— Вам следовало быть осмотрительнее в связях. Аннет Реми заслужила лучшей участи.
— Да, — Минус зло прищурился. — Мне не стоило приходить к ней. Очень жаль, что я втянул её в расследование.
— В расследование? — Столыпин удивился.
— Да. Она помогала мне. К «чёрному кабинету» я бы без неё не подобрался. Жаль, что в вопросе Сухомлинова я не могу вас убедить. Не сомневаюсь, что прямо или косвенно, но он замешан в покушении на вас. В Киеве уж точно.
— Почему вы так уверены?
— Скажите, ваше превосходительство, он просил вас устроить на работу знакомого полковника?
— Да, — кивнул Пётр Аркадьевич. — Это не секрет.
— Не секрет, — Минус усмехнулся. — И когда вы отказались, то он просил вас принять полковника только на один день, чтобы была возможность перевести в военное ведомство нужного человека?
— Да, но я отказался.
— Вот и повод. Как видно очень нужный сотрудник, если военный министр обратился во второй раз. Не сомневаюсь, будто Владимир Александрович полагал, что с Курловым, вашим вероятным преемником, он найдёт способ договориться.
— Возможно, — нехотя согласился Столыпин. — Но я понимаю, что цель вашего приятеля — устранить неугодного Великому князю военного министра. Вот он и поручил вам искать любые зацепки. Даже такие спорные. А ведь Сухомлинов одобрил заявки, переданные в военное министерство из вашего испытательного отряда.
— Одобрил! — Минус скривился. — Сама чуткость прямо! Он документы за это взял… — фыркнул Серёга. — Те, что я собрал и отдал Гучкову, а иначе бы и не пошевелился. Вот и всё.
— Какие документы? — Пётр Аркадьевич заинтересовался.
— Договоры на поставки в армию. По завышенной цене.
— К сожалению, воруют почти все, — грустно сказал Столыпин. — Побороть казнокрадство очень важно, но практически невыполнимо. Сухомлинов далеко не худший пример.
— Это дело не моё, — Минус пожал плечами. — Я не знаю, как правильно поступить.
— Правильным будет не участвовать в затеях вашего приятеля. Если бы не заступничество фон Коттена, то я бы давно устранил Титова со службы в моём ведомстве.
— Я боюсь, тогда бы произошло успешное покушение, — неохотно сказал Серёга.
— Вы пытаетесь мне угрожать? — Столыпин побагровел от гнева.
— Ни в коем случае. Я просто говорю, что уволить этого человека опасно. Если хотеть избавиться, то только наверняка.
— Я полагал, что он ваш друг, — министр удивился. — А вы так спокойно рассуждаете про его убийство.
— Но ведь это не имеет ко мне отношения. Участвовать в таком я точно не буду. Просто рассуждаю. Но Титов для вас не опасен. И на своём месте приносит пользу.
— В некотором роде, — Столыпин хмуро кивнул. — Я хочу знать, каковы ваши договоренности с Александром Ивановичем?
— Ничего интересного. Я набираю людей и потом поступаю в его распоряжение. Если я правильно понимаю, то уже существует договор между ним и кем-то из болгарской власти.
— А что вам обещано?
— Мне? — Минус улыбнулся. — Ничего.
— Зачем же тогда вам это нужно?
— Вы ведь сами говорили, что можно оружие испытать у союзников. Вот я и решил так поступить.
— И только⁈ — Пётр Аркадьевич в удивлении поднял брови.
— Да, — Серёга усмехнулся. — Я не знаю, как быть. Ведь от меня ничего не зависит. Пока наши раскачаются, война придёт сюда. Может, если удастся убедительно проявить наше подразделение, то хоть что-то перейдёт в армию быстрее. Я, наверное, неправильно поступил. Надо было взять кредит на создание оружейного завода, занести денег Сухомлинову, и тогда бы вмиг всё принималось. Без проволочек. А так…
— Это процесс не быстрый, — ответил Столыпин. — Но он движется, хоть вы и не знаете о принимающихся решениях. Луганский патронный завод будет расширен. Закупается оборудование. Его Императорское Величество распорядился принять на вооружение новый боеприпас. Ваш пистолет-пулемет очень понравился Государю. Сестрорецкий завод наращивает выпуск.
— Я не ожидал. Удачно вы передали подарок.
— Да, — усмехнулся Пётр Аркадьевич. — А вы чуть всё не испортили, подговорив Александра Ивановича. То, что предлагает Гучков, не находит одобрения у Императора.
— Я не знал.
— Это ясно.
Столыпин изобразил недовольство, хоть глубоко в душе, был рад тому, что его прения с Гучковым замялись сами собой. Конфликт, разгоревшийся из-за принятия закона о западных земствах, в обход Государственной думы, неожиданно погас. Александр Иванович приложил все усилия для воплощения в жизнь идеи о ЧВК, и Столыпин на этот раз не стал ему препятствовать, чем окончательно примирился с Гучковым. Александр Иванович хорошо осознавал, что без поддержки председателя совета министров, Государь бы нипочём не согласился. Справедливо полагая, что вооружённый отряд непонятного подчинения, может быть использован против власти самого Императора. Лишь доверие, питаемое к Столыпину, позволило состояться данному проекту, и то урезанному по штату напополам.
