Она все еще смотрела на него с дерзостью сквозь нечесаные пряди светлых волос. Так же как и на суде. Так же как когда провожала на казнь собственного мужа, оказавшегося одним из заговорщиков, убивших прежнего императора и его супругу.
Его отец так стремился к власти, так верил в то, что та темная сила, которой он пожертвовал своего первенца, защитит его, что совсем забыл – согласно условиям договора трон должен оставаться в руках рода эль Кимри, но не конкретного его представителя. Тот, кто когда-то одним взглядом наводил на Ариана страх, кто ни разу не обнял его, тоже оказался смертен. Как и императрица Энейра.
На их похоронах Ариан эль Кимри думал об Алейне. Его сестра была единственным солнечным лучиком, освещавшим для него неуютные покои дворца. Смешливая, резвая, озорная. Ей нередко доставалось за шалости и нежелание вести себя тихо и кротко от строгой гувернантки, приставленной к девочке после смерти ее матери, да и от других тоже. А еще своенравная. Алейна ослушалась его и тогда, когда он велел ей не ходить за ним. А она все равно пошла и заслонила его от клинка убийцы.
В академии Ханна напомнила ему погибшую сестру. Ее красота оказалась такой же теплой, солнечной. Ничего общего с безупречной холодной красотой императрицы или большинства придворных дам, жеманных и расфуфыренных по последней моде. Она была точно глоток свежего воздуха. Его провинциалочка.
Ариан понимал, что дразнит ее, задевает, порой даже выходя за рамки, но ничего не мог с собой поделать. Его тянуло к ней, точно замерзающего человека к огню. Заговорить, прикоснуться, увидеть, как вспыхивают ее глаза в ответ на его колкости. Она не боялась его, не кокетничала и всегда умела дать ему отпор. А позже, когда не стало Конрада, он увидел в ее взгляде ту же боль, что испытывал сам.
– Что вам нужно от несчастной заключенной, ваше величество? – спросила Ина. Ее бескровные губы изогнулись в усмешке.
Император отвел взгляд, на мгновение вспомнив ту девочку, с которой его когда-то едва не обручили. Тогда она смотрела на него с восхищением. Но теперь слишком большая пропасть лежала между ними…
– Сведения.
– И о чем же?
– О ком.
– Вот как? – Казалось, они вели светский разговор, вот только его собеседница находилась за решеткой.
– Ханна эль Ландри. Ты сказала, что она погибла. Что постоялый двор, на котором Ханна остановилась по дороге из академии, сгорел.
– Разве ректор не подтвердил мои слова? Ведь вы ездили в Траудберт, когда начался следующий учебный год, и сами убедились, что к учебе она не вернулась. А еще он сказал вам забыть о ней, не так ли?
Ариан эль Кимри скрипнул зубами. Он помнил, как рассказал о своей поездке в академию Ине. Та не пожелала возвращаться туда, осталась дома, и отец через какое-то время подыскал ей мужа. Почему-то она всегда оказывалась рядом, когда ему хотелось с кем-то поговорить о Ханне. Ведь она тоже знала ее, была ее соседкой и подругой, он не единожды видел их вместе. Несколько раз Ина эль Юнти пыталась сблизиться с ним, намекала, что они еще могут пожениться, несмотря на ее слабый дар, но принца она не интересовала ни в академии, ни после.
– К чему вы сейчас подняли эту тему? – спросила Ина, глядя на императора с жадным интересом. Ее руки с синяками от наручников на запястьях стиснули прутья решетки. – Неужели засомневались в моих словах? Вы ведь и на тот постоялый двор кого-то посылали, верно? И вам тоже передали, что там нашли обгорелое тело девушки, а книга, в которую хозяин записывал имена постояльцев, не уцелела при пожаре? Как и сам хозяин постоялого двора. Мир его праху!
– Каким образом ты узнала об этом, если твой путь лежал в другую сторону?
– Слухами земля полнится, – усмехнулась заключенная.
– Есть ли вероятность, что Ханна эль Ландри жива?
– Очень сомневаюсь. А что? Я-то полагала, вы о ней и думать забыли, ваше величество! У вас же отбор невест начался. Я слышала, как сплетничали надзирательницы. Или… вы начали вспоминать? Но этого не может быть!
– Что вспоминать? – насторожился Ариан.
– Как вы со мной расплатитесь, если расскажу? – прошипела она.
– Распоряжусь, чтобы твой тюремный срок уменьшили. И для твоего отца тоже. Он болен и едва ли долго протянет. Но вас не казнили с остальными предателями, так что еще есть шанс прожить остаток жизни на свободе. В ссылке, конечно, но и не в тюрьме.
Ина думала не слишком долго. Мысль о том, чтобы покинуть эти стены, явно показалась ей привлекательной. Кивнув, она подалась ближе и заглянула в глаза императору.
– Помните ночь выпуска? Сладкое вино, которое вам принес слуга. Вы думали, что его прислали друзья, и ничего не заподозрили. В тот вечер к вам приходила Ханна. Однако когда вы проснулись, ее в комнате не оказалось, и больше вы не виделись.
– Откуда ты знаешь?!
Те события помнились ему смутно. Ариан эль Кимри был не в духе. Веселиться в большом зале академии вместе со всеми ему не хотелось. Он вроде бы намеревался собрать приятелей в их гостиной, куда не допускали других студентов. Помянуть Конрада, посидеть там напоследок, зная, что утром они навсегда покинут Траудберт.
