Некоторые персонажи из служащих в Билтморе также списаны с реальных людей. В самом начале главным конюхом Билтмора был итальянец, и, хотя Сальваторе Катафальмо и его вклад в архитектурные планы Билтмора выдуманы, его фамилия заимствована из семьи мужа автора. К сожалению, эпизоды нападения на итальянцев в Новом Орлеане в 1890–1891-х годах являются исторической правдой, но роль Мориса Бартелеми как их инициатора — чистый продукт авторского воображения (основанный на факте, что некоторые торговцы действительно выиграли, когда итальянскую общину обвинили в смерти начальника полиции). Так же, как и в романе, главный повар Билтмора был французом, а другие служащие — включая лесника Карла Шенка и управляющего Чарльза МакНейми — существовали на самом деле. Первой известной домоправительницей Билтмора, проработавшей на этом месте долгие годы, была англичанка по имени Эмили Кинг, но, поскольку она начала свою службу в 1897 году, автор придумала миссис Смит.
Персонаж Лилли Бартелеми был вдохновлен, как, безусловно, догадались почитатели Эдит Уортон, ее персонажем Лили Барт из книги «Обитель Радости». Сама Уортон, упомянутая в книге как тетушка Лилли, была близким другом Джорджа Вандербильта и частым гостем Билтмора.
Мельком упомянутый Сол Липински был жителем Эшвилла, чей магазин на Паттон авеню, «Бон Марше», являлся элегантным украшением города, расцвет которого начался после строительства железнодорожной ветки, после чего в эти места стали приезжать люди с Севера.
Энни Лиззи Хопсон названа так в честь прабабушки автора и частично заимствовала ее черты. Она приехала в Южные Аппалачи совсем молодой женщиной и работала учительницей в школе, состоящей из одной комнаты.
Лин Йонг (известный также как Лин Ганн, что, как полагает автор, было искаженным произношением китайского имени) основан на личности реального человека, проживавшего в Эшвилле в 1895–1896-м годах. Газетные вырезки о его существовании и, судя по всему, насильственной смерти в период времени после действия романа были найдены в городских архивах.
Персонаж Роберта Братчетта основан на личности афроамериканца, жившего в то время в указанной местности. Его жизнь трагически оборвалась в Билтмор Джанкшен в 1897 году, через год после конца действия романа, во время расовых беспорядков. Его имя также упоминается в Национальном мемориале мира и справедливости в Монтгомери, Алабама, основанном Брайаном Стивенсоном.
Другие исторические события и организации, упомянутые в романе, включают французскую Лигу Национального Антисемитизма, Акт об исключении китайцев 1880 года и линчевание итальянцев в Новом Орлеане в 1891 г. В документах Мемориала мира и справедливости указано, что в 1890-х годах в Америке проходило больше линчей афроамериканцев и прочих групп населения, чем в любое другое время.
Поместье Билтмор, все еще находящееся во владении потомков Джорджа Вандербильта, и по сей день является частным владением в США и одной из туристических достопримечательностей в Эшвилле, Северная Каролина, США.
Просто для интереса, как привет вдумчивому и внимательному читателю, я вставила в текст несколько адресов, имеющих историческое и литературное значение. Пансион, где Керри навещает Дирга Тейта, в доме 48 по Спурс-стрит, например, на самом деле принадлежал в то время миссис Элис Рейнольдс. Позже там жил в детстве писатель Томас Вулф, и этот пансион описан в его романе «Взгляни на дом свой, ангел». Выдуманный магазин Лина на Хейвуд-стрит, 55 — это адрес, по которому сейчас находится популярный «Малапроп» — кафе и книжный магазин.
Читатели, любящие животных, будут рады узнать, что четвероногий персонаж Седрик, верный слюнявый сенбернар, имеет своим прототипом реальную собаку, любимицу Джорджа Вандербильта. В честь Седрика назван паб в поселке Антлер на территории поместья Билтмор.
Благодарности
Я всегда указываю тех, кому обязана ошеломляющим чувством благодарности — как будто, пока я старательно плыла по течению, меня несли не столько сила моих собственных гребков, сколько волна за волной — мои родные, друзья, невозможно талантливые коллеги-писатели и профессиональные издатели.
Раньше я старательно перечисляла родных и друзей, но со временем перечень тех, кто заслуживает упоминания, становится все длиннее и длиннее — и все страшнее становится забыть назвать кого-то. Пожалуйста, будьте уверены, что я очень благодарна всем своим друзьям — и, печатая, я вижу перед собою ваши лица. Как всегда, моя огромная благодарность моим родным. Это, конечно, мой муж Тодд Лейк, дети — Жасмин, Джастин и Джулия Джордан-Лейк; мама, Диана Джордан; брат, Дэвид Джордан, невестка, Бет Джексон-Джордан и их дети, Оливия, Кэтрин и Крис Джексон-Джордан; моя свекровь, Джина Лейк; брат мужа, Стивен Лейк; крестные бабушка и дед моих детей, Джинджер и Милтон Брашер-Каннингэм, тоже писатель; и все мои дорогие двоюродные братья и сестры по всей стране.
