Выбрав участок дороги, который мог одолеть пешком в три дня он отправился по нему. Расчет был прост, чтоб на третью ночь он был в деревне и мог пару дней отдохнуть. Первый же вечер показал, что нежити в лесах прибавилось и он дважды отбивался от крупных стай. Тридцать пять голов в четырёх мешках показали, что он больше не увезёт и можно возвращаться в столицу.
— Что то ты быстро вернулся? — Спросил у него страж на воротах.
— Обстоятельства так сложились. — туманно ответил принц.
— Показывай, что в мешках — строго сказал страж.
— Да не охоту ходил, вот иду головы сдавать.
— Да ладно.
— Ага. Еле отбился. Дважды наседали.
— Сколько голов?
— В этот раз тридцать пять.
Страж присвистнул.
— А в прошлый?
— Семьдесят одна, но там я с обозом был и лошадка мешки везла.
— Так ты решил на этом зарабатывать?
— А почему нет. У меня это получается и людям от этого благо.
— А как же ты умудряешься их увидеть?
— Не знаю. Вижу и всё.
— Ну хорошо, ступай. Э! А звать то тебя как?
— Безымянный я. Забыл имя свое, а чужое брать не хочу.
— Как это забыл?
— Память потерял. Помню только, что всё в огне и что жил в Мандалоре и всё. Вон видишь, волосы только отрастать начали. — Лёня снял шапку и показал сантиметровый ежик волос.
— Не знал, что такое бывает.
— Я может и знал, но теперь забыл. Ладно пойду. Может после завтра ещё раз выйду на охоту.
— Давай, давай, Безымянный. Меня Василем кличут, ежели что.
— Счастливой службы, Василь.
Так и повелось, что всю зиму Лёня занимался вылазками на день, два и сдавал в кремль головы. После четвёртого раза он решил купить коня и сани и снял постоянную комнату на постоялом дворе. Ещё трижды за зиму видел Чагу и Ефима и по дешёвки сплавлял им клинки из дорогой стали и всякий раз отправлял посылку бабе Насте. То лук и стрелы, то ткани рулон, то сеть рыбацкую.
В общем, долг платежом красен.
К весне он скопил около сотни золотом и решил перебраться в деревню, а нежить затихорилась до следующей зимы. Деньги позволяли построить свой дом, но строится он решил недалеко от столицы, чтоб налаженный доход по зиме не терять.
Выбор пал на деревню Снегири в двух днях пути от Краснокаменска. Снегири насчитывали сорок пять дворов и были весьма крупной деревней. Готовую усадьбу никто не продавал и строится можно было только за общим частоколом со стороны леса. Поговорив со старостой Лёня заручился поддержкой мужиков, которая будет обходится ему по серебряному за пару дней на человека с него же ожидалась активная помощь в обороне деревни и совместное участие в общих работах на поле и в лесу на дровах. В деревне было ещё две лошади и староста обрадовался, что появился ещё конь. В результате за его усадьбу взялись активно от десяти до пятнадцати мужиков в день.
Не скупился Леня и на покупку смолы, которой обильно обрабатывали брёвна на столбы и стропила крыши. К середине лета к стройке подключились и бабы с молодками, которые активно помогали обмазывать глиной с навозом дом изнутри, а поскольку Лёня уделял своему здоровью время каждый день, то он уже не походил на упыря, которым пугают детей и стал замечать на себе заинтересованные девичьи взгляды. Вот только внутри у него ничего пока не откликалось, хотя староста не раз говорил ему про его свежую кровь.
Ближе к осени его расходы показали, что он вполне может купить для общины корову и десяток кур, а приближающаяся осенняя ярмарка давала возможность продать несколько ножей, которые он переделал в узорчатую сталь, ну и закупить более дешёвыми стальными изделиями, тем самым прибавить количество инструмента в общине.
В конце лета, перед уборкой урожая от князя прискакал десяток гридней и велели показать готовность Снегирей к обороне. Мужики вытащили Луки, топоры, кинжалы и короткие копья-сулицы. Лёнин арсенал вызвал недоумение и одобрение.
— Откуда у тебя, смерд, такое богатство?
— Во первых я не смерд а охотник на нежить, а во вторых князь щедро оплачивает головы нежити и за прошлую зиму я сдал голов на сто восемь золотых.
— Как зовут?
— По записям там я Мандалорец.
— Проверим.
— Проверь.
— А доспеха почему не завёл, раз такие деньги поднял?
— Не всё же сразу. Пластинки железа у меня есть, на ярмарку поеду кожаную основу куплю.
— С этим ладно. А меч для красоты у тебя или что можешь?
— Что-то и могу, только последний раз тренеровался в начале прошлой зимы.
— Потап, спытай его умения.
— Легко, только если он проиграет я с ним мечами обменяюсь.
— С какой стати? — спросил Лёня.
— По праву сильного.
— Тогда я тебя из доспеха вытряхну, в случае если выиграю, по тому же праву. Устраивает?
— Доспех князь даёт.
— Что бы вы народ защищали, а не обирали по праву сильного и за это народ кормит вас.
— Правда твоя — сказал десятник. Так бейтесь, только не до увечий.
