И когда он успел увидеть Легенду так близко? С чего бы вдруг они встречались где-то? Я всё больше начинаю считать, что профессора сюда послал Бог-дракон.
— Тебе пора, Медея. Скоро придут адепты, мне надо подготовиться к занятию.
Я киваю, иду к выходу, но оборачиваюсь в дверях:
— Я никому не расскажу про то, чем вы занимались в молодости, профессор.
Он лишь криво усмехается на прощание.
Я торопливо иду по коридору академии, погружённая в свои мысли. Образ отца стоит перед глазами, я понимаю, то не могу его осуждать или ненавидеть. Каким бы он ни был, я люблю его.
Я его дочь, во мне его кровь.
В какой-то момент замечаю, что на меня все пялятся. Адепты буквально провожают меня странными взглядами. Я даже проверяю не задралась ли моя юбка и нет ли пятен на блузе? Но всё в порядке.
Ситуацию проясняет Лина. Она появляется у меня на пути и преграждает дорогу прямо посреди оживлённого коридора.
— Ты мерзкая лгунья! — голос сестры звучит достаточно громко. — Я узнала, кто твой истинный! Это Майрок Флейм. Ты специально это скрывала, не так ли?
Глава 25. Он заберёт всю меня целиком и без остатка
Адепты смотрят на нас с нескрываемым и жадным интересом. Сестра буравит меня разъярённым взглядом. Понимает, что мы устраиваем представление, но её это не смущает.
Я отлично знаю Лину. Её прорвало, она долго сдерживалась. А теперь хочет отомстить мне по полной. Только забывает, что мы больше не в доме дяди.
— Лгунья? — переспрашиваю я холодно. — Кажется, ты забываешься.
— Вообще-то мы были подругами. Я ждала, что ты расскажешь мне, а ты просто скрыла. Это тоже самое, что соврать!
Хорошо, что «были». Это безмерно радует. Может хоть перестанет таскаться за мной со своей фальшивой сестринской дружбой, неожиданно возникшей после желания понравиться Рикарду.
— Ты ведь давно знаешь, что он твой истинный, не так ли? — продолжает злится сестра.
— Я тебе сразу сказала — друзьями нам не быть. Если ты не хотела слушать, не мои проблемы. — отрезаю я. — А зачем мне рассказывать тебе что-то? Чтобы ты донесла Оскару? Думаешь, не знаю, что он сказал тебе следить за мной?
Лина понижает голос:
— Он уже в курсе. Ты связалась с огненным, так ещё и с Флеймом. Ты знала, что Оскар ненавидит его.
Как будто у меня был выбор!
— Ты сама крутишься возле Рикарда, — раздражённо шиплю я, поражаясь её лицемерию. — Он тоже с огненного домена.
— Рик — это другое. Ты знаешь, кем он станет. Я делаю это ради нашей семьи.
— Ради семьи? И кто тут лгунья? Ты думаешь только о себе. Хочешь пристроить свой зад на местечко потеплее. — выплёвываю я. — Я всё расскажу дяде Оскару и твоей матери, милая сестрёнка. Посмотрим, как они оценят твою заботу о семье.
Лина заметно бледнеет, она делает шаг вперёд, мы теперь стоим буквально нос к носу. Сестра кипит от страха и негодования:
— Ты не посмеешь рассказать матери.
Лина в своей обычной манере даже не подумала, что я могу ответить ей тем же оружием.
— Ты заслуживаешь этого. Так что посмею, — равнодушно отвечаю я.
Лина в ярости поднимает руку и отвешивает мне звонкую пощёчину. Я хватаюсь за щёку в немом изумлении, но быстро прихожу в себя и толкаю её от себя. Руки чешутся навалять ей прямо здесь.
— Так-так… что у нас здесь происходит? — вкрадчивый голос Вудс раздаётся за моей спиной.
Я оборачиваюсь и по старой привычке напрягаюсь, но Вудс смотрит не на меня. На глядит на Лину.
Как же хорошо, что она пришла! Лина окончательно меня довела, я чуть не бросилась в драку. Не хватало ещё устраивать публичные разборки и позориться. А ещё у меня остался последний выговор.
— Вы устроили драку с собственной сестрой, мисс Лина Найт. Вы же понимает, что это выговор, — Вудс широко улыбается, глядя на мою сестру.
— Тяф! — утвердительно гавкает Сладусик, который стоит рядом с хозяйкой.
— Я? Она начала! — сестра указывает на меня. — Медея хотела избить меня. Ей нужно влепить выговор и отчислить её.
— Ложь… как же я не люблю тех, кто лжёт мне, — Вудс грозно надвигается на Лину, и та мигом теряет весь запал.
Её глаза наполняются слезами, а губы начинают дрожать.
— Я не виновата, честно…
— Я видела своими глазами, как вы ударили мисс Медею Найт, — напирает Вудс.
Она умеет быть по настоящему устрашающей. Большинство адептов уже смылись, чтоб им тоже не перепало. Все поняли, что представление становится опасным. Но я одна из немногих, кто рискнул и хочет досмотреть до конца.
— Это вышло случайно, — голос Лины становится совсем жалким, она бросает на меня умоляющий взгляд. — Ну же, сестрёнка, скажи, что это всё недоразумение, и…
— Лина постоянно преследует меня в академии, мисс Вудс, — жёстко прерываю я ложь Лины. — И всё для того, чтобы рассказывать дяде небылицы про меня.
Вудс в курсе о моих отношениях с семьёй, пусть и совсем поверхностно. Я уверена, что она свяжет мои слова с этим.
