Представляется целесообразным производить дальнейшее уточнение содержания категорий «необходимость» и «случайность» через построение системы опосредующих категорий, в которую (с учетом диалектики взаимосвязи между категориями марксистско–ленинской философии) войдут почти все известные категории диалектического материализма. При этом парные категории, отражая диалектику противоположностей, должны в связи с этим обладать преимуществом при построении подобной системы.
Выбрав в качестве основания такой эксплицирующей системы категорий необходимость и случайность, мы должны, кроме того, определить принцип построения системы. Здесь есть два пути: либо исходить из процессов объективной действительности и воспроизводить в построении системы логику этих процессов (развития)’, либо опираться на исторический путь становления категорий, развития познания. Единство субъективной и объективной диалектики выявляется и в том и в другом случае как в процессе построения, так и в структуре уже законченной системы.
В онтологическом плане рассмотрения необходимость и случайность соотносятся как сущность и явление и сопоставимые с ними категории, т. е. соответственно как внутреннее и внешнее, устойчивое и изменчивое, общее и единичное и т. д. В гносеологическом плане необходимость и случайность соотносятся прежде всего как абстрактно–рациональное и конкретно–чувственное.
Устойчивое, общее, существенно–внутреннее, т. е. то, что объединяется в философской категории «сущность», имеет статус объективного существования, но они существуют только в «снятом» виде в изменчивом, единичном, внешнем — т. е. в явлении. Категории «изменчивость», «единичное», «внешнее», раскрывающие содержание явления, характеризуют, таким образом, и случайность. Вместе с тем и категория «случайность» характеризует явление. При этом в соответствии с требованием диалектического материализма «внешнее» должно рассматриваться как внешнее данного внутреннего, а не как потусторонне–внешнее.
Случайность как явление, как конкретное, постигается в первой фазе познания чувственно. Рациональное (посредством абстрактного мышления) постижение сущности есть процесс распознавания в совокупности случайных явлений необходимого. На этом уровне возможным становится различение случайностей, в которых проявляется данная необходимость (случайностей–проявлений), и случайностей, включенных в данную совокупность явлений, но не связанных с данной необходимостью (случайностей–дополнений). Случайность и необходимость начинают в связи с этим определяться друг через друга, во взаимной связи, а не порознь, как это происходит на чувственно–эмпирическом уровне познания.
Система категорий диалектики, раскрывающая взаимосвязь и отношения необходимости и случайности (случайности–проявления данной необходимости), может быть построена лишь на высшем уровне познания связи необходимости и случайности, выступать в качестве заключающей дефиниции. Случайность–дополнение не входит в данную систему, ибо она, как это было показано, включается в случайность–проявление в качестве момента ее структуры. После того как процесс закрепления случайностей–дополнений во внутренней структуре явления завершен, мы имеем дело со случайностью–проявлением.
Подводя предварительный итог сказанному о соотношении необходимости и случайности, можно определить необходимость как момент развития, детерминируемый раскрывающимся противоречием и отражающий относительную устойчивость, повторяемость, целостность и непрерывность, направленность процесса развития. В соответствии с этим случайность — дополнение и форма проявления необходимости, отражающая относительную неустойчивость, неповторяемость, дискретность и отсутствие наперед заданного направления в процессе развития.
Необходимость является формой бытия причинности. Случайность дополняет необходимость в том отношении, в котором она дополняет причинность в виде непричинных детерминаций. Относительность необходимости объясняется именно существованием разнообразных непричинных типов детерминации. Если бы в мире действовала одна только причинность, он был бы подчинен «чистой» необходимости лапласовского детерминизма.
Не только условие, кондициональная детерминация, может играть роль случайности–дополнения процесса. Любые типы детерминаций процесса, генетически сторонние данному процессу, выступают в роли случайности–дополнения и определяют случайно–конкретную форму действительности процесса. Одним из таких типов является функциональная детерминация.
3. Функциональная детерминация и корреляция
Вопрос о функциональной связи и функциональной детерминации является одним из наиболее сложных и спорных в теории детерминизма. Особое место занимает проблема соотношения функциональной связи и причинности. Г. А. Свечников полагал, что «функциональная зависимость есть лишь один из способов отражения причинных связей» [177, с. 129]. Данное мнение в той пли иной форме разделяют многие авторы. С. Г. Яцковский, например, считает, что функциональная связь и причинность относятся между собой как явление и сущность [см.: 226, с. 15–16], А. М. Магомедов приходит к выводу, что «функциональная связь отражает причинность не только тех явлений, которые генетически связаны, но в равной степени и сосуществующих явлений» [112, с. 7].