Также я очень благодарна своему агенту Елизабет Вид за то, что она мудрая, вдохновляющая, надежная и замечательная. Я также благодарна редактору Даниэле Маршалл — она рискнула с моим романом, «A Tangled Mercy», и поддерживала меня в этом проекте даже на самых ранних этапах. Даниэла, я так благодарна за твою поддержку, советы, силу и за то, как ты борешься за свои книги. У меня никогда не было редактора, который бы мне не нравился и помощь которого была бы мне не ценна. Редакторы помогают мне писать лучше, но редактор Дэвид Даунинг — один из лучших даже среди них, он может помочь и с описанием охоты на перепелок, и с тем, не слишком ли слащавым получается тот или иной персонаж, не слишком ли он злобен или просто скучен. Ерин Каллиган Муни давала бесценные советы относительно рукописи, так же как и Блейк Лейерс. В корректуре и редактуре Эмма Ре, Линдси Александер и Керри Урбаник поправили все, что я могла упустить. Графический дизайнер Рекс Бономелли создал обложку, в которой было отражено напряжение между богатством Позолоченного века и культурой Аппалачей, а также и загадка, на которую я рассчитывала. Менеджер Габриэлла Дампит, пиар-гуру Деннеле Кэтлетт и Мэгги Сивон, и все остальные, вся команда Lake Union — работать с вами было одно удовольствие.
Мне посчастливилось учиться и работать вместе со множеством друзей-писателей, в число которых входят знаменитые группы Dutch Lunch, NINC4Ever, Lake Union Autors, SCDWI Mid-South, Historical Novel Society of the Midsouth, а также отдельные друзья — Сюзанна Робертсон, Сьюзен Банер Ланкастер, Элизабет Роджерс. Писатель Боб Дюгони и одареннейшая Кристина Дюгони стали нашими с Тоддом друзьями в тот момент, когда моя писательская карьера нуждалась в сильном толчке. Катиться по американским горкам писательской жизни в одной компании с вами — огромная привилегия. Спасибо вам за все те времена, когда вы и делили со мной свои неприятности, и праздновали свои победы.
Иногда оглядываешься назад — далеко назад — и понимаешь, что занимался поисками материала к какой-то книге задолго до того, как ее замысел созрел у тебя в голове. Когда мне было двадцать с небольшим — а это было уже давно, — мне удалось провести несколько сезонов, работая в двух разных, но замечательных по-своему летних лагерях на западе Северной Каролины — «Кемп Рокмонт» в Черных горах и «Кэмп Гвинн» в Бреварде. Эти длинные, прекрасные летние месяцы укрепили мой восторг по поводу Голубого хребта и мое уважение к местной культуре.
Когда я работала в «Кэмп Рокмонт», нас пригласили в дом на территории поместья Билтмор, принадлежащий моей ровеснице, Дини Сесил (впоследствии Пекеринг), которая была связана с Рокмонтом через молодого человека, с которым встречалась и за которого впоследствии вышла замуж. Дини, как потом оказалось, стала той, кто вместе с братом Биллом впоследствии унаследовала Билтмор. Так что мне кажется уместным поблагодарить ее здесь за ее гостеприимство и пиццу, так же как и весь персонал Билтмора, терпеливо и вежливо отвечавший на все мои вопросы.
Должна сказать, что, начиная собирать материал про Джорджа Вандербильта, я была готова описать его как проходной персонаж — не более чем удачливый наследник своих родных. Но чем больше я читала, тем больше меня привлекала его сложная личность — любовь к искусству и природе, глубокая начитанность, желание стать епископальным священником, заинтересованность в вопросах веры, вклад в охрану лесов, гостеприимство, щедрость, предоставление рабочих мест и создание школ на западе Северной Каролины.
Мои благодарности Брайану Стивенсону и Национальному мемориалу мира и справедливости. Это в ваших трудах я обнаружила исторического Роберта Братчетта и создала персонаж в его честь.
Благодарю хранителей архива в Публичной библиотеке Эшвилла, где, уже перед самым закрытием, я нашла Лин Йонга в одной из толстых пачек газетных вырезок, которые непоколебимо приносила мне служащая архива, даже несмотря на то, что я выглядела, как безумный исследователь, потерявший счет времени и торчащий там до самого закрытия.
Работая над этой книгой, я старалась аккуратно обращаться с историческими деталями, потому что чтение исторических романов — это отдельное удовольствие. Все же местами я позволила себе некоторые художественные вольности — например, элегантный Королевский голубой экспресс отходил не от Центрального вокзала Нью-Йорка, а от другой станции, но я все равно выбрала вокзал за его расположение, красоту и за то, что он был предшественником современной Центральной станции.
И, наконец, большое спасибо всем читателям и книжным клубам, которые приносят мне свои истории и идеи — я их использовала и в своих более ранних книгах, и в этой тоже. Это одна из радостей моей довольно уединенной писательской жизни — встречи с читателями лично или в социальных сетях. Тысяча, тысяча благодарностей всем вам.