Гридни образовали круг вокруг которого столпились селяне. Потап вооружился мечом и круглым щитом и уверенным шагом направился на сближение. Лёня обрушил на щит пару мощных ударов, заставляя гридня задирать щит над головой и на третий раз меч прошёл мимо левая нога сделала перескок а правая с разворота в прыжке ударила в щит. Естественно воя просто снесло с ног и, проехав на заднице полтора метра, он снова вскочил на ноги.
— Силён — прокомментировал Потап и без уныниял ринулся в бой. Они рубились минут пятнадцать пока Лёня не сшиб шлем с головы гридня.
— Достаточно — распорядился десятник. — Где так биться научился?
— Честно? Не помню. Я помню себя только с прошлой осени. Меня нашли у деревни Грузди и выходили.
— А по что там не остался?
— Некоторые просто думают, что если человек потерял память, то он имеет крайнюю степень дури и глупости. Я счёл глупым оставать жить рядом с такими людьми и пошёл в Городок. От туда с караваном купца Чаги добрался до столици, по пути освоив истребление нежити. Зиму провёл в столице, постоянно отлучаясь, на день — два, на охоту, а весной решил дом ставить, чтоб в зиму можно было от Снегирей до столици нежить выбивать.
— Сколько ты максимально за раз выбивал?
— За один рейс максимум восемьдесят.
— Есть секреты?
— Просто я их вижу и хорошо стреляю из лука.
— Хорошо. Тогда на твои плечи возлагаю подготовку селян в ратном деле. Староста слышал?
— Слышал, не глухой. Только он нас тут всех измордует…
— Лучше быть битым, но живым, чем совсем не живым. — сказал как отрезал десятник. — После сбора урожая князь два десятка пришлёт налог на войско собирать, готовьте подводы. Сколько у вас нынче лошадей?
— Теперь три.
— Хорошо, Снегири, готовьтесь.
Глава 17
Черновик!
Гридни уехали, а староста остался стоять в раздумьях.
— О чём печалишься, Протас? — спросил Лёня.
— Да налог этот, будь он неладен. Десятую часть годового дохода вынь, да положи. А раз ты прилюдно сказал, что сто восемь золотых заработал, где брать одиннадцать золотых?
— Дела. Мне тогда в столицу надо. Ну, а ты не печалься. Решу я проблему.
Пересчитав все финансовые запасы выводы были не утешительные. В наличии оставалось десять золотых и немного серебра. Собрав в дорогу припасов он запряг коня и отправился в столицу, по дороге думая, а куда девается нелюдь летом, как лучше наладить обучение снегирей ратному делу и другие вопросы. А потом ему захотелось узнать, нужно ли вообще платить с нежити налог, поскольку кроме него этим вопросом никто не занимается. В общем назрела необходимость просится на приём к князю.
Мелькнувшая на периферии зрения тень заставила Лёню схватится за нож, а обострившейся инстинкт заставил резко скатится с телеги обнажив клинок и делая режущий взмах рукой. Это его и спасло, поскольку ему, сидящему сбоку телеги, в спину летело существо с шестью рогами на голове. Тварь, не смотря на порез в области шеи и толчками выходящую кровь начала кружить вокруг выбранной жертвы. Лёня внимательно подмечал все нюансы её поведения. Она долго выбирала момент атаки и используя руки как передние лапы, стоя на четвереньках, собравшись с силами, сделала пару молниеносных подскоков и прыгнула рогами в живот человеку. Лёне достаточно было сместиться на пол метра в сторону, пропуская тварь мимо, и вогнать нож в область сердца. Упавшая от удара плашмя на землю тварь трепыхнулась и затихла. Лёня внимательно запомнил её обозначение в тех значках, что появлялись при желании их видеть и, пока ещё было светло, распорол спину твари. Сердце у неё было по расположению как у человека, задние лапы были как у кошки, шерсть была в полтора сантиметра, а вот руки были человеческие с длинными когтями. Срубив ей голову и кисть руки Леня рассмотрел зубы-клыки. В общем тварь, которая призвана сбивать с ног и рвать на куски живую плоть.
— И от куда вы только вылезаете? — проговорил он в пространство. И самое главное лошадь не восприняла её как опасность. Необходимость в броне резко возросла.
Он ехал всю ночь внимательно рассматривая ночную дорогу и лес и только утром, добравшись до соседней деревни Соловьи, остановился на отдых, обрадовав старосту появлением новой беды.
Дав коню три часа отдыха он снова отправился в путь, но на закате был вынужден сжалится над конём и дать ему роздых. Сам же для отдыха переключился на мир ощущений ощущая окружающее пространство каждой клеточкой. Так он просидел до утра и в утренних сумерках продолжил путь в столицу.
— Привет Мандалорец, Давно тебя не было.
— Здравствуй, Василь.
— Что за падалью у тебя воняет?
— Да вот, появилась новая тварь, еду князя обрадовать. — Лёня продемонстрировал отсечённую голову, лежащую на сене.
— Ох-ё… И как эту животину называют?
— Что-то типа рогатого кота.
— Ну, ладно, проезжай побыстрей, что б у меня завтрак на землю не выбежал.