Круговерть все не прекращалась, и я продолжал смотреть дальше.
…Встреча с мужчиной, что был моложе Старшей матери на десяток лет, сброшенное платье.
…Многочисленные книги, доклады, записки, которые вычитывались и конспектировались.
…Снова собрание, но теперь на нем было всего пять женщин, и все они были значительно старше Августины Юрьевны.
…Появление худой девушки со шкатулкой и листком бумаги.
…Знакомые стены города магов и томительное ожидание у кабинета архимага.
От всего этого мне становилось дурно. Информация бесконечным потоком шла мне в голову, и мне казалась, что череп вот-вот лопнет. Но я не знал, как это прекратить. Пришлось сцепить зубы и ждать.
Через какое-то время я уже начал воспринимать все эти сцены как собственное прошлое. Пока события из жизни Старшей матери не дошли до последних минут ее жизни.
Весь спектр эмоций, которые ощущала Августина, стали моими. Своими губами я произносил каждое сказанное ей слово и своими ушами слышал ответы Соколова.
А когда он приблизился вплотную и воткнул в мое сердце острый кинжал, я заорал от боли. Где-то на краю сознания я слышал, как кричит Вероника, которая видела то же самое.
На последнем вздохе я с трудом дернул тяжелый кулон с шеи, и в тот же момент все закончилось.
Возвращение в кабинет было резким и неприятным. Я взмок, тяжело дышал и машинально держался ладонью за то место, куда вошел кинжал Соколова.
Напротив меня через стол, тяжело опираясь на подлокотник кресла, стояла Рокотова. Ее безумные глаза были широко распахнуты, в них я увидел мучительную боль.
— Он убил ее, — выдохнула Вероника.
Я лишь молча кивнул. В голове постепенно начало проясняться. Разум спешно отделял чужие воспоминания от моих, а колени переставали подгибаться.
Я опустился в кресло и задумчиво растер капли крови на пальцах. Артефакт в ладони Рокотовой был идеально чистым. Все впитал? Это из-за него я… мы! все это увидели?
— Прости меня, — пробормотала Вероника, с ужасом глядя на меня. — Я не думала, что это будет вот так.
— Так у вас происходит передача власти? — мой голос звучал глухо.
Каждое слово давалось с трудом, и мне хотелось поскорее выйти из душного кабинета на свежий воздух.
— Прости! Прости! — горячо воскликнула Рокотова. — Я не могла одна. Мне страшно! Что теперь будет?
— Как я понимаю, ты стала главой ордена без названия, — правильные слова сами собой приходили в голову. — С маленькой поправкой, что я тоже теперь связан с ним.
Я пока не понял, как отношусь к этому. Думать совсем не хотелось. Но надо.
— Ее убил Соколов. Потому что он мечтает присвоить себе всю силу мира, — сказал я. — Значит, мы почти были правы.
За дверьми кабинета послушались дробные шаги. Рокотова тут же встала и выпрямилась. Я тоже поднялся и отошел к стене. Через мгновение в помещение ворвались несколько женщин, в том числе и Леонида.
— Старшая мать! — хором сказали они и вдруг склонили головы. — Рады вас приветствовать. Какие будут указания?
— Приводите себя в порядок. Через час я проведу общее собрание, — голос Рокотовой был наполнен твердостью.
Я с изумлением смотрел на нее. Всего минуту назад она выглядела растерянной девочкой. А сейчас уже, как настоящий руководитель: грозный и властный.
Как только девушки покинули кабинет, к нам зашел Лерчик.
— Все стали приходить в себя. Я обработал ушибы, помог расставить опрокинутые стулья. Что у вас происходит?
— Я теперь Старшая мать, — опередив меня, сказала Рокотова.
— И ты тоже не будешь иметь дела с мужчинами? — без тени улыбки спросил он.
— Нет, — Вероника на миг смешалась, — точнее, да, но с оговорками. Политика Августины Юрьевны показала свою несостоятельность из-за полного отсутствия обмена информацией с вами. А ведь сейчас все важные посты занимают мужчины, мне придется налаживать связи с нуля. К тому же мы теперь знаем, что стало с Августиной.
Рокотова говорила сухо и четко. Лерчик удивленно на нее посмотрел, в его глазах я заметил восхищение.
— Каков план действий?
— Мне нужно привести здесь все в порядок, поэтому прошу вас покинуть усадьбу, — ответила Вероника и начала машинально переставлять безделушки на столе. — Я пришлю письмо Владимиру, как только пойму, что сейчас для ордена главнее всего.
Я никак не прокомментировал ее ответ, поднялся и вышел вместе с Субботиным из кабинета.
Поговорить нам удалось, только сидя в карете, которая везла нас в замок.
— Скажи мне, наконец, что произошло. На тебе нет лица, а она сейчас больше напоминает бойца перед турниром.
— Дорогой друг, — вздохнул я. — Она приняла на себя полномочия Старшей матери, а это, как выяснилось, не просто бумажку подписать. После того как Рокотов активировала артефакт власти, то к ней поступила вся информация от Августины. От начала ее руководства до момента смерти.
— А ты-то почему сам не свой?