Пётр Аркадьевич помолчал немного и снова заговорил:
— Сухомлинов будет рад, если ваши начинания потерпят неудачу. Не удивлюсь, когда ваш отряд направят в самое худшее место, чтобы гарантированно избавиться от него. Александр Иванович, я полагаю, заручился поддержкой Радко Дмитриева, с которым хорошо знаком. Скорее всего, ваш полк будет придан к его частям. Но это только моё предположение.
— Мне это имя ни о чём не говорит.
— Радко один из лучших болгарских генералов, преданных России. Надеюсь, что у него хватит благоразумия. Ведь Александру Ивановичу нужен успех. Чтобы он, как поклонник новаторства в армии, выглядел блестяще. Он в последнее время слишком интересуется деятельностью военного министерства.
— Гучков хочет сменить Сухомлинова на его посту?
— Возможно, — осторожно произнёс Столыпин. — Потому я и не могу допустить, чтобы Владимир Александрович лишился поста. Он уравновешивает влияние Государя. Сухомлинов подчиняется только ему, потому многие так страстно желают его отставки. Но лучше Владимир Александрович, чем остальные кандидатуры.
— Вы думаете, мне не стоит дальше разыскивать документы?
— Отчего? Разыскивать очень даже можно, но не передавать их Александру Ивановичу. Иначе, рано или поздно, он не выдержит и опубликует их в газетах. Не время сейчас менять военного министра.
— Хорошо, — кивнул Минус. — Я вас понял. Тем более, что мне сейчас некогда этим заниматься.
— А вы неплохой организатор, — усмехнулся Столыпин. — Не ожидал. Александр Иванович одобрительно отзывается. Хоть недёшево выходит. Говорит, что у вас уже всё готово. Хоть завтра можете отбывать.
— Ни в коем случае! — Минус удивился. — Ничего не готово. Миномёты получил наконец-то, но без боекомплекта. Жду на этой неделе. А ведь нужно готовить расчёты! Пистолетов-пулемётов нет. Ни одного. Винтовки получил и «мадсены». Прицелы пришли. Панцири и каски готовы. Пулемёты станковые привезли. Гранаты только обещают. А ведь ещё учить ими пользоваться! Александр Иванович неосознанно ввёл вас в заблуждение.
— Я так и полагал. Хорошо, что вы серьёзно оцениваете недостатки. От Александра Ивановича я слышал совсем другое. Он в восторге от броневиков, хоть ранее жаловался на расходы. Грузовики дорого обошлись. А что вы скажете о них?
— Кустарщина паршивая, — хмуро произнёс Серёга, — но лучше, чем без неё. Двигатели слабые. Тяжело забронировать нельзя. Александру Ивановичу они внешне понравились. Я их в камуфляж покрасил. Вид причудливый, вот он и восторгается. А на деле — дрянь. Только, что у противника даже таких нет. Нормальный броневик разрабатывать нужно. С нуля, чтобы эффективный был.
— Вот как?
— Да. Я с Филатовым беседовал. Пытался заразить его идеями. Не знаю, что выйдет, но он хоть понимает, за чем будущее. Танки армии нужны и самоходные орудия, но это вне пределов моей компетенции. Толковые инженеры требуются.
— Интересно, но дорого.
— Наверное, но у британцев будут. Я слышал, что работы идут. Скоро танки окажутся на полях сражений.
— Британия богатая держава. Она может позволить дорогостоящие проекты. Нам в ближайшее время не стоит ожидать подобных.
— Тогда нужны средства борьбы с ними. Противотанковая артиллерия, огнемёты, мины. Скоро, наверное, столкнёмся с англичанами.
— Скорее с Германией.
— Не хотелось бы, — скривился Минус. — Столкнут нас лбами, а потом добьют выживших и поделят.
— Это верно, — Столыпин кивнул головой. — Но Германия стремится к лидерству в Европе, а Государь тяготеет к союзу с Англией. К тому же слишком многие убеждают его, что Австро-Венгерская империя доживает последние годы. Стоит только толкнуть — она и развалится. Но это далеко не так. У нас крепости лишь немногим более. А войну с Германией мы не одолеем. Организация Балканского союза может оказаться пагубным делом для нас. Малые государства войну развяжут и втянут в неё великие державы, к собственной выгоде. Ведь ни к чему нам сейчас воевать с Австро-Венгрией из-за сербов или черногорцев. А они будут делать всё, чтобы разжечь пламя. Я опасаюсь, что Государь захочет вмешаться. Мы не готовы к войне.
— Но ведь её не избежать, верно?
— Да, — Пётр Аркадьевич задумался. — Но сейчас не время.
— Но ведь может быть и хуже, — ответил Серёга. Он имел смутное представление о первой балканской, но на чьей стороне воевала Болгария в Первую Мировую, знал наверняка. — Что, если наших сегодняшних союзников противник переманит на свою сторону, и тогда придётся сражаться ещё и против них?
Столыпин покачал головой.
— Может быть и так, — медленно проговорил он. — Союз из четырёх держав не может оставаться прочным, но укрепление независимой Болгарии, нам также не выгодно. Фердинанд очень заинтересован, чтобы его признавали равным среди правителей. Я полагаю, он мечтает захватить столицу Порты и провозгласить Целокупную Болгарию.
— Но ведь ему не позволят удержать проливы?
— Кто знает… Все остальные Великие державы заинтересованы, чтобы наш флот оставался заперт. Они могут поддержать Фердинанда в противостоянии с Россией.