриваемого примера), но не конкретный рост.
Дополненная внешним фактором — случайностью–дополнением, внутренняя тенденция становится конкретным моментом действительности, который не может быть охарактеризован ни как чистая необходимость (ибо он дополнен случайностью), ни как чистая случайность (ибо мера возможных отклонений четко определена тенденцией — возможностью), а только как случайность–проявление данной необходимости. Случайность–проявление есть, таким образом, конкретное выражение диалектического единства необходимости и случайности, единства, представленного в любом моменте действительности.
Это, конечно, не значит, что случайность–дополнение являет собой некую чистую случайность. Прежде всего вне процесса перехода материального объекта из возможного состояния в действительное, вне конкретного процесса детерминации говорить о случайности или необходимости того или иного момента действительности так же бессмысленно, как, например, задаваться вопросом, движется или не движется абсолютно изолированный объект. Случайность–дополнение проявляет себя как таковая только в конкретном соотнесении с конкретным процессом, в котором она участвует, т. е. с конкретной необходимостью, в становлении которой она играет роль опосредующего фактора. Вне этого отношения данная «случайность» (т. е. уже просто момент действительности) может быть представлена как случайность–проявление необходимости своего генезиса и т. д.
Разрешение проблемы типологии случайности в ее соотношении с необходимостью не только способствует развитию диалектико–материалистического мировоззрения, но и имеет непосредственную связь с философскими проблемами естествознания. Типология случайности вооружает естественные науки методом, позволяющим изучать те или иные явления в соответствии с их внутренней сущностью. Напротив, искажение диалектики взаимосвязи необходимости и случайности ведет к отрицательным последствиям.
Так, если согласиться с определением некоторыми авторами случайного как «необязательного» в явлениях пли отождествить необходимость с одно–однозначной причинностью, легко перейти на позиции механоламар- кистской (эктогенетпческой) концепции, согласно которой любое изменение среды с необходимостью влечет за собой изменение организма. Такой же взгляд на необходимость и случайность лежит в основе противоположной (противоположности сходятся) — автогенетической концепции, абсолютизирующей роль внутреннего источника развития и полностью игнорирующей роль среды в процессе эволюции популяций. Подобный же подход явился, как это было показано, методологической предпосылкой индетерминистских интерпретаций в квантовой физике.