— Для работы артефакта нужна была кровь. Так вышло, что мы оба дали ее. Хотя, наверное, Веронике досталось больше сведений. Я же видел обрывки образов. Кроме, разве что, последних минут жизни Августины.
— И кто ее убил?
— Соколов старший. Воткнул кинжал под сердце. Все было настолько ярким, что я даже слышал, как трещит корсет Августины. Не говоря уж о боли, которую она испытывала в тот момент.
— Ничего себе новости! — Лерчик был сбит с толку. — Зачем он ее убил⁈
— Она хотела остановить его. Именно архимаг собирается сотворить то самое заклинание. Августина сказала, что он будет самым сильным на груде костей. Значит, она не верит в то, что заклинание сработает как он хочет.
— Но это наводит на мысль, что он хочет отобрать твою силу?
— Нет, — покачал я головой. — В том-то и дело, что нет. По крупицам ее мыслей, я понял, что архимаг просто желает стать всемогущим. Ко мне это не имеет никакого отношения.
— И что мы имеем в сухом остатке? — Лерчик взлохматил кудри.
— Что мы ошиблись, — зло сказал я. — Маги не собираются нападать на Романовского.
— Но именно маг тебе сказал про нападение!
— И это сбивает меня с толку. А если это ложный след? Нам уже так давно морочат голову, что я уже не знаю, чему верить.
— Возможно, информация про императора должна отвлечь тебя от заклинания Соколова.
— А вот это уже хорошая версия. Многое объясняет, — кивнул я. — Но все равно нужно держать ухо востро на приеме. К тому же мне обещали сообщить, когда Соколов собирается начать…
— Разрушать мир? — закончил за меня Лерчик.
Я неодобрительно на него посмотрел, но он все-таки был прав. Передо мной стояли непростые задачи: спасение мира и императора. Лишь бы все это не случилось одновременно!
Время утекало сквозь пальцы подобно песчинкам. Я просыпался, мчался по делам управления, слушал отца, виделся с Вероникой. Она уже стала гораздо увереннее чувствовать себя на посту Старшей матери. Рокотова существенно переработала устав ордена. Неизменным остались лишь глухие платья, которые эти женщины продолжали носить.
Я за нее был рад. Тем более она пока меня не привлекала к делам и полностью погрузилась в работу. Виделись мы редко. В последний раз, когда Вероника просила показать ей цвет мантии. Она даже приехала в замок, и матушка организовала ей торжественный прием.
То, что Рокотова ушла с должности ее помощницы, матушку совершенно не беспокоило. Даже, наоборот, у нее вдруг появилось множество подруг из ордена. Впрочем, об их магических способностях ей никто не рассказывал.
Мы с Лерчиком продолжали искать ниточки, ведущие к главному злодею, но нам не везло. Все сводилось к тому, что только на приеме станет понятно, лгал ли мне тот Безымянный маг.
Лазарев тоже никак себя не проявлял, да и вестей от императора не было. Все вокруг застыло в ожидании главного бала года.
Но были и хорошие моменты. Советник все-таки выполнил свою просьбу, и мне доставили дарственную на дом в паре километров от замка. Его, правда, нужно было немного перестроить, да и ремонт не помешал бы. Теперь у меня в собственности был не только он, а еще и обширный участок земли.
Я сразу же отправил туда свою команду, чтобы они все проверили. Больше всех был в восторге Голубев. Он, мало того, что нашел маленький клад на самой границе, так еще и усиленно тренировался в своей магии, изменяя участок под нужды ребят.
Так появилась приличная тренировочная площадка и небольшой огород. Его облюбовал Левков. Правда, через пару дней, он написал мне, что хочет возвести оранжерею подобную той, что мы посещали в резиденции архимага.
Этот вопрос быстро решился через рабочих, которые делали ремонт в замке.
Ближе к концу недели прислали первые образцы бутылок для вина. Отец охал и ахал, глядя на их причудливые формы: рыбы, женщины, животные, птицы, даже в форме лампы!
Матушка задала резонный вопрос, какие из них можно подарить женщинам. И набросала пару эскизов. Оказывается, у нее талант к рисованию.
Не забыл я заехать в исследовательский центр и забрать посохи, которые сделал Лука Кузьмич с Самарским. Они получились слабее моего, но выглядели ничуть не хуже. Крепкие, с цветными вставками разных сортов древесины и узорами по краю. В каждом была не только крошечная сфера, но и камень, подходящий под способности магов.
И все же, после активации артефакта Старшей матери, меня не покидало ощущение приближающегося конца света. Я даже отправил Субботина собирать информацию обо всех последних предсказаниях гадалок и ведунов.
Да, хватался за все соломинки! Думал, что подготовка к заклинанию может вызвать среди них волнение. Но оказалось, все и там было спокойно.
Ожидание утомляло хуже работы. Я уже с радостью отвлекался всякие мелочи, но так и не переставал думать.
Все шло своим чередом, а я продолжал проверять готовность к балу, стараясь не забывать про отдых. За этим следил Лерчик, неизменно появляясь у меня на пороге по вечерам и забирающего все документы из моих рук. Развлекал разговорами, уговаривал выпить вина, но я отказывался.