— Нужно что-то делать… мисс Лина Найт была хорошей девушкой и образцовой адепткой, но должно быть что-то испортило её характер, как жаль… — Вудс качает головой в притворном сожалении. — Но я знаю, как это исправить. Обязательные работы в столовой займут ваше время, моя милая. У вас просто не останется сил досаждать другим. Думаю, недели хватит. Приступите сегодня.
Об этих исправительных работах ходят легенды. Потому что в столовой работает злющий повар, который заставляет адептов мыть огромные кастрюли с засохшей едой. Иногда на это уходит вся ночь, и потом болит всё тело. Многие с кровати-то потом едва встают.
Лина всхлипывает и кидается прочь, разве что сопли на кулак не наматывает. Вудс бросает на меня мимолётный взгляд, слегка улыбается уголком губы, и они со Сладусиком уходят.
Мне остаётся лишь облегчённо выдохнуть. Глупой драки удалось избежать, но вот то, что дядя узнал, кто мой истинный, это плохо. Не знаю, что он сделает, но просто так не оставит.
Он просил меня ещё в день моего отъезда в академию сразу сообщить ему имя истинного, как только пойму, кто это. Естественно, я бы никогда этого не сделала.
Я торопливо ухожу подальше от места нашего конфликта. Раздражает, что все пялятся. Не понимаю, откуда сестра узнала? На ум приходит только Кристабель. Она сейчас озлоблена и вполне могла бы насолить мне.
Когда я почти добираюсь до кабинета, в котором у нас будет занятие, вдруг замечаю Майрока, случайно бросив взгляд в окно. Он идёт к академии, и я даже отсюда вижу, как он хмурится, явно что-то обдумывая.
Высокий, сильный, напряжённый, безумно притягательный. Свет от красного солнца и тени сталкиваются на его лице, вычерчивая острые скулы и чёткую линию челюсти. Внутри меня просыпается что-то запретно сладкое, когда я думаю о том, что этот мужчина принадлежит мне. Хотя бы какой-то своей частью.
Сейчас, глядя на него, я не вижу чужие смерти, я вижу ту тьму, которая есть и во мне. Умом понимаю, что он опасен, но чувства вопят, что не для меня.
Останавливаюсь у окна, жадно разглядывая Майрока. Нестерпимо тянет скорее спуститься вниз, преодолеть расстояние, разделяющее нас. А затем… что затем?
Флейм, будто чувствуя мой взгляд, поднимает голову. Он больше не хмурится, улыбается, останавливаясь и глядя на меня.
— Подглядываешь, Найт?
Я читаю это по губам, и тут же подаюсь назад, понимая, что Майрок застукал меня. Я и правда подглядывала.
Чувствую, как внутри разливаются радость и какое-то довольство. Это его эмоции? Он рад мне? Точно… и ему нравится, что я пялилась.
Стыд ударяет в голову. Я любовалась Майроком, а он это почувствовал? Наверняка так и было. Он понял, что я разглядывала его, как озабоченная влюблённая девица.
Скорее несусь по коридору, понимая, что уже опоздала на урок. Проклятье! Моя жизнь превратилась в самое настоящее безумие.
Вокруг почти нет адептов, занятия начались. Заветная дверь маячит в дальнем конце коридора, я мысленно подбираю слова, которые скажу преподавателю, чтобы оправдать своё опоздание.
— Медея!
Этот голос я узнаю всегда. Я не хочу видеть Майрока сейчас, потому что чувствую себя слишком слабой, чтобы противостоять ему.
Но я останавливаюсь. Не могу не остановится. Оборачиваюсь, чувствуя, как ускоряется сердце с каждым шагом того, кого я должна ненавидеть.
Глава 25.2
Глядя, как Майрок идёт ко мне, я думаю лишь об одном: в моей жизни и так достаточно трагедий. Но тяга к нему — последний рубеж.
Если поддамся, это добьёт меня. Я не должна давать себе послабления, но чувствую, что не справляюсь. Потому что Майрок понимает меня, как никто другой. С ним мне не одиноко. Он нырнул в ту же бездну, что и я. Вдруг мы вместе сможем найти из неё выход?
— Где ты был? — спрашиваю я, едва Флейм подходит ко мне.
В моём голосе чувствуется тревога, хоть я и пытаюсь её скрыть.
Майрок неопределённо пожимает плечами, но прекрасно понимает, почему я спрашиваю:
— Волнуешься? Это не касается Оскара Найта, если ты об этом. Он жив и здоров.
Я сглатываю, вспоминая вчерашний вечер. Но больше ужаса он у меня не вызывает. Не только из-за того, что я сегодня узнала об отце. Я просто приняла тот факт, что Майрок именно таков. Он весь — сотни острых граней, прикоснись — и порежешься. И мне нужно научиться жить с этим. По крайней мере, пока мы рядом. Другого выбора нет.
Майрок с лёгкой улыбкой подаётся вперёд, вынуждая меня отступить к стене. Становится так близко, что между нами почти не остаётся расстояния. Его жадный вдох теряется где-то в районе моей макушки.
Я поднимаю голову, вглядываясь в его глаза. Флейм хочет поцеловать меня, но я останавливаю его, касаясь кончиками пальцев губ и заглядываю в глаза.
— Я поняла зачем ты вчера это сделал, и не осуждаю, ты был отчасти прав, — признаюсь я шёпотом. — Но сейчас меня волнует дядя Оскар.
— Я могу избавить этот мир от него. Только попроси, — с ледяным спокойствием говорит он. — Твой дядя этого заслуживает.