Все эти подходы так или иначе базируются на определении функции как характеристики зависимости между изменениями элементов (частей) одной системы или взаимосвязанных систем, приближающемся к математическому определению функциональной зависимости: «…две переменные величины X, Y связаны функциональной зависимостью, если каждому значению, которое может принять одна из них, соответствует одно пли несколько определенных значений другой» [56, с. 386]. Такое определение действительно не содержит указания па причины и сущность связи, а лишь описывает ее характер. Однако в данном определении есть моменты, которые не позволяют интерпретировать функциональное отношение как способ существования, форму причинных связей. Во–первых, между переменными не устанавливается никакой однозначной субординации, они взаимно влияют друг на друга, тогда как в причинном отношении активная направленность действия причины является непременным условием. Во–вторых, нет указания на генетическую связь между переменными, что составляет главный критерий причинности. Вместе с тем отсутствие генетической связи в функциональном отношении отнюдь не делает последнее недостаточным для формулирования детерминации [см.: 152, с. 281]. Кондициональная детерминация, например, также лишена генетического признака.
В приведенных определениях функциональной связи ясно чувствуется влияние идей подвергнутого выше критике «панкаузализма». Следует, однако, сделать ряд оговорок в отношении математического понятия функциональной зависимости, с тем чтобы его можно было использовать для формулирования функциональной детерминации как философского понятия. Математическое понятие функциональной зависимости распространяется на отношения не только между физическими величинами, но и на абстрактные математические символы, не имеющие своего прямого референта в действительности. Забвение этого положения, «онтологизация» математической функции неминуемо ведут к идеализму. В. И. Ленин боролся против подмены позитивистами причинности именно такими функциональными выражениями [см.: 4, т. 18, с. 163–165]. Функциональное отношение может выражать причинную связь, если принять необратимую зависимость между аргументом и функцией, однако такое допущение идет вразрез с приведенным определением функциональной зависимости.
Следует различать математическую функциональную зависимость и функциональную детерминацию как активный момент реального взаимодействия (что может быть в некоторых случаях описано на языке математической функциональной зависимости). Под функциональной детерминацией нами понимается такая взаимосвязь двух или нескольких процессов, когда каждый из них в равной мере определяет становление и само существование остальных. Таким образом, функциональная детерминация фиксирует простой факт, что ни один материальный процесс не происходит в абсолютной изоляции, а связан и зависит от параллельно протекающих процессов.
Далеко не всякая математическая функция описывает функциональную детерминацию. В определении последней мы переходим от формального отношения математической функции к содержательному отношению, которое она выражает. Например, простейшая математическая функция, отражающая зависимость между пройденным путем S, скоростью движения v и затраченным временем t, S=v∙t, являясь математической функциональной зависимостью переменных величин, не отражает функциональной детерминации. Нельзя говорить о том, что время или скорость детерминируют путь. Детерминация всегда остается активным моментом взаимодействия, а в данном случае бессмысленно задаваться вопросом о характере взаимодействия тех величин, которые входят в функциональное отношение.
Рассмотрим другой пример. В кишечнике термитов обитают простейшие — жгутиковые, которые имеют возможность при помощи специальных ферментов расщеплять поедаемую их «хозяевами» древесину до сахаров. Термиты погибают в отсутствие жгутиковых, так как не обладают способностью самостоятельно переваривать древесину. В свою очередь жгутиковые могут существовать только в кишечнике термитов, ибо только там они находят достаточное количество полуприготовленной пищи и нужные условия жизни [см.: 52, с. 253]. В биологии такое отношение между видами получило название «мутуализм». Мутуализм часто может быть описан математической функцией, характеризующей численное соотношение, между особями различных видов и другие параметры. Здесь функциональное отношение отражает функциональную детерминацию. Функционирование одного вида определенным образом детерминирует функционирование другого вида. При этом детерминация выступает активной стороной взаимодействия видов.
Мутуализм являет собой пример положительной функциональной детерминации. Уместно выделить и отрицательную функциональную детерминацию, примером чего может служить борьба между биологическими видами за данную экологическую нишу. Результатом такой отрицательной функциональной детерминации является либо истребление одного вида другим (полное подавление), либо миграция — перемещение одного из «противников» в другую экологическую нишу (прекращение взаимодействия). Отрицательным такой вид функциональной детерминации может быть назван потому, что изменение, вызываемое действием детерминации, всегда имеет в этом случае негативный характер для процесса, подвергаемого данной детерминации.