Но к нему заглянула Ханна эль Ландри. А потом явился слуга с бутылкой вина. Пойло оказалось на редкость дрянное – наутро Ариан чувствовал себя отвратительно и даже не помнил, как ушла девушка. А еще он проспал, и собираться пришлось второпях. Кажется, даже вещи кое-какие забыл в комнате.
– Потому что это я отправила то вино! Потому что я, а не Ханна, должна была провести с тобой ту ночь! В твоей постели!
Ариан отшатнулся. До его лица почти долетели брызги слюны, когда Ина эль Ерран выкрикнула эти слова ему в лицо, ударив кулаком по решетке.
– Она все испортила! Она и жена ректора, которая меня задержала и помешала к тебе прийти! Мы бы поженились, я бы стала императрицей, и сейчас не было бы никакого отбора!
– Ты сошла с ума!
– Ничего подобного! Если не веришь, спроси у моего отца! Это он готовил то зелье, которое я подлила в вино!
Император снова попытался оживить в памяти ту ночь, не обращая внимания на головную боль, которая запульсировала в висках. Он и прежде порой напивался, но никогда до беспамятства. Да и предпочитал что-нибудь покрепче, так неужели на него могла так повлиять всего лишь бутылка десертного вина? Он ведь даже не один ее пил. Ханна тоже!
– Почему? – спросил Ариан эль Кимри.
Ина молчала, уставившись на него почти с ненавистью.
– Неужели ты думала…
– Да! Нас бы поженили! – выкрикнула она. – Твой отец пошел бы навстречу моему отцу, учитывая, какое богатое приданое за мной давали! Дался ему магический дар! Золото ничем не хуже! А у Ханны не было ни гроша! Я в последний день в академии услышала, как ректор сказал жене, что тэйс эль Ландри разорился! Ненавижу ее! Хорошо, что она умерла!
– А может, ты и к тому пожару руку приложила? – Ариану казалось, что он смотрит в глаза не женщине, а ядовитой змее. Подумать только, а ведь он даже жалел ее! Думал, что супруг втянул ее в заговор. Пощадил по старой памяти и саму Ину, и ее отца, когда та умоляла об этом. Но она никогда не была жертвой. – Хотела раз и навсегда отделаться от соперницы?
– Теперь уже никто ничего не докажет!
Император сжал кулаки, вспоминая девушку на отборе. Ее глаза, губы, мелодичный голос. Она стала старше, но именно так выглядела бы Ханна, если бы повзрослела и сменила цвет волос! Как бы ему хотелось верить в то, что это она! Что случилось чудо, и та, кого он не мог забыть, как ни пытался, выжила и сама отыскала его…
В тот же день Ариан эль Кимри решил, что нужно отправить запрос в ее родной город. Пусть дознаватели выяснят, она ли это или действительно просто похожая на нее родственница по имени Юханна эль Ландри. А он тем временем вернется на остров и проверит ее сам… по-своему.
Глава 51
Когда распорядительница отбора вышла, взяв с меня обещание, что непременно поговорю с императором, я осталась одна в комнате. Сердце отчаянно стучало, словно подгоняло меня. Разговор с Дораной эль Юланн взволновал так, что, даже еще чувствуя слабость, я не могла усидеть на месте. Сначала ее слова лишили меня надежды, затем подарили ее. Неужели еще не все потеряно и Ариан найдет выход?
Однако можно ли доверять его матери? Пусть она в истории с родовым проклятием тоже оказалась жертвой, все же ей повезло. Ее сын жив, он стал наследным принцем, а затем и императором. Ей не приходилось стоять у его кроватки во время очередного приступа, остро, как вонзающийся в сердце нож, ощущая собственное бессилие. А если Кая не станет, будущим внукам тэйсы эль Юланн ничто не будет грозить…
Что, если она мне солгала насчет того, что кровную связь с родом нельзя разорвать?
Вздрогнув, я прижала к щекам ледяные ладони. Мне не хотелось об этом думать. Не хотелось подозревать в корыстных мотивах женщину, к которой прониклась уважением с первой встречи.
Но ведь ни сам Ариан эль Кимри, ни его мать не знали моего Кая. Они никогда с ним не встречались, не слышали его звонкого голоса, его смеха… Для них он всего лишь один из многих детей, что живут на просторах Далиссийской империи. Ребенок, которому не посчастливилось родиться сыном будущего императора.
Концы шали на груди развязались. Я попыталась затянуть узел снова, но руки дрожали. Если бы не приезд дознавателей и не то, что удалось выяснить ее помощнице, я бы не стала откровенничать с Дораной эль Юланн. Но в ее рассказ о том, что император приходится ей сыном, я верила. Ведь не напрасно же она с самого начала отбора вела себя так, точно станет для одной из девушек свекровью.
Тревоги, снова нахлынувшие на меня после ухода распорядительницы, поколебали мою решимость. Но отступать уже поздно – я во что бы то ни стало должна поговорить с Арианом. Может быть, тогда на душе полегчает.
Хоть немного, если такое вообще возможно.
Наверняка дознаватели уже побывали в Дорсуле, где допрашивали родственников и знакомых убитой, искали связи Джеммы эль Рианит с другими участницами и гостями отбора невест. Если таковых не нашлось, первыми подозреваемыми наверняка станут соперницы. Или же… те, кто мог заинтересоваться «Сокровищем Леинары».